Осталось два финалиста. Что изменится для Беларуси после смены власти в Литве?

Источник материала:

Литовцы уже начали досрочно голосовать на втором туре своих президентских выборов. Основной день голосования — 26 мая. Кандидатов осталось два — 44-летняя экс-министр финансов Ингрида Шимоните и 54-летний экономист Гитанас Науседа. Чего ждать Беларуси от нового президента Литвы?

Науседа и Шимоните набрали по примерно 31% голосов в первом туре, но Шимоните немного вырвалась вперед в конце подсчета голосов. Ее поддерживает та же партия, что выдвигала Далю Грибаускайте десять лет назад — «Союз отечества — Христианские демократы». Науседа — беспартийный кандидат. Он входил в руководство Банка Литвы и работал в бизнесе.

Что они говорили про Беларусь

Главная проблема в отношениях Минска и Вильнюса хорошо известна — это БелАЭС. Из-за нее у Литвы даже получается блокировать некоторые переговоры Беларуси с Брюсселем. Вильнюс добивается прекращения строительства атомной станции и на законодательном уровне объявил ее угрозой своей национальной безопасности.

Даля Грибаускайте уходит. Вспоминаем ее путь «от любви до ненависти» к Минску

Перед первым туром выборов, телеканалу «Белсат» удалось задать обоим будущим финалистам гонки вопросы об отношениях с Беларусью. Риторика Науседы выглядит мягче.

Он заявил, что тема БелАЭС не должна полностью затмить отношения между Вильнюсом и Минском, потому что Литве важно сохранить Беларусь независимой от России.

— Перестройка энергетической или производственной системы Беларуси, которая будет пользоваться электричеством с БелАЭС, повысит уровень независимости Беларуси от России. И это очень важно, чтобы мы могли реально говорить о независимости белорусской экономики и независимости ее энергетической системы.

Ингрида Шимоните поддержала сегодняшнюю позицию Вильнюса, назвав ее «единственной позицией, которую мы можем иметь в Литве».

— Белорусские власти нарушили ряд международных законов, начиная от выбора площадки. Международные институты признали, что были совершены нарушения международных конвенций. Так что я не знаю, как в этой стране можно иметь какую-то другую позицию по этому делу.

Политик также заявила, что есть условия для того, чтобы Литва и Беларусь были хорошими соседями:

— Это белорусский подход к демократическим ценностям, то, чего мы здесь, в Евросоюзе, не приемлем. Например, то, что произошло недавно в Куропатах, — это вандализм! Управляемый государством вандализм! Еще одно условие — это вопрос очень плотной военной кооперации между Россией и Беларусью.

Оба кандидата не исключают контактов с Минском на высшем уровне, но Науседа сделал более развернутое заявление на этот счет:

— Мы бы хотели очень дружественных отношений, основанных на экономическом развитии, основанных на логистике, основанных на транспортной инфраструктуре. Я считаю, что есть много вопросов, которые бы мы могли обсудить на разном уровне — министерств, министров, и возможно, не могу это исключать, возможно, и на высшем политическом уровне.

Шимоните сказала лишь, что не против «поздороваться» с Лукашенко, если он приедет на церемонию перезахоронения останков Кастуся Калиновского.

Эксперт: Риторика может смягчиться, но общая позиция — нет

Политолог из Института международных отношений и политических наук Вильнюсского университета Витис Юрконис не предсказывает серьезных изменений в отношениях Беларуси и Литвы после выборов. Белорусский вопрос вообще не был центральным в дебатах кандидатов.

Эксперт подчеркивает, что несмотря на то, что из двоих кандидатов о возможной встрече с белорусским президентом говорил только Науседа, его соперница «довольна прямая, и если есть какой-то конкретный разговор про конкретные проекты, она будет их обсуждать [с Лукашенко]».

— БелАЭС и сейчас не является тормозом для остальных сфер сотрудничества. Литва участвует в первом Twinning-проекте в Беларуси, цифры торговли довольно оптимистичны, если посмотреть поток людей в обе стороны — тоже все неплохо. Иногда нас ослепляет один единственный вопрос, а вся картинка не такая плохая.

Атомную станцию под Островцом, добавляет политолог, в Литве воспринимают как угрозу национальной безопасности, потому что нет доверия, что власти Беларуси «ответственны перед своим народом и международными стандартами».

Кроме того, АЭС воспринимают еще и как вызов энергетической безопасности, потому что это «российский проект за российские деньги». «Этот курс не будет меняться, потому что это стратегический вопрос, несмотря на то, что думают белорусские власти», — добавляет литовский эксперт.

Ожидания Минска, что новая литовская власть после ввода БелАЭС в эксплуатацию, сменит гнев на милость, не оправданы, считает Юрконис.

— Такая аргументация — из области, что один человек решает. Все-таки было решение парламента [о признании БелАЭС угрозой нацбезопасности], позиция правительства, международные документы, которые Литва подписала. Да, риторика может смягчиться, может быть одна или другая встреча. Но в целом позиция, что Островецкая АЭС — вопрос энергетической и национальной безопасности, остается, несмотря на то, кто будет президентом Литвы.