Как на Гомельщине пытались строить свою БНР

Источник материала:

100 лет назад была провозглашена Белорусская Народная Республика. О деятельности ее лидеров больше известно в центральной и западной части страны. А какая «народная республика» существовала в Гомеле, который до революции называли «русским городом»?

«Северо-Западный край» и юго-восточная Беларусь

Ранее Гомель, как и вся остальная Беларусь, считался неотъемлемой частью Российской империи. Белорусский язык не допускался в школу и в государственные учреждения. Большинству местного населения монархической властью прививалась мысль о том, что оно является «исконно русским». Тем не менее перепись населения 1897 года показала, что 74 процента жителей Гомельского уезда все же записали себя белорусами.

Революция 1905 года всколыхнула всю Российскую империю. Беларусь шла в ее авангарде. В это же время у белорусов появляется политическая партия — Белорусская социалистическая громада (БСГ). Но в районе Гомеля встречаются лишь случаи распространения прокламаций БСГ. Первые листовки на «местном» языке, очевидно — на белорусском, издал лидер гомельских социал-демократов Петр Карпович.

Революционная полоса

Февральская революция 1917 года вызвала невиданный подъем общественного энтузиазма. Белорусские социалисты восстановили свою Громаду.

В 1917 году в Петрограде на 3-м курсе учительских курсов занималась Пелагея (Полута) Бодунова. Она родилась в 1885 году в Новобелице в семье известного в Гомеле общественного деятеля. Однако белорусофильской ее семья не являлась, по некоторым данным, предками Бодуновых были донские казаки. К белорусской идее Полута Бодунова пришла самостоятельно. В 1917 году Бодунова вступила в БСГ. Вскоре курсистка из Гомеля была избрана депутатом Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.

Делегат съезда белорусских партий и организаций в июне 1917 года в Минске Коханович сообщал: к этому времени в Гомеле и Могилевской губернии «создаются кружки белорусские и начинают какую-никакую работу». На родину выезжает и Полута Бодунова. 19 июня она организовывает два митинга — в селе Буда-Кошелево и на одноименной железнодорожной станции, где говорит о правах белорусского народа на возрождение. Особенно привлекает крестьян аграрная программа БСГ — запрет купли-продажи земли и передача ее без выкупа в их общественное владение.

После митингов в Буда-Кошелеве был создан отдел Громады. Далее Бодунова рассказывает: «22 июня была на Гомельском учительском съезде. Председатель съезда москвич и всяческими способами старается мешать. С ответами выступали проп. Пашковский и учитель церковной школы. Они разными способами старались донести, что белорусского языка нет, что автономия Беларуси не нужна. Но все-таки нашлись люди, которые заинтересовались, расспрашивали о литературе, о книжках, где их можно достать. Труд может все преодолеть. Нужно работать не только политически, но и практически».

Уроженец Речицкого уезда Евсей Канчер стал одним из главных организаторов Всебелорусского съезда в Минске в декабре 1917 года. Свою необычную фамилию он унаследовал от французских эмигрантов, бежавших в XVIII веке от королевского террора в Речь Посполитую. В числе его предков были запорожские казаки и участники восстания Тадеуша Костюшки. Именно Канчеру, отбывавшему ссылку на Кавказе и хорошо знавшему Иосифа Джугашвили, удалось заручиться поддержкой Сталина и Ленина в проведении Всебелорусского съезда. Делегатами съезда были также левые эсеры Василий Селиванов и балтийский матрос Василий Муха из Речицы.

Участником съезда в Минске был белорусский поэт Александр Вазилло (Антон Хатыня) из Пропойска. В 1905 году Вазилло принадлежал к Полесскому комитету РСДРП, находившемуся в Гомеле. Впоследствии был арестован, сидел в печально знаменитом «Косом капонире» в Киеве, где арестантов подвергали истязаниям. Здесь же приводились в исполнение и смертные приговоры. В 1914 году Александр Вазилло вновь оказался в заключении за поэтический сборник «Волны». Канчер, Селиванов и Вазилло входили в руководство Белорусского областного комитета (БОК), вместе с другими организациями готовившими съезд. Первоначально Всебелорусский съезд предполагалось провести в Рогачеве.

Евсей Канчер, по его словам, выступил на съезде в Минске за провозглашение Белорусской советской республики. Речь Александра Вазилло перед делегатами съезда, в которой он, впрочем, призывал к федеративной связи автономной Беларуси с Россией, была издана в 1918 году отдельной брошюрой. Но вскоре Всебелорусский съезд был разогнан минскими властями. Матрос Василий Муха был среди тех, кто до последнего пытался защищать президиум съезда от ворвавшихся в зал заседаний солдат. Евсей Канчер сразу же после разгона выехал в Петроград — жаловаться Сталину и Ленину на минских большевиков во главе с Мясникяном. Но Канчеру и БОК лишь пообещали вернуться к теме Белорусской советской республики в будущем.

Однако группа наиболее радикальных делегатов съезда решили «пойти другим путем». 9 марта 1918 года в Минске они заявили о создании Белорусской Народной Республики, а 25 марта 1918 года провозгласили независимость Беларуси. Гомельчанка Полута Бодунова становится первой белорусской женщиной-министром (народным секретарем опеки) в Правительстве БНР.

БНР против гетмана

Но оккупировавшие Минск немцы не признали БНР. 1 марта 1918 года германские войска заняли и Гомель. Но здесь была установлена власть другого новообразованного государства — Украинской Народной Республики (УНР).

Спустя месяц власть в Гомеле и Киеве снова поменялась — немцы разогнали чересчур социалистическую и демократическую УНР, и на ее место пришел консервативный режим гетмана Скоропадского. Гомель был включен в состав Полесской губернии Украинской державы.

Однако Рада БНР, исходившая из «Этнографической карты белорусского племени» Ефима Карского, считали Гомель частью Беларуси. БНР сразу же начала с Украиной переговоры о спорных территориях. Надо сказать, что УНР была одним из государств, готовых признать Белорусскую Народную Республику. Но Гомель и Брест Центральная Рада в Киеве отдавать белорусам все равно не спешила. А «Его Светлость Ясновельможный Пан Гетман Всея Украины» Скоропадский и его окружение, состоявшее из бывших царских офицеров, крупных помещиков и прочих тогдашних олигархов, ни о какой «народной республике» в Беларуси вообще слышать не хотели. Переговоры Киева с БНР о судьбе Южной Беларуси были свернуты.

Как пишут Петр Ребенок и Валентина Лебедева, в мае 1918 года в Народный секретариат БНР обратилась делегация Гомельского уезда с просьбой прояснить им ситуацию по поводу дальнейшей принадлежности Гомеля. Еще делегаты просили открыть здесь белорусские школы. Тогда в Гомель был назначен представитель БНР Иосиф Нетецкий, служащий Либаво-Роменской железной дороги.

Иосиф Степанович Нетецкий родился в 1884 году, с 1902 года был членом общероссийской партии эсеров. В 1917 году он установил связи с БСГ. Разумеется, признания со стороны оккупационных властей этот представитель БНР также не получил. Основные усилия Иосиф Нетецкий сосредоточил на работе с беженцами, которыми с началом мировой войны был переполнен Гомель.

Реальная же власть в Гомеле принадлежала командованию 41-го немецкого резервного корпуса, которому помогали украинский военный комендант Харченко и местная полиция — «державная варта». Функции гражданской администрации немцы передали «повитовому старосте», бывшему уездному предводителю дворянства Стошу.

Вместо белорусизации в Гомеле проходила усиленная украинизация. В гомельских архивах до сих пор хранятся кипы машинописных документов, отпечатанные синим шрифтом на украинском языке. Школы также стали украинизироваться. Разумеется, перевод делопроизводства на украинский язык нравился далеко не всем. И одним из требований гомельских железнодорожников, забастовавших в июле 1918 года, была отмена принудительной украинизации. Немцы арестовали около 4000 стачечников, 72 из них были отправлены в концентрационный лагерь в Брестскую крепость. Вместе с другими был арестован и принявший участие в забастовке Иосиф Нетецкий.

А вот вернувшийся летом 1918 года в Гомель Василий Селиванов немецкой тюрьмы сумел избежать. Правда, незадолго до этого левый эсер Селиванов побывал под арестом в ЧК, а первые дни пребывания в Гомеле для него тоже едва не закончились неприятностями. И снова — от «своих». В Гомель бывший делегат Всебелорусского съезда приехал из Киева нелегально и с маузером за поясом. Левый эсер Василий Селиванов вместе с другим боевиком прибыл разобраться с членом партии, уличенном в неблаговидном поведении. Однако сам попал под подозрение… И уже вскоре в гостиничный номер к Селиванову нагрянули люди с револьверами. Нет, это была не «державная варта» — проверить вызвавших сомнение приезжих пришли анархисты-коммунисты из подпольного ревкома. После выяснения ситуации Селиванов сам становится одним из членов Гомельского объединенного повстанческого ревкома. Поджоги казарм, нападения на гетманскую полицию, подрывы поездов и даже бомбы в ресторан с немецкими офицерами — боевые акции подполья следуют одна за другой.

Любопытно, что и левые эсеры, и коммунисты-большевики в Гомеле теперь числились за соответствующими украинскими партиями — УПЛСР и КПУ. Впоследствии, после освобождения Гомеля зимой 1919 года от немцев, здесь существовало серьезное партийное лобби, высказывавшееся за присоединение города к УССР. Часть местного населения также выказывала смутное желание быть в составе хлебной Украины. Но в начале 1919 года Гомельская губерния была отнесена к РСФСР.

Тернистый путь к Беларуси

А вскоре значительная часть Гомельщины, как и всей Беларуси, была занята польскими войсками. Летом 1919 года Селиванов, уже член РКП (б), во главе 1-го Гомельского Пролетарского батальона отправился на польский фронт. В жестоком бою под Молодечно батальон был почти полностью уничтожен. Тяжело раненный Василий Селиванов попал в плен. Ему грозил расстрел на месте, но бойцы батальона не выдали своего командира. Селиванову удалось бежать из лагеря в Стшалково, а перейти линию фронта ему помог бывший делегат Всебелорусского съезда.

В БНР и БСГ в условиях польской оккупации происходит раскол. Умеренные социал-демократы пытаются добиться от Начальника Польской державы Пилсудского признания БНР, но — безуспешно. Левое крыло образует Белорусскую партию социалистов-революционеров (БПСР). Полута Бодунова становится одним из ее лидеров. И одновременно возглавляет Повстанческий комитет, действующий против польской оккупации. Бодунова также участвует в переговорах с советским правительством в Смоленске и Москве о будущем Беларуси. Польская администрация арестовывает ее, однако Полута совершает удачный побег из тюрьмы и укрывается на советской территории. Белорусские эсеры также стоят за «мировую революцию и Советскую власть». Только для них Советы — это форма свободного самоуправления народа. Белорусские эсеры даже слово «социализм» переводят на белорусский как «сяброўства». В июле 1920 года коммунисты фактически предлагают БПСР посты в новом правительстве БССР. Но белорусские эсеры сразу же разрывают с большевиками — из-за того, что Восточная Беларусь, в том числе и Гомель, в состав БССР снова не включается.

В марте 1921 года членов легальной советской партии БПСР массово арестовывают. Это происходит накануне 3-й годовщины БНР, но скорее всего, «зачистку» спровоцировало анархо-эсеровское восстание матросов в Кронштадте. Пелагею Бодунову и Иосифа Мамонько доставляют в Москву в Лефортовскую тюрьму. Молодая еще женщина уже страдает от ревматизма и болезни почек. В знак протеста белорусская социал-революционерка объявляет голодовку. По свидетельству тюремного врача, уже на 7-й день голодовки Бодунова находится при смерти. Но благодаря вмешательству политического Красного Креста и одного из руководителей БССР Александра Червякова Полуту освобождают. В 1923 году она нелегально перешла границу с Польшей.

В октябре 1920 года формирования Станислава Бей-Булак-Балаховича занимают Речицу и Мозырь. В Мозыре батька Балахович объявляет себя «Начальником Белорусской державы». Но лидеры БНР и слуцкие повстанцы не признают самопровозглашенной «мозырской» державы батьки. Вскоре Красная Армия вытесняет отряды Балаховича назад в Польшу.

В 1920-е годы бывший представитель БНР Иосиф Нетецкий продолжает работать в Гомеле на Западной железной дороге техником-инженером. Но в 1924 году его исключают из Залинейной организации РКП (б) как «чуждый элемент». Несмотря на то, «что тов. Нетецкий имеет большую теоретическую подготовку… и как специалист работает хорошо», ему припомнили небольшевистское прошлое и «эсеровскую отрыжку»: «Будучи ответственным работником, требовал от посещающих его кабинет рабочих, что бы те снимали фуражку и т.д. (Нетецкий объясняет это тем, что у него в кабинете висели портреты вождей)».

А национальное самосознание гомельчан еще долго оставалось достаточно аморфным. Для возвращения Гомеля в состав БССР потребовалась долгая работа белорусских коммунистов и культурных деятелей. Уже в начале 1920-х годов на Гомельщине молодыми комсомольцами и энтузиастами разворачивается работа краеведческих и просветительных белорусских кружков. Для участия в культурной белорусской работе из эмиграции возвращаются в БССР Полута Бодунова и большинство других лидеров БНР. В 1924 году в состав БССР былі возвращены Рогачев и Мозырь, в 1926 году белорусскими стали Гомель и Речица.

В 1937–1938 годах Полута Бодунова, Василий Селиванов, Александр Вазилло, как и большинство активных участников революции, были арестованы и расстреляны. Евсей Канчер пережил репрессии, преподавал в Ленинградском государственном университете и оставил уникальные рукописные воспоминания. Племянник Бодуновой танкист Георгий Склезнев погиб в марте 1937 года в Испании в бою на реке Харама. Он стал одним из первых Героев Советского Союза в Беларуси, его именем в Гомеле названа СШ № 2. Память мужественной белорусской социалистки-революционерки Пелагеи Александровны Бодуновой также заслуживает того, чтобы быть увековеченной.

Теги: Брест, Гомель