Тяжкое наследство

Источник материала:

МИЦКЕВИЧ Елизавета

Должны ли социальные сироты платить по счетам бывших родителей?

«Семейными» в интернате обычно называют детей, у которых живы родители. Пусть лишенные прав на ребенка, зато при собственной квартире или доме, где сироте после 18 лет тоже положен свой угол. Впрочем, «семейным» друзья по интернату не завидуют: все знают, какое «наследство» ждет их дома.

Плохие родители преподносят подросшим детям «презент» — равную долю в коммунальном долге. Ребятам бы свою жизнь устраивать — найти работу, получить образование, а они месяцами живут без воды, света и отопления.

— А что делать? — разводит руками начальник расчетно–справочного центра ЖЭСа-11, 31 Московского района Минска Инесса Авраменко. — Самой жалко их до слез. Жилье, за которое мы заставляем их платить, и квартирами–то назвать нельзя — настоящие притоны. А чтобы снять комнату, нет у подростков ни денег, ни желания. Через год они становятся такими же, как родители: начинают пить, не работают и не учатся. Психологически не выдерживают жизни в таких условиях, которые, выходит, отчасти создаем им и мы, лишая всех удобств.

По совету Инессы Борисовны иду по одному из неблагополучных адресов. Их в ЖЭСе—53, но этот особенный. Раньше здесь каждый вечер был пьяный дебош, теперь — тихо. На первый взгляд кажется, что в квартире ремонт: мебель сдвинута, обои свисают клочьями... Но всюду характерный запах притона, который намертво въелся в стены. Посреди этого развала меня встречает худенький, растерянный мальчик. Это Артем Тэпер. Он только выглядит пацаненком — на самом деле ему уже 19. Мать умерла, отец их давно бросил. Долг Тэпера за квартиру — 510 тысяч. «Откуда возьмешь деньги?» — интересуюсь.

— Пока я был в интернате, платил дядя, — рассказывает Артем. — А у меня деньгам взяться неоткуда — не работаю. Хочу стать художником. Да и не нужна мне квартира с такими проблемами! Я в Россию к друзьям уеду — пусть здесь живет кто хочет. К тому же в лицевой счет внесен брат, который еще до моего рождения уехал с отцом за границу. Платить еще и за него меня никто не заставит.

Многие действительно уезжают, бросая жилье. В одной из квартир по ул. Розы Люксембург прописана «веселая» семейка — родители–алкоголики с детьми. Жили–жили, да вдруг куда–то все исчезли. Ищет милиция — без толку. А за пустующую квартиру вроде никому и платить не надо.

Отключить свет и воду Артему Тэперу у работников ЖЭСа не поднялась рука, хотя по закону положено...

— К нам часто приходят письма с просьбой помочь в похожих ситуациях, — вздыхает заместитель начальника главного управления политики занятости и народонаселения Министерства труда и соцзащиты Татьяна Шеметовец. — Даже если снизить порог нуждаемости в социальном жилье, всех ведь не пристроишь. В прошлом году был принят Декрет Президента № 18 «О дополнительных мерах по государственной защите детей в неблагополучных семьях». Согласно ему родители детей, которые живут в детских домах, переселяются в жилье подешевле, а квартира сдается. Я считаю, так можно поступать и в этом случае: выделять неблагополучным родителям жилье худшего качества, а детям оставлять квартиры.

В Национальном центре законопроектной деятельности при Президенте эту идею не поддерживают: за что, спрашивается, дарить таким семьям дополнительное жилье?

— У государства нет возможности выделять неблагополучным родителям бесплатную жилплощадь, — категорична заместитель начальника отделения социального законодательства Национального центра законопроектной деятельности Вера Чаушник. — Но у социальных сирот есть три способа решить квартирный вопрос. Первый: получить согласно статье 84 Жилищного кодекса социальное жилье, если квартира непригодна для проживания. Впрочем, критерии, по которым можно было бы это определить, нигде не прописаны. Так что, если комиссия решит, что в квартире жить можно, отселиться реально только в съемное жилье. Этот второй вариант — неподъемный для ребят с их небольшими зарплатами или стипендиями. Есть еще третий способ — выделить свою долю в лицевом счете.

Но как раз об этой возможности сироты чаще всего и не знают. На оплату долгов таким, как Артем Тэпер, государство выделяет субсидии — порой это всего 5 — 7 тысяч рублей. Хватает только на то, чтобы погасить десятую часть ежемесячной квартплаты. А если сирота хоть раз не оплатит свою долю в лицевом счете, субсидии и вовсе не начисляются.

На днях комиссия ЖЭСа-11, 31 собирается навестить более 20 квартир из «черного списка». Основная цель — воспитательная: убедить дееспособных подростков помочь хоть немного сократить долг. Кроме уговоров есть только один рычаг воздействия — лишить жильцов удобств. Или пригрозить, что квартиру отнимут за долги. Ждать, что закоренелые неплательщики вдруг встанут на путь исправления, устроятся на работу и начнут расплачиваться с ЖЭСом, не приходится. А долг растет... Увы, опыта решения этой проблемы пока нет — каждый случай разбирается индивидуально. Сироте, уже прописанному в квартире, некуда идти — по закону он «прикован» к своим «неблагополучным метрам». А с 18 лет перед ЖЭСом все равны: проживаешь — будь добр плати. И коль социальное жилье всем предоставить невозможно, видимо, необходимы изменения в Жилищном кодексе — скажем, увеличить размеры субсидий для сирот. Иначе звание неплательщика так и будет передаваться по наследству.

Кстати

На сегодняшний день общая задолженность по коммунальным платежам в стране составляет 50 миллиардов рублей.