Почему первичная помощь оказывается порой вторичной?

Источник материала:

ГАБАСОВА Людмила

О проблемах терапевтической службы

«Не хватило талона», «не могу попасть на прием» — эти фразы в читательской почте «СБ» встречаются довольно часто. Самые сердитые ставят вопрос ребром: «Это ж сколько надо здоровья, чтобы лечиться в поликлинике?» На недавнем съезде терапевты очень серьезно обсуждали эти проблемы.

Да, статистика фиксирует несомненные сдвиги: в Беларуси, по словам главного терапевта Минздрава Людмилы Жилевич, снизилась смертность от острого инфаркта миокарда, от цереброваскулярных болезней и заболеваний органов дыхания. Эти показатели врачи амбулаторного звена ставят себе в заслугу, подчеркивая, что хирургия — лишь эпизод в жизни больного. Остальной путь пациент проходит рука об руку с терапевтом. Представителем, говоря официальным языком, первичной медико–санитарной помощи. На ней сегодня делается особый акцент, но в глазах многих это помощь какая–то вторичная. Достаточно сказать, что на финансирование стационаров бюджет тратит вдвое больше, чем на амбулаторную сеть. И ее силы тают...

Что же думают врачи насчет нашей главной претензии — томительных очередей? Они есть и будут по той простой причине, что кадрами поликлиники реально укомплектованы не более чем на 70 процентов, считая пенсионеров, декретниц и стажеров. В Минске же, по данным заместителя главного врача по медицинской части поликлиники N 34 Вячеслава Гранькова, своего участкового нет почти у 400 тысяч взрослых — помощь им оказывают «по совместительству». И хотя каждый год на работу заступают новые врачи, уходят–то еще больше! Причем 30 процентов — вообще в никуда. В результате за несколько лет столица безвозвратно потеряла более 2 тысяч специалистов. Руководители городского здравоохранения делают все от них зависящее, поликлиники крутятся, как могут, — расширили предварительную запись, самозапись, открыли по нескольку доврачебных кабинетов, отделения неотложной помощи... Над проблемой бьется Минздрав и его органы в городах страны. Но «брешь» зияет и ее повсеместно заполняют на пределе сил: недаром по отработанным часам медики уступают только труженикам сельского хозяйства. А что успеет врач, работающий «за себя и за того парня»? Перекрестить пациента фонендоскопом? Впрочем, и «идеальные» 15 минут на прием, которые отводит инструкция, — непозволительно мало. По расчетам Вячеслава Гранькова, каждому больному нужно бы уделить как минимум 20 — 25 минут. Пожилому человеку — и все полчаса. Но как это объяснить другим 80 — 85 пациентам, которых врач обслуживает за смену? Ситуация почти патовая: наши пожелания входят в противоречие с личными интересами терапевта, а доступность медицинской помощи — с другим декларируемым принципом, ее качеством. Либо тебя хорошо полечили — и шах другому, либо врач по всем правилам помог каждому — и себе поставил мат.

Черчилль как–то сказал: «У нас нет денег. Поэтому мы должны думать». У поликлиник мало денег и совсем мало кадров. Где тогда искать выход? Проще всего было бы свалить вину на население: мол, ходят и ходят по врачам! По статистике, между прочим, втрое чаще, чем англичанине. (При том, что тамошний доктор заинтересован работать как можно больше, а наш — как можно меньше: нагрузка растет не в пример быстрее, чем цифры в расчетном листке.) Но «ходоки» тут же возразят: почему тогда количество не всегда переходит в качество? Почему даже при 12 посещениях поликлиники, которые приходятся в среднем на каждого гражданина за год, нам по–прежнему твердят о поздней диагностике и запущенных случаях? Свою роль, безусловно, сыграла бы профилактика болезней. Но где она? При нынешнем раскладе, по мнению руководителя Белорусского центра медицинских технологий, информатики, управления и экономики здравоохранения Александра Граковича, под это направление нужно создавать специализированные отделения в поликлиниках — участковые уже просто не потянут. Или взять льготные рецепты. Увы, с ними связаны более 70 процентов вызовов на дом, более того — безразмерные очереди в поликлиниках, по данным комитета по здравоохранению Мингорисполкома, почти наполовину состоят из тех же «просителей рецептов». И если этот «бумажный» вопрос у всех отнимает так много сил, то не могли бы здесь (и не только здесь!) помочь доктору медсестра или фельдшер? Могли бы, но ведь, с другой стороны, они тоже на вес золота! В Германии нашим бедам только подивились бы: там все настолько компьютеризировано, что рецепт заполняется в считанные секунды. У нас же, хотя для здравоохранения и разработаны 5 автоматизированных программ, внедрить их везде в одночасье — слишком дорогое удовольствие. Выходит, у каждого «лекарства» для поликлиники — свои «противопоказания», а то и «побочные эффекты». Уже озвучивается идея увеличить срок обязательной отработки по распределению до пяти лет и жестко упорядочить отток кадров в коммерческие центры. Придется ли это по душе самим медикам — вопрос. Единственное, наверное, что сегодня не вызывает споров, так это предложение Вячеслава Гранькова: для начала просто обновить в умах символ ушедшей эпохи — скульптуру Веры Мухиной. И рядом с колхозницей и рабочим поставить фигуру терапевта. Вот уж кто сегодня действительно пашет и пашет...

Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".