"Не нужны никому. Сгниют". Почему фермеру из Иваново не дают отправить тонны яблок в Россию

Источник материала:

В этом году фермерское хозяйство Николая Николаевича Устымчука из-под Иванова планировало собрать тысячу тонн яблок. Не повезло — град побил примерно треть урожая. Такое яблоко в магазины не возьмут. Единственный шанс для фермера хоть как-то сократить убытки — отправить побитый градом товар на переработку. Однако и тут возникли проблемы. Белорусские заводы, к которым обращался Николай Николаевич, не взяли — своих хватает, а на Россию он их отправить не может — из-за одной строчки текста в решении Совета Евразийской экономической комиссии.

С главой хозяйства встречаемся у ворот хранилища. Коренастый полешук в кепи, как у Лужкова, стоит перед десятком ящиков, в которых гниет та часть его урожая, которая могла бы успешно переработаться в пюре на одном из российских заводов. Николай Николаевич человек спокойный, уравновешенный и, как многие фермеры, любит больше делать и меньше говорить. Если, конечно, разговор не касается сложившейся в его хозяйстве ситуации. Стоит заикнуться о яблоках, как у оплота спокойствия и дзена обрубаются все тросы, которые держат покой полешука у причала. Свой пятиминутный монолог он зачитывает речитативом, который чуть меньше, чем полностью, состоит из отборного русско-польского мата. Убери из него всю нецензурщину — и смысл теряется, остаются какие-то обрывки фраз: «что они думают», «звоню на телефоны, а они: пишите письма», «говорят: а что вы так кричите».

Поэтому дословно Николая Николаевича цитировать не будем. Процитируем лучше его выстраданное письмо на имя замминистра сельского хозяйства и продовольствия Владимира Гракуна — там без матерщины. Хотя Николай Николаевич, признается, и туда был не прочь пару хлестких словечек ввернуть:

«Проблема заключается в следующем. Урожай яблок в 2018 году планировалось собрать в количестве около 1000 тонн. Однако примерно третья часть урожая была повреждена градом, из-за чего данная часть урожая может быть пригодна только для промышленной переработки — и эту часть урожая готовы закупить российские заводы, в том числе производители соков, детского питания и т.д. Часть этого поврежденного урожая в хозяйстве в количестве 60 т на сегодняшний день собрана, 20 т навалом отправлены в Россию. Первая партия товара успешно дошла до получателя, пройдя вторичный карантинный контроль на территории РФ. Однако при обращении в очередной раз в карантинную службу Ивановского района в получении фитосанитарного сертификата хозяйству мне отказали — на том основании, что такую продукцию на территорию России необходимо отправлять в упаковке, то есть навалом отправлять ее недопустимо».

Следите за текстом: в Беларуси есть фермер, который хочет продать свои яблоки, а в России — завод, который готов их купить. Единственное, чего не хватает в этом уравнении, — фитосанитарный сертификат, без которого вывезти товар в Россию нельзя.

Чтобы понять суть претензии фермера, нужно знать контекст.

Раньше белорусские яблоки для переработки перевозились в Россию навалом. Опад грузился в фуры без упаковки и отправлялся на российские перерабатывающие заводы, где машины разгружались в емкость для приемки. Все просто и быстро. Транспортировка навалом устраивала и производителя, и покупателя: фермеру не нужно было паковать «промышленные яблоки» в тару, а переработчику — потом эти яблоки перегружать из тары в приемник.

С 1 июля прошлого года вступили в силу Единые карантинные фитосанитарные требования, предъявляемые к подкарантинной продукции и подкарантинным объектам на таможенной границе и на таможенной территории Евразийского экономического союза. В пункте 38 этого документа указано, что допускается перемещение по таможенной территории Евразийского экономического Союза подкарантинной продукции навалом — но есть уточнение, что это касается только свежих дынь, арбузов и папайи. И никак, почему-то, не яблок, предназначенных для промышленной переработки.

«Ты что, идиот?»

Представитель фирмы-поставщика яблок для одного из крупнейших российских заводов Владимир Гниломедов как раз мог бы забрать у Николая Николаевича плоды. Он три года скупает у белорусских фермеров и колхозов сырье. В прошлом году вывез из Беларуси около 3 тысяч тонн, в позапрошлом — 7 тысяч. В этом отправил только четыре фуры.

— Проверили на кислотность первые машины. Ваше яблоко не уступает краснодарскому. Это самое качественное яблоко. В этом году у вас такая жара стояла, что вся белорусская продукция равносильна краснодарской. Из вашего яблока можно делать детское пюре. А из яблока в Туле, Воронеже или Пскове — нельзя. Там завышена кислотность. Ваше яблоко ценится на порядок выше, чем в Центральной России, но его вывезти никто не дает, — негодует собеседник.

Владимир честно признается, что не видит логики в упаковке яблок для промышленной переработки: это не нужно ни фермерам, ни переработчикам.

— Нам говорят, что сертификат выдадут, если яблоко в какой-нибудь таре будет. Например, в биг бэгах — мешках по полтонны. Но дело в том, что российские заводы, так же, как и белорусские, на это не рассчитаны. Представьте, на заводе есть большая яма. Машины приезжают и сваливают туда яблоки. Тот завод, с которым я работаю, принимает по тысяче тонн в день. Машины стоят в очереди и одна за другой подходят. На выгрузку — пять минут. Разгружать из мешков никто там не будет, — объяснил Владимир.

По словам собеседника, когда он в этом году отправил несколько фур промышленного яблока в биг бэгах, на заводе его, мягко говоря, не поняли:

— Надо мной посмеялись и сказали: «Ты что, идиот? Нам такого здесь не надо». (…) Раньше я отправлял от 5 до 12 машин в день. Теперь не могу отправить одну машину в неделю.

По мнению Владимира, без России перспективы у белорусских яблочных фермеров не радужные:

— Сейчас идет активная уборка. Все, что будет нормального качества, люди заложат в хранилища, а процентов 30−40 сгниет — ваши переработчики это не заберут.

Сын Николая Николаевича, Максим Устымчук, который помогает ему с хозяйством, говорит, что, если ситуация не изменится в ближайшее время, все 300 тонн яблок, которые побило градом, пропадут.

— А на белорусский завод их нельзя отправить?

— А куда ты их отправишь? Они не нужны никому. (…) Я не могу понять проблему. Какая разница нашей фитосанитарной службе? Ладно бы Россия не принимала это яблоко и требовала биг бэги, ящики. Россия же говорит: привезите. Ну дайте вы сертификат. Ну не пропустит Россия — перечеркнете, аннулируете этот сертификат.

«Боремся за 1%, чтобы накрыть медным тазом все яблоки, которые в хранилищах лежат?»

В Брестской областной госинспекции по семеноводству, карантину и защите растений боль фермера разделяют, но помочь ничем не могут. Один фитосанитарный сертификат, выданный вопреки требованиям вступившего в силу Решения Совета Евразийской экономической комиссии, может стать поводом для запрета ввоза в Россию всех белорусских яблок.

— Паданки (опавшие яблоки на переработку. — Прим. TUT.BY) — это, грубо говоря, 5% урожая, а в ценовом выражении — меньше 1%. И мы сейчас боремся за этот 1%, чтобы накрыть медным тазом все яблоки, которые в хранилищах лежат?! Кому мы их потом продадим? Украине? Молдове? Польше? — эмоционально поясняет директор госинспекции Игорь Ивчин.

Глава главной госинспекции по семеноводству, каратину и защите растений Александр Пискун в беседе с TUT.BY отметил, что от других фермерских хозяйств жалоб на получение сертификатов для вывоза яблок навалом в Россию к ним не поступало:

— Отправляются яблоки навалом при условии использования, согласно единым карантинным фитосанитарным требованиям, одной единственной упаковочной прослойки — биг бэг. Я не вижу проблем. Снимается тент сверху машины, застилается полностью кузов одним слоем, загружается, закрывается, степлером фиксируется и, как того требуют единые карантинные фитосанитарные требования ЕАЭС, ставится маркировка. И вся проблема. Никаких вопросов нет.

«Наша переработка уже все, что хотела, взяла»

Другие фермеры, с которым удалось пообщаться TUT.BY, высказывают полярные мнения о ситуации. Глава ФХ «Есфирь» Столинского района Сергей Супрунчик еще с прошлого года промышленное яблоко в Россию отправляет в упаковке.

— Раньше [когда можно было навалом перевозить], конечно, немножко проще было: высыпал — и все. Но особых проблем с биг бэгами нет.

В хозяйстве Сергея Степановича опад ссыпают в мешки по 250−300 килограммов, а затем погрузчик их помещает в полуприцеп — и машина отправляется на Россию.

— Наши заводы берут и так [навалом], — пояснил глава хозяйства.

Глава КФХ «Титул-Агро» Сергей Глущенко опад на Россию пока не продает, но с проблемой фитосанитарных сертификатов знаком:

— Это какое-то вредительство. Люди хотят продукцию, которая сгниет, вывезти и привезти валюту, а им этого не дают. Посмотрите, сколько у нас вывезено опада. Думаю, практически нисколько. Реально наша переработка уже все, что хотела, взяла, а основная масса опада еще впереди.

В беде с TUT.BY руководитель ФХ «Бродок» Михаил Гриб рассказал, что в прошлом году яблоки на переработку отправлял навалом. В этом пока заявок из России на опад не поступало, зато на белорусские перерабатывающие заводы уже несколько машин отправил.

— Мы пока все на Беларусь сдавали. Но последние две недели что-то уже не спрашивают: ни из России, ни из Беларуси. И вот не знаю, что делать. Под яблонями море яблок.

…Ответа на свое письмо в Минсельхозпрод фермер Николай Устымчук еще не получил. По словам сына Максима, они уже выбросили 30 тонн яблок, которые могли бы продать в Россию. Какая судьба ждет остальные 270 тонн из поврежденного градом урожая — пока не известно.