Прима без свиты

Источник материала:

ПЕПЕЛЯЕВ Валентин

Статус звезды не дает в театре никаких привилегий

На этой неделе у замечательной актрисы Национального академического драматического театра имени Горького Анны Маланкиной случился юбилей. Сегодня вечером по этому случаю на горьковской сцене состоится ее бенефис — спектакль «Ниночка» в постановке Бориса Луценко. Весь высший театральный свет столицы соберется на этом светском мероприятии. Накануне Анна Владимировна ответила нашему корреспонденту на несколько неудобных «почему»...

Почему не скрываете возраст?

— У меня хорошие отношения со своим возрастом. Я считаю, что женщина должна хорошо выглядеть, жить наполненной, насыщенной жизнью в любой период. Мне исполнилось 40. Но причина сегодняшнего бенефиса — это скорее все–таки не дата, а такая творческая удача, как «Ниночка». К тому же я отмечаю еще и 20–летие творческой деятельности на профессиональной сцене: в 1986 году я дебютировала на сцене Купаловского театра в спектакле Раевского «Буря» по Шекспиру. Я была студенткой второго курса, и это было подарком судьбы.

Почему не остались в Купаловском?

— А не пригласили остаться! Не знаю, какие были мотивы... Валерий Николаевич мне так ничего и не сказал.

— До сих пор?

— Да... (смеется). Может, у нас за все эти годы просто не было беседы по душам, чтобы обсудить именно эту тему. Другие темы были.

Почему играете сильных женщин?

— Наиболее энергозатратная роль — Цезония в «Калигуле» Камю. Это спектакль, после которого мне нужно было восстанавливаться сутки. Хотя мне не нравилась эта роль. Я как–то сказала Витасу Григалюнасу, режиссеру спектакля: «Витас, Сара Бернар играла Гамлета, а почему бы мне не сыграть Калигулу? По крайней мере — это ход. Тогда я за вами не просто пойду — полечу!» Но у Григалюнаса уже было свое видение. Он этого не принял, хотя я предлагала на полном серьезе.

— Вам тесно в женских образах?

— Женский репертуар более приземлен, менее философичен и глобален по сравнению с мужским. Реализоваться и найти своих героинь — сложно. Но знаете, я уже так существую в театре — не задаю вопросов. Хотя иногда приходится спорить, отстаивать свое мнение. Даже, может быть, ценой того, что в следующей постановке ты можешь не получить роль.

Почему режиссеры любят подавлять актеров?

— Говорят, актеры — это краски на палитре. И почему бы не дать этим краскам раскрыться? Мы же все — индивидуальности. Ольга Клебанович как–то сказала: «Ты просто представления не имеешь, каким режиссером был твой отец, Владимир Андреевич!» Он очень любил актеров. Ему были интересны их скрытые грани. Артисты не боялись импровизировать. Хулиганили на сцене, но все это было в русле профессии. Сегодня мы — марионетки, которые должны просто выполнить ту или иную задачу.

К сожалению, иногда за режиссерскими приемами, таинственными переходами, бурной режиссерской фантазией теряется совершенно обычная, нормальная драматургическая логика. Я не говорю сейчас ни о ком конкретно, но иногда за поисками формы и самовыражения теряется мысль. Зритель уходит обманутым и разочарованным. Потому что он не понял, что все это было? Вроде бы все было красиво и интересно, артисты тратились, играли и история вроде о любви... Но — зачем? Тем не менее актерская профессия устроена так, что, если роль не выстроена режиссерски, ты можешь разорваться на части, но тебя не заметят.

— Анна, судя по репертуару, в театре вы — абсолютная прима...

— Говорите, говорите...

— Вы сами чувствуете это?

— Вот сейчас, когда вы мне это сказали, я почувствовала (смеется). Хотя я не понимаю, что такое прима. Я хочу общаться с коллегами прямо, открыто, чтобы мне доверяли. Я хочу получать хорошие роли. Вот пройдет еще лет 30, и когда я в 70 лет сыграю Джульетту и вы поверите, что это хорошо, тогда я буду примой. Вполне возможно, что на тот момент появится какая–нибудь новая пьеса, построенная на воспоминаниях Джульетты, которая, как оказалось, выжила. (Смеется).

— За роль в фильме Александра Ефремова «Дунечка» вы получили приз Национального кинофестиваля в Бресте. Как у вас складываются отношения с девятой музой?

— Режиссер Александр Карпов как–то мне сказал: «А давай предложим интервью в журнал «На экранах» под заголовком «Актриса, которую никогда не снимали в кино». Это действительно так. Может быть, мне когда–нибудь повезет с большой хорошей ролью в белорусском кинематографе, который, я верю, станет процветающим. Российский кинематограф для наших актеров — это в основном эпизоды в сериалах. Поэтому мечтаю о родном кинематографе. Для того чтобы мечтать о Голливуде, я пока еще, слава Богу, нахожусь в здравой памяти и своем уме.