Все записи из Вискулей хранятся у бывшего министра иностранных дел Беларуси

Источник материала:

Только Петру Кравченко пришла в голову мысль собрать все черновики и документы, сделанные в два исторических дня 15 лет назад

Широкую огласку 8 декабря 1991 года получил лишь один вискулевский документ - Соглашение об образовании СНГ. И может сложиться впечатление, что президенты со своими помощниками нашли в Беловежкой пуще несколько чистых листков бумаги, сели и написали приговор СССР. На самом деле процесс был долгий и мучительный: в какую форму облечь приговор Союзу? Как назвать новое образование? Только мучились, конечно, не Ельцин с Кравчуком - президенты поужинали и пошли спать. Бодрствовали члены рабочей группы: Гайдар, Шахрай, Козырев, Кравченко, Мясникович...

В папочке у Петра Кузьмича этот мучительный процесс задокументирован по шагам.

Только у еще одного участника вискулевских событий, Егора Гайдара, есть такая же папочка. Но с копиями. Это подарок от Кравченко. Почти такой же подарок получила и «Комсомолка» - Петр Кузьмич развернул перед нами скромный сиреневый скоросшиватель, дал почитать, но... Опубликовать документы в газете не разрешил.

Мы чуть не оказались в ЕАСГ

Первая же страница уникальна: над черновиком соглашения стоят четыре большие буквы - ЕАСГ. Пока не привезли машинистку, все документы писали от руки. В основном Кравченко и Гайдар. «ЕАСГ» написано рукой белорусского министра.

- ЕАСГ – это евразийское содружество государств. Это первое название, которое пришло нам в голову. Кому, уже не вспомнить. А вообще их было четыре, - комментирует Кравченко. - СДГ - сообщество, в третьем варианте содружество демократических государств. И уже утром 8 декабря появилось СНГ.

Когда после ужина президентов рабочая группа оказалась перед стопкой белой бумаги в состоянии ступора, дело сдвинулось с мертвой точки после того, как, по собственному признанию Петра Кузьмича, ему удалось родить фразу: «История распорядилась так, что наша общая родина, Союз Советских Социалистических Республик, как субъект международного права и геополитической реальности прекратил (прекращает) свое существование...».

Договор достали из портфеля Гайдара

Самым сложным было создать новый многосторонний договор между членами Содружества. Гайдар потянулся к своему портфелю и достал из него российско-украинский договор. Работа над превращением двустороннего договора в многосторонний шла с 11 вечера до 4 утра.

-- Гайдар зачитывал каждую строчку и начинался долгий спор... -- вспоминет Петр Кравченко. -- Самые большие дискуссии вызвал ядерный вопрос. В итоге появилась формулировка, которая четко указывала на то, что ядерный центр управления контролируется всеми странами Содружества. Россия в этом договоре не признавалась правоприемницей ядерного чемоданчика. Сдача позиций произошла позже...

Мы листаем Договор дальше. Стрелки, вычеркнутые абзацы, целые предложения, написанные мелким почерком на полях...

-- Видите, практически каждая строчка переписана, -- обращает наше внимание Петр Кузьмич. – Целые абзацы вычеркнуты... Так что все разговоры о том, что Договор был наспех состряпан, -- беспочвенные злобствования.

Ветеранов о развале Союза хотели оповестить отдельно

Есть в папке еще один документ, который не был напечатан в газетах. Оказывается, по инициативе Шахрая рабочая группа приготовила обращение к военнослужащим, ветеранам войны и труда. По мнению Шахрая, ради социальной стабильности в обществе стоило в первую очередь успокоить эту социальную группу, пообещать, что все пенсии и заслуги за ними остаются. Вот цитата: «Заверяем вас, что создающееся Содружество (...) сделает все, чтобы воины не были ущемлены в своем праве на достойную жизнь...».

КАК ЭТО БЫЛО

Главы из книги Петра Кравченко «Беларусь на распутье, или Правда о Беловежском соглашении»

История свершилась в бильярдной

«...К этому времени президенты и премьеры завершили завтрак. В бильярдной для них был устроен импровизированный рабочий кабинет. Так что редактирование исторического документа проходило в бильярдной...

Невозможно без возмущения читать пасквили хулителей Вискулей, где говорится, что Соглашение об образовании СНГ якобы писалось в пьяном угаре. 8 декабря все были трезвы, все прекрасно понимали свою политическую ответственность...

Да, за ужином 7 декабря горячительные напитки употреблялись, но и тогда никто не напился. Хотя в ту пору было заметно, что здоровье Бориса Ельцина оставляет желать лучшего. Пил он довольно мало, но быстро начинал терять контроль над собой и исчезал отдохнуть. Однако через полчаса появлялся абсолютно бодрый и работоспособный. Не знаю, что он в это время делал. Может, спал, может, ему давали какие-то препараты...».

Часы за поддержку президента в трудную минуту

«Вечер 7 декабря оказался отмечен и курьезным происшествием.

После ужина Ельцин поднимался на второй этаж, где располагались его апартаменты. И вдруг на середине лестницы споткнулся и стал падать спиной назад. С учетом его солидного телосложения такое падение могло бы закончиться трагично. Охрана замешкалась, все оцепенели, но ситуацию спас Шушкевич, который поднимался вслед за Ельциным и ловко подхватил Бориса Николаевича.

На следующий день, выйдя к завтраку, Ельцин в присутствии всех по-царски достал из кармана часы и сказал:

- Станислав Станиславович, это за поддержку Президента России в трудную минуту....

При полном отсутствии склонности к мистическим объяснениям происходящего в жизни, мне всё же видится рука провидения в том, что оно послало следовать за Борисом Ельциным именно белорусского спикера Станислава Шушкевича, определив ему роль ангела-хранителя. Ведь если бы Ельцин свалился с лестницы, вискулевская встреча совсем с иным результатом вошла бы в историю. Чего доброго и СССР избегнул бы распада...».

Долг вежливости

«...Разговор с президентом США, который переводил Козырев, был довольно коротким. Ельцин сказал примерно следующее:

- Господин президент, Советского Союза больше нет. Но не беспокойтесь, мы берем на себя контроль над ядерным чемоданчиком, над ядерным оружием - оно не расползется. И тут мир и Соединенные Штаты не должны волноваться. Сегодня в жизни нашей страны произошло очень важное событие, и я хочу рассказать о нем лично, прежде чем вы узнаете о нем из газет. (...)

А потом прозвучало нечто ошеломившее нас:

- Господин Президент, должен вам доверительно сказать, что Президент Горбачев знал, что мы собирались встречаться. Я сам сказал ему об этой встрече. Разумеется, мы немедленно направили ему текст нашего соглашения, так как ему, несомненно, придется принимать решение на своем уровне.

Помолчав, Ельцин добавил:

- Дорогой Джордж, я закончил. Это исключительно важно. По сложившимся между нами традициями, я сразу позвонил тебе, не прошло и десяти минут....

После этого связались с Горбачевым. Шушкевич попытался рассказать ему о подписанных соглашениях, но, насколько я понял, Горбачев просто не захотел с ним разговаривать и потребовал позвать к телефону Ельцина. (...)

Я не слышал, что отвечал Горбачев, но, видимо, он пытался дискутировать, поскольку Ельцин еще более жестко отрезал:

- Михаил Сергеевич! Вы должны понимать, что иного выхода у нас не было!