Мир, который построил Джеф

Источник материала:

МИЦКЕВИЧ Елизавета

В небольшую минскую галерею Л.Щемелева пришло много творческого люду — оценить работы французского фотохудожника Джефа Бонифасино на вернисаже «Минск. Портреты». Рассматривали с пристрастием, ведь на фото были они сами: режиссер–документалист Галина Адамович, художник–дизайнер Владимир Цеслер, фотограф Владимир Парфенок... Белорусская творческая интеллигенция. Какой увидел ее молодой француз? Его работы максимально простые по форме — миг персонажа в его привычной среде. «Фото — это реплика реальности», — объясняет свое творческое кредо Джеф. А публика все подтягивалась, через час после открытия выставки в маленьком зале стало тяжело дышать: общение, как говорится, было в атмосфере предельной близости.

Но Джеф сторонился публики и избегал комплиментов. «Не от мира сего», — с уважением переговаривались гости.

И были в чем–то правы. У каждого художника своя Вселенная — за поверхностью фотоснимков. Хотя в повседневности Бонифасино показался мне «хулиганистым» мальчишкой, внешне типичным парижским аутсайдером.

За плечами которого, правда, культурологическое образование и более 10 лет профессиональной любви к фото.

— Каков твой мир, Джеф?

— Я не признаю надуманности, композиции. Мои фото — это впечатления, заметки по ходу дела, «вторые глаза», которые я «одалживаю» всем, кто рассматривает мои работы: «Посмотрите, какой я вижу вашу реальность, вашу страну». В поисках персонажей я объездил много стран — предпринял даже путешествие в Бурятию. Так интриговали меня шаманы, «дикая» культура... Но потом понял, что самое удивительное — у себя под носом и вернулся во Францию. Взял карту страны и прочертил карандашом ровную диагональ от Ниццы до Раскова — через всю страну. По этой линии и пошел — напрямик через реки, горы, города, огибая туристические места. Получился мой личный опыт Франции. Снимал то, что цепляет. Моя коллекция — это сбор «случайных шедевров», фоторепортажи. То же и в Беларуси. Вот мне понравился ваш «оранжевый» дорожный рабочий: он присел отдохнуть в будничных сумерках. Я снял его — и это уже концепция города. Или девушка, которая загорает на газоне... Простые люди большого Минска, в котором меня поначалу все поражало. Особенно снег — я никогда не трогал его.

— В Париже нет снега?

— Он тает, не долетая до земли. А в Бурятии, куда я ездил, снег лежит высоко в горах — его тоже не достать. А в Минске я узнал, что такое заснеженный город. И мороз минус 30! Кстати, он очень опасен для фотографов: однажды я проводил здесь съемку в лютый холод и снежинки упали мне на объектив. Он стал мокрым и моментально замерз! Это было для меня большим сюрпризом.

— А как родилась серия портретов арт–персон?

— Я много и страстно изучал театр, живопись. Отснял бессчетное количество портфолио французских актеров. Безусловно, с творческими людьми мне интереснее работать. К тому же их я превращаю в своих друзей. За этим я и приехал в Беларусь. Я ничего не знал о вашей стране! Пару лет назад случайно прочел статью в газете «Ле Монд» и отправился к вам наугад.

— Но не один, тебе помогал молодой белорусский фотохудожник Алексей Андреев...

— Да, он входит во французскую ассоциацию «Белпроект», которая поддерживает молодых художников, продвигает белорусские таланты на творческие площадки Франции. Например, в «Холодильник» — самую известную галерею Парижа. Это огромное здание бывшего хладокомбината — сейчас его облюбовали современные художники и фотографы. В том числе из Беларуси.

— У Франции уже сложилось впечатление от арт–лица Беларуси?

— Увы, нет! Мы знаем о вас чудовищно мало. Конечно, громкие имена известны профессионалам — культурологам, критикам. А молодые белорусские художники, музыканты, режиссеры — все это скрыто от наших глаз. В Париже каждую неделю (!) появляется около сотни спектаклей и еще столько же организуется концертов, выставок. Десятки ежедневных газет посвящены исключительно парижской культурной жизни. В такой круговерти сложно уследить за зарубежными новинками... Разве что книгу Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва» знают все.

— Ты хорошо сказал, что город обретает человеческие черты через своих жителей. Какие они — лица наших горожан, по–твоему?

— Я открыл для себя: на облик горожанина очень влияет... погода! На мимику, одежду. Для белорусской серии портретов я искал людей созидающих. Тех, кто творит. Лицо белорусской богемы, на мой взгляд, — задумчивое, серьезное. Я никогда не расстаюсь с камерой. С тех пор, как мне подарили первую, в 16 лет. Это физическое продолжение меня. Камера заставляет постоянно совершенствоваться, учиться. Недавно я открыл для себя американского фотографа Салли Манн. Это удивительно талантливая женщина, которая умеет сочетать повседневность и философию. Банальность и вечность. Я так же, как она, избегаю постановок в фотографии. Я за чистоту и ясность.

— Чем может заработать в Париже вольный фотограф?

— Я участвую в коммерческих фотопроектах, делаю портфолио на заказ, фотографирую спектакли, даже свадьбы.

— Вот на свадьбах и у нас можно сделать деньги, чего не скажешь о фото театральных постановок...

— Честно сказать, на родине у меня нет даже отдельной квартиры — снимаю жилье напополам с другом. И всегда рад хорошему приработку. Благо в Париже фотографам платят хорошо — в месяц выходит несколько тысяч долларов. В этом плане я рад, что живу во Франции.

— А фамилия у тебя не французская!

— В нашей стране осталось мало чистокровных французов! Мои предки, например, были с юга Франции и из Италии. Я сам космополит — люблю землю и людей и с удовольствием подсматриваю за их повседневной жизнью через объектив.