Удар из-за угла

Источник материала:

Анонимную жалобу можно было отправить в архив. Но в редакции проявили к ней профессиональный интерес и провели журналистское расследование

Анонимную жалобу можно было отправить в архив. Но в редакции проявили к ней профессиональный интерес и провели журналистское расследование

Письмо в «Белорусскую ниву» заканчивалось необычной просьбой (орфографию и пунктуацию здесь и дальше по тексту соблюдаю): «прислать кореспондента прямо в деревню Дрочево, не привлекая к этой поездки начальников из раёна и колхозных так-как настоящего и серьезного разговора при них не получится. Люди много кое чего скажут. Мы хотим чтобы вы нас поддержали и провели перевыборы председателя законно по Уставу колхозов...»

Под письмом -- десять подписей: трех животноводов, двух механизаторов, одного слесаря, одной доярки, одной домохозяйки и двух пенсионеров. Напротив каждой фамилии -- подпись. Еду в командировку в самую южную деревню Малоритского района, на границе с Украиной.
Меня интересуют факты. А они, если верить авторам письма, более чем серьезные: в СПК «Орехово», куда входит и отдаленная деревня Дрочево, картофель в буртах гниет, кормовая свекла уже пропала, много моркови осенью запахано, солома в рулонах догнивает, животноводство катится вниз, главного зоотехника в хозяйстве нет, молодого агронома «доканали» -- решил уволиться, зарплата у людей мизерная, опытные механизаторы, шоферы, доярки «поувольнялись». И т. д. и т. п. Короче говоря, полный развал.
Немало гневных слов сказано и в адрес руководителя хозяйства: «Мы, простые люди, уже не можем дальше терпеть и смотреть на все это безобразие, которое вытворяет наш председатель Покровский со своей «бандой» в лице его кумовей и дружков. И куда он загоняет нас с колхозом? Авторитетом у нас он никаким не пользуется. Это показало отчетно-выборное собрание». Оно, судя по письму, прошло формально. Поэтому просьба к редакции провести перевыборы председателя.
Моя задача -- встретиться прежде всего с «простыми людьми», которые обратились за помощью в редакцию, проверить факты и попросить руководство района прокомментировать сложившуюся ситуацию. И делать это должен так, как подсказывает мне совесть -- честно и беспристрастно. При этом игнорировать «начальников из района и колхозных» не имею права. Прислушиваться к разговорам «по секрету», вести «заугольные» встречи, шушукаться -- тоже.
Вот почему корреспондент «БН» решил встретиться с каждым автором (а их, напомню, десять), которые поставили свою подпись под обращением в редакцию.
Первым в письме значится Коска П. И.
-- Да это же не моя подпись! -- возмутился Павел Иванович, работник животноводческой фермы. -- И фамилия искажена. Смотрите, в ней две ошибки. И кто это меня так опозорил? Вот грамотей!
-- Про письмо я ничего не знаю. И не подписывал его -- спокойно перелистал исписанные странички из общей тетради в клеточку механизатор Анатолий Сверба. -- Кому-то делать нечего. Чепухой всякой занимается.
-- Смотрите, и в моей фамилии две ошибки, -- рассмеялась домохозяйка Галина Герасимяк. -- Ну и «писатель»! Выдумал лишь бы что. Ни стыда, ни совести. Разве это моя подпись? Я так не расписываюсь.
-- По деревне ходят слухи, что кто-то в газету жалобу на нашего председателя написал, -- в голосе доярки Светланы Луцик я уловил сожаление. -- Зачем на него клеветать? Он хороший у нас руководитель.
Такого же мнения слесарь животноводческой фермы Анатолий Луцик, механизатор Николай Копанько и многие другие, с кем довелось беседовать. Причем все отказались от подписей, стоящих напротив их фамилий.
-- Слава богу, хоть моей фамилии нет в письме, -- заметил заведующий фермой в деревне Дрочево Константин Голенчук. -- Но если бы она была и кто-то подделал мою подпись, я бы на этого человека подал в суд. Разве можно, прикрываясь именами уважаемых в деревне людей, позорить руководителя хозяйства, обливать грязью, подрывать его авторитет? С приходом Покровского у доярок повысилась зарплата, больше стали получать и механизаторы. Он многое делает для того, чтобы облегчить труд людей, а сколько жилья при нем построено! Да что там говорить...
-- Мы знаем этого «писаку», -- добавил Константин Сергеевич, -- он у нас уже не работает, уволился. И строчит теперь письма во все инстанции. Можете с ним встретиться. Хотите, дам его адрес?
Желание видеть анонима у меня не появилось. О чем с ним говорить? Разве что пристыдить человека за неблаговидный «поступок»? Вряд ли подействует мораль. Объяснять, во что обходятся государству его жалобы? Комиссия за комиссией приезжают в СПК «Орехово», раз за разом проверяющие отрывают от своих дел работников бухгалтерии, тщательно изучают бумаги, им уделяют внимание специалисты, руководитель хозяйства, «простые колхозники и пенсионеры». Сколько на все это тратится времени, денег? А толку -- никакого.
Однако оставим эмоции в стороне и от слов перейдем к фактам. Их в письме около двадцати. Рассмотрим главные.
«Зарплата у людей мизерная, -- сообщает аноним. -- Колхоз стоит почти на коленях, нас ждет только худшее...»
Главный экономист хозяйства Мария Кивачук опровергает это утверждение:
-- По зарплате мы не последние в районе, где-то в серединке. Три года назад, до прихода к нам Николая Евгеньевича Покровского, средняя зарплата по хозяйству составила 238 тысяч рублей в месяц, в прошлом году -- 588 тысяч. Механизаторы получили по 632 тысячи, а доярки -- почти по 700 тысяч. До конца текущего года среднемесячная зарплата по хозяйству будет на уровне 678 тысяч рублей. В последние годы она повышается на 20--23 процента, хотя рост запланирован на 15 процентов.
Заглянул в документы: все достоверно. О каком «мизере» речь?..
«В прошлом году по посеянной кукурузе колхозные начальники на площади четыре гектара посадили себе картошку, -- говорится в письме. -- Никто не возместил ущерб колхозу за семена, солярку и неоднократно обработку участка. Картошку там садил механизатор Анатолий Сверба».
Беседую с механизатором:
-- Да, картошку там сажал я. И убирал ее. Но в письме меня кто-то хотел показать ненормальным, что ли? Как это я буду сажать картошку по кукурузе? Вы что? Там было не четыре гектара, а два. Рядом с картошкой росла кукуруза. И картошка эта не «начальников», а колхозная. Можете в конторе проверить по документам.
Посмотрел в бухгалтерии путевые листы Анатолия Свербы. Все законно, нарушений нет. И убранный им картофель поступил не на подворья «начальникам», а в колхозный бурт. О каком возмещении ущерба речь?..
«Нету у нас нормального отношения руководителя к людям и дальше все ухудшается, -- читаю в письме. -- Хорошие работники, трактористы, шофера и доярки поувольнялись. Опытных механизаторов осталось всего человек десять, а молодые все уезжают в поисках лучший условий».
-- Что было до моего приезда сюда -- не знаю, -- поясняет Николай Покровский. -- А вот при мне, в 2008 году на работу приняли трех молодых механизаторов, в прошлом -- шестерых, уволен лишь один -- по собственному желанию. В этом году из армии прибыли два парня-механизатора и попросились к нам на работу. Мы взяли их с удовольствием. Один молодой механизатор ушел в армию. Неправда, что осталось их 10. Сейчас у нас 26 механизаторов и 16 водителей. Если говорить о животноводах, то и здесь дефицита кадров нет, но кое-кого могли бы уволить (любителей выпить), если бы на их место претендовали серьезные люди.
«Более полтора года нету главного зоотехника», -- бьет тревогу в письме аноним. -- Бывший хороший зоотехник Копанько Анатолий не выдержал несправедливого отношения к себе от председателя, взял и уволился».
-- Ничего подобного! -- возразил Копанько. -- Я уволился по личным обстоятельствам, но не из-за председателя. С Николаем Евгеньевичем у нас были хорошие отношения. Работая вместе, мы один одному помогали. И сейчас я ему и колхозу помогаю, работаю директором районной племстанции...
Еще одна выдержка из письма: «Молодого агронома с которого видно был бы хороший специалист «доканали», человек собирается увольняться».
-- Это не так, -- пояснил Василий Шпаковский. -- Два года назад после окончания Гродненского сельхозинститута по распределению прибыл в «Орехово». Председатель предложил мне должность главного агронома -- я отказался: мог бы не справиться. Попросил назначить агрохимиком -- эта работа мне нравится. Скоро мой срок работы заканчивается, и я уеду в Новогрудский район к жене. Никаких претензий у меня к председателю нет...
Люди говорили правду. И пусть ее знает теперь аноним. Думаю, стыдно ему будет встречаться после прочитанной статьи с теми, кого он без их ведома использовал для достижения своей коварной цели -- снять с работы руководителя хозяйства. Заметьте, культурно, вежливо. Демократично. Путем проведения перевыборов: аноним пишет, что собрание прошло формально.
-- Проводить перевыборы нет необходимости, -- считает председатель Малоритского райисполкома Казимир Лапич. -- Я присутствовал в «Орехово» на отчетно-выборном собрании, оно прошло организованно. Против Покровского никто не голосовал. Николай Евгеньевич заботится о людях. Ежегодно строит для них по 4--5 домов усадебного типа. В этом году должны справить новоселья еще 20 семей. Хозспособом реконструировал молочную ферму на 200 коров, установил там современное оборудование. Реконструирует еще три фермы, строит зерносклад. И производственные показатели далеко не худшие в районе, наоборот, по многим позициям выше среднерайонных. Например, валовой надой молока в первом квартале этого года 108,6 процента к уровню прошлого года, выше и надой от коровы. По продаже молока государству по сравнению с прошлым годом «Орехово» сегодня на первом месте. Валовые привесы скота на выращивании и откорме -- одни из лучших. Опередил он в прошлом году многие хозяйства по реализации мяса -- более 160 процентов к уровню предыдущего года. Все показатели перечислять нет смысла. Больших претензий к руководителю хозяйства у нас нет. Работает, старается. Безусловно, есть и упущения. Мы ему указываем на это. В силу своих возможностей оперативно исправляет их. Предполагаю, что автор анонимного письма хотел бы сам поруководить коллективом, но он на это не имеет морального права. К власти должны приходить люди честные, добросовестные, порядочные.
Перед отъездом из «Орехово» я рассказал Николаю Евгеньевичу, что о нем говорили мне люди.
-- Вот видите, -- с облегчением вздохнул Покровский. -- Оказывается, я не такой уж и плохой руководитель. Спасибо им за добрые слова в мой адрес.
Чуть позже задумчиво произнес.
-- Обидно... Работаешь, стараешься. А тут какой-то негодяй палки в колеса ставит.
...После командировки я позвонил в СПК «Орехово», чтобы уточнить некоторые цифры, и услышал бодрый голос Покровского: «Можете поздравить! На минувших выборах меня избрали депутатом Ореховского сельского Совета». Поздравил я Николая Евгеньевича и тут же вспомнил строчки из письма: «Покровский никаким авторитетом у нас не пользуется»...
После недолгой паузы тот же Покровский приглушенным голосом сообщил: «Сейчас у нас работает очередная комиссия из области. Опять анонимная жалоба на меня поступила».
Советую всем проверяющим заглянуть в Закон Республики Беларусь «Об обращениях граждан», где однозначно сказано: «Анонимные обращения рассмотрению не подлежат...»
Александр ГРАДЮШКО, «БН»