Азбука дауншифтинга. Берестяное барокко вместо контрразведки

Источник материала:

Находить оправдания всегда легче, чем искать возможности. Ссылаться на обстоятельства проще, чем менять реальность. Мы привыкли жить по накатанной: плыть по течению, не плевать против ветра, «жить не хуже других». А некоторым все это надоедает - и тогда их судьба начинает выписывать причудливые зигзаги. Мы решили разыскать людей, которые не испугались в свое время все поставить на зеро.

Знакомьтесь, Владимир Махнюк, в прошлом кадровый военный, контрразведчик, а сейчас берестяных дел мастер, художник, чьи произведения украшают многие музеи и частные коллекции.

— Владимир, ваши работы дарят даже на правительственном уровне. Говорят, в числе дарителей и Шойгу, и Миронов, и Громов, Лужков, Грачев, Немцов, Черномырдин, Ельцын. Кто еще?

— Можно прямо с Путина начинать. Причем, через десятые руки до меня дошло, что, когда Путин получил второй самовар моего авторства в подарок, то у него в тот момент был посол Германии. Президент хотел этот самовар ему подарить, но жена не позволила, и самовар остался у него.

Личных откликов я, конечно, не получал, но иногда на почту приходили восторженные отзывы и благодарности от отдельных людей. И это, конечно, всегда очень приятно.

— Неожиданный, конечно, поворот для кадрового военного, отдавшего 15 лет армии.

— Военным я стал потому, что кадровым офицером был мой отец. Я с детства ездил по гарнизонам и другой жизни себе просто не представлял. Получил высшее военное образование в Челябинске. Два года работал военным авиадиспетчером на командном пункте - это было время коммунистической романтики, и я на этой волне скоро перешел работать в военную контрразведку. Служил на Дальнем Востоке, был и в Афганистане, и в Средней Азии. В 90-м году меня перевели в Москву, на Центральный командный пункт ВВС. Это и стало концом моей военной карьеры. Не понравилось — это еще мягко сказано. С моими моральными принципами служить там было просто невозможно. Вот тогда я и принял решение уйти из армии.

Что делать на гражданке, я просто не представлял. У меня была семья, двое сыновей, и мы с женой решили перебраться к моим родным в Шадринск. Здесь был небольшой аэродром, а я увлекался парашютным спортом. Здесь было где жить: у моей бабушки был небольшой домик с участком.

— То есть вы, фактически, начали все заново?

— Да, поменял все кардинально. Оказаться в гражданской среде после стольких лет службы в армии для меня было все равно что проснуться на другой планете. Я понятия не имел, чем заниматься, как на жизнь зарабатывать. Помогло инженерное образование. Случай привел меня на единственный в городе крупный завод — Шадринский автоагрегатный. Там я проработал мастером участка в ТЭЦ два года. Обстановка была совершенно непонятной и непривычной, жизнь казалась пресной, и я решил освоить какое-нибудь ремесло.

Душа чего-то такого просила, я ведь всегда любил рисовать, хотя руками до того не работал. Служа в армии, ничего из инструментов, кроме авторучки, в руках не держал. Тогда же я познакомился с местным берестяных дел мастером Олегом Геннадьевичем Колмогоровым - светлая ему память! - и увлекся резьбой по бересте. Буквально через месяц работы я понял, что это мое, что я хочу этим заниматься. На заводе изготовил набор инструментов для бересты и пошло…

- А когда поняли, что этим можно прокормить семью?

- Через год. Я сделал первую коллекцию своих изделий и поехал к моему знакомому в Выборг - он предложил продать изделия финнам за валюту. Знакомый привел меня на рынок, но на базаре я торговать отказался, а пошел вместо этого в художественный салон. Хозяин оказался председателем Союза художников Петербурга - он посмотрел мои работы и все купил оптом. Деньги, которые я получил, примерно были равны моей годовой зарплате на заводе, и я понял: вот чем мне нужно заниматься!

Конечно, начинать было тяжело. Я создавал совсем новые вещи из бересты, но тогда меня никто не знал, продаж не было, и было туго. Сначала я просто выезжал в Челябинск, в Екатеринбург с мешком своих работ и предлагал их художественным салонам. Потом точно также приехал в Москву, в Музей декоративно-прикладного искусства.

Музейные работники посмотрели на мои изделия и пригласили поучаствовать в выставке «Береста России». Через год они мне предложили сделать уже персональную выставку, причем пообещали по окончании выставки купить все произведения в фонды музея. Конечно, это было суперкруто для меня, и я согласился. Однако шел 93-й год, время было смутное, финансирование музея изменилось и он не смог купить у меня коллекцию. Зато сотрудники музея поделились со мной несколькими контактами - благодаря этому я нашел стабильный сбыт для своих работ. Продолжал работать, выезжать на выставки, где заводил новые знакомства, клиентуру. И постепенно дошел до такого уровня, что меня уже все знали, заказы я получал постоянно и уже не нуждался в своем дальнейшем продвижении. У меня уже было имя, куча выставок, публикаций, вышла моя книга: «Береста. Техника, приемы, изделия».

— Но ведь резьба по бересте — это распространенный промысел. Что отличает ваши работы?

— Я работаю с традиционным материалом, но в необычных для бересты формах. Довольно долго я работал в привычном направлении: стаканчики, шкатулки, туеса и пр. Год за годом экспериментировал с орнаментом и стилем. Все было хорошо и стабильно до тех пор, пока не пришла шальная идея: а почему бы не сделать из бересты крынку для молока? И сразу же начался процесс: надо было решать, как придать нужную форму и сохранить утилитарность изделия. В итоге на свет появилась берестяная крынка, в которой молоко без холодильника хранилось до трех суток!

В тот момент я понял, что береста открывает головокружительные просторы для творчества. Следом я взялся за изготовление чайника - это стало работой, которая поглотила целиком и полностью. Ты не о чем ином и думать не можешь; с утра до вечера, и даже ночью, во сне, приходят идеи. Забываешь обо всем…!

Затем процесс приобрел лавинообразный характер, и появились берестяной бочонок, бадейка, братина. И, наконец – самовар из бересты. В нем нельзя было кипятить воду, но разливать кипяток по берестяным чашкам, делая заварку в берестяном чайнике, одно удовольствие! Спустя три года я разработал и сделал первый берестяной самовар, не уступающий своему медному предку. С трубой, с дымом - все как положено. Вода вскипает от сгорающих щепок или шишек, в стальном титане. Остальное - только береста.

Я стараюсь не нагромождать излишние кружева орнамента, чтобы можно было увидеть сам материал, прочувствовать его. Запах свежей бересты, хорошо подобранная гамма оттенков, теплота и нежность на ощупь – все это не может оставить человека равнодушным.

— Сейчас у вас большая мастерская, ученики, как все это появилось?

— В 2010 году наш местный шадринский бизнесмен - владелец мебельной фабрики - предложил мне сделать просторную мастерскую. Он выделил помещение в 100 квадратных метров, мы совместными усилиями сделали там ремонт, поставили оборудование и появилось ООО «Шадринская берестяная мастерская». Тогда я был один, сейчас у меня стабильно работает 8 человек, заказов много, все работы авторские, мастера делают их под своим именем от начала до конца.

Создание берестяной мастерской стало первым шагом. Еще через год я нашел прекрасных мастеров гончарного дела. Теперь мы планируем открытие еще ткацкой, литейной, деревообрабатывающей мастерских, а также кузницы. В перспективе здесь будет создан Город мастеров - то есть будут не только торговые точки, но и элементы шоу. Мы поставим небольшие домики, в которых станут работать мастера. Можно будет подойти, посмотреть на их работу, попробовать себя в деле. Это будет туристический объект, но все мастерские будут делать и высокохудожественный эксклюзивный продукт.

Буквально на этой неделе у нас состоится открытие первого на Урале магазина народных художественных промыслов России. Эту идею я вынашивал лет пять. Треть работ будет наши, все остальное – самые известные промыслы страны: Хохлома, Палех, Гжель, Городец, Мезенская роспись и так далее. Таких торговых точек, где все исконно русские промыслы показаны в одном месте, на всем Урале нет. Во всех имеющихся торговых точках все разбавлено китайскими сувенирами, подделками, ширпотребом. У нас же в магазине будут именно авторские работы. Мы оформили его в русском стиле, расписали под царские палаты.

— Кем вы себя сегодня ощущаете?

— Общественным деятелем я себя совсем не ощущаю, художником меня часто называют другие, себя же мне всегда было неловко так называть, поскольку у меня нет никакого художественного образования. Я все делаю по наитию.

Преподаватель, учитель — наверное, да: я свое ремесло передаю другим, и детям, и взрослым. У меня есть своя технология преподавания, очень эффективная. Если человек к этому склонен, он может буквально в течение месяца научиться свободно делать элементарные вещи, чтобы уже зарабатывать себе какие-то деньги.

У меня давно была идея фикс: открыть для бересты двери столичных музеев и галерей, поставить ее в один ряд с золотыми и серебряными произведениями искусства. И чтобы рядом с самыми дорогими предметами искусства мои произведения не чувствовали себя ущербно.

Поэтому было очень символично, что уже в 1995 году, когда вышла первая публикация о моей выставке, с ней соседствовала статья об изделиях из «Эрмитажа». Потом у меня была выставка в челябинском Музее изобразительных искусств, а в соседнем зале была выставка произведений из Третьяковки.

Сейчас у меня запатентованы две торговые марки: «Берестяное барокко» и «Столовая береста». Первое название мне подсказали искусствоведы, после знакомства с моими работами. Второе название появилось после первой ювелирной выставки, в которой я участвовал. Приходит к моему стенду комиссия ювелиров и говорит, а почему береста? И причем тут ювелирное искусство? Я говорю, у вас есть столовое серебро? А у меня столовая береста. И так оно и прижилось.

Начиналось мое увлечение берестой не как заработок - у меня была работа и вполне достойная зарплата. Работа с этим материалов поначалу была для меня отдыхом и удовольствием. А потом все изменилось. Знаете, говорят, что хобби нельзя делать своей работой, но в моем случае это не так. И даже сегодня, когда у меня большой коллектив, много дел и забот, я все равно часа три-четыре в день провожу за верстаком.

Татьяна Рублева

Теги: знакомства