До смерти помнил белорусский язык. Финский художник прожил 97 лет, 10 лет из них - в БССР

Источник материала:

В 1995 году Минск посетил финский художник Алексантери Ахола-Вало. За 65 лет до этого он практически сбежал из Беларуси, тем самым сохранив себе жизнь. Об удивительной судьбе «Микеланджело революции» и белорусских страницах его биографии — в материале кандидата исторических наук Антона Денисова.

В девять лет организовал свою школу, к 16 годам владел четырьмя языками

Алексантери Ахола-Вало родился в Финляндии в 1900 году. Вскоре вместе с семьей он переехал в Россию, где жил вначале в Петрограде, а затем в деревне Вырица. Его отец, журналист и писатель Петери Ахола, увлекался социалистическими идеями и был последователем Льва Толстого.

В 1905 году мальчик испытал сильнейший шок, став свидетелем Кровавого воскресенья (у Зимнего дворца была расстреляна мирная демонстрация. — Прим. TUT.BY). С того времени он ощутил желание бороться с несправедливостью и страданием через просвещение и искусство. Мальчик рано начал читать и вести дневники. Склонность документировать свою жизнь до мельчайших подробностей, вести подсчет потраченному времени Алексантери не оставлял до самых последних дней. Позже к своей фамилии он добавил псевдоним Valo, что по-фински означает «свет».

В девять лет Ахола организовал свою школу, где дети учили детей, к 16 годам владел четырьмя языками: финским, французским, шведским и русским. Он познакомился с идеями футуризма, авангарда и супрематизма, встречался с основоположником конструктивизма Владимиром Татлиным.

Молодой Алексантери Ахола с воодушевлением встретил революцию 1917 года. Как и многие молодые художники, он видел в проходящих радикальных переменах возможность для творчества и воспитания нового человека.

В 1920 году Ахола-Вало участвовал в походе Красной армии на Варшаву, был ранен и остался лечиться в Витебске. Об этом городе он знал из рассказов отца. Витебск тогда был настоящим культурным центром, где творили Марк Шагал и Казимир Малевич. Вскоре Ахола познакомился с ними, поступил в школу живописца Юделя Пэна. Там же, в Витебске, он встретил свою супругу Елену Никонович-Яцевич, начал работать как график и художник-оформитель, стал воплощать свои первые масштабные проекты. Так, в 1924 году Алексантери Ахола-Вало изобразил Ленина на 6-метровом полотне, которое подсвечивалось изнутри.

В мае 1924 года Белорусский трест печати отправил его на работу в редакцию газеты «Звязда» (на должность штатного художника). В том же году Ахола-Вало уехал в Одессу: учился в Одесском художественном училище и одновременно работал над декорациями картины Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин», даже снялся в массовке в знаменитой сцене расстрела толпы на Потемкинской лестнице. Завершив учебу, Ахола-Вало переехал в Минск.

Финский Дзядзька Алесь

В столице художник поселился на улице Мало-Татарской на берегу Свислочи, в доме № 47. Сейчас на этом месте находится Дворец спорта по проспекту Победителей. С того времени осталось множество рисунков, изображающих дома и ту самую набережную.

Алексантери Ахола-Вало очень быстро вошел в культурные круги столицы БССР. Знакомые художники, писатели и поэты стали называть его «Дзядзька Алесь», в каталоге Первой Всебелорусской художественной выставки он фигурировал как «Вало Аляксандр Пятровіч». Поклонники и вовсе называли его «Микеланджело революции».

В Беларуси тогда происходил подъем издательского дела, выходили десятки газет и журналов, с которыми сотрудничал финский художник. Одновременно с революционными мотивами у Ахола появились национальные белорусские сюжеты. 7 ноября 1925 года к 8-й годовщине Октября его работа «Кастрычнік у космасе» украсила первую страницу газеты «Савецкая Беларусь». Позже, в 1963 году, Ахола-Вало подарил ее Юрию Гагарину во время его визита в Швецию.

В 1927 году Ахола-Вало вместе с группой единомышленников организовал художественное общество «Прамень». Главной задачей последнего было продвижение в Беларуси нового, революционного искусства. В манифесте, написанном Ахола-Вало, слово «конструкция» упоминалось четырежды! Члены общества участвовали в выставках, занимались оформлением книг, спектаклей, интерьеров, вели просветительскую работу. Кстати, среди которых была Елена Пук (в замужестве Аладова), будущий директор Национального художественного музея Беларуси.

В 1927 году Ахола-Вало вместе с Анатолием Тычиной и Геннадием Змудинским представлял Беларусь на Лейпцигской книжной ярмарке. В том же году художник впервые в Европе применил технику цветной линогравюры. Отдельно стоит упомянуть его работы по оформлению книг. Иллюстрации Вало помещались на обложки сборников поэзии и фольклора, использовались для издания произведений Якуба Коласа, Кузьмы Чорного, Павлюка Труса, Андрея Александровича.

«Павильон истории страданий человечества» на Толбухина

В 1930 году БССР готовилась отметить 10-летие освобождения от польской оккупации, а в Минске готовились к Первой Всебелорусской сельскохозяйственной и промышленной выставке. Строили павильоны на восточной окраине Минска в районе современного бульвара Толбухина. Руководил строительством Иосиф Лангбард, большинство павильонов было построено по проектам архитектора Алексея Денисова.

На территории в 75 гектаров было построено более 60 объектов (в том числе множество павильонов), проложена трамвайная линия, проведены электричество и водопровод. Выставка создавалась, чтобы продемонстрировать достижения различных отраслей экономики, науки, культуры и искусства, пропагандировать ускорение темпов коллективизации.

Когда строительство уже подходило к завершению, некоторые организации спешно решили строить свои павильоны. Среди них была и МОПР — Международная организация помощи революционерам, имевшая на территории Беларуси развитую сеть отделений и ячеек. Она занималась массовыми кампаниями в поддержку протестных движений и политзаключенных в капиталистических странах, агитацией и сбором средств, помогала политическим мигрантам. Руководство МОПР предложило Алексантери Ахола-Вало построить павильон по его собственному проекту. В ответ на возражения художника, что осталось слишком мало времени (меньше 5 месяцев), ему ответили: «Вы же гений! Мы верим, у вас все получится!».

Ахола-Вало руководил строительством, сам работал с инструментами, проводил на стройке целые недели. Ощущалась нехватка и времени, и материалов, и финансовых средств. Несмотря на это, художнику удалось построить павильон площадью около 200 квадратных метров. Экспозиционные залы были оформлены картинами и инсталляциями, изображавшими пытки и казни, которые совершались над людьми в разные исторические эпохи. От древнего Китая и средневековой Европы до казни Сакко и Ванцетти в Америке (анархисты, участники движения за права рабочих, проживавшие в США, были казнены на электрическом стуле по ложному обвинению в убийстве. — Прим. TUT.BY) и репрессий в Западной Беларуси.

В центре главного зала павильона Ахола-Вало установил 6-метровую статую, символизировавшую тиранию капитала. Мрачная фигура в агрессивной позе с пистолетом в руке, у ног которой лежали невинные жертвы. В голове у статуи была вмонтирована специальная аппаратура, позволявшая проецировать на стену тексты о жертвах среди вольнодумцев и революционеров в капиталистических странах. Снаружи «тирана» можно было наблюдать сквозь одну из стеклянных стен павильона.

Признаться, руководство МОПР не ожидало такого результата. Оно рассчитывало на здание с обычной отчетной экспозицией, а получило настоящий «Павильон истории страданий человечества». Так называл свой проект сам художник. В итоге разразился конфликт. Секретарь ЦК МОПР Калмык вмешался в работу Ахола-Вало, потребовав быстрее завершить оформление и убрать часть экспозиции. Художника даже обвинили в краже строительных материалов и гвоздей, выплатив только часть гонорара.

Алексантери Ахола-Вало вместе с семьей, движимый тревожным предчувствием, спешно покинул Минск, не дождавшись открытия выставки. Интуиция его не подвела — в 1930-м году в БССР начались политические репрессии, стало раскручиваться дело «Саюза вызвалення Беларусі», были арестованы многие друзья и коллеги. Людские страдания продолжались и под красным флагом.

Что касается выставки, то уже к 1931 году большинство павильонов отвели под другие нужды либо закрыли, а экспонаты отправили на производства, в колхозы и опытные станции.

Бежал от репрессии и считался шпионом

В Москве в 1930—1933 годах Ахола-Вало работал в Институте охраны детства и материнства, подготовил свой оригинальный проект зеленых городов вокруг Москвы. Идеологическая атмосфера в СССР становилась все более гнетущей. Но художнику повезло: добился разрешения на выезд в Финляндию, поскольку оставался гражданином этой страны. На родине его встретили настороженно, подозревая в шпионаже в пользу большевиков. Ахола-Вало переехал в Швецию, где прожил долгое время.

Ахола-Вало помнил белорусский язык и хотел вновь посетить Беларусь. «…Я жадаю ўбачыць гэтую радасць, як вышэйшую ўзнагароду за тое, што будучы адарваным ад Беларусі на доўгія часы і нават на чужыне застаўся верным пачатаму…» — писал он Витовту Кипелю в 1950-е годы. Художнику не суждено было вновь показать свои работы в Советском Союзе, и он был очень огорчен отказом чиновников.

Увидеть Минск и Витебск он смог только после распада СССР.

За четыре года до смерти, в 1993-м с Ахола-Вало общался тогдашний министр иностранных дел Беларуси Петр Кравченко. Художник еще немного помнил белорусский язык, хотя покинул республику более полувека назад.

Алексантери Ахола-Вало умер в возрасте 97 лет. Его прах был развеян на границе трех стран: Финляндии, Швеции и России (преемницы СССР), в которых он жил и творил.

Теги: Витебск, Минск