Погоня за временем

Источник материала:

ГАБАСОВА Людмила

«Валерий, объясните, что происходит в вашей стране?» — допытывался у академика Гурина на одном из приемов в начале смутных 90–х годов нобелевский лауреат Эндрю Хаксли, имея в виду распад Советского Союза. «Смена жизненного уклада, сэр Эндрю, причем не стихийная, — ответил Валерий Николаевич. — И я теперь понимаю: социализм — это сказка для детей, а капитализм — сказка для взрослых». Под своим спонтанно родившимся афоризмом он готов подписаться и сегодня. И это не ностальгия по годам, на которые пришлись как расцвет советской науки в целом, так и творческий взлет Валерия Гурина в частности, не просто принцип, особый взгляд на мир, а факт, многочисленные подтверждения которому академик находит и в нашем времени, и в исторических документах. В истории, кстати говоря, Валерий Николаевич — дока: на его книжных полках специальная медицинская литература соседствует с мемуарами и хрониками, а, скажем, о генералах Скобелеве или Брусилове он может говорить так же долго и увлеченно, как о механизмах терморегуляции в организме — деле всей своей жизни. Ответ на традиционно первый вопрос «СБ» «Как бы вы сами представили себя читателям?» мог бы занять у иного ученого на месте академика Гурина минут десять. Он ведь и заслуженный деятель науки Республики Беларусь, и лауреат Государственной премии в области науки и техники, и доктор медицинских наук, и профессор, и председатель правления Физиологического общества Беларуси, и член Физиологического общества Великобритании, и т.д. и т.п. 6 крупных монографий, 9 докторов и 30 кандидатов наук, подготовленных под его началом. Плюс 22 года преподавания в БГМУ и 20 лет у руля Института физиологии НАН. Однако огласить свой послужной список Валерий Николаевич скромно предоставил журналисту, сделав акцент только на самом главном:

— По призванию я — исследователь, по образованию — врач. Из всех своих регалий очень дорожу тем, что первым из белорусов стал иностранным членом Российской академии медицинских наук.

2. О чем больше всего мечтали в детстве?

— У меня всегда была тяга к знаниям. Природа дала мне такие качества, как любознательность, стремление познать окружающий мир, общительность. Читал запоем (слава Богу, тогда не было ничего другого — ни телевидения, ни компьютеров), причем достаточно рано понял, что всего на свете не перечитаешь, поэтому надо выбирать только хорошие книги — классику: Достоевского, Гоголя, Пушкина, Толстого... В школе нас не учили слушать музыку, видеть красоту и мудрость в живописи. Постигать все это приходилось только путем самообразования и общения с высококультурными людьми. Допустим, многим я обязан Анатолию Васильевичу Богатыреву, «дедушке белорусской музыки», автору оперы «В пущах Полесья» и незабываемой «Партызаны, партызаны, беларускiя сыны» — он был другом нашей семьи, учился в одной школе с моей мамой. Он научил меня понимать Римского–Корсакова, Золотарева, Мусоргского, Бородина, Чайковского и, конечно же, Глинку — его я всегда ставлю на первое место. Мне много приходилось бывать в лучших музеях мира — в Лондонской национальной галерее, в музее Прадо, музее Ватикана, в Лувре, в Русском музее, Эрмитаже, Краковской картинной галерее. Так я постепенно вошел и в мир изобразительного искусства и теперь, смею надеяться, с каждым годом все лучше его понимаю.

3. В каких человеческих слабостях вы не можете себе отказать?

— В пассивном отдыхе. Ведь, с точки зрения физиологии, кроме работы по специальности (в моем случае — научной работы), все остальное — отдых. Поэтому отдыхаю я, когда читаю. В частности, Пушкина, например, «Капитанскую дочку» или «Полтаву» — это ж чистая музыка, настоящее наслаждение! Можете считать это моей слабостью.

4. Чьим мнением дорожите больше всего в своей работе?

— Мнением друзей и коллег. Естественно, из числа доброжелателей. Мне посчастливилось встречаться и общаться с нобелевскими лауреатами, больше всего — с Эндрю Хаксли, мы регулярно обмениваемся письмами. Но, думаю, в целом значение Нобелевской премии несколько преувеличено. Скажем, великий британский ученый–физиолог Старлинг так ее и не получил, хотя совершил одно из крупнейших открытий в своей области — познал механизм регуляции силы сердечных сокращений. А Дмитрий Иванович Менделеев? Разве может быть что–то фундаментальнее, чем его периодический закон, на котором стоит вся Вселенная? Неужели не заслужили Нобелевскую премию Куприн или Чехов? А Горький? Он ведь никак не ниже Солженицына, даже выше! Кстати, одна англичанка как–то спросила меня, что я о нем думаю. Знаете, что я ответил? «А что прикажете думать о человеке, если он пишет о России только плохое? Значит, он не любит свою родину!»

5. На что не жаль потратить миллион?

— На детей, в них наше будущее.

6. Интеллигентность. Что это такое в вашем понимании?

— Не открою Америки, если скажу, что интеллигентность нельзя путать с образованностью. Прекрасно образованным может быть и хам, и наглец, и тиран. А интеллигентность — это способность понять другого человека, а значит, и многое простить.

7. Что вам легче — подняться в 6 утра

или лечь спать в 4?

— Подняться в 6 утра, так всегда было.

8. Всегда ли вы говорите все, что думаете?

— Нет, как и все нормальные люди.

9. Оказало ли влияние на ваш характер созвездие, под которым вы родились?

— Честно говоря, не знаю. По гороскопу я — Водолей. Но этим мои познания и интерес к астрологии исчерпываются. Никогда не читаю предсказания астрологов, не пытаюсь провести какие–то параллели с собой. На мой взгляд, все это пока еще очень далеко от науки.

10. Кого вы предпочитаете держать в доме — кошку или собаку?

— В городе — ни того, ни другого. В квартире должно жить много детей.

11. От кого вы устаете больше всего?

— От болтливых людей. У кого–то из восточных мыслителей вычитал: «Не ставь дураку хмельного угощенья, он ночью криками поспать тебе не даст, а утром надоест, прося за то прощенья». В самую точку!

12. Есть ли в жизни вечная любовь?

— Конечно. Причем в самых разных своих проявлениях. Вечна любовь к Родине, к «отеческим гробам», как писал Пушкин, к своему делу, к женщине... Понимаю, сейчас с этим многие бы поспорили: у нас ведь более половины браков заканчиваются разводами. Здесь, уверен, очень многое, если не все, зависит от воспитания, от того, что и как закладывалось в человека с детства. Еще 100 лет назад в Российской империи к созданию семьи не относились столь легкомысленно: на 100 браков приходилось лишь 0,4 развода. Есть повод задуматься?

13. Если вы любите путешествовать, то какому виду транспорта отдаете предпочтение?

— Автомобилю.

14. Кто ваш самый близкий друг?

— Говорят: друзей не может быть много. Но в моем понимании 6–ю роту Псковской дивизии, из которой в Кодорском ущелье уцелело только 4 человека из 86, сплачивала именно дружба, ее особый вид — дружба фронтовая... Я мог бы назвать среди друзей и своих учителей, в том числе школьных, которые прошли войну, много повидали, лучше понимали людей и больше других были способны учить добру. Преклоняюсь перед учеником Ивана Петровича Павлова, выдающимся ученым Петром Кузьмичом Анохиным, и храню его труды с дарственной надписью. Кстати, все три оппонента моей докторской диссертации — случай редчайший — были академиками и его последователями. Но самых–самых близких друзей было двое. Первый — знаменитый ленинградский ученый–фармаколог Петр Прокофьевич Денисенко. Он не был избран членом академии, но создал научную школу, подготовив свыше двух десятков докторов наук и более 100 кандидатов. Меня в нем сразу тронуло замечательное качество: при знакомстве с человеком у него сразу возникает неистребимое желание помочь. Щедрость души необыкновенная! Второй мой друг–единомышленник, к сожалению, уже ушел от нас — это Андрей Михайлович Клочков. Человек поразительной честности

и мужества, великолепный ученый, руководитель лаборатории космической медицины в летно–исследовательском институте в Жуковском. Между прочим, Андрей Михайлович одним из первых людей на планете испытал ощущение невесомости. Всю войну он прошел на переднем крае, в разведке, а погиб нелепо, страшно, во время развала великой страны, который почему–то называется перестройкой. Сейчас мой близкий друг, у которого я часто бываю, Михаил Андреевич Савицкий. Он как раз работает над новой картиной, которая посвящена одной из самых трагических страниц последней войны.

15. Ваш идеал женщины?

— Мама. Недаром Анатолий Васильевич Богатырев называл ее святой женщиной. Вся ее жизнь — самопожертвование. У мамы было трудное детство, ей пришлось отказаться от учебы после школы, чтобы помогать родителям поднять троих младших детей. Когда началась Великая Отечественная война, папа сразу ушел на фронт добровольцем, и мама осталась на оккупированной территории, на руках у нее был я, трехлетний, а 28 ноября 1941 года родилась моя сестренка. Но еще на восьмом месяце беременности мама ходила по шпалам из Витебска в Богушевск, целых 40 км, чтобы раздобыть пропитание для семьи. В 1944 году нас угнали в Германию, этапом, через 3 концлагеря. И я помню момент, как мама отбивалась от эсэсовцев, которые хотели забрать у нее детей. Фашистам ведь нужны были только рабочие руки, а не лишние рты! Но мама каким–то чудом нас отстояла. А представьте себе ситуацию: молодая женщина, оказавшаяся с двумя детьми среди врагов! Кругом — чужие люди, чужая речь. Неизвестно, когда кончится война, жив ли муж. Но мама все преодолела, детей поставила на ноги — мы ведь все после войны окончили школу с медалями! До последнего опекала отца, который демобилизовался героем (у меня хранится редкая коллекция его фронтовых наград, в том числе медали «За оборону Ленинграда» и «За оборону Сталинграда», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За освобождение Праги»), но с туберкулезом открытой формы. Сил у мамы хватало на всех. И даже на закате жизни у нее осталось это удивительное качество — думать прежде всего о других: угощаешь ее конфетами, а она обязательно спрячет: для младшего внука...

16. Верите ли вы во внеземные цивилизации?

— Да.

17. Как вы проводите свой отпуск?

— Дача, рыбалка, грибы.

18. Чего нельзя прощать даже лучшим друзьям?

— Трусости.

19. Что такое, по–вашему, лень, а что — душевный покой?

— Лень — нежелание делать необходимое. Душевный покой — это когда хорошо твоим близким.

20. Если у вас свой огород или дачный участок, то какие овощи и фрукты нравится выращивать?

— Сам выращиваю с удовольствием яблоки, груши и даже виноград. Этому меня научил мой приятель, мы с ним вместе учились в школе, а теперь он один из лучших виноградарей страны.

21. Будь вы главой государства, что бы вы сделали в первую очередь?

— Наверное, повысил бы пенсии и зарплаты врачам, учителям, ученым. И еще, на мой взгляд, нам необходима государственная программа репатриации молодых ученых. Неправда, что патриотизм сейчас не в моде. Естественно, сам по себе он бескорыстен, но если его поддерживать, если талантливая молодежь будет чувствовать, что ее способности нужны государству, то это принесет обоюдную пользу. Уверен, каждый хочет служить прежде всего родине, а не абстрактному человечеству. Посмотрите, ни один молодой китайский специалист, пусть даже средних способностей, но обучившийся какому–то ремеслу, не остается после учебы на Западе. Все возвращаются на родину и там не заняты поиском хлеба насущного — им предоставляют жилье, работу, возможность работать на той современной аппаратуре, которой они овладели. Некоторые из моих учеников тоже признаются: если бы у нас были жилье и возможность работать на современном оборудовании, мы бы работали в Беларуси и за небольшие деньги. Они патриоты, но не могут здесь себя выразить — мы, к сожалению, не можем им ничего обещать. Зато им многое обещают за границей, там целая научная разведка работает — сначала находят молодых и перспективных, приглашают на конференции, дают гранты. Почему мы позволяем пользоваться нашим интеллектуальным запасом?

22. А врагов себе успели нажить?

— Специально не наживал, они как–то сами образовались. Только это, скорее, не враги, а недоброжелатели.

23. Кем бы вы стали, появись возможность начать все сначала?

— Ученым–физиологом. Ни о чем не жалею: я много повидал, многое испытал, трудности меня закалили, я понял мерило добра и зла. Знаете, на мой взгляд, сегодняшние поколения проигрывают тем, которые пережили войну. Война очеловечила людей. К примеру, наша семья жила впроголодь, но всегда помогала нищим: денег дать не могли, делились хлебом. А сейчас преуспевающий человек страждущего даже не заметит! Не от злобы, а потому что просто не приучен понимать страдание другого. И это не вина его, а беда.

24. Чего вам лично больше всего недостает сегодня?

— Времени, чтобы выполнить задуманное, и сотрудников. Нет сейчас мотивации к науке, самые талантливые идут в бизнес. Меня глубоко печалит и то обстоятельство, что медицина у нас становится частично платной. Как дороги, к примеру, лекарства! А ведь когда–то упаковка аспирина стоила 4 копейки, как киловатт электроэнергии, как талончик на проезд... Сколько лет прошло, а никто еще не сказал точнее, чем социалист–анархист Кропоткин: «Больной человек не может быть объектом наживы!»

25. Когда вы в последний раз хохотали от души?

— Иногда мой девятилетний внук выдает такие «перлы»!

26. При каких обстоятельствах вы познакомились с нашей газетой?

— Не помню точно, поскольку читаю ее много лет.

27. Как вы относитесь к наблюдению А.П.Чехова, что на свете нет ничего страшнее, чем провинциальная знаменитость?

— Чехова очень люблю, но над этой его фразой никогда не задумывался. Впрочем, я его понимаю.

28. Помните ли вы свое детское прозвище?

— Его не было.

29. Не рискнете предсказать, какие перемены ожидают нашу страну через год?

— Не рискну.

30. Где вы чаще всего встречаетесь с друзьями?

— На работе.

31. В какой стране вам хотелось бы побывать и почему?

— В Японии — особенно. Вообще, я много поездил по миру. Часто бывал в Англии, люблю Чехию и Сербию. В Сербии очень ценят белорусов, туда даже визы не нужно — бери билет и поезжай. Я тоже в знак признательности, когда там выступал на конференции, начал свой доклад на сербском языке. Надо сказать, я возглавляю белорусское отделение Международной славянской академии наук, образования, искусств и культуры, куда входили и входят самые известные люди нашей страны — ныне покойные Глебов, Шамякин, Еременко, Богатырев, здравствующие Елизарьев, Савицкий, Ровдо, Гостюхин, Борисевич и другие. Когда американцы бомбили сербов, мы посылали телеграммы протеста. За что бомбили? Кого бомбили? Больше всего–то пострадало мирное население, не армия — американцы просто не смогли ее найти! В Белграде до сих пор можно увидеть руины зданий... А больше всего мне импонирует устройство жизни у шведов, это страна с реально построенным социализмом.

32. А какие книги, по–вашему, надо прочесть всем?

— Думаете, я отвечу: Библию? Нет, я прекрасно понимаю, что Библию большинство людей не читало, не читает и не будет читать. По разным причинам. Моя Библия — это «Дневник писателя» Достоевского. И, конечно же, русская классика XIX — XX веков.

33. У кого конкретно и что именно вы спросили бы в первую очередь, будь у вас такая возможность — пообщаться с самыми интересными личностями нашего времени?

— Поинтересовался бы у Фиделя Кастро и Уго Чавеса, что они думают о будущем США. Я лично не прогнозирую этой стране ничего хорошего. Даже англичане, их союзники, американцев недолюбливают — за высокомерие, за грубость... Это вообще две очень разные страны. Достаточно сказать, что британская полиция не вооружена, а в Америке чуть ли не каждый дома держит оружие. Зато, насколько я знаю, до 90 процентов англичан высказывают сожаление по поводу развала СССР. Он был противовесом для другой сверхдержавы. Само существование Советского Союза делало Запад более гуманным.

34. Вы хорошо знаете свою родословную?

— По материнской линии благодаря записям из церковных книг могу отследить судьбу рода с начала XIX века. Знаю, что мамины родители — белорусы, дедушка родом из Дудуток, а прадеды были людьми очень верующими, потомственными зодчими, возводили церкви. Об отцовской линии сведений меньше: знаю только, что родился отец в Варшаве, в семье русско–белорусского железнодорожника. Себя же я считаю русским, «у прыватнасцi беларусам». Причем русский — в моем понимании это прилагательное: имеется в виду тот, кто русский по духу, по принадлежности к великой культуре, к пониманию христианства в его православном варианте — по Достоевскому. Кстати, вы знаете, что у него белорусские корни? Как и у Шостаковича, семья которого из нарочанского края была выслана за революционную деятельность в Сибирь.

35. Самый счастливый день в вашей жизни?

— День рождения первого сына.

36. Есть ли у вас любимое занятие, помимо основного рода деятельности?

— Чтение художественной и исторической литературы.

37. Как вы чувствуете себя в обществе молодых людей?

— Свободно, но... Не хочу сказать, что нынешняя молодежь «неправильная». Уверен, в тяжелую для страны минуту мы бы вновь увидели и мужество, и самопожертвование, и великодушие — лучшее, что есть в нашем народе. В то же время я замечаю и негатив. Скажем, очевидна разница между теми, кто оканчивал советскую школу, и теми, кто учился позже. Если все так пойдет и дальше, то наше общество станет напоминать западное в худшем смысле слова — будет «атомизировано», где каждый сам за себя. Это для славян совершенно нехарактерно, мы больше склонны поделиться, подарить другому радость, нам проблемы окружающих не кажутся чужими. Эта христианская черта — свойство православия.

38. Как часто и по какому поводу вы бываете недовольны собой?

— Нечасто: когда не успел что–то сделать.

39. Рок–музыка — это надолго, по–вашему?

— Что такое рок–музыка? Ритмический шум, насилие над мыслью, над чувствами. Что это дает человеческой личности? Понимание красоты и гармонии нужно закладывать в ребенке еще до школы, еще в материнской утробе. Умные акушеры–гинекологи уже рекомендуют будущим мамам слушать хорошую музыку — но, заметьте, не рок, а Моцарта, Шуберта, Мусоргского, Свиридова.

40. Ваше любимое блюдо?

— Драники.

— Футбольная команда?

— Минское «Динамо».

— Музыкальное произведение?

— «Князь Игорь» Бородина.

— Запах?

— Сирени.

— Цвет?

— Зелени.

— Время года?

— Лето.

— Погода?

— Солнечная, с редкими облачками.

— Наряд?

— Хороший костюм.

— Праздник?

— Новый год.

41. Можете назвать то место на земле, которое вам милее всего?

— Река Лучеса на Витебщине.

42. Часто ли приходится вам одалживать у кого–то деньги?

— Не одалживаю вовсе.

43. Каково ваше отношение к конкурсам красоты?

— Нейтральное.

44. Верите ли вы в изречение: «Все, что ни делается, к лучшему?»

— Слишком широко сказано, чтобы быть истиной. Скорее, нет худа без добра.

45. Как вы заботитесь о собственном здоровье?

— Научен горьким опытом, поэтому сейчас периодически обследуюсь.

46. Летаете ли вы во сне?

— Пока не доводилось.

47. Когда у вас плохое настроение, вы что делаете?

— Читаю Пушкина. Поверьте, нет лучшего лекарства для души. Солидарен с Иваном Шамякиным, который считал Александра Сергеевича абсолютным гением и как–то воскликнул: «Валерий Николаевич, он же в свои 35 лет был мудрее, чем я в 70!»

48. Вы часто пишете письма?

— Постоянно — и электронные, и от руки. Последние стараюсь писать чаще: такое письмо получить приятнее, знаю по себе. Помните, в старых романах кавалер получал от своей дамы сердца надушенные, изысканно составленные весточки? А сейчас? «Ты меня любишь? Ответь SMS!» Так не годится. Это, мягко говоря, не способствует развитию лучших человеческих качеств. Точно так же я никогда не признаю за искусство изображение треугольников или квадратов, то, что может сделать каждый. На этот счет существует замечательная притча — про ученого, который в разгар спора о современной живописи вдруг встал и сказал: «Я видел картины великих мастеров, я влюблялся во многих дам, но самая красивая женщина всех времен и народов — это моя жена. Я покажу вам ее!» Спорщики поехали к нему. Дверь открыла сущая ведьма — сгорбленная, кособокая, одна нога короче другой, глаз вытек... «И это ваша жена–красавица?» — «А что, вам не нравится Пикассо?»

49. Верите ли вы в лучшее будущее наших детей?

— Должен верить.

50. Тогда какой вопрос вы хотели бы задать себе сейчас? И ваш ответ...

— Знаете, я до сих пор думаю над вопросом сэра Эндрю Хаксли.

Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".