Не надо нервничать. Спокойно разберемся!

Источник материала:

ЯКУБОВИЧ Павел

За три дня этой недели получил чуть более 30 писем. Пишут, как всегда, о разном. Немножко, правда, смущает, что активизировались анонимщики. Вроде бы сообщают об острых вещах, но как только прочитаю в письме, что «подпись не ставим — боимся», возникает досада. Коль письмо анонимное, то хоть убей, но нет ему веры, уж как себе хотите, господа авторы... А вдруг вы сводите личные счеты, хитренько распространяете сплетни — что, газета должна идти у вас на поводу? Нет уж, если решили написать в «СБ», то делать это нужно с открытым, как говорится, забралом. Иначе мы так и будем втягивать друг друга в эпоху, где бал правили подозрительность и наветы...

Обращусь к письмам, которые стали комментарием к опубликованным на прошлой неделе под рубрикой «Колонка редактора» моим авторским материалам.

Письмо от Сергея Жамойты, ему 36 лет, живет в Минске:

«Уважаемый главный редактор!

Газету читаю очень внимательно, бывает, что не согласен с некоторыми статьями. Но прочитав «Колонку редактора», заголовок «Добро должно быть с клыками?», представил, будто это я сам написал. Согласен с вами на 100 процентов. И прежде всего с тем, что дело, конечно, не в Зеноне Позняке, который принял довольно странное решение баллотироваться в президенты, потом так же таинственно снялся с дистанции. Это, правда, его дело. Когда–то он, конечно, гремел, но сейчас его имя большинству белорусов вообще неизвестно. Главное в том, как люди его взглядов, т.е. разделяющие установки БНФ, относятся к современным политическим проблемам, как они видят будущее страны. Вот это важно понять. Процитирую еще раз то, что написано в «Колонке». На «Радио «Свобода» Позняку задают вопрос: «Будете ли вы (в случае избрания Президентом) заставлять всех разговаривать на белорусском языке?» Привожу ответ Позняка: «Никто никого ни на каком языке заставлять разговаривать не будет. Будет государственный белорусский язык, и каждый чиновник будет обязан говорить по–белорусски и вести делопроизводство на белорусском языке. Остальные пусть говорят, как хотят. Но когда они придут в государственное учреждение, то бумагу, или бланк, или заявление они будут обязаны подавать на государственном языке. Если они не будут знать государственного языка, не страшно, не проблема. К их услугам будет переводчик. Он за оплату переведет любую бумагу. У нас никто не будет никого заставлять — полная свобода языкознания».

Ничего себе! Представил я себе картину очередей к переводчикам в ЖЭСах, поликлиниках и иных местах. Им–то, «переводчикам», может, такой ажиотаж понравится, у них появится новый доход, но какой же это будет дурдом! Неужели Позняку что–то непонятно? Разве политик право имеет так неуважительно относиться к своим соотечественникам? Он же предлагает не какое–то добровольное тестирование, а самый настоящий удар для миллионов людей. Спросил ли Позняк у кого–либо, кроме себя, разрешение на такую политику? Представляю, как бы его освистали!

Но читаю дальше «Колонку», цитирую автора: «Не буду ничего комментировать. Предоставляю самим читателям представить счастливую страну «победившего языкознания», где сельским пенсионерам для написания заявления о покупке дров придется искать платных переводчиков. Черная фантасмагория, перед которой померкнут все вместе взятые рижские демонстрации и африканский трайбализм, ласково преподносится как прекрасное и светлое будущее».

И это мнение редактора поддерживаю двумя руками. Есть, как считаю, у нас такие деятели, которых нельзя на километр подпускать к политике. А то они, допустим, страдают какими–нибудь комплексами и если дорвутся до власти, то начнут отыгрываться на людях, навязывать им свои мечты и звуки. Я читал в нашей прессе, что когда в начале 90–х Милинкевич работал в Гродно, то под красивые разговоры о «белорусизации» он, без учета жизненных обстоятельств, давал команды открывать новые белорусскоязычные классы. Кто ж против нормальной постановки работы по обучению детей родному языку? Но когда за дело принялись конъюнктурно, дуболомно, через колено, то это вызвало у родителей лишь огорчение. Так и скомпрометировали хорошую идею. Разве не так?»

Комментарий

— Конечно, Сергей Петрович, надо называть вещи своими именами. Мой материал был менее всего обращен к трудовым будням и личности Зенона Станиславовича. Проблема — в некоторых доктринах БНФ. Белорусский язык — государственный язык страны — безусловно, и далее нуждается в поддержке, в том числе и административной, поскольку ему достаточно сложно конкурировать с русским языком. Но надо ли подменять серьезное и заинтересованное обсуждение важной и деликатной ситуации митинговым ором? Так можно услышать лишь себя. Планы, «озвученные» Позняком на «Свободе», представляются мне контрпродуктивными. Впрочем, если это эпатаж, тогда к нему следует отнестись снисходительно. Но если же г–н Позняк действительно предлагает обществу будущее, связанное с дискриминацией определенной части населения по языковому принципу (одни платные переводчики чего стоят!), то это, безусловно, заслуживает критики. Впрочем, маргинальность, проявленная Зеноном Станиславовичем, не заслуживает дискуссии. О чем тут спорить? Повторюсь: белорусский язык нужно поддерживать, государство должно создавать (и создает!) условия, чтобы граждане, особенно молодежь, в совершенстве владели родным языком, а также стремились знать иностранные. Это предполагают не только наши история и география, но и обыкновенный здравый смысл, поскольку живем мы в эпоху глобализации, а это обязывает... Что касается ретроспекции на тему педагогических «подвигов» г–на Милинкевича в Гродно, то если они и уместны, то только, чтобы напомнить о недоброй памяти временах, когда страна вплотную приблизилась к вероятности конфликтов на пресловутой «межнациональной» основе... Порадуемся: время показало, что, несмотря на наличие естественных для молодой страны проблем, от «рижских демонстраций» и «трайбализма» мы сегодня надежно ограждены.

Благо это либо постыдный недостаток? На этот наивный вопрос каждый может ответить сам. Вполне при этом допускаю, что в обществе есть определенное количество людей, страдающих скрытым мазохизмом. Без ежедневных острых ощущений жизнь кажется им противной и пресной. Разные есть люди...

«Уважаемый Павел Якубович!

Хочу поделиться некоторыми соображениями по поводу «Колонки редактора»... Вчера в Интернете прочитал отклик Зенона Позняка. Он назван весьма брутально «Рэжым ашчэрвае клыкi». Как хотите, но я считаю, что вся эта дешевая воинственность, все эти «рэжымы» и т.п. идут от небольшой фантазии и малого словарного запаса. А поспорить всегда можно. Иногда нужно. Но спор — это не швыряние камней, тем более щеголяние такими словечками, как «прамаскоўскi рэжым», «iмпэрская палiтыка», «ворагi Беларушчыны». Такими вот трескучими и пустыми клише пересыпан весь текст Позняка. Может, хватит? Ведь Зенон Станиславович, как я помню, в свое время много занимался Куропатами и знает, что именно такими по духу словечками была вымощена туда дорожка. Разве все мерзости прошлого века не показали, что когда «дискуссии» велись на языке диких штампов да еще с обвинительным уклоном, то вместо поиска смысла и уважения к инакомыслящему они заканчивались трагически? По–моему, интеллигентные и воспитанные люди не имеют права бравировать словечками вроде «враг народа» или, как у З.Позняка, «враги Беларушчыны». Еще раз повторю, это плохо кончается для всех участников «дискуссии». Не нужен нам такой политический культур–мультур...

В конце 80–х я тоже относил себя к поклонникам Позняка. Слушал его речи против строительства метро, против компартии, удивлялся его бесстрашию. Потом кое–что понял. Более опытные товарищи предпочитали тогда попросту прятаться за спиной Позняка: «Тебе, мол, нечего опасаться, ты одинокий, а у нас семьи. В случае чего, тебе с твоей правдой и в Сибири хорошо будет...» Почти по Щедрину. Публичный успех вскружил тогда голову скромному работнику Академии наук, сделав его почти символом. И я стал замечать, да и не только я, тысячи людей, что стал Зенон Станиславович «бронзоветь», стал нетерпим к чужому мнению, направо и налево обзывал всех «агентами КГБ» и презирал. Короче, знакомая песня бонапартов областного значения. Подлил масла в огонь покойный Василь Быков, когда по–писательски щедро сказал где–то, что Позняк, мол, это апостол нации. Писателю можно все. Но почему политик принял это за чистую монету, удивительно. Дальнейшее всем известно — эмиграция, раскол БНФ, смешные факсы в Минск... У многих людей на языке вертелся вполне резонный вопрос: «Если вы, Зенон Станиславович, так горячо любите Беларусь, то почему вы уехали? Что вам угрожает?» Позняк на это не отвечает, знай себе талдычит, что в такой–то и такой–то газете его «предупредили о неминуемом аресте», да еще невпопад уверяет, что у пограничников есть приказ «стрелять на поражение». Конечно, у страха глаза велики, и вообще, Зенон Станиславович может аргументировать свою добровольную эмиграцию, как хочет. Повторю, что я лично не питаю к Позняку никаких чувств, тем более не хочу оскорбить его. Каждый сам строит свою судьбу. Поэтому, чтобы не брать грех на душу, приведу фрагмент из выступления Павла Шеремета из онлайн на «Свободе», где он отвечает на вопрос о своем отношении к Позняку так: «К Позняку как к человеку у меня претензий нет и как человек он меня мало волнует и не особенно интересует. Хотя его личные, человеческие качества во многом стали причиной его политических ошибок... Нетерпимость, амбициозность, недальновидность лидера БНФ, наконец, его трусость и предательство, которые можно простить простому человеку, но нельзя простить национальному и политическому лидеру...» Цитируя г–на Шеремета, я отдаю себе отчет в том, что он обращался не к аудитории «СБ» (возможно, изменил бы формулировки, не знаю), во–вторых, я бы хотел по многим вопросам подискутировать и с самим Шереметом, а в–третьих — поклонникам Позняка, думаю, небезынтересно знать и такую оценку своего кумира. Ведь не главный редактор «СБ» ее дает! Здесь, как говорится, «ничего личного, старик!».

Поэтому, прочитав «ответ», скажу: жаль, что Позняк ничего не забыл и ничему не научился. Все его страшные словеса из «ответа» не несут никакого смысла. Да и не апостол он никакой в том смысле, что так же, как и все мы, подлежит критике. А на критику нужно отвечать достойно, не делать из другого «ворага Беларушчыны», вообще разговаривать по сути. Потому что, если Позняк читает «СБ» — а судя по оперативному ответу, читает, — то должен был заметить, сколь много внимания газета уделяет проблемам языка. В том числе анализу литературного процесса и т.п. Но я не адвокат «СБ». Да она и не нуждается в этом. Просто я за то, чтобы наши политики и публицисты отказались наконец от застарелых привычек шельмования и наклеивания оскорбительных ярлыков. Тем более что в авторской «Колонке» образ сельского пенсионера, которого Зенон Станиславович обрекает на долговременное сотрудничество с платными переводчиками, мне показался убедительным аргументом против его лихих кавалерийских атак против «гонителей» языка. В пылу боя можно порубить много непричастных голов. Тем более что сегодня, как мне кажется, нет особого повода хвататься за сабли. У нас, как мне кажется, кто хочет, разговаривает на белорусском языке, кто хочет — на русском. И то и другое — не доблесть, а личное дело каждого...»

Станислав Шухно, Минск.

Комментарий

— Есть, уважаемый Станислав Казимирович, о чем подумать после прочтения вашего письма. И о нарциссизме некоторых политиков, уверовавших, что они действительно апостолы. И по поводу отвратительной манеры обзывать друг друга «врагами» и бешено искать «компру». Вот интересно! Даже вроде бы немало потерпевший при тоталитаризме Позняк не выдерживает (я тоже читал в Интернете его «ответ») и увлеченно роется в грязном белье. Якубович, мол, выполнял конкретные поручения ЦК... Не знаю, что имел в виду уважаемый Зенон Станиславович, но не к лицу ему уподобляться моим злобным «биографам» из почившей газеты Комаровского рынка. Меня удивляет, что, прожив столько лет в США, г–н Позняк так и не сподобился хоть малость приобщиться к политкорректности, зато бережно сохранил приверженность к бессмысленной брани. Но разве это нормально — узреть в авторской рубрике какую–то акцию «режима»? И почему вообще о проблемах языкознания имеет право публично рассуждать лишь сам Позняк да еще кто–то по его доверенности? А остальные — не люди? В своем «ответе» разбушевавшийся З.С. между прочим пишет, что редактор назвал его «политическим трупом». Еще раз перечитал «Колонку». Нет там никаких «трупов». Не мой это стиль — бессмысленная грубость. Ей–богу, обидно за Позняка, так увлеченно стреляющего из мортиры по воробьям. Меня уже делали «врагом» — православия, католицизма, сближения с Россией, записывали в «пятую колонну», в ряды «предателей Президента», вносили в списки «белорусских националистов», «сионистов» и «антисемитов». Позняк вот заклеймил как недруга мовы.

Весь вышеперечисленный идиотизм, однако, имеет универсальный ключ для понимания сути столь противоречивых ярлыков. Когда журналист десятилетиями занимает искреннюю позицию, рационально это осмыслить сложно, куда легче понять все с позиции собственной испорченности. Так в чьей–то глупой интерпретации можно оказаться и «шовинистом», и «космополитом» одновременно.

Разумеется, это очень сложная тема. Да и вообще, вряд ли уместно говорить в общих словах об ошибках, естественных душевных порывах, увлечениях, разочарованиях и т.д. Эпоха–то за спиной достаточно противоречивая, а человек — не гвоздь...

В чем я должен еще раз согласиться с читателем, что самое отвратительное в нашей т.н. политической культуре, так это — самовлюбленность некоторых претендентов на вождизм. И полная некритичность к себе. Эту тему можно продолжить.

Один из культовых советских фильмов 60–х годов актуализировал знаменитую сцену Октября 1917 года, когда тогдашние ответственные и консервативные политики пришли к выводу, что надо консолидироваться. Что нет силы, которая способна единолично утихомирить разбушевавшуюся Россию.

— Есть такая партия! — ответил им на это Ильич.

Дальше все известно. Гражданская война, белый и красный террор, кронштадтское восстание, массовые расстрелы офицеров в Крыму, военный коммунизм. Только после всего этого В.И.Ленин начал «откручивать» назад: нэп, концессии. Но Владимир Ильич был прежде всего революционером, для него конкретная судьба дворянина, священника и офицера была абстракцией. Но когда же мы осмыслим уроки трагического опыта века? Пытаюсь понять некоторых нынешних политиков — из тех, что хотят попробовать себя в качестве президента. В принципе, это их дело. Хотят — пусть попробуют. Тем более что у нас не абсолютная монархия, а страна, где существует институт выборов. Их мотивация тоже более–менее ясна. Некоторые представляют себе главную избранную должность как сплошной карнавал удовольствий. Приемы, встречи, раздача медовых пряников.

А как же насчет ответственности?

Как же эта милая двуликая дама, у которой одно лицо преисполнено неги, а на втором безжалостным пламенем горят глаза?

Когда сегодня претендент Милинкевич рассказывает расслабившимся европейцам, что он желает «победить страх» (шарж на рыцаря Ланцелота?), «защитить демократию», а в случае чего вывести на улицы сокрушительные толпы (по киргизскому образу и подобию?), то вспоминает ли Милинкевич, что за слова вообще–то принято отвечать? Причем не в приятной компании поклонниц и поклонников. Что крут бывает народ в отношении тех, кто заманил и бросил. Зюганов в 1996 году это понимал прекрасно. Тогда он мог бы запросто свалить смертельно больного Ельцина и подобрать власть, которая сморщенным яблоком подкатилась к его ногам. Но Геннадию Андреевичу нельзя отказать в мудрости: что бы он делал с той властью? Ведь через три месяца из Воркуты приехали бы новые эшелоны отощавших, яростных шахтеров и вчерашнего триумфатора казнили бы на Лобном месте. Потому что предложенное Зюгановым и очень привлекательное — «банду Ельцина под суд!» — не накормило бы людей. Зрелища нигде и никогда не заменяли хлеба.

Что могут нынешние соискатели, кроме «общественных трибуналов» да веселой охоты за «ведьмами страха», предложить белорусам? Новый план борьбы с коррупцией? Но вряд ли это получится лучше, нежели у Лукашенко, который бестрепетно «отдает под суд» самых высокопоставленных, но впавших в грех воровства чиновников. Пообещают укрепить дисциплину? Но нынешняя власть это успешно делает сама. Посулят каждому молодожену по квартире, пенсионеру — утраченное здоровье, а студенту — автомобиль «Бентли»? Красиво! Но как это исполнить?

Вот что они реально должны будут сделать, так это выставить на торги МТЗ, БМЗ и «Нафтан». Кто купит «Нафтан»? Белорус Сидорович? Возможно, но это будет подставное лицо, хотя и с белорусским паспортом, потому что в схватке больших денег у белорусского бизнеса нет никаких перспектив. Но это полбеды. Самый–рассамый национально–ориентированный экономист со вздохом признает, что если МАЗ приобретет, условно говоря, олигарх Дерипаска, то он (не по злобе, а по технологической необходимости!) через неделю перепрофилирует и сократит автозавод втрое. Куда денутся вчерашние автозаводцы? В начале 90–х годов все мы прекраснодушно думали, что ответ на вопросы даст рынок. Кто–то займется торговлей, кто–то фермерством — в общем, не пропадут. Не пропадут, конечно, но гарантированно выйдут на улицу с криком: «Верните нам работу!» Что ответят им триумфаторы, прекрасно проводящие время в беседах на филологические темы да обменивающиеся впечатлениями от судов и люстраций?

Что они скажут?

Чем они утихомирят крестьянских стариков, которые получат наконец возможность любоваться «истинно национальным» телевидением, где будут представлены все спектры общественной жизни, но, во–первых, мгновенно иссякнут источники, обеспечивавшие их пенсиями, а во–вторых, исчезнут как класс автолавки, а частник если и привезет в какую–нибудь северовитебскую глухомань буханку хлеба, то будет она с учетом накладных расходов стоить, как торт «Киевский». А в–третьих — вообще кому они будут нужны, вчерашние колхозники, со своими посевными–уборочными? Хорошо известно, что колбасу выгоднее покупать в Можайске...

Кто–то посчитает гипотетические мрачные картины всего лишь пропагандистскими «ужастиками»... Что ж, я готов выслушать контраргументы. Не в духе а–ля Позняк, конечно, а спокойные и по делу. Вполне понятно, что речь не идет о грядущих катаклизмах и непременном превращении Столбцов в соляной столб. Во всех случаях жизнь как–то выравнивает обстановку, приводит ее в какую–то норму... Но когда сегодня исключительно за счет самых разнообразных действий А.Лукашенко мы не только на своей кухне в Минске жжем дешевый газ, но присоединяем к магистрали некогда забытое Богом Полесье, то кто из политиков может рассчитывать на всенародное спасибо, если капризный «Газпром» задерет цены и квартплата превратится в гирю? Россия хотя бы на примере Грузии уже вчера показала, что завтра шутить не намеревается. Значит ли это, что нужно поднимать руки и превращаться в северо–западный край? Нет, конечно. Нынешняя власть не на словах, на деле доказала, что является гарантом независимости. Хватит ли на это духа у претендентов? Сегодня они предпочитают общие слова, а завтра?

Помните, как в «Калине красной» заглядывал в глаза любопытный таксист освобожденному рецидивисту по кличке «Горе»? Уж так ему хотелось попробовать романтической, неизведанной им блатной жизни. На что Горе (Василий Макарович Шукшин, естественно!) ответил ему так: «Знаешь что, дружок? Вот было бы у меня три жизни, я бы... Первую — прогулял, вторую — подарил тебе, ну а третью — прожил бы сам, своим умом, никому б не отдал».

Конечно, все мы — люди и всем нам очень хочется заглянуть за горизонт. Так и подмывает иногда: «А вот рискнем, дадим попробовать порулить Икс Игрековичу. А наломает дров — скинем». Только так не бывает в жизни. Рискнуть всегда легко, тяжело открутить назад. Жизнь — не кино. Усядется такой Икс Игрекович, сначала раскланяется на все четыре стороны, а потом его колом не выгонишь. Вон как рассудительные немцы кусали локти, когда выперли своего толстого Коля, поставили мачо и красавца Шредера, а потом дружно искали пятый угол. Безработица, турки одолели, молодежь беснуется. В общем, еле сбагрили красавца на хорошую работу в «Газпром».

Но это в спокойной стране, при наличии дисциплинированных бюргеров, коих пятьсот лет муштровали церковь и князья, которые после Гитлера стали еще более добрыми и послушными. Не думаю, что сегодняшние изготовители граффити из «Молодого фронта», вообразившие себя цзяофанями, готовы с энтузиазмом поднимать село, вертеть болты и строить дома. Обижать эту часть молодежи, конечно, грешно, но, кажется мне, что их уже серьезно испортили. Постарались многие, в том числе люди из «неправительственных организаций», вкладывающие немалые деньги в то, чтобы немалым числом юные белорусы превратились в политиканствующих тунеядцев.

Кто, впрочем, может ска-зать, что у нас нет проб-лем?

Есть! Точно так же, как, например, в соседней Литве, где молодые литовцы так навострили лыжи в Ирландию, что это стало общенациональной проблемой.

Но решать свои проблемы следует без приступов падучей, памятуя, что живем мы в стеклянном доме, новом, хрупком, где разбрасываться камнями опасно. Пять лет назад, перед выборами, я озаглавил номер «СБ» «шапкой», которая звучала: «От добра добра не ищут!» Было немало критики и упреков в конформизме. Что ж, и здесь оставляю за каждым право на собственное мнение. Но, как мне кажется, жизнь доказала правоту той достаточно простой мысли.

Конечно, застой, если он есть, вреден.

Конечно, надо постоянно двигаться вперед!

Но вот на одном из интернет–сайтов читаю материал, анализирующий очень непростую тему: за что белорусы любят своего Президента? Статья несколько стебная, игривая, но дельные мысли в ней есть. Вот, в частности, автор пишет о том, что Президента любят «за то, что он обещает». Жителям села обещает 70 трлн. рублей капиталовложений. Жителям поселка Елизово — четкую пошаговую стратегию развития стекольной промышленности. Перечислив «обещания», автор задается вопросом: «Обманывает ли Президент?» И — не знаю уж искренне или нет! — признает, что не обманывает. Вспомним. И заводы работают, и налоги взимаются, и в армию юноши идти за честь почитают, и урожаи собираются приличные, и дворцы спорта не пустуют... Понятно, что продвинутый автор хотел быть ироничным и умным. Ну, а если кроме шуток: было бы лучше, если бы обещания не сбывались? Народ бы тогда любил еще крепче?

Когда в Минск приезжают москвичи–питерцы и ахают, восхищаются чистотой улиц, некоторые «сердитые» минские люди объясняют им, что это, во–первых, признак тоталитаризма, а во–вторых — идеально чисто было и без Лукашенко, просто народ у нас такой. Может быть, гости и поверят, пусть. Мы–то еще не забыли, что совсем недавно полстраны было улицами разбитых фонарей, а порядок наводился в основном посредством допотопных плакатов типа: «Чисто не там, где метут, а где не сорят!» Но сорили, если по совести, даже очень, зато усердно мести стали лишь в последнее время. Будем надеяться, что это превратится в привычку.

Передо мной результаты опроса, проведенного недавно Институтом приватизации и менеджмента. Респондентам задавали вопрос: «На каком предприятии вы хотели бы работать?» 49% опрошенных ответили — на государственных, 27% — на частных. Мотивация работы на госпредприятиях — стабильная зарплата, социальные гарантии, стабильность занятости.

Возможно, это не самое глобальное исследование. Но оно, если вдуматься, способно дать ответ на многие вопросы, которые казались очень простыми в начале 90–х годов. Жизнь сама ответила на них. Продуктивно ли вновь, под лозунгами «борьбы со страхом», с энтузиазмом ломать устоявшееся? А зачем? А что за тем?..

Давайте, уважаемые читатели, заинтересованно размышлять о жизни, о сегодняшнем и завтрашнем дне. Спокойно и уважительно. Даже если мы не всегда согласны друг с другом. Ничего. Ведь и сегодня, и завтра нам жить в одном доме. Пишите.