Новый «железный занавес» Европы

Источник материала: 21.by

Tom Hundley

ТИРАСПОЛЬ, Польша – Несколько бродячих собак и группа чумазых женщин с золотыми коронками на зубах борются за узкую полоску послеполуденного солнца, согревающую угол в зале ожидания ветхого железнодорожного вокзала.

Женщины, проживающие в бывшей советской республике Беларусь, – контрабандистки. И это не секрет. Они слой за слоем наматывают на себя новую одежду, готовясь к ежедневной битве с пограничниками.

Сегодня мы много говорим о Европе без границ, но в этом уголке континента, на востоке Польши, по берегам реки Буг, нет никакого сомнения в вездесущности границ. И во многом эта граница стала новым «железным занавесом» Европы. Раздел более не идеологический; это стена между богатыми и бедными, между имущими и неимущими Европы.

Современное понятие границы, как четкой демаркационной линии – изобретение европейцев, распространившееся по всему миру, становясь источником конфликтов и кровопролития. Даже в нынешней относительно спокойной Европе границы остаются пороховыми бочками. Подумайте о Косово, где была проведена одна из последних враждебных границ Европы.

Европейские границы радикально изменились за последнее поколение. Более 8000 миль новых национальных границ было создано на континенте с 1989 года, в основном в восточной половине Европы. Но и понятие границы в целом подверглось глубокой физической и психологической трансформации.

Начальным толчком к такой трансформации стало падение коммунизма и разрушение Берлинской стены и «железного занавеса». Но столь же важным стало и господство Европейского Союза, и его намерение сделать свободным пересечение границ для граждан 27 стран участников.

Как сказал историк из Йеля Тимоти Шнайдер, ценой создания этой замечательной зоны свободного передвижения стало создание жесткой внешней границы, наглухо отделившей ЕС от более бедных соседей. «Это не было намерением Шенгена, но стало одним из главных побочных эффектов», - говорит он.

Под Шенгеном подразумевается ряд соглашений, вступивших в действие в 1995 году и покончивших с внутренним контролем границ на большей части западной Европы. В декабре так называемая Шенгенская зона расширилась и теперь включает в себя еще и Польшу, Словакию, Республику Чехию, Венгрию, Эстонию, Латвию, Литву, Словению и Мальту.

Проживающие вдоль восточной границы ЕС стали называть внешнюю границу Шенгенской стеной или, хотя и менее удачно, новым «железным занавесом».

Чиновники ЕС чувствуют раздражение при упоминании «железного занавеса». Они любят говорить об «аккуратных» границах, охраняемых термальными видеокамерами, биометрических банках данных, спутниковом мониторинге и прочих высокотехничных наворотах.

Дыхание «холодной» войны
Но здесь, в Тирасполе, у границы между Польшей и Беларусью, по-прежнему чувствуется дыхание «холодной» войны. Граница со стороны Польши может и аккуратная, но со стороны Беларуси состоит из старых ограждений, через которые пропущен электрический ток, сторожевых башен и неулыбчивых охранников.

Это была и все еще есть граница Иосифа Сталина. В начале Второй Мировой войны советский диктатор отхватил большой кусок восточной Польши, прилегающей к Беларуси и так и не вернул его. После войны 2,35 миллионов поляков переселили в северную и западную Польшу; около миллиона поляков остались здесь.

После распада Советского Союза в 1991 году общины вдоль этой границы снова стали объединяться. Торговля по обе стороны границы начала процветать, принося прибыль экономикам обеих стран. Польша, находясь в дружеских объятиях западной Европы, всегда была богаче, но Беларуси крайне не повезло, когда она попала в политические объятия Александра Лукашенко, выходца старой советской школы.

При Лукашенко, последнем диктаторе Европы, экономика погрязла в неудачах.

«Нетрудно найти работу дома, но вы будете получать всего 100 долларов в месяц. Даже в Беларуси этого недостаточно для проживания», - сказала Людмила, одна из женщин на Тираспольском вокзале.

Поэтому она и другие женщины пробавляются торговлей, набивая чемоданы и полиэтиленовые пакеты дешевой одеждой и прочими товарами, купленными на польских оптовых рынках, и контрабандой везут все это в Беларусь на продажу.

Но их скромное предприятие было расстроено Виктором Лукашенко, сыном и наследником президента, который, очевидно, также является и губернатором Брестской области на польской границе. Лукашенко-младший постановил, что только три новых вещи можно ввозить в страну за одну поездку.

«Для нас это конец»
«Наш президент, от которого мы не можем избавиться, и его сын, который займет его место на следующие 60 лет, хотят, чтобы все в Беларуси были бедными», - жалуется Людмила, которая отказалась называть свою фамилию из страха преследований со стороны правительства.

Чтобы обойти ограничения, женщины на вокзале втискиваются в как можно большее количество слоев одежды, припрятывая небольшие вещички между слоями, садятся в поезд и надеются на удачу. Некоторые женщины совершают по две-три поездки в день.

Вскоре они столкнутся с более страшным препятствием.

Когда в декабре Польша присоединилась к Шенгенской зоне, она согласилась подвергать более серьезному пограничному контролю своих белорусских соседей. В настоящее время Людмила и прочие въезжают в Польшу по многоразовым визам, полученным до декабря. Когда срок действия этих виз истечет, им придется получать Шенгенские визы.

А они гораздо дороже – приблизительно 100 долларов за одну поездку – и требуют большого количества документов, включая сведения о доходах и налогах, справку с места работы и приглашения от деловых партнеров из Польши.

«Для нас это конец», - говорит Людмила.

Даже для тех, кто относительно обеспечен, Шенгенские правила становятся огромным барьером. Аня, 24-летний бухгалтер, этническая полька из Беларуси, уехавшая из дому ради учебы в колледже в Польше. После окончания она устроилась бухгалтером в Siedlce, небольшом городке на востоке Польши в 60 милях от границы.

«Я и моя семья чувствовали себя поляками и членами польской нации, хотя и жили в Беларуси. Дома мы всегда соблюдали польские традиции», - говорит Аня, которая также попросила скрыть ее фамилию, дабы избежать проблем в Беларуси.

«Здесь [в Польше] проще найти работу, жилье», - говорит она. «Мы всегда смотрели на Польшу как на страну, где можно жить лучше. И если Беларуси кто и протягивал руку помощи, то это всегда была Польша. А сейчас мы чувствуем себя отрезанными от Польши и остальной Европы».

У Ани студенческая виза на 10 лет, которая позволяет ей без проблем ездить туда и обратно, но ее семье будет сложно приехать к ней в Польшу.

Обычно Аня ездит в Беларусь на поезде, и когда он останавливается в Тирасполе, она часто помогает женщинам на станции переносить вещи через границу. Не более того.

«Теперь они проверяют всех очень тщательно, я бы побоялась», - говорит она.

Геополитический интерес
Новая внешняя граница Европы – личное неудобство для Ани и источник огромных экономических трудностей для Людмилы, но она также вызывает тревогу на более высоком, геополитическом уровне.

«Железный занавес» произвольно делил Европу на две части. Новое деление проходит по линиям цивилизаций, отделяя католический и протестантский запад от православного востока.

Возникают вопросы о более широком значении Европы и Европейского Союза. Хотя ЕС и хочет, чтобы страны, вроде Беларуси и Украины, смотрели на запад, по направлению Брюсселя, его политика наоборот направляет их к Москве, столице возрождающейся и чрезвычайно властной России.

«Концепцией ЕС была унификация Европы, единая и свободная Европа, как они сами говорят», - сказал Робин Шепард, аналитик лондонского научного центра «Chatham House». «Здорово, если вы в ЕС, но европейские страны с большими проблемами (Беларусь) или страны, пытающиеся самостоятельно решить эти самые проблемы (Украина), натыкаются на высокий барьер, не пускающий их внутрь».

«Соседи, а не враги»
Двигаясь вдоль польской границы на юг, через густой лес берез и сосен, Беларусь уступает место Украине. Граница с украинской стороны обозначена двойным рядом электрических ограждений.

Но электричества здесь нет уже долгие годы, а местами ограждение явно испорчено. Несколько месяцев назад Украина начала пользоваться услугами профессиональных пограничников. До этого ее патрулировали новобранцы.

С польской стороны полковник Вальдемар Скарбек и его люди охраняют 150 миль восточной границы Европы. Здесь нет ограждений, но Скарбек говорит, что новые технологии, предоставленные ЕС, более чем надежны.

В начале года термальные видеокамеры на польской стороне засекли группу нелегальных иммигрантов, пытающихся перейти через границу с украинской стороны. Скарбек и его люди наблюдали, как те усердно, но совершенно без нужды, прорыли туннель под украинским ограждением. Как только они оказались на польской стороне – Скарбек и его люди арестовали их.

Раньше украинцам не нужна была виза для поездок в Польшу. Теперь нужна, и Скарбек, кажется, совершенно не в восторге от своего поручения по приведению в исполнение этого указания.

«Они наши соседи, а не враги», - говорит он.

Ядвига Зенович, начальник пограничного пункта, чувствует то же самое.

«Моя мать, которой уже 80 лет, родилась в Люке, который ранее принадлежал Польше, а теперь – Украине», - говорит она. «В этой части Европы существует две нации, которые хотят жить на одной и той же территории и ладить друг с другом».

Не входя в состав Европы и Шенгенской зоны, Украина оказывается в невыгодном положении, говорит Зенович. «Я понимаю, почему это так, но это не значит, что нам это нравится».

Цена вступления в ЕС
Как говорит Шнайдер из Йеля, это понимание – цена за вступление в ЕС Польши и других стран бывшего Восточного блока, ныне образующих восточный бастион Безграничной Европы.

Польше и иже с ней пришлось «зарабатывать доверие в глазах их соратников по ЕС», - говорит он. «Чтобы убедить ЕС, что они принадлежат, им пришлось…показать, что они понимают, что прочие государства, вроде Беларуси и Украины, не принадлежат».

Когда в декабре Польша вошла в Шенгенскую зону, это тут же вылилось в колоссальные пробки на дорогах. Очереди из грузовиков растянулись на десятки миль, как в Польше, так и в Украине. Сообщалось о четырехдневных задержках.

Одной из причин стала путаница в правилах. Другой причиной была забастовка польских пограничников недовольных своей низкой заработной платой. Украинцы, недовольные новыми визовыми правилами, также внесли свою лепту в блокировку движения со своей стороны.

«Чувствуем ли мы себя отрезанными? Ну конечно же, и это больно и ненужно», - говорит Богдан Гук, украинский писатель и гражданин Польши, проживающий в Przemysl, смешанном городе на польской стороне границы.

«До 1989 года никто бы не поверил в изменения на востоке, свидетелями коим мы стали», - говорит Гук. «Но теперь, когда Польша интегрировалась в ЕС, мы начинаем понимать, что не все, что произошло – хорошо. Запад закрыл себя. Я думаю очевидно, что все это будет иметь негативное влияние на процесс демократизации на востоке».

Шнайдер согласился: «Вы хотите, чтобы у украинской, белорусской и русской элиты было чувство, что они принадлежат к Европе», - говорит он. «Но если вы не можете попасть в страну, вы чувствуете себя второсортным гражданином, сидящим в конце автобуса». Chicago Tribune