Айтишный топ против Чалого: А за 'кастрированный блокчейн' еще придется извиниться

Николай Марковник — генеральный менеджер VP Capital Беларусь

Есть старая, но очень хорошая книга на эту тему — Барда и Зондерквиста «Нетократия». Авторы говорят, что феодализм умер с появлением печатного станка и уступил место капитализму. Ровно так же, как сейчас с появлением интерактивых медиа капитализм уступает место информационализму. Декрет — хорошая поддержка этому процессу. Борьба за выживание есть обязательная часть всех известных обществу парадигм. Проект декрета не имеет ничего общего с центральными темами феодализма — феодально-вассальными отношениями, ценностью земли как средства производства, аграрной ориентации общества и т.д. Сравнение некорректно.Сложно даже представить картину, нарисованную Сергеем Чалым, где айтишники являются некими «феодалами», которые угнетают вассалов и борются за ресурсы и привилегии за счет других. Закрадывается мысль о том, что в стране нет других проблем, кроме айтишников-феодалов.

Здесь нужно еще сказать о другом. Поскольку феодализм — это одна из общественно-экономических формаций, выделенных Марксом, нельзя не вспомнить и о другой его идее. Маркс считал, что одним из условий наступления коммунизма является переход средств производства в собственность трудящихся. В IT основным средством производства является интеллект работников, который по определению находится в собственности работников. Поэтому, строго говоря, развивая IT, мы приближаем наступление коммунизма в новой форме, или, как писал Маркс, «начала подлинной истории человечества». Именно поэтому мы видим во многих IT -компаниях красивые рабочие места, соцпакеты и массажистов — своеобразный коммунизм, о котором писал Маркс.

В сухом остатке: проявлений феодализма в проекте декрета нет. Есть процесс совершенствования законодательства в IT-сфере.

Теперь о льготах и специальных условиях: для всех или не для всех?

Когда эксперты, в том числе и Сергей Чалый, критикуют декрет за то, что режим ПВТ не распространяется на всю страну — они лукавят. Нельзя планировать любые преобразования вне экономического, социального и политического контекста. Сегодня ни у кого в стране нет политического ресурса, чтобы взять и завтра полностью отменить парадигму контроля, которая присутствует в умах многих чиновников. Любые изменения могут проводиться только итеративно. Декрет о ПВТ 2.0 — эволюционный шаг в этом направлении. Нельзя перепрыгнуть из точки, А в точку Д, не сделав промежуточных шагов. Идея о том, что надо сразу и полностью дебюрократизировать всю экономику, сравнима с тем, что мы спрашиваем, почему программист, который сидел в офисе всю жизнь и не занимался спортом, не может так — выйти и сразу пробежать марафон за 3 часа. Он не может. Ему требуются постепенные тренировки. Небольшие дистанции — большие — быстрее — медленнее и в итоге есть шанс на результат.

Новый декрет о ПВТ — это декрет не про льготы и не про привилегии «за счет других». Это декрет про снятие ограничений, которые не дают дальше развиваться IT в Беларуси. Декрет не предусматривает новых налоговых льгот. Декрет можно рассматривать как «тест на дебюрократизацию». После снятия части контрольных функций сфера продолжит работать и развиваться более активными темпами. После успешной «сдачи теста», вполне вероятно, подходы по снятию ограничений будут распространены на остальную экономику.

Сергей Чалый не верит, что в результате успешности эксперимента ПВТ 2.0 специальные условия будут перенесены на остальную экономику, поскольку «раньше ничего подобного не происходило». Это его право — не верить. Но с фактической стороны эксперт неправ. Когда появился ПВТ (2005), была введена плоская ставка подоходного налога для работников компаний ПВТ. Тогда же в стране действовала прогрессивная шкала подоходного налога, предусматривавшая ставку подоходного налога до 30%. Эта ставка была отменена с января 2009 года в пользу плоской ставки. Также на момент появления ПВТ в стране не было максимальных пределов отчислений в ФСЗН. После появления режима ПВТ они появились в масштабах страны — с 1 января 2009 года. Не все помнят, но это так.

История с наличием политических ограничений — это отнюдь не исключительно наша, белорусская, история. Так — везде. Марк Цукерберг встречался с Обамой и предлагал ему провести некоторые реформы. После встречи Цукерберг сказал: «Не впечатлен», так как на все предложения Цукерберга Обама отвечал, что это не пройдет через республиканцев, против этого выступают лоббисты и т.п.

Также рекомендую экспертам, критикующим проект декрета по причине того, что он не решает сразу все проблемы, имеющиеся в стране, посмотреть этот ролик (даю ссылку на русский перевод, но лучше смотреть в оригинале).

В сухом остатке: в случае позитивного опыта идеи, заложенные в декрете, будут иметь больший шанс на то, чтобы быть распространены во всей стране. История содержит подтверждающие это примеры (подоходный налог и ФСЗН).

3. О каннибализме среди айтишников

Сергей Чалый говорит о том, что успешная сфера IT будет каннибализировать экономику страны в других частях. Это не так.

92% ПВТ — это экспорт. Рынок IT — это не Беларусь, а мир. Если мы даем льготы, чтобы помогать своему экспорту IT, то мы развиваем свой экспорт за счет ущерба экспорту и экономикам других стран — и никак не своей. Точно так же Евросоюз помогает Airbus. Если в результате создания специальных условий белорусские IT-компании смогут «каннибализировать» конкурентов из Индии, Западной Европы или США, можно только порадоваться.

Сергей Чалый не говорит о другой проблеме — нашу экономику уже давно и успешно «каннибализируют» IT-компании других стран, но с этим мы ничего сделать не можем, т.к. это — отражение глобального тренда.

Единственный ресурс, за который белорусское IT конкурирует с остальной экономикой — это таланты. IT создает новые рабочие места с более высокой заработной платой. Есть переток сотрудников в IT из других сфер — и это отлично. Льготы здесь не имеют большого значения, поскольку средняя заработная плата по IT и в среднем по стране различается в 5 раз (2000 долларов против 400). Здесь речь идет про более высокую эффективность труда IT-специалистов. Специалист выберет компанию, где он будет более эффективен и где ему предложат выше заработную плату. Это есть суть рыночной экономики. ПВТ конкурирует за белорусских специалистов с иностранными компаниями. Наличие ПВТ останавливает миграцию человеческого потенциала за рубеж, останавливает «утечку мозгов».

В сухом остатке: «каннибализма» белорусской экономики со стороны ПВТ нет. Есть развитие экономической среды нашей страны. Если белорусские айтишники, кого и «съедят», вооружившись декретом, — так только иностранные компании, работающие на мировых рынках. 

4. О беспилотниках, которые «полетят»

Сергей Чалый отмечает, что при использовании беспилотного автомобиля в «смешанном режиме» риск аварии повышается, т.к. человеку нужно время для того, чтобы «перехватить» управление у автопилота, и что человек разучится управлять машиной. Критику беспилотного транспорта сейчас можно сравнить с критикой только что появившихся автомобилей, в то время как все ездили на лошадях. Когда появились первые автомобили, там по правилам должен был человек идти с красным флажком перед машиной и кричать. И ничего — сейчас нормально все.

Технологии беспилотного вождения находятся на этапе бурного развития. Беспилотники развивают Tesla, Apple, Baidu, Google, UBER, AUDI. Технология, которую критикуют сейчас, не является конечным результатом — это один из этапов, приближающий человечество к беспилотному транспорту. Система должна научиться.

Выделяют 6 уровней беспилотных автомобилей: 0 — это система круиз-контроля, имеющаяся сегодня практически во всех автомобилях, 5 — полностью автономная система, в которой человек задает только конечную точку пути. Сейчас технологии производства серийных автомобилей находятся на уровне 3, когда автомобиль имеет определенные режимы, в которых он берет весь процесс вождения на себя, но водитель в любой момент может взять контроль над транспортным средством в свои руки.

Критика текущего состояния технологий беспилотного транспорта сродни критике проекта декрета, который не решает разом все проблемы в стране.

К примеру, беспилотным системам в самолетах уже много лет. И уже сейчас они могут обеспечивать полет от начала и до конца, обеспечивая безопасность на высшем уровне. Нахождение пилотов в кабине во многом обусловливается необходимостью обеспечения спокойствия и психологического комфорта пассажиров.

Так и временное наличие водителя за рулем беспилотника, который едет сам — обязательная часть эволюции.

В сухом остатке: беспилотники развиваются эволюционно и рано или поздно будут ездить везде. Мгновенного перехода из текущего состояния в состояние беспилотников 5-го уровня не будет. Именно поэтому существуют их уровни и декрет — хороший шаг к будущему автомобилей.

5. О криптовалютах, блокчейне и Нацбанке: не понял, но сказал

Сергей Чалый считает криптовалюты пузырем в мировом масштабе, сравнимым с МММ или «Властелиной» из 1990-х.

Есть объективная реальность — например, стоит стол. Есть субъективная реальность — например, мне не нравится, что передачи Чалого часто затянуты и невнятны — но это сугубо мое ощущение, есть ощущения других, которые могут отличаться. А есть интерсубъективная реальность — то, что существует в коллективном сознании. Например, деньги, юридические лица, ценные бумаги. Как обычных денег, так и криптовалют не существует в объективной реальности. Это продукт нашей интерсубъективной реальности. Именно способность людей к созданию такого рода объектов и отличает нас от животных. В этом смысле и криптовалюты, и обычные деньги, бесспорно, похожи.

Регулирование криптовалют в декрете — не «дань моде», а отражение текущего состояния рынка (интерсубъективной реальности). Блокчейн и криптовалюты являются одним из основных трендов в мире IT, наряду с искусственным интеллектом, компьютерным зрением и Интернетом вещей.

Криптовалюты и технологии блокчейна требуют легализации. Отсутствие этого в декрете свидетельствовало бы о недостаточной его проработке. Тем не менее, технологии блокчейна находятся в самом начале пути и будут развиваться. Но это не значит, что нужно ждать, когда уже все случится. Отрицание необходимости это узаконить сродни отрицанию существования интернета в начале 1990-х.

Сергей Чалый отмечает, что «проблема блокчейна — это скорость обработки информации, блокчейн-система не подходит для крупных приложений, поскольку способна обрабатывать 7 операций в секунду, что в 25 000 раз меньше, чем фейсбук, который обрабатывает 175 000 операций в секунду».

Следует сказать, что в данном тезисе Чалый смешивает понятие throughput и latency. Latency — это сколько пройдет времени между поступлением запроса и получением результата обработки. Throughput — производительность. Но никто не мешает в блокчейн-системе обрабатывать запросы параллельно. Миллион запросов может обрабатываться параллельно. Даже если каждый запрос будет обрабатываться 10 секунд, получим throughput 100 000 запросов в секунду.

Более того, блокчейн-системы развиваются, и мы видим переход во многих системах от принципа proof of work к proof of stake. Это тоже способствует снижению энерго- и временных затрат на обработку информации в системах. Большие системы всегда выигрывают за счет децентрализации и параллелизма.

Сергей Чалый критикует систему блокчейна, грубейшим образом называя блокчейн Нацбанка «кастрированным», т.к. предложенная система не горизонтальная, а иерархичная. В частности, эксперт отмечал, что Нацбанком назначен администратор системы блокчейна и определены права совета владельцев удостоверяющих узлов сети.

Эти заявления, как и отсутствие понимания разницы между throughput и latency, еще раз подтверждает отсутствие понимания у эксперта технологии блокчейна. По-хорошему, за такие обвинения надо извиняться. Во-первых, наличие администратора сети не противоречит идее горизонтальной саморегулируемой организации владельцев нодов. Свои администраторы есть в таких горизонтальных структурах, как Википедия. Даже в интернете есть организация ICANN, которая отвечает за координацию и поддержку баз данных в сети Интернет. Нацбанк же прямо указывает, что все владельцы удостоверяющих узлов (нодов) имеют равные права.

Во-вторых, критика в отношении количества участников сети также преждевременна. Любая сеть начинается с соединения двух узлов и дальше развивается. В биткоине изначально тоже не было 20 миллионов нодов как сейчас. По мере добавления новых функций владельцами нодов cмогут быть не только банки. Блокчейн, анонсированный Нацбанком, развивается, что можно только приветствовать. Критика этого опять же игнорирует тот факт, что любые изменения поэтапны.

В сухом остатке: криптовалюты и блокчейн — это мощнейший тренд, сравнимый с появлением интернета. Обновление законодательства в данном случае — обязательная часть работы любой юрисдикции, которая хочет модернизировать IT-регулирование.

6. О чем Сергей Чалый не сказал. А стоило

Сергей Чалый сказал много о чем, но не сказал о самом главном.

Наступает век технологий. Во всем мире наблюдается глобальный тренд — IT в силу большей эффективности забирают рынки, бизнесы, рабочие места у традиционных компаний.

UBER — забирает рынок у традиционных таксистов, AMAZON и ALIBABA — забирают рынок у ритейла (соотношение капитализации Amazon и традиционных мировых торговых сетей в одном графике — здесь).

Google и Facebook забрали себе основную часть мировых рекламных бюджетов. Совместно компании ожидают выручку более 100 миллиардов долларов по итогам 2017 года.

Интернет, мобильный банкинг, финансовые приложения, платежные приложения, краудфандинговые площадки — забирают бизнес у традиционных банков, предлагая доступ к более удобным платежным средствам и более быстрому и дешевому финансированию.

Все это приводит к сокращению рабочих мест в компаниях с традиционной экономикой и появлению новых рабочих мест в IT-компаниях. Президент США Дональд Трамп в целях сохранения занятости граждан США предложил построить стену на границе с Мексикой. Цель достигнута не будет. Для сохранения рабочих мест ему следовало обнести стеной Силиконовую долину, чтобы новые технологии оттуда не попадали в остальной мир и не уничтожали рабочие места.

Мы, в Беларуси, тоже видим результаты этого тренда, но не все пока понимают, с чем приходится иметь дело. На эту тему высказался и Герман Греф в своем выступлении на экономическом форуме. Все сказанное им о России применимо и к нашей стране.

Беларусь в любом случае получит негативный результат этого тренда — и уже получает, просто мы пока этого не видим. Кто-то потерял работу, кому-то уменьшили зарплату. Мы видим отдельные проявления и склонны искать простые ответы на эти сложные вопросы. Иностранные IT-корпорации и бизнесы уже сейчас забирают рабочие места в нашей стране и наши традиционные рынки. В будущем этот процесс будет только нарастать. Выражаясь языком Сергея Чалого, нашу экономику уже «каннибализируют» международные IT-компании.

Не поддерживая свою IT-отрасль, мы не сможем участвовать в этом глобальном тренде как «субъект», а будем, к сожалению, только «объектом». Перефразируя известную поговорку, кто не «кормит» свои IT-компании — «кормит» чужие.

В сухом остатке: идея модернизации ИТ-законодательства — это подготовка к будущему. Это будущее будет очень сильно отличаться от всех предыдущих парадигм, которые мы видели в истории ранее. 

Вместо заключения

Эта история началась около 10 тысяч лет назад. У берегов Австралии были два острова Попо и Кокату. На каждом жили аборигены и занимались земледелием. Технологии возделывания того времени позволяли одному аборигену получать ровно столько урожая, чтобы прокормить себя и свою семью. Как-то аборигены Мамба и Самба с разных островов, независимо друг от друга, изменили технологию возделывания и вырастили немного больше пшеницы, чем раньше. На острове Попо соседи, обуреваемые завистью, решили, что Мамба наколдовал себе больший урожай, забрали у него пшеницу, землю, а самого Мамбу съели в назидание другим. В будущем на острове Попо, когда у людей что-то получалось лучше, чем у других, они предпочитали прятать или уничтожать урожай, а не делиться своими достижениями. На острове Кокату, напротив, люди обрадовались успеху Самбы и начали учиться у него технологии возделывания и скоро урожайность увеличилась у всего острова. Прошло 10 000 лет. Соплеменники Самбы расселились по всей планете, создали новые государства, ООН и запустили ракеты в космос. Люди же, когда-то сожравшие Мамбу, до сих пор возделывают мотыгами землю и внимательно наблюдают за урожаем своих соседей по участкам.

Одним из самых разрушительных человеческих чувств, тормозящих прогресс, является зависть. Зависть — это «чистое зло». Зависть есть полная противоположность любви. Когда мы любим, нам хорошо, когда другому человеку хорошо. Когда мы завидуем, нам хорошо, когда другому человеку плохо. Зависть ничтожна между социально далекими друг от друга людьми. Наоборот, чем меньше расстояние между людьми — тем сильнее зависть. Таксист не завидует профессору университета или рок-звезде, но завидует другому таксисту, причем из-за сущей мелочи — лучших дисков на колесах или магнитолы.

Жизнь — это всегда многообразие. Когда мы живем — мы все разные. Когда мы умираем — мы все одинаковы. Однообразие — это смерть. Стремление к уменьшению разнообразия есть стремление к смерти. Если мы не хотим нового декрета — это значит, что нам ближе путь племени Попо. Противникам декрета хочется пожелать постараться искоренить в себе зло (зависть) и полюбить жизнь — во всем ее многообразии. Давайте позволим «аборигену Самбе» в лице IT-индустрии сделать следующий шаг вперед, чтобы дать стране шанс на адекватную реакцию на будущие вызовы времени.

Полагаю, что каждый, кто хочет помочь в этом деле не праздными разговорами, а реальным делом, может написать письмо с детальными описанием своих мыслей в ПВТ на info@park.by. Если кто-то захочет сделать письмо публичным, я думаю, его с удовольствием напечатают электронные медиа.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.