Первый пошел. Директор Белинфонда - о первых вложениях и том, почему не надо бояться бюджетных денег

Источник материала:

В середине октября Российско-белорусский фонд венчурных инвестиций объявил о подписании договора, предусматривающего более 400 тысяч долларов вложений в компанию Triniti. Стартап разрабатывает реабилитационный тренажер для восстановления двигательных и координаторных нарушений, в том числе у пациентов, перенесших инсульт. Это стало первой сделкой в истории инвестиционного фонда. Сейчас у венчурной организации на рассмотрении еще восемь проектов. Директор Белорусского инновационного фонда и член инвестиционного комитета РосБелФонда Дмитрий Калинин рассказал TUT.BY о целях и работе организации, а также анонсировал новые сделки.

21 декабря 2016 года был подписан договор о создании Российско-белорусского фонда венчурных инвестиций. Инициатором развития венчурной экосистемы Беларуси на государственном уровне стал председатель ГКНТ Александр Шумилин, он же член Наблюдательного совета фонда, куда так же входит заместитель министра экономического развития России Олег Фомичев. Целевой размер фонда составляет 24 млн долларов. «Белорусский инновационный фонд» (Белинфонд) инвестировал 50% от общей суммы, «Российская венчурная компания» (РВК) — 49% и «Инфрафонд РВК» — 1%. По внутренним регламентам РВК, они не могут напрямую управлять своими фондами, поэтому переадресовали эту функцию дочернему фонду «Инфрафонд РВК».

Российско-белорусский фонд венчурных инвестиций — первая в Беларуси подобная структура, которая фокусируется на венчурном финансировании инновационных проектов. «При этом в отличие от классических инвестиционных структур венчурный фонд готов вкладывать в белорусские разработки на гораздо более ранней стадии их развития», — уточняет Калинин.

«Не принципиально равняться на 9-этажный или 16-этажный дом, когда сами находимся на земле»

«При создании фонда мы старались опираться на международный опыт. По нашему анализу, большинство фондов закладывают целевую сумму в районе 20 млн долларов. К примеру, в Израиле в 1993 году был создан венчурный фонд по программе „Йозма“. Этот фонд сформировал вокруг себя более десятка других фондов совместно с зарубежными партнерами. Объем каждого из этих фондов в среднем составлял около 20 млн долларов», — объясняет Калинин. Опыт свидетельствует, что фонды меньшего размера не могут позволить себе широкого «портфеля» проектов, а значит, продолжает собеседник, повышается риск, что не найдется ни одного стартапа, способного «выстрелить» и компенсировать расходы на неудачные проекты. «Именно поэтому при определении размера нашего венчурного фонда во главе угла стояла ориентация на масштаб и эффективность его будущей деятельности» — подчеркнул собеседник.

Сейчас одна из главных задач фонда для белорусской стороны — перенять опыт российских венчурных инвесторов. Калинин признает, что сегодня куда более развитые венчурные экосистемы у Финляндии и Израиля. Но, по его мнению, Россия практически не уступает им в инструментарии и экспертном опыте. Кроме того, восточная соседка близка Беларуси с точки зрения менталитета и законодательства. «Может быть вопрос в развитости венчурной экосистемы. Но Беларусь вообще с нуля строит эту экосистему и для нас не принципиально равняться на 9-этажный или 16-этажный дом, когда сами находимся на земле», — философствует директор Белинфонда.

Поэтому в качестве партнера была выбрана «Российская венчурная компания», которая около 10 лет выстраивает венчурную экосистему в России и создала вокруг себя уже 26 дочерних фондов на общую сумму 600 млн долларов. По словам члена инвестиционного комитета фонда, РВК был создан с целью государственного стимулирования венчурных инвестиций и финансовой поддержки высокотехнологического сектора страны. В 2008 году российское правительство выделило РВК деньги и позволило инвестировать и зарабатывать на рыночных условиях. Калинин напомнил, что по такому же сценарию развивались венчурные экосистемы в Израиле и Эстонии — импульс всегда идет от государственных структур. К слову, белорусская часть в фонде так же была полностью профинансирована из средств бюджета.

«Мне кажется, РВК расценивает создание Российско-белорусского фонда как возможность выхода на венчурный рынок Беларуси, поскольку у нас много качественных разработок и успешных стартапов. А наша совместная структура позволяет им поучаствовать в финансировании перспективных проектов», — считает Калинин. При этом представитель Росбелфонда отмечает, что не стоит бояться большего объема ресурсов страны-партнера. По его мнению, для государств с малой открытой экономикой всегда встает вопрос, к какой стороне примыкать.

«Я думаю, что нам не нужно бояться, что кто-то нами воспользуется. Нужно задумываться о том, как мы, обладая какими-то конкурентными преимуществами, можем использовать возможности и силу наших партнеров. Взаимодействие с Россией или Китаем позволяет нам пользоваться силой и финансовыми ресурсами этих государств, — уверен Калинин. — Мы готовы работать с другими странами и создавать подобные фонды. К примеру, на днях обсуждали возможные перспективы такого сотрудничества с представителями Израиля. Мы ведем постоянный поиск зарубежных партнеров, готовых вкладывать деньги в белорусские разработки. Однако наш венчурный рынок пока не сформирован и понятен далеко не каждому потенциальному инвестору».

«Мы готовы вложить до 2,5 миллионов долларов в проект из любой сферы»

Ранее Калинин говорил, что помимо ИТ-стартапов большой потенциал заметен у промышленных технологий. По его мнению, проекты в сфере приборостроения при обеспечении должного их финансирования легко смогут пополнить список наиболее громких и успешных белорусских стартапов. Член инвестиционного комитета фонда напоминает, что у них нет ориентации на конкретную отрасль, и венчурная организация готова принимать заявки из всех секторов. «Мы готовы вложить до 2,5 миллионов долларов в проект из любой сферы. Главное чтобы у него был необходимый рыночный и инновационный потенциал», — добавляет Калинин.

Сейчас из 70 поступивших в РосБелФонд инвестиционных заявок 17 связаны с ИТ-разработками, 11 — с энергетикой, еще 11 представляют медицинские технологии, а 10 — машиностроение. Для участия в отборе стартапу нужно заполнить форму заявки на 4−5 страниц с кратким описанием проекта, рассказать о команде, оценить потенциальный рынок продукта, указать каналы продвижения и примерный портрет потребителя. Затем заявка отправляется в инвестиционный комитет, возглавляемый бывшим вице-президентом Mail.ru Group и «Ростелекома», а сейчас инвестиционным директором РВК Алексеем Басовым. Комитет состоит из российских и белорусских экспертов, которые оценивают как технологическую перспективность проекта, так и его финансовую составляющую.

После экспертизы комитета стартаперам дают возможность презентовать проект перед членами инвесткомитета, которые решают, одобрить ли проект на уровне идеи. Если проект одобрен, то начинается разработка бизнес-плана, отработка финансовой модели и ключевых условий финансирования, а также научно-техническая экспертиза. Когда готовы документы для выделения средств, стартап снова проходит через инвестиционный комитет для окончательного одобрения на финансирование.

Директор Белинфонда обращает внимание на то, что белорусские стартапы, презентуя проект, концентрируются на технической составляющей. С одной стороны, это правильно. Но фонду важнее, чтобы команда проекта понимала, на какой рынок она ориентируется и как на продукте можно заработать. Российско-белорусский венчурный фонд, в первую очередь, — коммерческая организация, поясняет Калинин. «Для венчурного фонда одним из самых важных моментов является масштабируемость проекта. Мы хотим осознавать, что вкладывая рубль, фонд получит в несколько раз больше. Ведь значительная часть проектов в портфеле банкротятся. А те, что „выстрелят“, должны своими доходами перекрыть все расходы. Поэтому нам нужно, чтобы проекты приходили с четким пониманием, какую проблему решает их продукт и кто его потребитель», — призывает директор фонда.

Калинин подмечает существенную разницу в подходах к работе с инвестором у белорусских и российских стартаперов. По его мнению, белорусские проекты, часто обладая серьезной технологической разработкой, не имеют выстроенной бизнес-модели и бизнес-плана. Собеседник считает, что такие проекты еще не готовы к привлечению инвестиций. «Порой создается впечатление, что многие белорусские стартапы и даже состоявшиеся компании не верят или не совсем готовы к быстрому успеху. Я уверен, что в решении именно этой проблемы кроется колоссальный резерв роста конкурентоспособности всей белорусской экономики», — высказал мнение Калинин.

Также у стартаперов есть опасения в источнике средств венчурной организации. Однако Калинин уверяет, хоть деньги фонда получены из государственного бюджета, но отвечать за их эффективное использование будет только сам фонд. Собеседник обращает внимание, что даже в указе о создании фонда прописано: оценка эффективности фонда будет происходить не по каждому проекту, а по портфельному принципу. «Фонд сам оценивает проекты и на свой страх и риск выделяет деньги. Для стартапов нет никакого риска», — убеждает Калинин.

«Мы готовы дать им деньги здесь, чтобы они оставили интеллектуальную собственность в Беларуси»

Компания Triniti стала первым проектом, на котором венчурный фонд полностью отработал процессы инвестирования от заявки до подписания договора. Внимание венчурной организации сразу привлек продукт стратапа — тренажер для доступной реабилитации и восстановления двигательных и координаторных нарушений в нейрореабилитации, травматологии, ортопедии, педиатрии и спортивной медицине. На глобальном рынке есть похожие тренажеры, но они нацелены только на определенную конечность. Белорусский продукт универсален и способен разрабатывать все возможные двигательные функции в разных режимах, в зависимости от степени повреждения. По словам директора фонда, проект Triniti в десять раз дешевле аналогов.

«Инновационность продукта Triniti основана на запатентованной конструкции дистанционно управляемого „двухслойного экзоскелета“ и программы подбора индивидуальной схемы реабилитации. Это позволило создать экономически доступный и многофункциональный продукт с персонализированным подходом к пациенту», — объясняет Калинин.

Руководитель Triniti Владислав Лукашевич сам представлял проект, чем впечатлил инвестиционный комитет. «Помимо коммерческих составляющих и технологий, очень важно, когда в команде есть ключевые кадры по определенным направлениям. Лукашевич сам медик и конкретно представил уже апробированный продукт, прошедший все клинические испытания. Он знает свой рынок, свое направление и реально понимает, что и куда он внедряет», — делится своими впечатлениями о разработчике директор Белинфонда. По его мнению, в рамках компании сошлись все компетенции участников команды: от бизнес-партнеров и медицинских специалистов до аналитиков рынка. На полученные от венчурного фонда инвестиции Лукашевич планирует построить собственное предприятие.

Среди кандидатов на финансирование со стороны фонда есть еще два медицинских стартапа: прибор, предназначенный для экспресс-диагностики состояния человеческого организма, и инновационное оборудование в сфере офтальмологии. Сейчас по этим проектам готовятся бизнес-планы и финансовые модели.

Но ближе всего к получению инвестиций сейчас компания из России «АгроДронГрупп», специализирующаяся на разработке беспилотных комплексов, научных методик и программного обеспечения для сельского хозяйства. Стартап планирует организовать в Беларуси производство дронов. «Договор еще не подписан, но вероятность, что наш фонд их профинансирует, крайне высока. По крайней мере, из всех проектов, что мы анализировали, именно в этом полное сочетание коммерческого продукта, инновационной технологии, масштабируемого рынка и профессиональной команды в идеальной конфигурации», — уверен Калинин.

Благодаря программному и аппаратному обеспечению российские дроны могут анализировать степень зрелости выращиваемой культуры или плодов, состояние почвы, уровень содержания азота, а также контролировать урожайность и выявить засоренность почвы. «Компания хочет выйти на глобальный рынок, и для этого у них все есть. Мы ожидаем, что этот проект уже в этом году пройдет государственную научно-техническую экспертизу и мы подпишем договора о финансировании. Инвестиции будут точно больше, чем у Triniti», — заявил собеседник.

Несмотря на растущий интерес стартапов к фонду, Калинин беспокоится, что значительная часть перспективных белорусских проектов уезжает за рубеж, и страна теряет грамотных специалистов и их интеллектуальную собственность: «Мы столкнулись с тем, что многие белорусские разработчики, не имея возможности найти инвесторов в стране, переходят в юрисдикцию других государств, регистрируют там компании и передают туда свою интеллектуальную собственность. Мы боимся, что эти разработки могут перетекать даже не в развитые страны, а в соседние, где есть развитая венчурная экосистема и соответствующие программы. По сути наша миссия в том числе, чтобы остановить утечку интеллекта за рубеж. Мы готовы дать им деньги здесь, чтобы они оставили интеллектуальную собственность в Беларуси».

Сегодня развитие венчурной экосистемы в Беларуси на начальной стадии. Для полноценного развития этого направления должны появляться стартап-акселераторы в стране, которые небольшими деньгами помогут взрастить идеи проектов. Беларуси также не хватает сообщества бизнес-ангелов, которые небольшими суммами — 5 — 10 тыс долларов, могут помочь им компетенциями разработать прототип. «После создания нашего фонда немногочисленные бизнес-ангелы Беларуси видят, что они могут взрастить небольшой проект, упаковать его в продаваемую маркетинговую упаковку и предложить нам. А потом мы инвестируем, либо выкупим долю „ангела“, или он станет соинвестором и его доля будет расти в цене», — рассказывает представитель фонда.

Некоторые компании уже запускают акселерационные программы и контактируют с Российско-белорусским венчурным фондом. По словам собеседника, они готовы растить проекты под фонд и уже приносят списки проектов, которые могут быть интересны. «Через какое-то время мы тоже сможем предлагать наши проекты международным фондам и масштабировать до на глобального уровня. Поэтому уже сейчас мы налаживаем контакты с российскими фондами и зарубежными», — строит планы Калинин.