Вкус жизни

Источник материала:

ЛЕМЕШОНОК Юлия

Когда стремление похудеть может быть смертельно опасным

На картинах художников эпохи Возрождения, времен императрицы Екатерины мы видим сплошь пышных на современный взгляд, откровенно полных дам, которые тогда были эталоном женственности. До недавнего времени довольно трудно было отмахнуться от стереотипа, который демонстрировали на показах мод и конкурсах красоты. По данным Всемирной организации здравоохранения, при среднем росте моделей 175 см они должны весить как минимум 57 кг, однако на практике вес девушек не превышает 52 кг. На открывшейся несколько дней назад Неделе высокой моды в Лондоне выступила министр культуры, средств массовой информации и спорта Великобритании Тесса Джоуэлл. Она заявила, что пропагандируемый индустрией моды образ «худой модели с ненормальным весом заставляет молодых девушек голодать», поскольку они хотят выглядеть, как манекенщицы. Международное движение «За красоту и здоровье на показах мод» активизировало свои усилия после смерти в минувшем месяце от недоедания 22–летней модели из Латинской Америки Лизель Рамос. По некоторым сведениям, организаторы Миланской недели, следующей за Лондонской, могут запретить выходить на подиум слишком худым девушкам. Такой запрет уже введен в Мадриде.

Худощавая фигура по–прежнему является эталоном для большинства девушек. Многие ограничивают себя в еде настолько, что порой может не выдержать не только тело, но и психика. Навязчивое желание похудеть может быть смертельно опасным, когда принимает форму грозной болезни, известной как нервная анорексия. И в первую очередь это расстройство опасно для неустойчивой психики подростка.

Ольга Ивановская из Бреста прислала в редакцию письмо, которое сама озаглавила как «Крик о помощи». «Моей дочери Алисе 15 лет. Она всегда была довольно восприимчивой и чувствительной. Несколько месяцев назад она вдруг стала необычно замкнутой. Я стала замечать, что дочь плохо ест, причем пищу уносит к себе в комнату. На мои расспросы отвечала молчанием. Однажды я незаметно зашла к ней и заметила, как Алиса выбрасывает ужин в окно. На мой недоуменный возглас я услышала: «Ты что, не видишь, какая я толстая!» — и с этим криком дочь выбежала из комнаты. Поговорила с ее подружками. Оказалось, в школьной раздевалке одна из одноклассниц ехидно сказала, что моделью Алисе точно не стать. Причину я выяснила, но никакие уговоры на ребенка не действуют. Она почти не ест, катастрофически похудела, появились проблемы с сердцем. Я уже не знаю, куда обращаться».

История с Алисой — один из вариантов развития нервной анорексии. На базе Республиканской клинической психиатрической больницы второй год существует центр, где лечат это заболевание. Психолог Ольга Ильчик говорит, что анорексия — актуальная проблема для Беларуси, и подтверждение тому тот факт, что их отделение никогда не пустует. Причем наибольшую опасность недуг представляет именно для подростков. Дело в том, что в этом возрасте у них, и у девочек в особенности, искаженное представление о своем теле. Поэтому они ориентируются в основном на мнение окружающих — родителей, подруг, молодых людей. Любое неосторожное замечание по поводу веса и внешнего вида может вызвать у девушки неадекватную реакцию. Следование стереотипу: быть худой — значит быть любимой, желание доказать, что и она может похудеть до нужных ей размеров, превращается в навязчивую идею. Девочка становится замкнутой и раздражительной, стесняется показаться на публике из–за ложного представления о своей полноте. Кто–то перестает есть вообще, а кто–то, напротив, съедает чересчур много и вызывает рвоту. Порой больные теряют до 15% веса, начинаются проблемы с внутренними органами, с тем же сердцем, как у героини письма, понижается артериальное давление, пропадают месячные. Как правило, к врачу таких девушек приводят родственники, заметившие изменения, порой заходящие очень далеко.

Причем, по словам Ольги Ильчик, обретение идеальной фигуры — не единственная и далеко не главная причина нервной анорексии у подростков. И здесь пристальное внимание стоит обратить на семью пациентки. К примеру, Анна — скромная, послушная девочка. Мама считала, что знает, что лучше для девочки и как той надо жить. Ребенок, по сути, был лишен права выбора. И когда наступило время принимать собственное решение, она просто растерялась. Поняла, что не может это сделать самостоятельно из–за слишком сильной эмоциональной связи с матерью. Тогда Аня перестала есть, чтобы не взрослеть физически, оставаться в детском состоянии, по крайней мере, внешне. «Я маленькая, не оставляй меня, ведь я не защищена», — как бы сигнализировала она маме.

Можно как привлекать внимание таким способом, так и удерживать его. Одна девочка поссорилась с мамой и похудела за месяц на 12 килограммов. Были в центре и неудавшиеся модели, однако, как правило, у них тоже есть определенные проблемы в семье. Недостаток любви, как и гиперопека, вызывает протест у возбудимых подростков. Перестать есть — один из самых доступных для них способов протеста.

Чтобы потом не кусать локти, родителям всегда нужно помнить: они в ответе за все происходящее с их детьми. Не забывайте, что мать дает первое представление дочке, какой должна быть женщина. Отец подсознательно как бы подтверждает женское начало подрастающей дочери. Поэтому основной совет психолога: примите к сведению, что ваш ребенок не просто растет — он взрослеет, учится самостоятельности и ответственности. Уважайте детей, дайте им право выбора, конечно, в разумных пределах. И никогда не позволяйте некорректных высказываний в адрес подростка.

Излечение нервной анорексии — долгий и сложный процесс, в котором активно участвуют не только медики, но и в первую очередь сама девушка и ее родители. Многих пугает то, что излечить болезнь можно только в учреждениях закрытого типа. Но практика специалистов центра показывает, что восстановить физическое и душевное здоровье возможно лишь при постоянном контроле. К тому же не все родители готовы к тому, что их выздоравливающий ребенок неизбежно будет меняться. Психотерапия как раз призвана подготовить их к подобным изменениям. Как и к возможности возвращения дочери в стационар еще раз. Вкус к пище, как и вкус к жизни, возвращается не сразу.