Источник материала:

Пьяный водитель — потенциальный убийца

«Мне 33 года, а моему мужу 34. Мы — родители единственной нашей одиннадцатилетней дочери Юленьки. Много лет мечтали еще о детках, но все наши попытки сводились на нет. Поэтому всю свою родительскую любовь, ласку и внимание отдавали нашей единственной Юльке...» — так начинается письмо Елены Шломы из Пинска, опубликованное в нашей газете («Пьяный водитель убил мою дочь...», «СБ» за 8 августа). Дочитать до конца без слез его невозможно. Столько в нем нескрываемой боли и глубокого горя... Юля, единственная дочь Елены и Александра, умерла в больнице на пятый день после того, как на пешеходном переходе ее сбил в стельку пьяный водитель. Переломы костей черепа, таза, обеих ручек и ножек, разрывы легкого. Жутко...

...Елену, маму погибшей девочки, в здании суда Пинска я определила сразу. Потухшая. Волосы повязаны черной траурной лентой. В черном свитере и монашеской длинной юбке. Она старалась держаться. Только в глазах стояла безмерная грусть, а еще, как мне показалось, — равнодушие ко всему происходящему. В руках — пакет. В нем — Юлина джинсовая курточка. Вся рваная. Принесла как доказательство страшной силы удара.

— Похоронили Юлечку по–христиански. Я сама выбирала ей свадебное платье и фату. Вам нужны семейные фотографии? Хорошо, принесу, — у Елены шевелятся только губы, а глаза остаются безучастными.

На прошлой неделе суд Пинского района и г. Пинска рассматривал дело по обвинению Александра Святощика — так зовут человека, летевшего в пьяном безумии по аварийно–опасной улице, — в совершении трагического дорожного происшествия и сокрытии с места преступления. Елену и Александра первыми пропустили в зал судебных заседаний. Зал наполнялся людьми, и буквально в секунды атмосфера в неуютном темном помещении накалилась донельзя. Напряженная, густая, липкая. Казалось, воздух можно резать ножом. Задавали тон хмурые конвоиры. Рассаживали на скамейки вошедших. Тех, кто поддерживал убитых горем мать и отца, — на передние, тех, кто с подсудимым, — сзади...

История жуткая. В понедельник 16 июня — это был теплый летний вечер — Юля возвращалась от подружек.

— Ей позвонила мама, она засобиралась домой. Мы проводили Юлю до перекрестка, сказали, что дорогу переходить не будем, — вспоминает тот страшный вечер подружка погибшей девочки Катя Шоломицкая. — Проехало несколько машин, она выждала, когда дорога станет пустой, и пошла по «зебре». Неожиданно вылетела белая машина...

— Я вернулся из рейса. Лег спать. Вдруг — удар. Побежал на кухню. Мы стали звонить дочке, а мобильный не отвечает. Не хотелось думать о плохом, она у нас такая осторожная. Решили, что телефон разрядился... — отец Юли, Александр Шлома, рассказывает и плачет.

Елена мигом выскочила на улицу, следом — муж. Их девочка лежала метрах в двадцати от пешеходного перехода. В суде свидетели — трое подростков — скажут, что летящее вверх тело девочки было видно в свете фонаря на высоте метров двух–трех. Удар страшной силы... И никто не слышал скрипа тормозов...

— Мне позвонила Лена и кричит в трубку: «Мама, спаси меня! Юлечка, держись...» Я подумала, что они в автомобиле куда–то падают. Мы — в машину и поехали. Подъезжаем к перекрестку, а там кроссовка Юлькина... — вспоминает Нина Петровна, бабушка Юли. Елена продолжает, вытирая слезы с опухших глаз:

— Я стала звать Юлюшку. Моя дочушечка пошевелилась, услышала. Я просила ее: «Держись, Юлька! Юлька, держись!» Меня милиционер не пускал к ней, а когда я сказала, что сама медик, что Юлечка у нас — единственная, отступил и заплакал. Доченька была в реанимации в состоянии комы пять дней. Врачи делали операции, но не давали никакой надежды. Я молилась, как умела, — на коленях, утром, днем и ночью. Но Юлечке становилось все хуже... 21 июня доктор–реаниматолог сказал мне: «Мужайтесь...»

А что водитель на белой «Вольво»? На пешеходном переходе ярко освещенной улицы он сбил девочку и поехал дальше. Через 150 метров не удержал руль и врезался в дорожный знак. Но и это его не остановило. До упора жал на газ, упершись в металлическое древко. Затем дал назад и уехал. Неизвестно, что еще могло случиться в тот страшный вечер в Пинске, если бы не оказавшиеся поблизости милиционеры? Пьяного водителя прижали к обочине, вытащили и посадили за решетку патрульной машины, где он... заснул. Очухавшись, стал кричать, бить ногами в перегородку, отделявшую его от водительского места, угрожать «всех уволить». Пришлось надеть наручники...

В суде Александр Святощик оправдывался, придумав весьма любопытную версию. Ему якобы помешал коврик, наехавший на педали. И он якобы наклонился поправить коврик, но ослепил свет встречных машин, а потом — удар:

— Я не видел, откуда она появилась. Подумал, что с мотоциклом столкнулся. Вину признаю, но с места происшествия не удирал, уехал, потому что был в шоке...

Кстати, Святощик когда–то работал в ГАИ. А на момент происшествия — главным инженером автопарка «Пинскдрева». В его должностные обязанности входил в том числе контроль за дисциплиной среди водителей. Других контролировал, а сам? После работы 16 июня пил в баре, потом позвонил водителю служебной «Вольво» и попросил подбросить домой. «Шеф, будет сделано!» — водитель выехал через проходную без путевого листа. Подобрал Святощика. Возле магазина остановился, вышел за сигаретами, а Святощик тем временем... перелез с заднего сиденья на водительское место, завел машину и был таков. Угнал, получается. На том участке улицы Первомайской есть ограничение скорости — 40 километров. Но пьяный вдрызг главный инженер не ехал — летел, утопив педаль газа до упора.

К несчастью, Юлечка Шлома в тот момент была уже на середине дороги....

Дело рассматривалось в суде три дня. Пришли не только родные девочки, но и учителя, одноклассники. В свидетели напросились даже те, кто только слышал рев злосчастного автомобиля под управлением потерявшего голову и совесть начальника. Разве можно остаться равнодушными к такой беде?

Суд приговорил Александра Святощика к 5 годам лишения свободы. Плюс к этому — на 5 лет у него забрали водительские права. Это — максимальное наказание за ДТП со смертельным исходом и оставление пострадавшего в опасности... Родителям погибшей девочки и ее бабушке автопарк, которому принадлежала «Вольво», должен выплатить по гражданскому иску 50 миллионов рублей. Эти деньги семья намерена передать школе, где училась их дочь.

Обращаясь к судье, Александр Шлома, думается, обращался ко всем нам:

— Измените Уголовный кодекс! Пьяный за рулем — это потенциальный убийца. То, что за вождение автомобиля в пьяном виде лишают прав, останавливает лишь часть людей, и то, как правило, «простых» — без протекции и связей. Детоубийца, лишивший нас доченьки, не первый раз пьяным ездил. Он отсидит половину срока, и его выпустят по амнистии. Умоляем ради живых деток: поменяйте меру пресечения к пьяным за рулем! Водители, употребив спиртное, должны бояться даже близко подходить к автомобилю...

Безнаказанность и вседозволенность порождают такие трагедии. Помочь горю Елены и Александра Шлома мы с вами, к сожалению, не можем. Их утрата невосполнима. Но сделать все возможное для того, чтобы дорога для детей не стала смертельно опасной, общество обязано. В том числе для сыновей и дочерей тех, кто ни о ком не думает, трясущейся рукой вставляя ключ в замок зажигания. И у осужденного дома остались двое подростков. Они не в ответе за отца, но по его вине оказались заложниками этой трагической ситуации...

Мнение по поводу

Владимир Харик, заместитель начальника УВД Брестского облисполкома:

— Профилактика ДТП — не профанация. Делаем многое. В этом году купили 19 видеофиксаторов. Вызываем нарушителей в ГАИ, беседуем, суды лишают их прав. Никому никаких поблажек. Даже священников подключили — они освящают аварийно–опасные перекрестки. А статистика огорчает. На начало сентября на дорогах области погибли 126 человек (в том числе 5 детей), 651 получил ранения. ДТП с участием пьяных водителей стало меньше, но мы задержали более 7 тысяч человек, севших за руль после употребления алкоголя. Каждый десятый из них в таком состоянии уже попадался автоинспекторам. Лишаем прав, но они не боятся ездить без удостоверения.

Фото автора.

Автор публикации: Валентина КОЗЛОВИЧ