ДУША «ИВАНОВСКИХ СРЕД». 21.by

ДУША «ИВАНОВСКИХ СРЕД»

24.03.2011 — Новости Общества |  
Размер текста:
A
A
A

Источник материала:


Выдающийся поэт и мыслитель Вячеслав Иванов в автобиографическом письме к историку русской литературы и общественной мысли Семену Венгерову писал из Сочи в феврале 1917 года: «Осенью 1907 года умерла после семидневной болезни (скарлатины) в деревне Загорье Могилевской губернии Л. Д. Зиновьева-Аннибал. Что это значило для меня, знает тот, для кого моя лирика не мертвые иероглифы, он знает, почему я жив и чем живу».

Как краевед, я очень захотел узнать, кто была для признанного «демиурга» русского символизма эта женщина и что привело их в наш белорусский край в то тревожное для России время.
Родилась она в дворянской семье Зиновьевых в октябре 1866 года. Ее отец — потомок сербских князей, мать — шведка, баронесса Веймарк, по материнской линии принадлежала к потомкам А. П. Ганнибала, от которого, по всей вероятности, она взяла вторую свою фамилию Аннибал. Некоторое время Лидия Зиновьева училась в гимназии в Петербурге, а затем в школе диаконис в Германии, откуда неоднократно исключалась за своенравное поведение.
Дальнейшее образование она получила дома. Великосветская жизнь в Петербурге и воспитание наперекор природе тяготили Лидию Зиновьеву-Аннибал, она бывала счастлива, по ее воспоминаниям, только летом в деревне. В 1884 году вышла замуж за домашнего учителя Константина Семеновича Шварсалона, под влиянием которого увлеклась революционной деятельностью. Через несколько лет брак распался, и Лидия Дмитриевна, забрав троих детей, уехала в Швейцарию, а затем в Италию.
В 1893 году в Риме она познакомилась с Вячеславом Ивановым, и эта встреча оказалась поворотной в жизни обоих. «Друг через друга нашли мы — каждый себя и более, чем только себя: я бы сказал, мы обрели Бога», — писал в том же автобиографическом письме Вячеслав Иванович. Ненадолго вернувшись в Петербург, Зиновьева-Аннибал порывает с социал-демократами и уезжает во Флоренцию учиться пению.
С 1895 года начинается совместная жизнь Лидии Дмитриевны с Вячеславом Ивановичем. В ожидании юридического расторжения первого брака Зиновьевой-Аннибал они вынуждены скрывать свою связь, скитаться по Италии, Франции, Англии и Швейцарии, ненадолго и врозь приезжая в Россию, а в начале 1899 года Лидия Зиновьева и Вячеслав Иванов обвенчались в греческой церкви в Ливорно и поселились близ Женевы, откуда выезжали в Париж, Лондон, Рим, на Кипр и в Александрию. В середине лета 1900 года они посетили в Петербурге известного русского философа и мыслителя, поэта и публициста Владимира Соловьева за несколько месяцев до его кончины. «Он был покровителем моей музы и исповедником моего сердца», — писал позднее Вячеслав Иванов о философе.
Первое опубликованное произведение Лидии Дмитриевны — рассказ из крестьянской жизни «Неизбежное зло!» в журнале «Северный вестник» за 1889 год за подписью Л. Шварсалон, в котором сказались близость в ту пору народническим идеям. Новым творческим импульсом послужили ее отношения с Вячеславом Ивановым. «Не только во мне впервые раскрылся и осознал себя, вольно и уверенно, поэт, но и в ней», — вспоминал позднее Вячеслав Иванович. Подлинным литературным дебютом Зиновьевой-Аннибал следует считать трехактную драму «Кольца», которая вышла отдельным изданием в Москве в 1904 году. В этом же году Лидия Дмитриевна пробует себя также как критик. Она пишет статьи для журнала «Весы», заказанные Валерием Брюсовым. Разбирая роман Ж. Леблан (жены М. Метерлинка), Лидия Дмитриевна, горячая сторонница эмансипации, характеризует его как «знамение времени, как момент феминистского движения» и с удовлетворением отмечает «инстинкт влюбленности женщины в свой пол». В литературном портрете А. Жида «В раю отчаяния» говорит о необходимости преодоления индивидуализма.
С осени 1905 года петербургский дом Ивановых, известный как «башня» Вячеслава Иванова, поскольку квартира находилась на последнем этаже в угловой башне на Таврической ул., 25, становится самым ярким русским литературным салоном ХХ века. Журфикс (так называемые Ивановские среды) принимал весь модернистский ориентировочный круг петербургской аристократической интеллигенции — литераторов, художников, музыкантов.
Частыми посетителями и участниками собеседований по средам были Е. Аничков, М. Волошин, Л. Габрилович, проф. Ф. Зелинский, Вяч. Г. Каратыгин, проф. Н. Котляревский, В. Мейерхольд, В. Нувель, проф. М. Ростовцев, Ф. Соллогуб, Г. Чулков, К. Сюнненберг. Часто бывали, но сравнительно редко говорили А. Блок, Л. Бакст, М. Добужинский, С. Городецкий, М. Кузьмин, К. Сомов, А. Ремизов, П. Соловьев. Ранее можно было встретить Д. Мережковского, З. Гиппиус, Д. Философова, А. Карташева, а также В. Розанова.
Посещавший с самого начала и до самого конца «Ивановские среды» известный философ Николай Бердяев позднее писал: «Душой, психеей «Ивановских сред» была Л. Д. Зиновьева-Аннибал. Она не очень много говорила, не давала идейных решений, но создавала атмосферу даровитой женственности, в которой протекало все наше общение, все наши разговоры». А художник Мстислав Добужинский в своих воспоминаниях рассказал следующий эпизод этих журфиксов: «Лидия Дмитриевна, любившая хитоны и пеплумы, красные и белые, предпочитала диванам и креслам ковры, на которых среди подушек многие группировались и возлежали. Помню, так было при приезде Брюсова, который, сидя на ковре в наполеоновской позе, читал свои зловещие стихи, и свет был притушен».
Конечно, подобные «Ивановские среды», на которых собирались до 60 человек поэтов, художников, артистов, музыкантов, ученых и мыслителей требовали от их хозяев не только значительных материальных затрат, но и колоссальных моральных усилий. Поэтому, когда один из общих знакомых-белорусов предложил им всей семьей провести лето 1907 года в именье Загорье Могилевской губернии, они с удовольствием откликнулись на это приглашение.
«Имение было абсолютно разорено, и почти все земли были уже заложены, — вспоминает дочь Лидии Дмитриевны и Вячеслава Ивановича Лидия. — Но Елизавета Афанасьевна (хозяйка усадьбы) с большой семьей еще жила в нем. Природа там была удивительной красоты: холмы, леса хвойные, осиновая роща, похожая на храм с высокими серебряными колоннами, пруд.
Был большой дом хозяев, флигель, отведенный нам (Марусе, Косте, мне и позже приехавшей Вере), и кроме того, новый большой дом, только что построенный и еще не заселенный, который пах свежим деревом и смолой, в нем были помещены Вячеслав и мама. Они там жили и работали, а к нам приходили только на время еды. На просторном дворе усадьбы, как полагается, были конюшня, скотный и птичий дворы, жилища для работающих на усадьбе, дом для немца-управляющего. Когда мама увидела Загорье и вошла в новый дом, красота места ее потрясла: она взволновалась и вдруг начала плакать…»
А Вячеслав Иванов написал в это время помимо многих других стихотворений чудесный сонет под названием «Загорье», который впервые был опубликован в сборнике Coz ardens (zi-2), вышедшем в Москве в 1911 году. Привожу его полностью.

Здесь тихая душа затаена в дубровах
И зыблет колыбель растительного сна,
Льнет лаской золота к волне зеленой льна,
И ленью смольною в медвяных льется травах.

И в грустную лазурь глядит осветлена, ―
И медлит день тонуть в сияющих расплавах,
И медлит ворожить на дремлющих купавах
Над отуманенной зеркальностью луна.

Здесь дышится легко и чается спокойно,
И ясно грезится; и все, что в быстрине
Мятущейся мечты нестрого и нестройно,

Трезвится, умирясь в душевной глубине,
И, как молчальник ― лес под лиственною схимой,
Безмолвствует с душой земли моей родимой.

В конце летних каникул младшие дети Ивановых уехали в город на учебу. Лидии Дмитриевне, Вячеславу Ивановичу и старшей дочери Вере Шварсалон не хотелось покидать Загорье, и они решили остаться до поздней осени. Во второй декаде октября в Загорье и окружающих его местечках и деревнях началась сильная эпидемия скарлатины. Лидия Дмитриевна ходила по деревням лечить крестьян и заразилась, а 17 октября 1907 года она скончалась.
29 октября 1907 года Л. Д. Блок писала матери А. Блока: «Были на похоронах Лидии Дмитриевны. Было много народу, все цветы живые, хорошо было… Похоронили в Александро-Невской лавре. Речей не говорили, просто стояли тихо вокруг могилы». В записках старшей дочери Зиновьевой-Аннибал Веры Шварсалон о похоронах матери сказано: «После моста на повороте Вячеслав познакомил меня с Блоком, а Блок, т.к. была некоторая заминка, начал стремиться вперед и говорил взволнованно и азартно: «Возьмемте, понесем сами гроб, Вячеслав Иванович, пойдемте, возьмемте, сами понесем!» И прошел вперед с другими и, кажется, понесли гроб».
«Среды» со смертью Л. Д. Зиновьевой-Аннибал были отменены и уже больше не возобновлялись, так как умерла их душа.


Вячеслав АФАНАСЬЕВ
 
 
Чтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
Выдающийся поэт и мыслитель Вячеслав Иванов в автобиографическом письме к историку русской литературы и общественной мысли Семену Венгерову писал из Сочи в...
 
 
 

РЕКЛАМА

Архив (Новости Общества)

РЕКЛАМА


Яндекс.Метрика