Несостоявшийся мятежник: революционный образ пана Михала Борейши, владельца имения Павлиново возле Междулесья

Источник материала:

Усыхающий сад, стройные ряды лип по периметру, отживающие свой век старые каштаны и ели. А еще отдельные кусты черемухи и сирени – это все, что осталось от панской усадьбы Павлиново, которая продолжает ютиться среди распаханных полей при подъезде к аг. Междулесье. И только православная Свято-Троицкая церковь не дает этому островку зелени, окруженному вековыми липами, окончательно уйти в историю.

В письменных источниках усадьба упоминается довольно редко, и узнать историю возникновения этого поместья не представляется возможным. Только в монографии брестского историка Леонида Нестерчука «Замки, дворцы, парки Берестейщины Х–ХХ веков» говорится, что имение Павлиново создано династией панов Борейшей. «Здесь были построены одноэтажный деревянный усадебный дом, ряд хозяйственных объектов. Дом имел два крыльца от главного подъезда и парка, был накрыт двускатной гонтовой крышей», – пишет Нестерчук.

Стоял дом на краю молодого фруктового сада, посередине которого находился не очень широкий, но длинный прямоугольный пруд. Его остатки сохранились до наших дней. А с левой стороны сада располагался небольшой аккуратный парк. Автор монографии утверждает, что Павлиново было родовым имением польских панов Борейшей, самым зажиточным из которых являлся Михаил.

«Павлиново. Старинный фольварок. Родовое гнездо Борейшей. Наиболее зажиточным потомком этого рода был Михаил Борейша, который хозяйствовал на междулесских землях во второй половине XIX века».

Родовым поместьем Борейшей Павлиново не было. А вот Михаил Павлович Борейша в середине XIX века действительно считался довольно богатым помещиком Пружанского уезда Гродненской губернии.  Исследователи польской шляхты о Борейше Михаиле, сыне Павла, дают весьма скудные сведения: «Михаил женат на Елене из Рейтанов, с которой имел детей: Войцеха, Стефана и Ядвигу». Дополнительные сведения приводит в своем исследовании «Генеалогия потомков Великого сейма» современный польский историк Марек Ежи Минаковский. Он указывает точную дату рождения Михаила Павловича Борейши – 1817 год, имение Междулесье. Это была фигура неоднозначная, он не стал продолжателем серьезного и ответственного дела своих предков. Судейскаяпрактика, которой занимались его дед и отец, для Михаила Борейши оказалась не по плечу. Единственное, чего он сумел добиться, – удержал в своих руках обширное имение Междулесье после смерти отца. А вот положение в обществе у него было незавидное. Имел чин коллежского регистратора – низший в Российской империи. Должность Михаила Борейши – попечитель сельского магазина. Она зафиксирована в «Памятной книжке Гродненской губернии» за 1860–1861 гг. В современной интерпретации это заведующий амбаром – зерновым складом. Еще с давних времен в Великом княжестве Литовском, а также в Российской империи создавались хлебные запасные магазины для продовольствия и посева на случай неурожая и голода. Меры содержания такого магазина были довольно жесткими. У крестьян отнимались лучшие участки пашни и забирались под общественные посевы. После сбора урожая с этих полей одна доля зерна засыпалась в запасный хлебный магазин, другая – продавалась, и 10% от полученной суммы поступали в «хлебный капитал». Остальные деньги распределялись между чиновниками в качестве вознаграждения.

В Междулесье хлебный магазин располагался на месте современной деревенской бани. Впоследствии его переоборудовали в паровую мельницу, которая сгорела во время Великой Отечественной войны. Междулесцы пользование сельским запасным магазином называли круговой порукой, не ведая о том, что это словосочетание имеет совсем другое значение.

Пан Михаил Борейша, заведуя сельским магазином в Междулесье, имел определенный доход, но должность была весьма посредственной. А государственный чин – коллежский регистратор – соответствовал армейскому чину прапорщика. Коллежскими регистраторами в Российской империи были обычно писцы в канцеляриях – самые бесправные и забитые работники. Естественно, Борейша тяготился таким  незавидным положением в обществе. Как вспоминали междулесские старожилы братья Пантелеймон и Иван Шевчуки, пан своим крепостным говорил, что он является маршалом Полесским. Но такого чина в табели о рангах в России не существовало.

Судя по всему, междулесский пан Михаил Борейша  чувствовал свою ущербность, страдал, говоря современным языком, комплексом неполноценности. А это в свою очередь сказывалось на его поведении. Жительница Междулесья Ольга Никитична Максимчук, которой исполнилось 92 года, пана Борейшу не знала, но помнит, как о нем отзывались старые люди: очень падким был на женщин. И никому из деревенских молодоженов не удавалось избежать права первой брачной ночи. Жених на первую ночь после свадьбы обязательно отдавал невесту пану. И междулесцы шутили, что еще неизвестно, чьи дети бегают босиком по деревенским улицам.

Хороших воспоминаний о себе Борейша не оставил. Был он деспотичным паном. Междулесцы-старожилы рассказывали, что не одного крепостного крестьянина он засек в своей конюшне до полусмерти. Братья Шевчуки вспомнили одну историю, которую рассказал их дед. Жил в деревне Лёвковичи высокий, крепкий парень, обладал недюжинной силой. Пан ему завидовал и побаивался: мало ли что взбредет в голову этому силачу? И однажды приказал своим дворовым связать крепкого парня. Какое-то время держал взаперти в своей усадьбе, а затем отдал в рекруты. Дальнейшая судьба молодого человека неизвестна. 

В усадьбе Павлиново Михаил Борейша провел последние годы жизни и по сложившемуся обычаю был похоронен в семейном склепе в подвале католической каплицы. Она располагалась недалеко от усадебного дома в Павлиново. В начале ХХ века каплица была переделана в православную Свято-Троицкую церковь. Родовое же имение Борейшей располагалось в другом месте, там, где сейчас находятся пруды и каналы старой мелиоративной системы. А рядом построена новая улица с современными домами усадебного типа. Как рассказывают старые междулесцы, усадьба Михаила Борейши была основательной. Семья жила в каменном двухэтажном доме. Построен он был из местного кирпича. Небольшой кирпичный заводик находился не очень далеко от усадьбы – рядом с фольварком Новосады в урочище Закобылье. Паненка любила цветы, поэтому перед двумя входами в дом были цветники с разными по форме клумбами. К дому подходила широкая дорога, обсаженная тополями. А за домом, минуя кусты сирени и черемухи, липовая аллея вела к регулярному парку. Парк был обнесен валом, который выполнял функцию дамбы. Рядом находилось непроходимое болото, деревенские его почему-то называли Круг. 

Главной достопримечательностью парка был рукотворный остров, обнесенный высоким валом и широким рвом. Рассказывают, что на острове жил медведь. А пан Борейша ради собственной забавы мог отправить ему на растерзание провинившегося крепостного крестьянина. Правда это или легенда – определенно сказать трудно. В исторических документах о таком деспотизме пана Борейши сведений нет. А вот в литературе XIX века подобные сцены встречаются. Рукотворный остров с остатками былого величия регулярного парка оставался до середины 60-х годов прошлого столетия.

Панский двор Михаила Борейши был обширным. Его обслуживали 16 человек. Жили они в чвораках – бараках для прислуги, которые располагались в стороне от господского дома рядом с овчарней и лозовиком, где хранилась сбруя. В маёнтке, как называли панский двор крестьяне, были и другие хозяйственные постройки: погреб для хранения овощей и фруктов, ледовня, где охлаждалось молоко, маслярня для производства молочных продуктов – творога, сыра и масла. А еще при дворе были обора – сарай для скота, конюшня для лошадей и курятник, где содержались куры, гуси и утки. Особое положение занимала винокурня, или бровар. Она находилась в стороне от основных построек панского двора за парком. Это было массивное деревянное здание, прямо-угольное в плане с высокой кирпичной трубой. Небольшие окна и двери были оснащены металлическими решетками. Главное предназначение бровара – производство спиртного. Варили самогон, вино и пиво, которые давали баснословные доходы. Кандидат исторических наук, наша землячка Наталья Дядичкина в своей книге «Малые Лесковичи. Была такая деревня» пишет: «Для винокурения использовалась большая часть всего производимого в помещичьем фольварке ржи и картофеля. Доход от продажи спиртного составлял 50-60% всех доходов имения, а в иные годы и больше».

Картофель в Брестском воеводстве появился в начале XIX века. Сначала он выращивался как овощная культура, но вскоре начал занимать значительные площади. Из картофеля и ржи можно было вырабатывать больше спиртного и снизить его себестоимость. Для расширения посевных земельных участков в имении Междулесье активно практиковалась мелиорация. Осушение заболоченных земель давало помещикам новые доходы.

Говоря современным языком, Михаил Борейша в отношении сельского производства был человеком прогрессивных взглядов. Он одним из первых стал членом Земледельческого (Сельскохозяйственного) общества в Варшаве, организованного в 1857 году. В течение первых трех лет своей деятельности общество занималось исключительно вопросами агрономии. Но постепенно оно было вовлечено в политическую жизнь. Связь с тайными кружками начал поддерживать и Михаил Борейша. В частности, он разделял либерально-буржуазные взгляды польской эмиграции, особенно учение философа и экономиста Августа Цешковского. Эмигрантов Борейша поддерживал и финансами. «…Борейша находился под влиянием демократической эмиграции, с которой был в постоянных сношениях, собирал в пользу нее деньги… Богатый либеральный помещик, высказывавшийся за освобождение крестьян от крепостной зависимости, находился под влиянием Цешковского, в смысле введения капиталистических способов в сельском хозяйстве», – пишет в монографии «Польское восстание 1863 года и его классовая сущность» С.Н. Драницын. Таким образом, Михаил Павлович Борейша, помещик из Междулесья, был вовлечен в польское национально-освободительное восстание 1863–1864 гг.

Междулесцы братья Шевчуки рассказывали, как старые люди говорили, что пан Борейша со своими дворовыми людьми ушел в лес партизанить. Ездил по деревням и разбрасывал листовки с призывом: «Изрубить русского солдата кто чем может: серпом, косой, топором. Где русский солдат ходит, там земля не родит». Листовки были на польском языке. Крестьяне призывам бунтаря не вняли и к восстанию не присоединились. После его подавления Борейша исчез. Судя по информации из библиографического словаря «Участники восстания 1863–1864 гг.»  Дмитрия Матвейчука, он бежал за границу. «Борейша Михаил. Сын Павла, брат Павлины, помещик Кобринского повета. За невозвращение из-за границы в назначенное время его имущество по распоряжению М. Муравьева от 20.12.1864 г. подлежало секвестру». Это значит, что имение Междулесье с движимым и недвижимым имуществом было подвергнуто государственному аресту. Была закрыта и католическая каплица в фольварке Павлиново.

Но беглый мятежник не выдержал эмиграции и вернулся на родину. Как рассказывали старые люди, Борейшу выдал лёвковский староста Углянец по кличке Сердюк. Междулесского пана арестовали и судили. По приговору  суда ему дали год тюремного заключения. Самолюбивый помещик решил, что не заслуживает столь строгого наказания, и подал апелляцию. Повторное заседание военно-полевого суда вынесло решение: три года каторжных работ в ссылке.

Борейша был сослан на север в Олонецкую губернию, но весь свой ссыльный срок не отбыл. В делах канцелярии олонецкого губернатора, которые хранятся в Архивном управлении Карельской АССР, имеется письмо гродненского губернатора от 30 сентября 1867 года, в котором говорится, что «помещик Пружанского уезда Михаил Борейша был признан военно-полевым судом виновным в том, что перед началом вооруженного восстания в крае подговаривал крестьян к участию в мятеже и, кроме того, участвовал в политической демонстрации». Далее из письма следует, что участие в революции было весьма незначительным. Гродненский губернатор просит освободить ссыльного помещика досрочно.

Действительно, действенного бунтаря из междулесского пана Борейши не получилось, и он был освобожден из ссылки и возвращен на жительство в Царство Польское. Каплицу, которую закрыли в1866 году и передали в ведомство православного духовенства с целью переделки ее в кладбищенскую церковь Матвеевичского православного прихода, помещику Борейше возвратили в 1869 году. Обоснование – для погребения умерших членов его семьи. Такое решение принял тот же гродненский губернатор. Вероятно, уже по просьбе самого Михаила Борейши.

А вот его имение под арестом оставалось долгое время. И только в 1873 году началась его распродажа. Николай Розанов в историческом очерке «Пружанский повет» приводит такие данные: «в имении Междулесье в 1873 году было продано 4 тысячи 550 десятин земли за 75 тысяч 600 рублей». В Центральном государст-венном историческом архиве СССР хранится «Дело о выкупе земельных наделов имения Междулесье М.П. Борейши». В нем говорится о том, что в 1876–1877 гг. панские земли были распроданы временно обязанным крестьянам. Бывшим крепостным было позволено брать ссуду в банке на покупку земли сроком выплаты в 50 лет. Имение раскупалось междулесцами и крестьянами соседних деревень. Они селились на месте бывшей панской усадьбы, которую в народе называли Двор. Впоследствии этих поселенцев стали называть дворцами. А еще были мошковцы – переселенцы из Мошковичей – и лесковцы – переехавшие на панские земли из деревни Большие Лесковичи. Они селились обособленно от деревни Лёвковичи, или Междулесье, компактно, недалеко друг от друга и вскоре образовали деревню Малое Междулесье.

Пантелеймон и Иван Шевчуки вспоминали рассказы, старых людей: как два крестьянина встретили однажды пана Борейшу. Сняли шапки да с низкими поклонами стали приговаривать:

– День добрый, паночку, день добрый!

– Перестаньте! Какой теперь я пан? Такой же нищий, как и вы, – горько ответил Борейша.

Василий КАРПИНЧИК, г. Брест.

 

Теги: Брест