Свободное время - ночь или ранее утро. Как писательница работает оператором очистки стоков
10.10.2017 17:24
—
Новости Культуры
|
Жить за счет писательских гонораров в Беларуси невозможно. А что делать, если нужно еще воспитывать ребенка? Писательнице из Могилева Татьяна Борисик уже около 14 лет Татьяна работает на заводе очистных сооружений аппаратчиком-машинистом. А в свободное время пишет прозу. О пути в литературу и работе, которая в сознании большинства читателей слабо совместима с высоким искусством, Татьяна рассказала TUT.BY. «Па-руску толькі справаздачы добра пісаць магу»На завод очистных сооружений Борисик попала, отработав по распределению в сельских школах (в том числе и в вечерней). Как минимум ее выбор был обусловлен достойной зарплатой. — Ад працы ты мусіш мець альбо маральнае задавальненне, альбо грошы, альбо жытло. А калі ты займаеш тры пасады па паў-стаўкі і няма ні задавальнення, ні грошай… Мы хадзілі з кватэры на кватэру — жылі то ў п’яніцы, то ў нежылым доме, — вспоминает писательница годы обязательной отработки по распределению. — Потым засталіся дзве паў-стаўкі, і я зразумела, што трэба ісці. Да таго ж я не люблю, калі мяне трымаюць за дурня. Я зраблю, што патрэбна, і бясплатна, і ў вольны час, але ж… Рассуждать о своих героях Татьяна может и по дороге на работу, и во время работы. Но пишет она только в свободное время на свежую голову. Свободное время у нее — не вечер, как это обычно бывает, а ночь и даже утро — в зависимости от графика. Писательница работает по 12 часов по графику. Она обслуживает процесс очистки воды: следит за оборудованием, отбирает пробы воды. Говорит, человеку стороннему объяснить свои обязанности трудно. Понятно одно: работа с техникой и грязной водой тяжела. А график не позволяет «работать писателем по-настоящему» — встречаться с читателями в библиотеках, школах, особенно ездить на встречи в другие города.
По словам Борисик, для прозаика нужны самодисциплина и время, чтобы сесть и написать: — И свежы розум патрэбен. Бо, адпрацаваўшы начную змену, ты не здатны ні на што, апроч выканання простых дзеянняў на ўзроўні рэфлексаў сабакі Паўлава. Пишет Татьяна только по-белорусски. — Па-руску я толькі справаздачы добра пісаць магу. І асабістую характарыстыку нават на незнаёмага чалаека магу такую «намаляваць» — люба дорага глянуць. Гэта яшчэ са школы ў мяне такі «талент», — смеется женщина. В университете имени Кулешова Борисик получила образование социального педагога — методиста дошкольного образования. Параллельно она посещала литературное объединение «Натхненне», писала стихи и байки. Но после учебы в Могилеве Борисик распределилась в Бобруйский район, чтобы быть ближе к дедушке с бабушкой. Насмотрелась на изнанку жизниПисателем Борисик во многом сделала жизнь в деревне. С 4 класса она присматривала за дедушкой и бабушкой, которые жили в деревне, а также за младшей сестрой. Там же, в Дуриничах (сейчас это поселок Ленино Бобруйского района), Татьяна проводила каждое лето. И даже сейчас писательница считает себя больше сельчанкой, чем горожанкой. Могилевчанка считает, что любовь к сельской жизни у нее — от дедушки с бабушкой. Они уже умерли, но не проходит и дня, чтобы Татьяна не вспоминала их: — Яны ніколі мне не хлусілі - казалі, як ёсць. Мне часам нават здаецца, што я гляжу на свет іх вачыма. Дзядуля быў маім лепшым сябрам і настаўнікам. Второй раз Борисик попала в деревню после распределения. Как социальный работник Татьяна «насмотрелась на другую сторону жизни» и теперь думает, что, возможно, такие впечатления и не нужны в молодости. Например, могилевчанка узнала, что приемное родительство зачастую бывает способом заработка. Встречались и позитивные моменты, они также нашли свое отражение в рассказах, но в душу запали не они. Татьяна Борисик сравнивает принудительное распределение с «химией», на которую людей отправляют только потому, что они окончили университет. При этом она считает, что распределение в сельскую местность полезно «маленьким принцессам», которые считают возможным смотреть на людей сверху вниз и «тыкать» старшим только потому, что у нее обеспеченные родители или высокопоставленная должность у мужа. — Ім трэба зразумець, што такое жыццё — назаўсёды асэнсаваны выбар людзей, а часта — сіла акалічнасцяў, — поясняет писательница. Селфи с мухомором и «дзяльба кабанчыка»Для коренного горожанина рассказы Борисик откроют иной мир, где деревня — это не дачный домик в поселке N, где можно в выходные пожарить шашлык, сходить на озеро искупаться или в лес — сделать селфи с найденным мухомором. В рассказах Татьяны — деревня, где оставшиеся соседи знают о тебе все, а общественное мнение — важнее собственного.
Татьяна говорит, что сейчас найти вдохновение тяжелее — редко услышишь что-то действительно стоящее. Но меткое словцо услышать можно — главное, слушать. Даже вывески магазина могут стать отправной точкой для рассказа или, может, целой повести. Наша собеседница иногда ловит себя на мыли о том, что один и тот же момент разные люди могут увидеть по-разному: кто-то посчитает важным, кто-то — несмешным. А кто-то просто посмотрит, но не увидит. Писателю нужно быть внимательным к людям — слушать и слышать, смотреть и видеть. Жизни нет ни в соцсетях, ни в кино, она — на улице, считает Борисик. Например, вокруг много людей, у которых не сложилась жизнь не по их вине. За одну минуту человек не становится ни алкоголиком, ни бомжом. — Калі біўся галавой аб сцену, шукаў выйсце, ніхто не бачыў. А калі скаціўся, тады ўсе сталі павучаць, забараняць. І дзяржава фактычна нічога не прапануе — толькі адміністратыўныя метады, — приводит пример писательница. — Ведаеце сітуацыю, калі да шматдзетнай маці прыходзіць апека або настаўнікі і раюць зрабіць рэмонт? І тая маці адказвае: «Я вам кожны год здаю на рэмонт школы, а мне не здае ніхто». Парады даваць лёгка, а вось аказаць падтрымку, калі чалавеку яна патрэбна… Таму людзі зараз і кантакутюць у асноўным з тымі, ад каго можна атрымаць нейкую выгаду: ты мне — я табе. От «зацемак» до «серебра» ГедройцаЛитературная карьера Татьяны складывалась непросто. В первые годы работы после университета ее стихи и короткие рассказы — «зацемкі» — публиковали в бобруйской районной газете. Первой книгой был сборник стихов в самиздатовском формате «Гаркну ў бліскучы мацюгальнік». В 2003 году его напечатал в лаборатории Осиповичского общественного центра известный бард и общественный активист Игорь Симбирев — его уже нет в живых. Позже Татьяну печатали на «Свабодзе» и в «Нашай Ніве». А потом Татьяна вступила в Союз белорусских писателей, где ей предложили издать книгу. Для Борисик это был праздник: напечатать даже небольшую книгу сейчас тяжело. А если ты писатель из провинции и у тебя не самое лучшее материальное положение, то это — едва ли не единственный вариант. В 132-страничный сборник «Жанчына і леапард», который вышел в 2013 году, вошел 21 рассказ. В библиотеках Могилева книгу очень хвалили и рекомендовали как «путеводитель по сельской жизни и людским судьбам». К этому могилевчанка шла 20 лет.
В 2015 году книга могилевчанки взяла «серебро» престижной литературной премии имени Ежи Гедройца в 2015 году. Правда, после этого в жизни Татьяны ничего серьезно не изменилось: по-прежнему работает на заводе очистных сооружений, воспитывает дочь, ездит к родителям в деревню и продолжает писать. Чтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
Жить за счет писательских гонораров в Беларуси невозможно. А что делать, если нужно еще воспитывать ребенка? Писательнице из Могилева Татьяне Борисик нужно...
|
|