Песни автора хитов «Новогодние игрушки», «Кружатся диски», «Давай попробуем вернуть» и многие другие с удовольствием перепевают звезды российского шоу-бизнеса – Анита Цой, Алсу, Жасмин, Витас, Таисия Повалий, Любовь Успенская. Некоторые даже не спрашивают у композитора разрешения. Но Аркадий Дмитриевич не обижается, значит, песни хорошие. Да и в его личной жизни наступили хорошие перемены. Два года назад 60-летний певец женился.
Меня встречает красивая, ухоженная женщина, она представляется Светланой и приглашает к столу. В просторной квартире светло и чисто.
— Как в аптеке, — шутит Светлана, — ведь я по образованию фармацевт, у меня свои аптеки есть, вот и привыкла к стерильности. Мы и с Аркадием познакомились на моем рабочем месте. Он зашел за лекарствами, я его увидела и поняла — это мужчина моей мечты. У него такие глаза, что я влюбилась. Правда, он был женат, и поэтому между нами ничего не могло быть. Мы оба так воспитаны. Я ждала Аркадия 11 лет и дождалась. 11.11.11 мы повенчались. Теперь я самая счастливая женщина в мире!
— Да, пока я был несвободным, наши отношения были приятельскими, — вступил в беседу Аркадий Дмитриевич. — Когда наши дороги с женой разошлись, я года полтора жил один. А потом приехал в Мелитополь, зашел к Светлане и пригласил ее к морю, в гости к друзьям. А через три месяца мы поженились. И обвенчались. Я же верующий человек.
— Но с другими своими избранницами вы обходились только печатью в паспорте. А тут повели жену к алтарю.
— Ну, у меня уже все идет к концу. А что? Света — хорошая жена, она ухаживает за мной, внимательная, добрая, вкусно готовит. Но самое главное, что она молодая, не потому, что младше меня на 12 лет, а потому, что молода душой. Подвижная, раскрепощенная, динамичная. Она громко смеется и разговаривает, в ней есть задор, и в доме чувствуется, что жизнь происходит.
— Аркадий Дмитриевич, вы сочиняете стихи, пишете музыку, прекрасно поете и играете на фортепиано. Откуда столько талантов?
— Как у всех, из детства. В то время нас не грузили компьютеры, поэтому было время на занятия легкой атлетикой, футболом и музыкой.
Я не исключение. Общеобразовательную школу окончил с отличием, выпускные экзамены в музыкалке, где я учился по классу фортепиано, сдал тоже успешно. Неплохие результаты были и в спорте, у меня первый мужской разряд по легкой атлетике, и я был в основном составе юношеской сборной города по футболу. Так что я активный был товарищ, все успевал. И за все свои таланты я благодарен родителям. Мой папа Дмитрий Христофорович на войне служил командиром танкового батальона, у него была контузия, но он тремя пальцами левой руки играл на скрипке. А мама Антонина Яковлевна — украинка по национальности, музыкального образования не имела, но у нее был чистый, красивый голос. Вы же знаете, украинцы певучие. Такая у нас была музыкальная семья. Я учился играть на пианино, а старшая сестра Анастасия на скрипке. Но музыкой я занимался неохотно, я мечтал стать капитаном дальнего плавания. Рисовал в тетрадях корабли, собирал их. Я был обычный мальчишка, иногда хулиганил.
— Он и сейчас иногда хулиганит, — весело добавляет жена Аркадия Светлана.
— Ох, — с улыбкой вздохнул композитор, — сейчас я хулиганю, чтобы порядок был, а раньше, чтобы его не было. Но учился я на «пятерки». Мне учеба легко давалась, не было сложностей и с изучением языков. Помимо украинского и русского, я немножко говорю на немецком, английском и армянском.
— Аркадий Дмитриевич, с вашим школьным аттестатом вас бы приняли в любой вуз, а вы выбрали институт механизации сельского хозяйства, чтобы получить специальность инженера по организации и технологии ремонта машин. Почему?
— Объясню. В этом институте, сейчас уже академии, тогда был прекрасный педагог — профессор из Харьковской консерватории, который на базе института создал студенческий оркестр. И конечно, я мечтал об этом оркестре, а не о сельском хозяйстве. Я поступил, и все свободное время проводил на репетициях, концертах. И там уже пел. Красивый голос, как уверяли учителя, у меня образовался в детстве. В 18 лет я женился. На студентке запорожского института Алле. Я еще учился в мелитопольском институте, пел в оркестре, а еще мы с ребятами организовали свою маленькую команду. Все в то время играли «Битлз», а мы, профессиональные музыканты-студенты, — негритянский соул. У нас были саксофон, труба, гитары, клавишные. А когда мне было 20 лет, Алла забеременела, в 1972 году родилась Ирина. Сейчас она живет в Канаде.
И вот как-то в Мелитополь приехал ансамбль «Поющие гитары», и перед концертом у них слетела аппаратура. И они попросили нас помочь. А после концерта забрали меня с собой, так началась моя гастрольная жизнь. Молодая жена жила у моих родителей и ждала меня. Я, конечно, тоже старался: вез домой деньги, шмотки. В Мелитополе меня все уважали и знали, я был местной звездой. А через два года меня пригласили на прослушивание в «Червону руту», где начинала свое восхождение София Ротару. Год мы проработали вместе, все было хорошо, но мне хотелось петь с оркестром. И такая возможность выпала, я стал солистом в Государственном эстрадном джаз-оркестре Армении под руководством Константина Орбеляна. А потом меня взял к себе Юрий Маликов, «Самоцветы» тогда гремели на весь Союз, я не мог отказаться. Тогда Саша Барыкин ушел, и меня взяли на его место. Там у меня много песен было, один из хитов «Горький мед», это не моя песня, но я попросил автора переписать эту песню заново и сказал: «Я мечтаю об этом». А затем я ушел в «Красные маки». Там был сильный состав, потом их всех пригласила к себе Алла Пугачева.
— А вы почему не пошли в команду Аллы Борисовны?
— У меня уже было много своих песен. Мне надо было начинать сольную карьеру. София Ротару в свое время меня познакомила с поэтом Андреем Дементьевым, и он сразу дал мне стихи «Давай попробуем вернуть», и я в машине написал песню. Я быстро пишу в поездах, самолетах, мне не нужна тишина или какие-то особые условия. Когда все приходит, никуда не уйдет.
— Вы популярный артист, жена, наверное, вас ревновала к поклонницам?
— Ревновать было не к кому. Я не тщеславный человек. Конечно, поклонницы были. Причем некоторые летали за мной на концерты даже во Владивосток. Некоторые пробирались в гостиницы, но дверь моего номера всегда была заперта на ключ. И девушки знали: ничего не будет. Жена это знала и не ревновала, человека же видно. По крайней мере, она мне этого никогда не показывала. И расстались мы совсем по другой причине. Алла с дочкой Ирочкой жила у моих родителей и стала вести себя по отношению к моим маме и папе неуважительно. Я этого принять не мог. Моя мама умерла 22 года назад от тяжелой болезни, но ее до сих пор помнят и уважают в городе, папа пережил маму только на два года. Я думаю, он умер от тоски по маме, ведь он из рода долгожителей. В общем, с Аллой мы развелись, я остался один. И вот однажды ехал на поезде из Тулы и познакомился там с двумя девушками, они меня узнали, ведь я в Туле был просто национальный герой, завязался разговор. Одна из подруг мне понравилась — симпатичная, голубоглазая, серьезная, только окончила институт. Мы с Людмилой стали встречаться, я работал в Тульской филармонии и жил то в гостинице, то в общежитии. Через два года мы решили сыграть свадьбу. А потом родилась Анечка. Сейчас ей 18 лет, она студентка, я, конечно, ее люблю и всегда рад встрече с ней. Мы регулярно созваниваемся.
— Да, Аркадий очень внимательный человек, заботливый отец. И прекрасный муж. Я всегда мечтала быть с ним рядом. И счастлива, что мы с ним повенчаны. Значит, муж и жена перед Богом.
Лия Разанова.
Советская Белоруссия №93 (24230). Пятница, 24 мая 2013 года.
Главная
Гороскопы
