Антон Кушнир: главное – оставаться человеком

Источник материала:

Так часто, как фристайлист Антон Кушнир, никто из белорусских зимников нас нынче не радовал. Его спор с канадцем Стивом Омишлом, в третий раз выигравшим лыжноакробатический Хрустальный глобус, почти до самого финала держал болельщиков в напряжении. Пока аргументы североамериканца прозвучали убедительнее, что и не удивительно: он намного опытнее, отличается просто фантастической стабильностью и является любимчиком судей.

23-летний же минчанин еще только пытался завоевать симпатии последних. И коль отвоевал в итоге роль правой руки короля лыжных сальто, можно считать, что с этой архисложной задачей справился на «отлично». Рассчитывал ли на подобный успех на старте сезона? С этого вопроса мы начали разговор с Антоном:

— Я старался не думать об этом. Если с такими мыслями выходить на старт, в итоге ничего хорошего не получится. Но, как и любой спортсмен, я стремился выступить как можно лучше. Мы проделали огромную работу в подготовительный период, и хотелось, чтобы она вылилась в хороший результат.

— В фигурном катании, чтобы добиться признания у судей, нужно выстоять солидную очередь, а во фристайле?

— И у нас арбитры благосклоннее относятся к лидерам. Но при этом присматриваются и к другим спортсменам. Когда те начинают стабильнее выступать, тогда и их уже нормально оценивают. У всех этот период разный. У меня он получился, пожалуй, короче, чем у других. Так считает и мой личный тренер Галина Петровна Досова, которая в свое время приехала со мной из Украины. Мнением своего наставника я очень дорожу. Я и сам понимаю: мне повезло, что так быстро пробился в элиту. Многим ведь вообще так и не удается до нее достучаться.

— На кубковый пьедестал вы впервые пробились еще прошлой зимой. А что помешало тогда же закрепить успех?

— Несколько раз я был близок к этому. Но дело не только в судьях, хотя порой они действительно немного «придерживали». Просто опыта еще не хватало. Кроме того, иногда действовал по принципу: все или ничего. А риск не всегда оправдывался. Но за победой тогда не гнался, делая ставку на качественное исполнение прыжка.

— Нынче после дебютного этапа в Китае главный тренер сборной Николай Козеко подчеркнул, что вы немного осторожничали. Сказывалось волнение?

— В какой-то степени — да. Плюс — в начале сезона еще не хватало напрыганности, как мы говорим. Хотелось просто «прощупать» и склон, и сами сальто. Пойди я ва-банк, наверняка бы вторым не стал. Так что в данном случае осторожная тактика себя оправдала.

— На первом заокеанском этапе в Лэйк-Плэсиде ваше «серебро» многие назвали с золотым отливом…

— И до меня доходили подобные разговоры. Даже канадские тренеры на это намекали. Но это просто эмоции. Внимательно просмотрев свои прыжки в видеозаписи, я обнаружил ошибку, которая и стоила победы.

— В этом сезоне вы познакомились с олимпийским склоном в Сайпрасе. Какое он оставил впечатление?

— Признаться, пока не очень хорошее. Главным образом из-за погоды. Осадки там практически не прекращались. Причем зачастую шел не снег, а дождь. Но с осадками еще можно было мириться, если бы не ветер, постоянно меняющий направление. Когда он встречный или попутный, но стабильный, можно подстроиться. А если непредсказуемый, это неприятно и очень опасно. Соревнования в таких условиях становятся лотереей. Этап там ограничился одной попыткой. Когда объявили об отмене второй, я жутко расстроился, потому что хотел подняться на подиум. Это было реально. После квалификации я шел пятым, хотя к тому моменту еще толком не прочувствовал трамплин. Там был слишком короткий переход к трамплину после разгона. Моя же техника взмаха требует более длинного этого участка. В связи с этим требовалось больше прыжков, чтобы приноровиться к особенностям склона. Первая попытка получилась намного удачнее, чем тренировочные. На разминке надеялся доработать данный технический момент и заявить в финале еще более сложное сальто, но…

— И на других этапах заокеанского турне погода была довольно капризной. В тот же Дир-Велли из-за заносов снежный цирк едва добрался…

— Но старты на этом олимпийском склоне прошли не в самых плохих условиях. Здесь мне хотелось непременно выиграть. В связи с этим откровенно рисковал и в итоге остановился в шаге от пьедестала.

— Столь желанный вкус победы вы все же испытали — в Японии…

— Да. И надеюсь, не в последний раз. Первое тройное сальто с четырьмя пируэтами у меня получилось там хорошим, но не безукоризненным. А вот второй его вариант выписал почти идеально, благодаря чему и вышел в победители.

— А что в Москве помешало повторить триумф, от которого были так близко?

— Желание изменить ситуацию в общем зачете розыгрыша. К тому моменту я прочно обосновался на втором месте, которое не очень устраивало. Отобрать лидерство у Стива Омишла еще можно было, для чего требовалось выиграть российский этап и финал в Швейцарии. Что я и попытался сделать. Увы, не получилось. Перед соревнованиями там почему-то обрезали разгон. Для «трех с тремя» он был достаточным, а вот для более сложного прыжка — уже нет. Упрости я программу, возможно, и добился бы своего. Но хотелось наверняка попасть в цель. В итоге явно не хватило скорости. Хотя при желании финальный прыжок можно было исправить и занять второе или третье место. Выше не поднялся бы. Я же старался до конца тянуть фигуру, слегка согнувшись только в последнем сальто. Избежать падения в той ситуации оказалось невозможно.

— Антон, а реально ли сегодня бороться со Стивом Омишлом?

— Конечно! И мы боремся с ним. Да, канадец очень стабильный, но непобедимым я его не назову. Пусть не десятка, но шестерка сильнейших по итогам розыгрыша — это очень сильные лыжные акробаты, любой из которых способен ничуть не хуже Стива сделать любой прыжок. Просто в нынешнем сезоне не все фристайлисты ставили перед собой максимальные цели. И по-разному готовились к нему, потому что в календаре не было крупнейших официальных форумов. Следующей зимой многое может измениться. Для меня розыгрыш сложился довольно удачно. Но главную задачу мы с Николаем Ивановичем видели в том, чтобы набраться соревновательного опыта.

— Уже к Олимпиаде в Турине вы имели программу, позволявшую бороться за самые высокие места. И, став восьмым, не заслужили упрека, однако всегда хочется большего…

— И мне этого хотелось. После первого прыжка, признаюсь, предполагал, что возможно попадание в тройку. Но что есть, то есть. Не думаю, что эмоции подвели. Они, конечно, были. И чересчур сильные. Но сказался скорее недостаток опыта и стабильности. Мне ведь самой малости не хватило для попадания в ту же шестерку, которая гарантировала бы и улучшение материального положения.

— А когда вы начали осваивать тройные прыжки? Легко было перейти к ним от двойных?

— Переход на каждый новый «этаж» всем дается непросто. Двойные тоже поначалу кажутся неимоверно сложными, тройные — тем более.

— Страшно, наверное?

— Страх всегда присутствует. Просто за время работы к нему привыкаешь. И он становится не столь сильным. Сделать первое новое сальто на лыжах — это как решиться прыгнуть с десятиметровой вышки. Причем сразу после этого первого прыжка страх отнюдь не улетучится. Чтобы он притупился, мне требуется довольно много попыток. И такой путь мы проходим от простого одинарного к одинарному с винтом, от двойного — к двойному с винтом, потом — с двумя, тремя пируэтами… Эта цепочка длится всю карьеру спортсмена.

— А на освоение «трех с четырьмя» у вас много времени ушло?

— Работать над ними мы начали еще с Галиной Петровной Досовой, которая в силу разных обстоятельств вернулась в Украину и сейчас возглавляет национальную сборную. Все варианты тройных сальто, включая с пятью винтами, впервые попробовали на воду в 2002 году в Чехии. Ощущения от последнего остались непередаваемые. Очень тяжелый прыжок во всех отношениях — и функционально, и технически. Много его прыгать нереально — можно потеряться. Он требует максимальной концентрации. А всегда быть настолько собранным невозможно.

— Вместе с тем на Олимпиаде двух вариантов «трех с четырьмя» может не хватить…

— Вы думаете? В Турине Ксяопинь Хан в решающей попытке исполнял «три с тремя» и стал чемпионом. А ведь тоже говорили, что на «золото» можно рассчитывать лишь с архисложными программами. Конечно, время не стоит на месте. Но даже оба варианта «трех с четырьмя» классно исполняют сегодня единицы. А чтобы довести их до нужного блеска, нужно прыгать и прыгать. В том числе и мне. С ними можно набрать ой какую высокую сумму баллов! И думаю, еще пару сезонов точно с данной программой на любых стартах реально бороться за победу.

— Антон, а почему вы переехали в Беларусь?

— Чтобы повысить свое мастерство. Здесь очень сильная команда, а когда есть конкуренция, и растешь быстрее. И коллектив тут хороший, что не менее важно. Старшие ребята могут подсказать что-то, к любому из них, как и к тренерам, могу обратиться за советом. Все — настоящие профессионалы. В Украине у меня тоже все было: крыша над головой, питание, зарплата неплохая. Не было лишь такой сильной сборной, чтобы прогрессировать. Не скажу, что легко адаптировался. Дереву прижиться на новом месте и то непросто, человеку — тем более. Был момент, когда сильно жалел о том, что сорвался с места. Но все это в прошлом.

— А как вы попали во фристайл?

— Я рос в довольно спортивной семье. Отец у меня футболом занимался, пока не перешел на тренерскую работу. Естественно, он и детей к спорту приобщал. Только не хотел, чтобы мы шли в командные виды. Однажды в наш второй класс пришел тренер по фристайлу, отобравший меня и еще одного мальчика. Когда я принес домой записку с предложением прийти на тренировку, родители, помню, взяли энциклопедию и стали искать это экзотическое слово. Так мы получили хотя бы какое-то представление об этом виде спорта. Сдав тесты, стал заниматься. Отец пугал меня мозолями, но кто в детстве их боится? Был момент, правда, когда закапризничал и хотел бросить тренировки. Но тренер уговорила остаться. Во второй раз уже здесь пытался завершить карьеру.

— И что теперь удержало во фристайле?

— Желание довести начатое дело до конца. Прежде всего я благодарен родителям, которые в тот момент поддержали. Когда решил вернуться в спорт, основная команда, как обычно, уехала на соревнования на целую зиму. Мне же нужно было прежде восстановить физические кондиции. Василий Воробьев тоже как раз вернулся в лыжную акробатику, но в новом качестве — тренера и начал присматривать за мной, подсказывать, как исправить ошибки. Не меньше его помогали Владимир Иванович Дащинский и Максим Эдуардович Самойлов, которым я очень благодарен. Следующим летом меня уже вновь взяли на ставку, пусть и минимальную.

— Главную цель, надо полагать, видите в покорении Олимпа?

— Стать чемпионом Игр — мечта любого спортсмена. И на чемпионате мира хотелось бы подняться на пьедестал. Если не стремиться к этому, зачем тогда тренироваться? А в жизни главное — всегда оставаться человеком.