Зиновий Гердт: «Быть знаменитым некрасиво…»

Источник материала:

В 1991 году Зиновий Ефимович Гердт выступал в Минске на сцене Дома офицеров. Это были два незабываемых вечера. Энергетический заряд его могучего интеллекта и артистизма настолько велик, что и по прошествии многих лет об этом человеке будут вспоминать и рассказывать все, кому посчастливилось с ним общаться

Говоря об этом великом артисте, боишься фальши, опасаешься подпасть под формулу, высмеянную им самим, - «я и великие». Зиновий Гердт обладал удивительной скромностью, в своих выступлениях перед публикой обязательно повторял строку из стихотворения Бориса Пастернака: «Быть знаменитым некрасиво…»
…Зал минского Дома офицеров был заполнен до отказа. Сидя в первом ряду, я много фотографировал актера. Сегодня часто смотрю на эти снимки и вспоминаю.
Концерт надо было срочно заканчивать: он шел уже три с половиной часа, до поезда в Москву оставалось совсем мало времени. Я делал нетерпеливые жесты, показывая Гердту на свои часы, мол, закругляемся, пора! Но благодарная публика никак не отпускала актера со сцены. Гердт читал стихи, делился воспоминаниями, отвечал на многочисленные записки…
Потом, когда мы с друзьями чуть ли не на ходу затаскивали артиста в вагон, он успел мне выговорить: «Ава, зачем вы меня все время отвлекали на концерте?»
Помню его сочные рассказы, острые замечания, шутки. И прогулки по Минску, и обед в одном из кафе в Троицком предместье… Сидим, изучаем меню. Зиновий Ефимович откладывает его в сторону и бодро ковыляет на кухню: «У вас есть белорусская мачанка?» Тут же на стол подают и мачанку, и блины, и еще что-то самобытное, сотворенное буквально в считанные минуты: ведь сам Гердт попросил! И все это с добрыми улыбками, гостеприимно, приветливо. Он весел, шутит. Все смеются…
…Зиновий Ефимович попросил отвезти его с супругой на рынок - хотел купить белорусских помидоров. Припарковались около Комаровки, идем вдоль торговых рядов. Вижу, какой-то парень «восточной» внешности схватил из своей горы арбузов самый большой и, протягивая его Гердту, растерявшись и не найдя нужных слов, кричит: «Эй, Паниковский! Купите арбуз!» На это артист не реагирует - отождествление с героем Ильфа и Петрова надоело.
Зиновий Гердт любил приезжать в Беларусь. Народ здесь доброжелательный, а зритель - особый, считал он.
- Вчера был необыкновенный вечер в моей жизни, - после концерта в Минске рассказывал мне актер. - Настолько благоприятно все было, что после этого я жене говорю: «Таня, знаешь, сегодня был такой хороший вечер, такой дивный… И публика была такая отзывчивая, сочувственная, что завтра мне не надо другого вечера: вдруг будет не так, и я буду не такой, и публика будет не такая. Хочу, чтобы это впечатление осталось. Хотя в какой-то мере я обречен на успех: потому что стар, и я есть некое лирическое воспоминание людей взрослых, сентиментальных даже, и в зале ловят каждое мое слово. Было очень много молодых, что меня совершенно поразило. Я сдерживал слезы, и не всегда мне это удавалось. Какая чуткая, какая скромная, какая отзывчивая публика! Я, конечно, тоже принимаю в этом какое-то участие, но главная заслуга - публики: ведь она сообщает мне какие-то токи, поля - электрические, магнитные, биологические и душевные, она меня делает лучше и интереснее в этот момент…»