Отец девушки, которой дали 1,5 года за вмятину на бусе милиции: «Ее брат служит в ОМОНе, переживает за сестру»

Источник материала: Tut.by

«Держимся, стараемся держаться, сейчас решаем, будем ли обжаловать приговор», — рассказывает TUT.BY Сергей Кашеверов, отец 22-летней витеблянки Юлии, которую осудили на 1,5 года колонии общего режима за злостное хулиганство. По версии следствия, бывшая медсестра 103-й мобильной бригады на уличном марше протеста в октябре 2020 года повредила милицейский бус и сорвала кепку и маску с омоновца. Отец говорит, что произошедшее с Юлей переживает вся семья: ее престарелая больная бабушка и брат, который служит в ОМОНе. Мама девушки умерла за три месяца до ее задержания.

Напомним, приговор Юлии Кашеверовой суд Октябрьского района Витебска вынес 23 февраля. Пока приговор не вступит в силу, девушка находится в витебском СИЗО-2.

— Считаю, что это дело нужно было рассматривать не по Уголовному, а Административному кодексу, — говорит Сергей Кашеверов. — На видео видно, что она три раза ударила по машине, образовалась небольшая вмятина, как было озвучено на суде, на 2 миллиметра. А маску и кепку с милиционера дочь не снимала — этого нет нигде на видео. К тому же на суде ни один из свидетелей-милиционеров не заявил, что видел, что маску и кепку сорвала именно Юлия.

Отец считает приговор слишком суровым:

— Приговор, на мой взгляд, не соответствует тяжести поступка. У дочери не было цели совершить преступление. Три удара по машине она нанесла на эмоциях — после того, как пыталась помочь как медик человеку (парню, которого задерживал ОМОН и который при бегстве столкнулся с милицейским бусом и упал на землю. — Прим. TUT.BY). Потом милиция применила против людей газовый баллончик. И Юля на эмоциях так поступила — ударила по машине.

22 февраля ожидалось, что объявят приговор. Но судья сообщил о продлении судебного следствия.

— У нас тогда появилась надежда на справедливость. Ведь изначально прокурор запросил для дочери 6 лет лишения свободы. Я когда это услышал, понял: мир перевернулся. Столько, например, дают за убийство. Я думал, что срок будет больше, но до конца надеялся, что он будет условным.

Отец Юлии — подполковник запаса, уволился со службы в армии 8 лет назад. В прошлом году похоронил жену, сейчас мужчина смотрит за пожилой больной матерью, она очень волнуется за судьбу внучки.

— Держаться тяжеловато, но стараюсь. Морально раздавили. А мама каждый день плакала до приговора, сейчас — тем более.

Переживает за сестру и брат — он служит в ОМОНе Минской области.

— Сын старше Юли, ему 30 лет. Он — старший прапорщик, водитель. Планировал перейти в другое подразделение. Но повлияло возбуждение уголовного дела на сестру: перевода не состоялось. Он, конечно же, волнуется за Юлию.

На судебном заседании 5 февраля, когда шел опрос обвиняемой, судья Сергей Будревич поинтересовался у нее:

— Ваше отношение к сотрудникам ОМОНа на момент событий 4 октября?

— Я за всех людей переживаю. У меня брат служит в ОМОНе. Негатива к сотрудникам ОМОНа нет. Мы все — люди, — ответила Юлия.

Сейчас семья решает, подавать ли апелляцию на решение суда.

— Юле нужно время, чтобы все осмыслить. Но это решение — обжаловать ли приговор — должна принять в первую очередь она сама.

В прошлом году Юлия окончила медицинский колледж в Витебске. В конце июля устроилась медсестрой в 103-ю отдельную мобильную бригаду. Но проработала там чуть больше двух месяцев, до 9 октября: уволиться пришлось из-за того, что на нее после марша протеста 4 октября завели дело по статье 23.34 КоАП.

Сергей Кашеверов говорит, что дочь мечтает и в дальнейшем работать по специальности.

— Но возьмут ее или не возьмут куда-то в медицину с учетом судимости — неизвестно.

Отец говорит, что Юлия в СИЗО много читает.

— Передачи принимают, только почему-то не брали книги по медицине, психологии, по английскому языку, которые дочь просила. Сказали, пусть читает литературу из библиотеки, которая есть в изоляторе. Но газеты и журналы принимают. Пишем друг другу письма. Видел дочь пока только в суде. Жду, когда увидимся на свидании.

---

Напомним, процесс по уголовному делу Юлии Кашеверовой шел с 20 января по 23 февраля. Судья Сергей Будревич решил, что она виновна по части 1 статьи 339 УК (Злостное хулиганство), а не по части 2 этой статьи, как ее первоначально обвиняли. Приговор — 1,5 года лишения свободы.

На заседании 19 февраля прокурор Владимир Лобацкий требовал для Юлии 6 лет колонии общего режима.

По данным следствия, 4 октября прошлого года девушка шла в пешей колонне по городу вместе с другими участниками несанкционированного мероприятия, которые выступали против итогов президентских выборов.

Возле дома № 74 на Московском проспекте к протестующим подъехала милиция. Одного из мужчин задержали. Участников шествия это возмутило, они пытались отбить единомышленника. В ответ силовики применили газ из баллончика.

Во время стычки с милицией Кашеверова, как утверждает следствие, повредила микроавтобус Ford Transit, принадлежащий УВД облисполкома: «Ударила по нему ногой не менее трех раз, нанеся вмятину и царапины, а также бросила вслед отъезжавшему автомобилю деревянную палку».

Милиции региона причинен ущерб на сумму 841 рубль, заявил гособвинитель. Ранее, кстати, силовики сообщали о 405 рублях ущерба. Эту сумму семья девушки уже возместила.

Кроме того, по данным следствия, Кашеверова сорвала медицинскую маску и форменную кепку с командира звена ОМОНа Алексея Альхимовича.

Юлия Кашеверова частично признала себя виновной. Девушка рассказала, что хотела оказать медпомощь парню, которого задерживал ОМОН — он убегал от силовиков и упал на землю. Однако ей не удалось этого сделать, тогда Юлия, по ее словам, не сдержалась и нанесла три удара по задней двери милицейского микроавтобуса. Но заверила, что по правым боковым дверям не била и не срывала маску и кепку с сотрудника милиции.

Теги: Витебск