"Нашло какое-то мракобесие". В суде над директором "ДорОрс" выступил ключевой свидетель

Сегодня прошел допрос одного из ключевых свидетелей — главного инженера предприятия Алексея Крупкевича, передает tut.by

По данным следствия, директор и главный инженер «ДорОрса» с июня 2016-го по октябрь 2017 года за счет предприятия по предварительному сговору ремонтировали на СТО свои машины и машины близких: BMW 525, BMW Х5, Volkswagen Passat B6 и Chevrolet Cruze. В бухгалтерию же предоставлялись заведомо подложные документы о выполненных работах якобы в служебных авто «ДорОрса» на общую сумму более 11,8 тысячи рублей.

Главный инженер Алексей Крупкевич ходатайствовал об освобождении от уголовной ответственности. Материалы в отношении него выделены в отдельное производство. Александр Козлов не признал вину и сказал, что он не совершал эти преступления ни по одному из эпизодов.

Согласно же обвинению, машины ремонтировались на одном и том же СТО на улице Карвата, с директором которого у главного инженера «были доверительные отношения». Несколько раз под видом рабочей машины «ДорОрса» ремонтировалась BMW 525 (2005 года выпуска) жены Козлова, с которой он сейчас в разводе, а также BMW X5 сестры.

Процесс ведет судья Виталий Семенов. Сторону обвинения представляет старший прокурор прокуратуры Минска Елена Крупенина. Интересы Александра Козлова представляют адвокаты Алексей Шваков и Эдуард Якубовский.

Сегодня суд допросил 62-летнего главного инженера предприятия Алексея Крупкевича. Он говорит, что работает в «ДорОрсе» с 2003 года. Одно время он был начальником Козлова, последние годы — подчиненным. Говорит, что с директором у него сложились «нормальные деловые рабочие отношения».

По словам главного инженера, машины «ДорОрса» ремонтировались в числе прочего на СТО на Карвата, потому что там он «знал директора и считал, что он должен отремонтировать дешевле и качественнее».

Крупкевич заявил, что действительно организовывал ремонт машин жены и сестры Козлова на этом СТО за счет предприятия, но сам Козлов об этом ничего не знал.

1) директор просит его помочь с ремонтом машины жены BMW 525 или сестры BMW X5;

2) он обращается к директору СТО Михаилу Фридману и организовывает ремонт, потому что хорошо относится к Козлову;

3) директор или его жена передают сумму за работу, озвученную Крупкевичем или Фридманом (Козлов передавал деньги как минимум один раз за замену задней ступицы);

4) но эта сумма заведомо меньше, чем фактическая стоимость ремонта. Поэтому остальное проходит как ремонт рабочей машины «ДорОрса»;

5) документы на оплату подписываются директором, который об этой схеме не знает.

И таких эпизодов было несколько. По словам Крупкевича, автором этой схемы является директор СТО Михаил Фридман, который и уговорил его пойти на это. Тот в свою очередь говорит, что придумал ее именно Крупкевич.

— Я уверен, что Фридман сделал так, чтобы Наташа (на тот момент жена Козлова. — Прим. TUT.BY) что-то платила, а остальное доплачивал я за счет предприятия. Образно говоря, ремонт стоил 200 рублей, а она 20 оплачивала и считала, что она оплатила все. А на остальные 180 он выставлял заказ-наряд, — предполагает сегодня Крупкевич.

У прокурора Елены Крупениной возникает вопрос: какая разница директору СТО от того, откуда поступят деньги? И какая ему выгода от того, чтобы оплата шла от «ДорОрса», а не от физлица? Крупкевич на эти вопросы внятно ответить не смог.

А какой смысл был самому Крупкевичу все это делать? Ведь, по его словам, выгоды от такой схемы он не имел.

Главный инженер говорит, что «помог чисто по-человечески» и «нашло какое-то мракобесие». Рассказывает также, что рабочие машины у них появились не так давно, а раньше они, не жалея, для работы использовали свои личные.

Кроме того, главный инженер признает, что ремонтировал за счет предприятия свой VW Passat, а также Chevrоlet Cruze дочери сожительницы. По его словам, схема и ее инициатор были теми же. Козлов о ней тоже ничего не знал, утверждает Крупкевич.

Но стоит отметить, что в апреле главный инженер полностью признал вину по статье «Хищение группой лиц по предварительному сговору», возместил ущерб и написал прошение о помиловании на имя президента. А сегодня он уже отрицает и группу лиц, и предварительный сговор. Как так вышло?

Крупкевич говорит, что дать изначальные признательные показания его убедили в органе дознания.

— Меня убедили, что Козлов дал такие показания, что он со мной согласовал [преступные действия], я с ним согласовал и мы ремонтировали эти машины. И я такие же показания давал под их [обещанием]: вы дадите такие показания, возместите ущерб — и вы дома. Мол, Козлов давал такие показания — и мне надо давать. Чистейшим образом меня обманули. (…) Я первый раз в жизни попал в такую ситуацию, и я верил и милиционерам, и следователям. Они делали свое дело, а я не знал, что они делают свое дело.

Прокурор попросила Алексея Крупкевича выразить свое отношение к данному обвинению.

— То, что касается меня, я виноват. Первое преступное действие — то, что я не поставил в известность Козлова. Второе — что я, пользуясь доверием руководства, совершил за счет предприятия ремонт других машин. Зачем мне это нужно? Я и сам у себя спрашиваю и не могу ответить.

Отметим, что два раза во время допроса Крупкевичу становилось плохо, из-за чего в заседании объявляли перерыв.