Материя, которая рвется

Источник материала:

Отношения  руководителя  и  подчиненного,  правовая  грамотность  населения  еще  далеки  от  идеала 

Совместная выездная приемная газеты «Рэспублiка» и Министерства труда Республики Беларусь в Бобруйске побила все рекорды по числу обращений граждан – их оказалось более ста. Заместителю директора Департамента государственной инспекции труда Минтруда и соцзащиты Ирине Шиляевой и главному экономисту Главного управления труда и заработной платы министерства Ирине Новиковой были заданы актуальные, а порой и весьма острые вопросы. Но вывод, который можно сделать из этой встречи, к сожалению, не радует: правовая грамотность нашего населения пока еще недостаточна.  

Наталья Волкова из Бобруйской межрайонной ветеринарной лаборатории, к примеру, беспокоилась, что ее должность могут сократить, пока она будет находиться в декретном отпуске. 

— Без вас это не сделают, — успокоила ее Ирина Шиляева. – Должность будет сохраняться за вами до выхода из отпуска по уходу за ребенком до трех лет. 

Лариса П. в 1995 году работала у индивидуального предпринимателя. Сейчас, когда стала собирать документы на пенсию, оказалось, что это время не учитывается для ее назначения. 

— Значит, ваш наниматель не делал отчислений в Фонд социальной защиты, — объясняет Ирина Шиляева. – И, к сожалению, ничего поделать с этим сегодня уже нельзя. 

Работница Бобруйского ООО «Люстэрка» Елена М. уволилась в июне, но до сих пор не получила расчета. При этом в суд обращаться не хочет. Между тем Трудовой кодекс Республики Беларусь гласит: «В случае невыплаты окончательного расчета в последний день работы, наниматель несет полную ответственность за задержку окончательного расчета». И единственным органом по взысканию невыплаченных сумм является суд. При этом за каждый день задержки окончательного расчета с нанимателя взыскивается в пользу работника заработная плата. 

Вообще же, межличностные отношения руководителей и подчиненных – материя тонкая, и рвется она с пугающей регулярностью. Светлана Бородина устроилась в бобруйский «Торг­универсал» кондитером 5-го разряда. Но на следующий день в отделе кадров ее попросили переписать заявление. Женщина согласилась и в результате оказалась принятой на работу… на замену отпусков. Через два месяца истек срок действия контракта и ее уволили. 

Тамару О., которая работала в «Агромашсервисе», наниматель попросту вынудил написать заявление «по соглашению сторон», поначалу сократив ее должность, а потом перевел ее, ведущего  бухгалтера, в подсобные рабочие. 

Елену Бариеву из СПК «Уссово» освободили от должности заведующей фермой. Причину, говорит женщина, никто не объяснил. Трудовую книжку не выдали, с приказами не ознакомили. Сейчас она продолжает трудиться, но уже в бригаде полеводов. 

— По вашей ситуации надо обязательно провести проверку, — говорит Ирина Шиляева. – Похоже,  наниматель незаконно отстранил вас от работы. В течение месяца разберемся и дадим письменный ответ. 

— Но у меня ведомственная квартира. 

— Вас не могут из нее выселить, так как вы работаете в том же СПК. 

Представители трудовых коллективов на «выездную приемную» приходили группами. Восемь бывших работников ЧУП кафе «Татьяна» принесли на прием решение суда: еще с декабря наниматель должен им зарплату, но до сих пор не рассчитался. 

Работницы участка машинной вышивки фабрики художественных изделий жаловались на то, что с зимы они работают с постоянными простоями. Недавно их перевели на неполный рабочий день, но и на эти четыре часа наниматель не может обеспечить их работой. За 4 часа работы женщины получают три тысячи рублей. Во время простоя — чуть больше тысячи. Выходит, что на проезд к месту работы в общественном транспорте денег уходит больше, чем они зарабатывают. Обратились к руководству, чтобы составить более удобный график работы, но понимания не встретили. Отпускные выплачиваются не вовремя. 

— Мы согласны на сокращение, — говорят женщины. – Но наниматель не сокращает наши должности. 

— Принимать решение о сокращении — это его право, — отвечает Ирина Шиляева. – И заставить его никто не может. 

— А если нас отправят на другие работы? 

— Это должно происходить только с вашего согласия. При этом с вами должны заключить новый контракт. 

— А если мы не согласимся? 

— Если вы не согласны переходить на другую работу, вас на нее могут перевести только на месяц и только по производственной необходимости. А ее еще и обосновать надо. Ведь перечень производственных необходимостей ограничен: стихийные бедствия, пожары, ликвидация аварий, непредвиденная ситуация, замена временно отсутствующего работника, без которого остановится производство. Ваша ситуация не входит в список производственных необходимостей. Кроме того, временный простой должен длиться не более шести месяцев. Этот срок, правда, может быть увеличен, но по желанию работников. Оплата при этом – две трети тарифной ставки или оклада. 

Хотя еще в январе некоторых работниц предупредили о переводе на контракт, до сих пор они еще никаких бумаг не подписывали. А вот зарплата уже уменьшилась. Как сказал наниматель, в связи с переходом на контракт. 

— При этом, наоборот, заработная плата повышается, — недоумевает Ирина Шиляева и добавляет: — На вашем предприятии будет проведена комплексная проверка. Все нарушения, которые имеют место, будут выявлены и устранены. 

Нина Круг из деревни Редкий Рог, по ее словам, пришла искать справедливости. У пожилой женщины, несмотря на большой стаж, совсем маленькая пенсия. Но она еще ребенком работала во время войны. Трудовой книжки, конечно же, тогда еще не было. В зональном архиве нашла справки о своей работе, теперь хотела бы подтвердить стаж. 

— Этот стаж вам на изменение коэффициента никакого влияния не окажет. Индивидуальный коэффициент зависит от среднего заработка. А он, насколько я вижу по документам, у вас был очень маленький. Отсюда и небольшой размер пенсии, — объясняет Ирина Шиляева. 

— Нигде правды нет! – возмущается старушка и тут же рассказывает свою историю. Инвалид второй группы, вырастила четверых детей. Все работают, у всех свои дети. Одному из сыновей нужно было жилье, и, чтобы построить большую квартиру, мать прописалась к нему в Минск. Прописана она там и по сей день, хотя проживает в своей деревне. Именно из-за отсутствия прописки ей невозможно ни оказать материальную поддержку, ни предоставить льготы. Когда речь заходит о том, что четверо детей вполне бы могли помогать пожилой матери, тем более после того как она помогла им построить квартиру, женщина вновь переходит в наступление. Видимо, в этой семье рассчитывать на поддержку детей не приходится. Вся надежда на государство. 

— Как только вы пропишетесь у себя в деревне, вам обязательно будут оказывать помощь, — объяснила Ирина Шиляева. — Вы будете стоять в списках нуждающихся как одиноко проживающая и престарелая, получите 50-процентную скидку по оплате газа и электричества, дешевле сможете приобретать дрова. Пока же, к сожалению, ничем помочь не можем. 

А вот и другой пример. Мария Николаевна Рябченко, бывший малолетний узник. Живет одна. Более тридцати лет проработала в универмаге. А за несколько лет до пенсии перешла по запросу на трикотажную фабрику. Но теперь, к сожалению, она не получает помощь к праздникам, ко Дню пожилых людей, которую оказывают другим старейшим работникам фабрики. А ведь ей даже не помощь важна, а простое человеческое участие. 

— Конечно, с точки зрения закона все правильно. На фабрике вы проработали всего четыре года. Если бы до этого работали в той же системе, могли бы рассчитывать на материальную поддержку. Но фабрика принадлежит Минлегпрому, а Бобруйский горпромторг – Министерству торговли, — говорит Ирина Шиляева. — Если же смотреть с чисто человеческой точки зрения, то тут, конечно, не все правильно. Оказать внимание одинокому пожилому человеку, тем более бывшему малолетнему узнику, хотя бы два раза в год на праздники, – об этом не должен забывать ни один руководитель. 

С каждым разом на «выездные приемные» приходит все больше представителей от нанимателей, которые консультируются по вопросам законодательства о труде, охраны труда, расчета заработной платы. Специалисты департамента приветствуют такую инициативу. Ведь если бы на предприятиях специалисты подробно отвечали на вопросы, интересующие работников, то обращений граждан в вышестоящие структуры стало бы на порядок меньше.