Все гениальное просто... в голове не укладывается

Источник материала:

ЗУБКОВА Анна

Почем фунт анатомического изюма?

Недавно красную ленточку на входе в культурную жизнь разрезал Первый конкурс изобразительного искусства «Арс Лонга–2005». Тема конкурса — Эрос и Танатос, любовь и смерть — сферы для творческих изысканий обширные, прельщают толерантностью к толкованиям и склонностью к синтезу. Единственная сложность — изображая чувства, а не инстинкты, желательно «подняться выше пояса». Для многих такая задача оказалась непосильной, и переполненную анатомическим изюмом экспозицию, которая недавно открылась в выставочном зале Дома природы (Троицкое предместье), окрестили «выставкой эротики».

Будь Станиславский критиком изобразительного жанра, он наверняка бы огорчился. Среди наших тружеников кисти «начинать театр с вешалки» нынче не в моде. Приветствуйте продуманную неряшливость как определительное свойство современного искусства: бросайте шубы на пол! И проникайтесь духом творческого беспорядка. Отсутствие гардероба на выставке не удивило, а скорее обозначило характер мероприятия.

Старались как всегда изо всех сил, но не во все стороны. Официальная часть по традиции сопровождалась торжественной задержкой и дежурной эйфорией. «Пожалуйста, волнуйтесь, уважаемые гости и участники! Результаты анонимного труда жюри все еще большая интрига!» — озабоченно возвещала Надежда Короткина, арт–директор галереи «Арс Лонга», куратор и идейный вдохновитель проекта, в котором приняло участие более 200 авторов. Гости начинали волноваться, участники — изображать кураж. На импровизированной сцене говорили об искусстве и бизнесе, благодарили, рукоплескали и сердечно улыбались. По здравому убеждению организаторов первая премия была вручена непосредственно Эросу и Танатосу. Завуалированное жертвоприношение призвало публику к оригинальности. Символичным показалось и вручение второй премии — за работу Сергея Агопова «Избиение младенцев». Извечный трюизм — библейский сюжет сложен в персональной реализации, но работа выигрывает, задевая новизной концептуальных граней.

Следуя традициям жанра, организаторы не обошли стороной насущные потребности бомонда. Среди публики то и дело проплывали улыбчивые официанты, невзначай предлагая вино, виноград и сыр. В отстраненном одиночестве звучали скрипки, шелестел шифон юбок, лоснился бархат. Благородная атмосфера, предполагалось, сама по себе являла искусство.

К счастью, основная ценность художественных выставок — это, естественно, картины. Им не оставлять аристократичных следов от помады на бокалах, им не забывать бокалы на пьедесталах для скульптур. И не беспокоиться за организацию вешалок. Может, поэтому для истинных ценителей искусства не важно, куда бросить шубу. Но если настоящих знатоков у нас, как везде, немного, то настоящего искусства на «Эросе и Танатосе» было на порядок больше. По крайней мере, в это хотелось верить.