Беларусь подверглась нашествию бобров?

Речные бобры поселились в Беларуси еще до того, как на нее впервые ступила нога человека. Их предки появились в Азии около 40 миллионов лет назад и по сравнению с современниками были настоящими великанами. Судя по сохранившимся черепам, их рост мог достигать 2,75 м, а вес – 350 кг. Современные бобры весят в среднем около 20 кг, впрочем, отдельные особи иногда “нагуливают” 30 кг и более. В Беларуси они являются самыми крупным представителями отряда грызунов.
 

В отличие от других пушных зверей, добыча которых ведется либо ради только меха, либо только ради мяса, у бобра ценность представляют и то и другое. А бобровая струя до сих пор находит применение в парфюмерии и медицине. В Восточной Европе их организованный промысел был налажен около тысячи лет назад. Их выслеживали узкоспециализированные охотники, бобровники, имевшие исключительное право на их отлов. Еще в XIII-XIV в. Беларусь славилась обилием этих животных, однако в XIX в. их истребление велось чуть ли не в промышленных масштабах. Повышенный интерес со стороны человека не всегда оборачивается благом для животного мира. К началу XX в. бобров в Беларуси осталось так мало, что их стали причислять к исчезающим видам и занесли в Красную книгу.
 

В 30-х годы их численность в Беларуси насчитывала всего 300 особей. Благодаря охранным мероприятиям, к началу Второй мировой войны популяция бобров увеличилась до 6-8 тыс., а к концу 60-х – до 24-31 тыс. зверьков. Со временем их даже начали поставлять на “экспорт” – в другие республики бывшего Советского Союза. Для восстановления прежнего ареала в Беларуси было выпущено 704 зверька в 13 районах Минской, Витебской и Брестской областей. Оттуда они расселились по всей стране. Поскольку угрозы исчезновения речному бобру уже не существовало, в 1963 году вновь был разрешено его промысловое использование.
 

Распад СССР совпал с падением спроса на натуральный мех. Это привело к буквально взрывному росту численности бобров в Беларуси. Если на протяжении 90-х годов их количество колебалось в районе 20 тысяч, то современная популяция речного бобра, по разным оценкам, насчитывает от 65 до 80 тысяч особей. Сначала они освоили свои естественные места обитания, затем заселились во все пригодные мелиоративные системы, русла рек, искусственные пруды и другие водоемы.
 

Возможно, до этого мало кому было бы дело, если бы не их строительный зуд. Поселившись на новом месте, бобры начинают развивать бурную деятельность по возведению хаток и плотин. Занимаясь своими делами, они наносят ущерб инженерным сооружениям. При этом поваленные деревья – меньшее из зол. Трудолюбивые грызуны разрушают берега и дамбы, забивают шлюзы, используя их как плотины. А наибольший ущерб приносят избыточные подтопления территорий, от которых страдают объекты лесного и сельского хозяйства. Нередки случаи повреждения автомобильных дорог, под которыми бобры роют норы.


 

С тем, что численность бобров в Беларуси нужно отрегулировать, сегодня согласны все специалисты. В условиях рыночных отношений наиболее эффективным инструментом для этого признается охота. На уровне правительства утвержден План мероприятий по рациональному использованию ресурсов бобра речного, согласно которому его популяцию необходимо сократить до уровня оптимальной. Таковой считается численность в районе 30 тысяч. Следовательно, "изъятию" подлежат более 35 тысяч бобров. Однако не все специалисты согласны с такими цифрами.
 

“Бобр – это скрытное животное, ночное. И его мало кто вообще раньше видел – поясняет доктор ветеринарных наук, заведующий сектором охотоведения и ресурсов охотничьей фауны Научно-практического центра НАН Беларуси по биоресурсам Юрий Лях. – Но времена меняются, бобр начинает привыкать и к дорогам, и к шуму машин, и ко всему на свете. Поэтому он принялся строить свои хатки даже вдоль дорог. Вот и создается такое впечатление, будто его развелось столько, что от него деваться некуда”.
 

Юрий Лях считает, что общепризнанная сегодня цифра популяции речных бобров в Беларуси является несколько завышенной. По мнению ученого, ситуация обстоит следующим образом: проблема перенаселенности бобров действительно имеет место, однако касается отнюдь не всех регионов. Где-то их в три раза больше нормы, а где-то – не очень много.
 

Такую точку зрения разделяет и биолог-охотовед, научный сотрудник НПЦ НАН Беларуси по биоресурсам Евгений Востоков. Он подвергает сомнению правильность учета поголовья бобров, который ведется сегодня в лесных хозяйствах. “Иногда учет так проводится, - рассказывает охотовед, - дают задание: хатки считай, умножай на 4 (средний размер бобрового семейства) и получаешь поголовье. А в некоторых лесхозах умудряются даже плотины умножать на 4! Но ведь построенные ими хатки годами сохраняются! Объедая все вокруг, бобры переселяются в другое место, где вновь начинают заниматься строительством. Поживут там несколько лет, а потом могут опять вернуться на старое место”. Таким образом, по мнению ученого, под учет может попадаться и заброшенная бобровая жилплощадь.
 

Однако стопроцентно опровергать имеющиеся статистически данные скептики еще не готовы. По их словам, выдвинутые предположения нужно еще проверить, а для этого необходимо провести специальные исследования непосредственно в местах проживания бобров. Ведь для того, чтобы знать, сколько изымать, нужно точно знать, сколько их имеется.
 

А пока что бобр в Беларуси объявлен чуть ли не вне закона. Летом позапрошлого года в Правила ведения охотничьего хозяйства и охоты были внесены изменения, согласно которым упрощена процедура его добычи: сроки охоты продлили на 3 месяца, был отменен запрет на разрушение плотин, на промысел бобра разрешили отправляться без сопровождения егеря. Губернаторам областей и руководителям районных администраций доведены планы отстрела зверьков, которые они обязаны выполнять. Разве что таблички на всех столбах с фотороботами зубастых вредителей и надписью “Wanted” еще не вывешиваются.
 

Юрий Лях и Евгений Востоков подчеркивают, что от грамотной организации и ведения охотничьего промысла природа только выиграет. Его отсутствие приводит к повышенной плотности населения бобра, истощению кормовой базы и в конечном итоге к деградации прибрежных фитоценозов и самих бобровых популяций. Однако ученые обращают внимание, что этим инструментом нужно пользоваться очень осторожно. В качестве примера они привели ситуацию с лосем, популяцию которого в Беларуси в 90-е годы неправильно посчитали, в результате чего его настреляли столько, что потом тоже очень долго восстанавливали. Такая же судьба может постигнуть и бобров.