Возможно, невзрачные холмы, которые вы видите по дороге на дачу, — ценнейший артефакт. Они периодически распахиваются, попадают под застройку, исчезают в процессе хозяйственной деятельности. Это — курганы. Захоронения, которым примерно тысяча лет. Сельсоветы, исполкомы, предприятия, которым посчастливилось иметь на территории такую ценность, в большинстве случаев о ней не подозревают.
Красный череп
Легенда про «красный череп» ходила в деревне Тонеж в Лельчицком районе еще в годы застоя в СССР. Дескать, три мужика полезли в курган. За золотом, само собой. Расковыряли — золота там в помине не было, зато откопали некий «красный череп». Взглянули ему в глазницы — и что–то так мужиков пробрало, что бежали они до деревни молча и не останавливаясь. Вскоре один якобы сошел с ума, остальные умерли «не своей смертью». Такое вот «проклятие фараона» на местный манер.
Сегодня никто в Тонеже эту байку и не вспомнит. Что правда, что нет, — теперь не определить. Кто умер, кто забыл, осталось только то, что со слов стариков записали краеведы. Единственный достоверный момент — это то, что неподалеку действительно есть курганы.
Только сам не больно их отыщешь. От плохонького плана местности, скопированного из книги, пользы мало.
Моим проводником согласился быть лельчицкий старшеклассник и фанат истории Владислав Шур. Машет рукой в направлении группы деревьев посреди поля:
— Вон они! На месте вроде...
То, что «на месте», — обстоятельство существенное. Могло и не повезти. В этом году поле отдали под сенокос. В прошлые — распахивали под кукурузу, другие культуры. И каждый раз плуг отрезал по кусочку от островка, по нелепому недоразумению не вовлеченного в сельскохозяйственный оборот. Пара дубов да березы стоят по периметру, как бы охраняют древние могилы. А корчевать деревья ради посевных площадей крестьянам, похоже, не позволяет совесть.
Если бы мне не ткнули пальцем, не догадался бы, что это и есть курганы. Заросшая травой и кустами группа холмов полутораметровой высоты выглядит не слишком впечатляюще. Местами валяется мусор: кто–то активно отдыхал. Но историки от таких образований приходят в возбуждение. В стране–то «древности» все больше возрастом 100 — 200 лет — а тут сразу 1.000...
— Вот характерные признаки, — Влад радостно ходит вокруг одного из курганов. — Правильная форма, поверхность покрыта дерном, сохранилась даже особая канавка по окружности...
В специальной литературе есть короткое описание захоронения, на котором мы стоим. Обследовано в 1976 году археологом Лысенко, включает 37 курганов, раскопки не проводились... Вообще–то уже не 37. Мы насчитали 28. Где остальные? Очевидно, ровным слоем распределены по полю — вместе с останками древлян, а также бусами, керамикой, прочим погребальным инвентарем тысячелетней давности.
Более того, судя по старой схеме, в 76–м рядом были и другие скопления курганов. Их что–то не видно. Куда делись? Вопрос, видимо, чисто агрономический...
Мы их теряем
Позже я позвонил в сельскохозяйственное предприятие, на территории которого находятся курганы. Называть хозяйство, опять же, не буду — не хочу лишний раз светить координаты. Вообще–то опасался, что особого разговора с аграриями не получится — им сейчас без курганов забот хватает. Но вышло иначе.
— Если честно, от вас впервые слышу, что у нас есть такое чудо, — руководитель разом перестал торопиться. — Хотя историей и сам интересуюсь. Я–то здесь только 7 месяцев. Спрашивал у местных людей про этот участок на поле — говорят, «глину добывали»...
Чувствуется, что человека заинтересовало. Расспрашивал о том, что известно, попросил сбросить на e–mail карту захоронений. Наверное, теперь этим древностям ничто не угрожает. По крайней мере, пока в очередной раз не сменится руководство.
В то же время картина эта типична для подавляющего большинства белорусских курганов. При СССР они худо–бедно считались историческими памятниками и были внесены в соответствующие списки. А потом как–то забылись, потерялись при передаче «с баланса на баланс».
Справочники советских времен говорят, что в стране этих курганов около 6 тысяч. Археолог, кандидат исторических наук Александр Дробушевский утверждает, что информация, мягко говоря, устарела.
— Для начала, 90 процентов этих памятников мы потеряли за годы советской власти. Остатки теряем сейчас.
Дробушевский уверяет: до революции большинство крестьян все же опасались трогать курганы, догадываясь, что там кто–то похоронен. Коллективизация эти ограничения и частнособственнические предрассудки свела на нет. Впрочем, археолог оговорился, что есть и другие примеры. В Речицком районе видел курганы на огородах. Так хозяева по сей день на них ничего не сажают.
Вообще, последние более–менее систематические сведения о количестве и расположении могильников относятся к середине 70–х. Сколько сохранилось с тех пор — неизвестно, «инвентаризация» не проводилась. Знаменитый археолог Петр Лысенко, тот самый, который четверть века назад описывал многие курганы, сокрушается:
— Их учет — это больной вопрос. Никто не скажет, сколько осталось. При СССР были специальные своды, потом информация «растворилась». Исполкомы, сельсоветы, руководители предприятий просто не знают, что у них под ногами. Хотя обязаны знать...
Подумал и добавил:
— Вообще–то уничтожение памятника — это уголовное преступление. Но я не слышал, чтобы кого–то наказали.
Вступить в наследство
В народе курганы (там, где люди как минимум знают об их наличии) часто называют «шведскими» или «татарскими», подразумевая, что там похоронены соответственно шведы и татары. Еще можно услышать локальные названия «копец» (от «копать») или «волотовка» (там, стало быть, лежит волат). Иногда изобретают истории про их происхождение. Чаще всего это «пришли татары, всех побили» (как вариант — «битва татар», причем не уточняется, с кем и за что бились). Желательно, чтобы в легенде фигурировал также колодец, в котором пресловутые мифические «татары» спрятали золото.
В Лельчицах довелось услышать версию и о тех курганах, на которых мы побывали. Считается, что они могли возникнуть после памятного визита к древлянам княгини Ольги с войском, которая мстила за убитого мужа Игоря.
Ученые шведский и татарский следы отрицают. Объясняют: это типовые захоронения восточных славян, относятся к X — XIII векам. По содержимому можно делать выводы о том, какие племена где жили, чем занимались.
Кстати, совпадение или закономерность, но многие курганы расположены вблизи современных кладбищ или прямо на них. Собственно, в курганах вторым слоем (а то и третьим) идут более поздние могилы, совсем свежие. Эти детали, впрочем, оставим специалистам.
Мне же все не давала покоя долговечность курганов. Допотопная земляная насыпь, сделанная необразованными, как принято считать, людьми, тысячу лет сохраняет форму под дождями и ветрами. Тут и современные–то постройки с трудом живут от ремонта до ремонта... Историки на счет «допотопности» хитро улыбаются. Рассказывают про некую особую технологию насыпи, которая самовосстанавливается естественным образом, как раз за счет природных процессов.
...Как бы то ни было, белорусские курганы — ценнейший исторический и культурный ресурс. Забытый и уничтожаемый по незнанию. Труднодоступный для неорганизованных посетителей (и слава Богу). Про туристическую значимость я не рассказываю. Умный экскурсовод найдет, чем надолго занять здесь туристов, — как в Лельчицком районе, так и в Ветковском, Чечерском, Лоевском, Мозырском...
Реставрации не требуют — только обеспечение сохранности. Кстати, Дробушевский не питает иллюзий по поводу обозначения таких могильников официальными знаками:
— Вообще–то для «черных копателей», которые нынче и из России едут, это как указатель «копать здесь»... Да и не очень–то эти знаки действуют на некоторых хозяйственников. В 80–е наблюдал удивительную картину. На месте древнего поселения экскаватором выкопан карьер. Посреди него — маленький нетронутый островок. И на островке этом торчит знак: «Памятник археологии». Мы за головы хватаемся — мол, вы тут все уничтожили! А директор не понимает, чего от него хотят: «Ну мы же знак не тронули...»
Пока не поздно, нужна инвентаризация. Придание курганам охраняемого статуса. И как минимум руководители на местах должны знать, что у них под ногами.
Главная
Гороскопы
Возможно, невзрачные холмы, которые вы видите по дороге на дачу, — ценнейший артефакт. Они периодически распахиваются, попадают под застройку, исчезают в процессе хозяйственной деятельности. Это — курганы. Захоронения, которым примерно тысяча лет. Сельсоветы, исполкомы, предприятия, которым посчастливилось иметь на территории такую ценность, в большинстве случаев о ней не подозревают.