Операция "Крот". Фемида ля трагедия

Источник материала:

Верю или не верю? Являются ли субботние события на “Динамо” плохой игрой футболистов или хорошей — актеров? На этот вопрос вряд ли ответил бы даже Константин Сергеевич Станиславский, потому как оснований предостаточно как для одной, так и для другой версии. Однозначен лишь жанр игры — трагедия.

Аморальное удовлетворение

Надо отдать должное Юрию Пунтусу — списать провальный матч сборной на происки оборотней в его ситуации было проще всего. История этой команды уже знает случаи, когда главный тренер сам инициировал тему предателей, а тут и выдумывать ничего не надо. Вот вам необъяснимые легкость и свобода, с которыми Бербатов гулял по нашей штрафной, а вот объясняющий все сигнал из авторитетного источника. В самом деле, суперигрок мирового масштаба, требовавший к себе едва ли не персональной опеки, как-то странно и часто “вываливался” на рандеву с Жевновым. Форвард “Тоттенхэма” мог открывать счет уже на 3-й, потом на 12-й, на 23-й минутах, пока, словно нож сквозь масло, не прошел сквозь Штанюка и Тигорева — тот еще цирковой трюк.
Однако иная глубокая мысль, что канализационный люк без крышки. Нырнуть просто — отмываться потом сложнее. И Юрий Иосифович как настоящий мужчина по легкому пути не пошел, не увел дискуссию о провале команды под землю, тем самым косвенно признав, что тот беспредел и вопиющая безграмотность, что творились на поле, — и его, собственно, рук дело. Что ж, браво, Пунтус, морального удовлетворения в конфуцианской теме черной кошки в темной комнате он не искал, однако сейчас не об этом. Почему так легко верится, что “кошка” все же есть? И отчего столь остра официальная белорусская реакция на всего лишь румынские предположения? Ответов на эти вопросы как минимум два. Помимо того что сборная своей игрой в субботу подставилась под подозрения сама, это еще исторически определенная репутация нашего футбола, правоохранительной системы, правосудия, самого общества, допускающих безнаказанность участников купли-продажи матчей, в том числе и главной команды Беларуси.

Игра на понижение

Репутация футбольной сборной страны, святая святых спортивной нации, поговаривают, оказалась запятнанной давно, но наиболее явно осенью 2003-го. “Прессбол” затеял журналистское расследование, послужившее основой для написания статьи “Операция “Крот” 16 декабря 2004-го. Мы заявили, что располагаем материалами, в основном это аудиозаписи бесед и телефонных переговоров, которые, если опубликовать, не вместятся в целый газетный номер и оставят у читателя весьма гадкое и тяжелое впечатление. Но они позволяют с достаточной долей достоверности прояснить отдельные темные эпизоды новейшей истории отечественного футбола.
Так, в начале осени 2003-го на базу в Стайки, где к отборочным матчам чемпионата Европы готовилась команда Беларуси, с целью тайных переговоров приехал посредник из числа бывших футболистов сборной. Поочередно пригласив на разговор нескольких основных игроков, он предложил деньги взамен на обеспечение “нужного” результата в двух предстоявших матчах: 6 сентября Беларусь — Чехия и 10 сентября Молдова — Беларусь. В тот период самыми активными ставками у букмекеров были победа Чехии в Минске с разницей в два мяча (-2) и минимальная Молдовы в Тирасполе (+1). Не без сложных перипетий и коллизий с элементами драмы и комедии постановка все же прошла “успешно”, но о сценарии рассказал некто, принесший в редакцию “ПБ” доказательные материалы.
“Прессбол” — не “ProSport” — у нас не “одна журналистка сказала”, и наша статья не могла не задеть власть, причем не только футбольную — масштаб позора носит национальный характер. Реакция последовала адекватная: 1 февраля 2005 года исполком БФФ, пригласив меня на специальное заседание, призвал в присутствии представителя Ген- прокуратуры передать материалы последней. В ту пору на “Прессбол” выпало немало тяжких испытаний: с одной стороны, министр финансов, под общественной крышей которого приютился бандит, с другой — бандиты, чью крышу пошатнула “Операция “Крот”, а тут еще перспектива увязнуть в следственных “экспериментах”... Тем не менее официальное заявление я написал и вместе с материалами передал лично заместителю генерального прокурора Николаю Куприянову. А спустя некоторое время Главное управление по борьбе с организованной преступностью МВД приступило к оперативной разработке темы.

На живца и крот бежит

Бандиты несколько успокоились, хотя оперов такая тишина не устраивала, и меня попросили помочь. Поэтому, когда в очередной раз раздался звонок то ли с угрозами, то ли с предложениями, мобильник уже стоял на санкционированной прослушке — невольно я оказался в роли подсадной утки. Но каково же было разочарование, когда важнейший разговор, в котором преступник себя практически раскрыл, оказался... пропущен. “Сами не знаем, что произошло, — пожимали плечами милиционеры. — Почему-то ничего не записалось”...
Что-то подсказывало: “крота” в наших футбольных и правоохранительных органах кто-то хорошо ведет — снабжает информацией, консультирует, страхует, опекает. Ощущение опасной игры не прошло до сих пор: на словах и в декларациях одно, на деле же совершенно другое. То странные намеки на то, что заявление в прокуратуру будет квалифицировано как ложный донос, клевета с возбуждением уголовного дела, то реальные маски-шоу у стен редакции. Однажды меня задержали якобы по факту... получения взятки — отряд ОМОНА, лицом на асфальт, “браслеты” на запястьях. Думаю, если бы где-то оступился, допустил ошибку, повел себя непоследовательно, сейчас сидел бы за решеткой. Хотя шанс обогатиться, признаюсь, был. Предлагали деньги, на которые с лихвой можно было покрыть иск того же министра финансов...
В конце концов с превеликим сопротивлением, натугой впервые в практике было возбуждено уголовное дело по статье 253 (“Подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов”), которое расследуется вот уже два года. За это время была проведена масса дорогостоящих, но эффективных действий, начиная от многочасовых допросов, многодневных загранкомандировок, многочисленных очных ставок и заканчивая высокотехническими экспертизами, выводы которых недвусмысленны и однозначны. Утверждаю это не просто как журналист, а как свидетель, который во всех этих мероприятиях активно участвовал. Как минимум один из злоумышленников определен совершенно точно, ему можно давно предъявлять обвинение, арестовывать и вести под суд, который явился бы упреждающим, показательным для всех желающих погреть руки на купле-продаже матчей, но...
Буквально на следующий день после выхода статьи в румынской газете и новых обвинений сборной Беларуси в нечистоплотности я позвонил старшему следователю по особо важным делам отдела по расследованию преступлений в сфере организованной преступности и коррупции ГУВД столицы Александру Алейникову. Известие, полученное от Александра Викторовича, повергло в шок не менее, чем сама вероятность продажи последнего матча на “Динамо”. Оказывается, дело о “кротах”, которое за два года не раз пытались закрыть, давно передано “неизвестно кому”, а самого подполковника АЛЕЙНИКОВА, два года профессионально продвигавшего залежалые тома в суд, в 38 (!) лет отправили на пенсию. Якобы за чрезмерную активность.
— Для меня увольнение и отстранение от дела были крайне неожиданными, — комментирует опальный следователь. — Особенно второе, как будто уголовное дело касалось того, как тракторист Вася назначил стрелку на сеновале доярке Мане с целью заговора против ее благоверного супруга ветеринара Коли. Тут ведь не банку огурцов из погреба сперли — украли надежду и веру у сотен тысяч болельщиков, граждан страны. Хотя и срок за это по 253-й статье УК, считаю, совершенно плевый, максимум до трех лет лишения свободы, тем не менее в Беларуси да и, наверное, в мире (на территории бывшего СССР как минимум) такое дело расследовалось впервые. И я утверждаю: оно было расследовано, там все ясно и все доказано, можно идти в суд. Но на протяжении всей работы чувствовал какие-то тормоза сверху, кто-то сильный все время работал против. Я стучался в двери многих высоких кабинетов, на последнем этапе дошел даже до главы Администрации президента, который председательствует в футбольной федерации. Геннадий Невыглас высказал, как мне показалось, искреннюю заинтересованность, даже поднял нескольких чиновников в прокуратуре, которые взяли тома на изучение, но потом опять все сошло на тормозах. В результате мне просто велели сдать дело начальнику управления. Кто им теперь занимается, точно не знаю, но, боюсь, человек не видит разницы между правым инсайдом и искусственным офсайдом. Самое любопытное, что накат был столь мощным, что сократили не только меня, но и весь отдел из восьми человек. Якобы организованная преступность у нас уже побеждена и надо сосредоточиться на уличной...

Право имеет человека

К сожалению, тайна следствия невыносимо долго работает в интересах очевидных и потенциальных преступников. На мой взгляд, действенной мерой против “кротов”, подрывающих наш футбол изнутри, стала бы уже сама публикация материалов по этому делу, не говоря уже о Его величестве правосудии. Свершись оно — при любом исходе — до злополучного матча с болгарами, и ни у кого из футболистов и соблазна не возникло бы продаться в оборотни. Равно как журналисты, болельщики, общество вздохнули бы с облегчением и не таили бы в себе подозрения в закулисных играх самого руководства белорусского футбола, обладающего недюжинным административным ресурсом. При всех справедливых замечаниях Геннадия Невыгласа о том, что никто не вправе вмешиваться в работу суда и правоохранительных органов, заметим: далеко не все в нашем королевстве так идеально, есть и другие понятия. Футбольной звезде, например, может сойти с рук левый поворот с человеческими жертвами, а редактор “Прессбола” до сих пор ежемесячно улучшает материальное положение министра финансов за лихой по форме, но верный по сути заголовок.
Да, наш человек имеет право, но как часто наоборот — право по полной имеет человека, у которого на столе нет “вертушки”, а под столом кейса с “кэшем”. Уже и народный афоризм созрел, мол, законы у нас не писаны лишь для тех “дураков”, кто их пишет. Многие могут заподозрить и самого автора в подстрекательстве к нарушению закона, дескать, не надо побуждать товарища Невыгласа или того выше к вмешательству в следствие. Полноте, граждане, в него уже давно вмешались, и кое-кто в этой трагедийной постановке достигает заметного “успеха по блату”.