Цены — не горы, их можно двигать

Равновесие приходит на потребительский рынок: продавцы начинают «откручивать» ценники

Совещание по актуальным вопросам развития экономической ситуации в стране высветило многие проблемы и расставило точки над і. Так, Александр Лукашенко потребовал от присутствующих дать четкие ответы на вопросы, кто и как принимал решения об увеличении цен на потребительские товары, в том числе и топливо. Главу государства также заинтересовало, чем были мотивированы такие значительные скачки цен, как правительство намерено обуздать инфляцию, предусмотрены ли адекватные меры социальной защиты населения, видна ли положительная динамика на внутреннем валютном рынке.

«На потребительский рынок приходит относительное спокойствие», — отмечает последние тенденции председатель конфедерации предпринимателей Виктор Маргелов. После девальвации курсы валют более-менее стабилизировались, откатились назад даже при совершении неформальных сделок. Даже «черная» цена доллара приобрела конкретные очертания. Поставщики и импортеры стали более вменяемо подходить к ценообразованию. И если раньше на всякий случай, желая перекрыть все свои риски, запросто рассчитывали цену товара исходя из стоимости доллара 11—12 тысяч рублей, то нынче «ставки» понизились до 6—7 тысяч. Первый заместитель министра торговли Александр Забелло также отметил: ажиотаж на розничном рынке спал, спрос уменьшается и продавцы вынуждены «отматывать» ценники.

Думаю, тенденции заметил и рядовой потребитель. В конце мая лично меня поразили ценники на импортных томатах. «Просьбу» выложить за килограмм импортных помидорок 32 тысячи в одном из столичных гипермаркетов не понял ни умом, ни сердцем. Еще меньше — кошельком. Специально простоял минут 20 перед стеллажом, который из прилавка превратился в музейный стенд. Покупатели подходили, читали сопроводительную надпись и отходили. Моя персона также отправилась по своим делам в поисках ответа: если в феврале цена красных витаминов не превышала 2—3 доллара за килограмм в эквиваленте, то с какого перепугу их стоимость «выскочила» за 4—5 «зеленых» единиц в апреле, если брать в расчет самый «грустный» курс?! Несколько магазинов пошаговой доступности дружно выставили на импортные томаты скромную цену — всего 18 тысяч белорусских рублей.

Итог сей басни: покупатель проигнорировал такой беспредел. В гипере через неделю «открутили» свои амбиции до более приемлемого уровня, в ближайшем от дома универсаме проигнорировали новые вея­ния, и дорогой несчастный овощ успешно потерял былой товарный вид — попросту наполовину сгнил. Но с прилавка не исчез. Да, надежда на продажу умирает последней.

Эти события продемонстрировали, что все-таки конкуренция на потребительском рынке присутствует и аппетиты производителей и поставщиков способна урезать. Потребитель отошел от психологического желания хватать все, что попадется под руку. И если на тех же рынках на помидоры установилась средняя и вполне приемлемая цена в 12 тысяч, то и остальным формам розницы приходится подтягиваться к этому рубежу. Но прорисовалась другая проблема: некоторые поставщики сырья для белорусских производителей непомерно увеличили контрактную стои­мость своих товаров. Иногда по принципу «деньги очень нужны».

«Как можно не поднимать цены на некоторые виды пищевой продукции, когда ингредиенты дорожают катастрофически?» — задает вопрос Виктор Маргелов. И приводит пример из жизни собственного кондитерского подразделения, для которого производитель увеличил цену на яблочное повидло в 3 раза! И сделал это родной белорусский завод государственной формы собственности! Естественно, пирожки и слойки с этим наполнителем тоже дешеветь не смогут. Конечно, и в этом примере действует принцип «не нравится — не бери». Но производителю сменить поставщика проблематичнее, чем покупателю переключиться с гипера на дискаунтер, рынок или в обратном направлении. Промышленник в некоторой степени заложник поставщиков: чтобы сменить партнера, необходимо провести исследования, заключить контракты, в некоторых случаях — сделать предоплату… Для этого придется провести маркетинговые исследования и переговоры, выстроить новую схему логистики… Словом, новые кони на переправе требуют времени и лишних затрат. Поэтому промышленник всегда в определенной степени становится заложником поставщиков: иногда приходится брать сырье втридорога, лишь бы не останавливать производство, не терять собственные рынки сбыта.

Виктор Маргелов полагает: необходимо развивать маркетинговые информационные системы, которые бы позволяли и производителям, и розничной торговле в режиме реального времени отслеживать предложения различных товаров на рынке и быстро выбирать оптимальный вариант. Идею поддерживают и в Министерстве экономики. Но в ведомстве считают: инициатива должна исходить от коммерческих кругов и их общественных организаций. Конечно, проблемой вплотную могли бы заняться и органы государственного управления. Но в вопросах ценообразования произошли серьезные изменения за последнее время. В частности, ограничены проверки представителями власти. Либерализация происходила с прицелом на включение бизнесом рычагов саморегулирования, а также создания соответствующей информационной инфраструктуры, чтобы и потребители, и бизнес могли разобраться, кто есть кто среди компаний-поставщиков.

Прозрачность и открытость, наравне со свободным доступом к информации, — одна из основ конкуренции, которая сдерживает цены и нездоровые амбиции. Впрочем, по некоторым фактам увеличения стои­мости продукции, прежде всего государственных предприятий, не мешало бы разобраться собственникам: местным администрациям в отношении организаций коммунальной формы собственности, министерствам и ведомствам — республиканской. В конце концов, в большинство таких промышленных активов вкладывались средства не только для получения прибыли, но и для развития производства в республике. И эта задача явно не выполняется, если за несколько недель цены вырастают в несколько раз. Тут уже государство может потребовать объяснений у менеджмента таких предприятий.