"Амплитуда". Россия найдет как отомстить Беларуси за арест Баумгернера и по завершении калийной войны

Источник материала:

Каковы общие характеристики политической ситуации в Беларуси дадите на старте очередного сезона активности?

Денис Мельянцов: Эта политическая осень не предвещает нам существенных ярких событий. Выборов в этом году нет. Немного активизировалась оппозиция под местные выборы. Набирает обороты коалиционное строительство, формируется две крупные коалиции внутри оппозиции, разворачивается инициатива народного референдума. Мы наблюдаем некую активизацию со стороны власти. Некоторые встречи президента можно квалифицировать как начало президентской кампании.

Арсений Силицкий: Беларусь летом была достаточно активной на внешнеполитической арене. Нет никаких предпосылок, чтобы осень была менее активной. В преддверии саммита Восточного партнерства эта активность будет усиливаться на европейском направлении.

Самым громким политическим и экономическим событием лета стала калийная война. Каковы ее причины?

Денис Мельянцов: Причиной конфликта можно назвать различные стратегии "Беларуськалия" и "Уралкалия", их стремления нарастить прибыль. "Уралкалий" рассчитывал на долгосрочное развитие, учитывал повышение предложения на мировом рынке и стремился даже в ущерб цене увеличить количество своих контрактов. "Беларуськалию" нужна была поддержка завышенной цены на мировом рынке, чтобы получить как можно больше прибыли. В Беларуси был принят указ, которым разрешалось продавать калийные удобрения не через БКК. А "Уралкалий" уже занимался этим на протяжении какого-то времени. Калийный картель трещал по швам, это был вопрос времени, когда он развалится.

Один из общепринятых стереотипов: мы один из мировых лидеров по производству калийных удобрений. Так зачем нам "Уралкалий"?

Арсений Силицкий: В рамках БКК было принято решение использовать трейдера "Уралкалия" для реализации калийных удобрений. Это позволило в рамках БКК управлять сбытовой сетью, прежде всего, в интересах "Уралкалия". Белорусская стороны не сильно была озабочена тем, чтобы выстраивать собственную сбытовую сеть, поэтому, когда случился развод, все каналы сбыта стали контролироваться "Уралкалием". У "Беларуськалия" нет развитой сбытовой сети. Поэтому понятна наша обида на "Уралкалий", и это достаточно серьезный ущерб. Создание сбытовой сети - кропотливый процесс.

Какова роль задержания главы "Уралкалия" - господина Баумгертнера?

Арсений Силицкий: Когда создавали БКК, были расхождения в позициях по квотам. Лукашенко в достаточно жесткой форме раскритиковал поведение российских коллег. Тогда это потребовало вмешательства российского президента, и этот вопрос урегулировали. Сейчас заявлений не было. Путин сразу отстранился от конфликта, поэтому в качестве хода был задержан Баумгертнер: чтобы привлечь внимание. Хотя я не думаю, что задержанием можно решить все проблемы. Это был символический акт. На эти события смотрит весь мир, в том числе Украина, которая думает, интегрироваться ей с ЕС или с ТС. Выход "Уралкалия" из БКК - это торпедирование интеграционных процессов в экономической плоскости.

Денис Мельянцов: Я думаю, что арест Баумгертнера не для привлечения внимания, потому что его и так было достаточно. Реакция на мировые рынки произошла из-за выхода "Уралкалия" из БКК. Минск сделал сильный политический шаг арестом Баумгертнера, послав сигнал миру, что в Беларуси будут отстаиваться национальные интересы всеми возможными способами. Лукашенко заработал себе много политических очков, в том числе в России, потому что российский электорат ждал такого поведения не от него, а от Путина: что он будет расследовать дела олигархов. Керимов имеет одиозную репутацию в России, поэтому российское руководство воздерживается от комментариев: поддержать олигарха с не очень хорошей репутацией означает потерять лицо и политические очки внутри страны.

Арестовав Баумгертнера, Беларусь получила козырь, чтобы получить от России компенсации за материальные потери за выход "Уралкалия" из картеля.

Как на развитие конфликта повлияет экстрадиция Баумгертнера?

Арсений Силицкий: Я не думаю, что фигура Баумгертнера является козырем в этом конфликте. Судя по информации, что за покупкой "Уралкалия" выстроилась очередь бизнесменов из пула Путина, активы готовятся к продаже. Скорее всего, эти слухи распускает сам Керимов, чтобы поддержать интерес к активу. Судя по всему, продажа актива "Уралкалия" идет в связке с проблемой "Беларуськалия". Цель калийного спора в том, чтобы подорвать позиции "Беларуськалия" и снизить стоимость актива. Я думаю, независимо от того, будет экстрадирован Баумгертнер или нет, сменится собственник "Уралкалия" или нет, условия все равно будут диктовать российские партнеры.

Возможен вариант, когда российская сторона при смене собственника может предложить возобновить трейдерскую схему с пересмотром квот в пользу в России. Второй сценарий: принудить белорусскую сторону отдать "Беларуськалий" по рыночной цене. Сегодня мы не можем серьезно повлиять на происходящее. Это возможно только в том случае, если вмешаются лидеры стан.

Денис Мельянцов: Мы до конца не знаем, какие происходят переговоры. Вполне возможно, Баумгертнера уже экстрадировали в обмен на уступку со стороны России (программа вышла в эфир 25 сентября, до изменения меры пресечения для Владислава Баумгертнера, - прим.ред.). Лукашенко прекрасно понимает, что Путину накануне подписания договора о Евразийском экономическом союзе совершенно не выгодно иметь никаких конфликтов со странами партнерами. Поэтому Лукашенко чувствует грань, за которой надо дать возможность сохранить лицо российскому коллеге. Путин тоже понимает, что с Беларусью надо обходиться помягче, потому что белорусский лидер показал, что конфликт может перейти в политическую плоскость, и от этого не выиграет никто. Вполне возможно, что калийный конфликт закончится взаимными уступками.

Чем и когда может закончиться калийный конфликт? Кто будет уступать и когда?

Арсений Силицкий: В двух вариантах, которые я перечислил, возможны пакетные соглашения. Все зависит от того, какие проекты может предложить Беларусь взамен. С учетом того, что ориентация российского бизнеса сырьевая, необходимо вести речь о создании холдинга машиностроения. ТС создавался не только для того, чтобы не впускать других производителей на наши рынки, а в том числе для того, чтобы создавать союзные предприятия и совместно отстаивать на внешних рынках наши позиции.

Денис Мельянцов: Я думаю, вопрос надо скорее ставить наоборот: что Россия нам готова дать, чтобы закончился конфликт и Баумгертнер вернулся к себе на родину. Белорусская сторона считает, что с ней поступили нечестно, не она переписала на себя китайский контракт. Конфликт может быть закончен даже сегодня, если переговоры по компенсации будут успешными. Но важный политический аспект: такими жесткими действиями белорусская сторона не очень хорошо обошлась с российским руководством. Какая-то небольшая страна на Западе не может арестовывать главу крупной российской корпорации безнаказанно. Вполне возможно, российское политическое руководство посчитает возможным урегулировать полюбовно этот конфликт. Но я уверен, что они каким-то образом отомстят белорусскому руководству. Сама система российской власти построена таким образом, что лидер не будет уважаемым и сильным, если не будет отвечать на такие выпады.

Никакие экономические войны не затрагивали военно-политических отношений с Россией. Сейчас проходят учения "Запад-2013". Почему ничто не влияет на белорусско-российскую военную дружбу? Зачем нам нужны ежегодные учения? Чего мы в них не понимаем?

Арсений Силицкий: Любое военно-техническое и военно-политическое сотрудничество Беларуси и России основано на пакетных соглашениях, предполагающих наличие экономической области. Учения проводятся не каждый год, а раз в два года. И они несравнимы с теми, что проводятся на Дальнем Востоке: там участвует около 160 тысяч человек, 1,5 тысячи единиц бронетехники. Учения "Запад-2013" должны помочь выработать план действий союзной группировки войск в случае агрессии в отношении союзного государства. Но в этом году сценарий включает противостояние нетрадиционным угрозам, прежде всего, терроризму. Это показало, что российское и белорусское руководство адекватно воспринимает сегодняшние военно-политические реалии.

Денис Мельянцов: Еще в 90-е годы было заключено "джентльменское" соглашение между российским и белорусским руководством: что Беларусь сохраняет военно-политическое сотрудничество с РФ, а в обмен получает экономическую поддержку. Даже в условиях жесткого политического противостояния, торговых войн никогда не было под вопросом военно-политическое сотрудничество. Можно сказать, что это ядро белорусско-российской интеграции.

Если сравнить учения "Запад-2013" с учениями стран НАТО, то порядок тот же. Опасения западных соседей скорее не военного толка: таким образом они решают некоторые внутренние задачи. До 2010 года страны Балтии очень резко высказывались против наших учений: им нужно было решить проблему распространения натовских планов обороны на страны Балтии. Тем, что они все время подчеркивали опасность со стороны российско-белорусского альянса, они подталкивали партнеров по НАТО, чтобы на них были распространены планы обороны. Их можно понять, но их опасения нельзя преувеличивать.

Может ли Беларусь себе позволить "капризничать" в военно-политическом сотрудничестве с Россией?

Арсений Силицкий: В последнее время "капризничает" именно российская сторона. Беларусь долгое время добивается прямого доступа к российскому гособоронному заказу, но Россия предлагает нам схемы с огромным количеством посредников. Более того, российская сторона, чтобы как-то повлиять на сделки, заявляет о том, что отказывает от некоторых устойчивых до этого времени планов сотрудничества. Вспомним случай с МЗКТ, когда от наших шасси российская сторона вдруг решила отказаться. Таким образом, она косвенно принуждает Беларусь отказаться от МЗКТ, продать этот актив российской стороне. Мы выполняем все наши союзнические обязательства. Затягивается поставка зенитноракетных систем.

Денис Мельянцов: Учитывая это, белорусская сторона долго отказывалась подписать договор о совместной группировке ПВО. Переговоры шли более 10 лет. Даже по этому углубленному военно-политическому сотрудничеству идут серьезные переговоры. Проблемы существуют и нельзя говорить, что все радужно в военно-политическом сотрудничестве.

Каким образом напряженности в отношениях с Россией меняют наш имидж в глазах Европы? Как развиваются отношения на европейском направлении?

Денис Мельянцов: Калийный конфликт можно интерпретировать как своеобразный сигнал для Запада о том, что мы готовы к налаживанию сотрудничества. Как только у Беларуси начинаются проблемы с Россией, можно выстраивать в это время взаимодействия с Западом. Многие аналитики так это и интерпретировали, особенно в свете надвигающегося саммита Восточного партнерства, который будет в ноябре в Вильнюсе. Возможно, после заморозки отношений, которая произошла после выборов 2010 года, наступит оттепель.

Арсений Силицкий: Наш внешнеполитический индекс показывает, что на протяжении года идут интенсивные дипломатические контакты, обмены визитами белорусских и европейских чиновников. Тем не менее, мы не наблюдаем никаких прорывов: ни ЕС не идет на уступки и не предлагает новых проектов, ни белорусская сторона не соглашается на требования Брюсселя. Калийную войну я бы интерпретировал не как сигнал Западу, а как сигнал того, что Беларусь будет отстаивать свои интересы любыми способами. Минск повышает переговорную планку и говорит, что на уступки не пойдет. Такой шаг рассчитан на весь мир в целом, в том числе на внутреннюю аудиторию, чтобы показать силу власти, что контроль сохраняется.

По поводу саммита Восточного партнерства я достаточно пессимистичен. Белорусское руководство хотело бы высокого уровня присутствия на саммите, и, скорее всего, такую возможность оно получит, но известна повестка дня саммита, документы, которые там будут приняты. И в них нет ничего нового. Основной фокус - сосредоточение внимания на Украине и подписание с ней договора об ассоциации.

В европейских отношениях есть два уровня: политический, когда мы ведем двусторонние контакты и говорим о потенциальном диалоге, и бытовой, который касается рядовых граждан. Это та самая заградительная мера в виде 100 долларов. Каким образом Беларусь будет вести себя дальше по отношению к своим гражданам и европейцам? Есть ли шансы, что европейские интересы спустятся на рядовых граждан?

Арсений Силицкий: Вряд ли мы можем ждать каких-то прорывов в ближайшее время. Саммит Восточного партнерства достаточно знаковый для самой программы: после него станет очевидно, в какой степени реализованы ее первоначальные цели. После подписания соглашения с Украиной начнется сложная процедура его ратификации 28 странами. Если соглашение не будет ратифицировано, Восточное партнерство потеряет всякий смысл. За этим последует шаг Украины в сторону интеграции в Евразийский экономический союз. В этом контексте Беларусь и Азербайджан получат возможность сформулировать предложения, которые учитывали их национальные интересы в Восточном пространстве. Несмотря на интенсивность контактов, сохраняется статус-кво, и прорывных решений ожидать не стоит.

Денис Мельянцов: В ЕС белорусская проблематика и интерес к Беларуси снижается. Это связано с тем, что существует определенная усталость от белорусского вопроса. Если политики видят, что нет быстрого эффекта, они скорее откажутся от решения этой задачи, чем будут развивать ее, не видя прогресса. Интерес к Беларуси снижается еще и на фоне того, что в отношениях с Украиной достигнут существенный прогресс. Возможно, будет подписан договор, но гораздо более интересно, как Украина будет его исполнять. Есть заинтересованность сохранения контактов с Россией в рамках ТС, и очень часто это противоречит ассоциации с ЕС.

Всех интересует проблема цен на шенгенские визы. В ближайшем будущем не стоит ожидать каких-то изменений. С европейской стороны есть предложение начать переговоры о соглашении об упрощении визового режима. Но проблема заключается в том, что это пакетное соглашение: это договоренность увязывается с договором о реадмиссии (что мы будем забирать своих нелегальных эмигрантов назад за свои деньги). Белорусская сторона боится заключать такое соглашение, и, я думаю, не очень обосновано. Как показала украинская практика, таких эмигрантов достаточно мало, на порядки меньше, чем ожидали. По официальной статистике белорусы совершают мало количество преступлений в ЕС, поэтому проблем с нелегальной миграцией возникнуть не должно. Поэтому я делаю вывод, что это скорее политический вопрос, нежели вопрос миграции.

Накануне чемпионата мира по хоккею внутри Министерства спорта и туризма идут разговоры о том, чтобы в одностороннем порядке отменить визы для въезжающих сюда иностранцев, которые прибывают на мероприятие. Это может позитивным образом повлиять на отношение ЕС и открытость страны. Может, это подхлестнет туризм, что в дальнейшей перспективе будет влиять на открытость страны.

Арсений Силицкий: Есть техническая причина, по которой Беларусь не хочет начинать переговоры об отмене виз с ЕС. В свое время Беларусь хотела заключить договор о реадмиссии с РФ. В случае вхождения в ТС Таджикистана и Кыргызстана миграционный поток будет направлен в сторону Европы, и значительная его часть будет проходить через территорию Беларуси. Российские эксперты ответили, что нет смысла в договоре о реадмиссии между двумя союзными государствами, между которыми нет границы. Если мы подпишем договор о реадмиссии с ЕС, то мы будем нести ответственность за и российских, и за европейских, и за таджикских нелегалов.

Теги: Минск