Знак беды

Источник материала:

РОМАНОВА Елена

Сигнал SOS не раз выручал моряков в бурных морях

От 15–й до 18–й и от 45–й до 48–й минуты каждого часа в Мировом океане царит тишина. На частоте 500 кГц в радиорубках, затаив дыхание, вслушиваются в эфир: не подает ли терпящее поблизости бедствие судно сигнал SOS. Три точки, три тире и снова три точки — этот простой шифр азбуки Морзе не раз спасал попавшие в водную ловушку экипажи. «Save Our Souls» — «Спасите наши души» — расшифровывают моряки эти латинские буквы.

В Великую Отечественную Борис Анфимов 16–летним подростком попал юнгой на Северный флот. Матросом служил на эсминце «Громкий», конвоировал караваны американских, английских транспортных кораблей, переправлявших танки, самолеты, продовольствие и другие грузы для воюющего с немцами СССР.

— К концу 1944 года гитлеровцы собрали почти весь свой подводный флот на выходе из Кольского залива, — вспоминает ветеран. — 23 января 1945 года немецкая субмарина подбила эсминец «Разъяренный». Сразу погибли 36 человек. Но торпеда задела корму и повредила лишь один из винтов «Разъяренного», корабль, вовремя подавший сигнал бедствия, удалось отбуксировать к суше.

За неделю до этого немецкая подлодка торпедировала эсминец «Деятельный». Командир выслал SOS–радиограмму: «Обе машины залиты водой. Крен правого борта. Пытаюсь исправить цистерну». Но помощь запоздала: корабль затонул вместе с людьми. Спасли лишь семь человек, удержавшихся на поверхности воды.

Трагедии на море порой разыгрываются и завершаются за несколько минут. Иногда выручает простое везение. Николай Егоров из Пинска плавал в разное время в четырех океанах. Однажды атомная лодка, на которой служил Николай Иванович, внезапно начала терять скорость — с 25 узлов до 19. Командир принял решение не давать сигнал тревоги, приказав «всплыть под перископ». Оказалось, субмарина попала... в сеть американского рыболовецкого судна и тащила его за собой. Накренившийся американский корабль мог перевернуться, а подлодка потерять управление и пойти на дно. По приказу командира старший боцман Виктор Исаев топором разрубил металлический трос, крепивший сеть, — двум суднам удалось разминуться. На все ушло буквально 2 — 3 минуты!

Передать сигнал SOS удается не всегда. В 1958 году, когда командир торпедного катера Евгений Денисенко служил на Рижской военно–морской базе, его судно в Таллинском заливе застал жесточайший шторм силой 6 баллов. Корабли бросало, как щепки, полностью заливало волной.

— В это время я стоял за штурвалом. Вдруг на судно накатила волна и сломала прожекторы, антенны, — вспоминает капитан 1-го ранга в отставке Евгений Алексеевич. — Мы не могли радировать SOS. Я, считавший себя атеистом, стал молиться. У некоторых офицеров от сильнейшего стресса начались зрительные галлюцинации, им казалось, что они видят то берег, то маяк... Мы даже не помнили, как ветер утих, море успокоилось...

Подлодки вообще редко посылают сигнал SOS. На то есть «совершенно секретные» причины. Авария в реакторе атомной субмарины К–19 произошла в июле 1961 года, во время учения «Полярный круг». Наш земляк, уроженец деревни Петричи Могилевской области, старший мичман в отставке Иван Кулаков, был членом экипажа К–19. Военные моряки–подводники должны были пересечь Атлантику, выйти в Баренцево море, изображая вражескую лодку, курсировать подо льдом, всплыть и дать залп. Авария случилась, как всегда, внезапно. В реакторе стала расти температура, вот–вот мог произойти взрыв. И тогда в реактор вошла первая группа людей, чтобы смонтировать систему охлаждения. Получив смертельную дозу облучения, моряки сгорели на месте, ведь никаких специальных костюмов не было! А через какое–то время установленная ими система дала течь. Тогда в реактор отправились Кулаков и еще двое ребят. Пришлось снять противогазы: стекла запотевали. Работали голыми руками. Пока к месту дислокации К–19 не прибыли две советские субмарины с подмогой: на тревожный зов сигнала SOS...

Фото РЕЙТЕР.