Наша встреча с Любовью Григорьевной Бута, героиней третьего выпуска проекта «Забвению не подлежит», состоялась в начале минувшей текущей недели в ее родном доме в деревне Драчково. Сейчас Любови Григорьевне 88 лет, она инвалид I группы.

Любовь Григорьевна родилась 10 июня 1930 года в деревне Чисти-Товарищеские Докшицкого района Витебской области.


Мама — Софья Матвеевна и отец — Григорий Лазаревич воспитывали пятерых детей.

— Самый старший, — вспоминает Любовь Григорьевна, — брат Николай, затем Павел, Вера, я и младшая сестренка Надежда. В скором времени после моего рождения в доме случился пожар. Мама рассказывала, что и я чуть не погибла. А дело было так: тогда ведь не было еще колясок и люлек, как теперь, а малыши спали в «ночовках» (*неглубокое, тонко отделанное корытце, лоток). Так вот, когда начался пожар, я в этих «ночовках» спала на печи, и взрослые в страшной суматохе чуть про меня не забыли. Но мама вовремя спохватилась, и меня спасли.

Отец Любови Григорьевны ушел из жизни еще до войны.

— Отец умер, — продолжает рассказ Любовь Григорьевна, — когда мне было лет пять или шесть. Обострение аппендицита. Мама повезла его в больницу, но спасти отца не успели. Он умер. Помню похороны, но я тогда не осознавала этого горя, для меня это было чем-то вроде игры. Помню еще, как попрощаться с папой меня на руках поднес мамин брат. 

Когда началась война, все бросили свои дома и скрывались, где могли: кто в лесу, кто в болоте. Мы прятались в болоте. И вот как-то пришла к нам женщина (она была из нашей деревни, только с соседней улицы) и говорит: «Возвращайтесь домой. Немцы сказали, что ничего плохого вам не сделают. Будете жить дома». Ну, мы и все наши односельчане пошли в родную деревню. По дороге слышали выстрелы. Шли все: маленькие дети, старики, женщины. А когда вернулись, немцы не пустили нас в свои дома, а погнали в другую деревню. Километра за полтора. Там согнали всех в сарай и заперли. Потом взрослые рассказывали, что хотели нас сжечь, даже солома по углам в сарае лежала. Но не успели. Приехал какой-то немецкий начальник и приказал «Отставить!» Всех вернувшихся из болот и лесов стали делить на две группы. И принцип такого деления был один: тех, кто признался, что в семье кто-то ушел в партизаны, отправляли в первую группу. А тех, кто промолчал, — во вторую. Наш старший брат Коля, когда началась война, тоже ушел в партизанский отряд, но мы об этом сказать побоялись. Так и «попали» во вторую группу. И нас вместе с остальными погнали в Германию. А людей из первой группы отпустили домой. Вера наша в то время сильно болела, и взять ее с собой мы не смогли, оставили ее дома. Потом узнали, что она умерла, и ее похоронили соседи.  

Так, 20 мая 1944 года Любовь Григорьевна вместе с родными была вывезена фашистами в Австрию в концентрационный лагерь № 299 г. Грац. Потом отправлена на принудительные работы в хозяйство помещика в районе г. Вольсберг.

— Везли нас на машинах очень долго, — вспоминает Любовь Григорьевна, — Сразу привезли в лагерь, потом приехал помещик и забрал нас —  меня, маму, Надю и Павла. Нас не разлучали. У этого помещика мы жили и работали на него. Кроме нас, были еще девушка украинка и парень француз. Они также работали на этого помещика. Спали мы на лестничной площадке. Холодно было. Плюнешь, бывало, на пол — слюна тут же и замерзнет. Но под одеялом было тепло. Мама доила коров. Надя была еще маленькая, поэтому помогала на кухне, ее не обижали, подкармливали. Павел ельник сек, а я  гоняла телят на водопой, рвала молодые листочки одуванчиков. Эти листочки варили вместе с фасолью и ели. Было вкусно.


В мае 1945 года Любовь Григорьевна вместе с семьей в числе других была освобождена американскими войсками.

— Дорогу домой помню смутно, — продолжает рассказ Любовь Григорьевна. — В Минск приехали осенью. Шли по Комаровке. Павел нес чемодан, у мамы за плечами была небольшая котомка. Сразу к Павлу подошел мужчина и предложил помочь поднести чемодан. Павел согласился, а мужчина этот схватил чемодан и убежал. Потом к маме мальчишка подошел, у него в руках было лезвие, он провел по котомке, а я заметила и маме сказала. Мальчишка убежал. Потом мне сказали, что он этим лезвием мог мне по глазам провести. Вернулись мы домой, а в доме нашем другие люди живут. Какое-то время мы «соседствовали», а потом все же остались в своем доме хозяевами. Очень односельчане выручили. Мы ведь когда вернулись, осень стояла. Люди картошку копали, а у нас копать нечего было. Тогда люди стали нести нам, что у кого есть. Картошки дали, сала. Мы прямо богачами себя чувствовали. Так перезимовали. Потом мама на работу устроилась. Весной жито посеяли. Мы с братом потом маме жать помогали. До сих пор шрамы на руках от этого. Мама на ферме работала. Потом я подросла, работать пошла. Работала в полеводстве, на ферме. Телят пасла, жито жала. Да и свое хозяйство появилось со временем. Сразу коз держали, свиней, потом корову купили. Курочки были. Чтобы какую копейку заработать, приходилось яйца продавать, масло, поросят. Базар далеко был, километрах в 20-ти. Мы с сестрой в мешок по 2 поросеночка положим и несем за плечами на продажу. Помню, мама мне дала денег и я вместе с девчонками пошла на базар в Долгиново. Купила себе платье штапельное и туфли красивые. А оставшиеся деньги маме вернула, на хлеб. А еще в ягоды ходили, за щавелем.


В 1958 году, 18 октября, Любовь Григорьевна вышла замуж за Николая Егоровича Буту.

История их знакомства была следующей: гуляли в одной компании, потом познакомились поближе. Она его в армию провожала, ждала. А когда он вернулся, это было перед Рождеством, то пара поучаствовала в рождественском обряде «Женитьба Терешки» (*Обрядовая белорусская игра. Во время обряда образовавшиеся в результате игры пары не просто оставались вместе до конца игры, но и связывались на ближайший год неформальными дружескими отношениями, после чего могли либо разойтись, либо пожениться).

— Вот и женили Терешку! — смеется Любовь Григорьевна. — Да так, что на всю жизнь. Расписались в сельсовете, не было загсов и прочего. В 1959-м году Василий родился, потом, в 1961-м — Петя, а Валя — в 1967 году.


После смерти старшего сына семья Бута переехала в деревню Грива Смолевичского района.

— Тут совхоз был, нас с мужем на работу взяли, — вспоминает Любовь Григорьевна. — Это в 1983 году было. Дети к тому времени в Минске были. Устроились на работу, нам квартиру дали. Так и жили. Потом моего Николая Егоровича как хорошего работника перевели на ферму в Драчково. Так мы сюда переехали. Дом построили. В 2014-м году муж ушел из жизни. И я осталась одна.

Сейчас Любовь Григорьевна окружена вниманием и заботой детей, четверых внуков и правнуков, которые ее любят и ценят. Желаем Любови Григорьевне доброго здоровья и деятельного долголетия, а также сохранять свой оптимизм и любовь к жизни.

P.S. Редакция «КС» выражает слова огромной благодарности людям, которые помогли организовать нашу встречу с Любовью Григорьевной — председателю Драчковской ветеранской организации, учителю ГУО «Драчковский УПК д/с — СШ» Владимиру Михайловичу Романюку и, конечно, дочери Любови Григорьевны — Валентине Николаевне и ее мужу Николаю Калениковичу Горбачику.

Марина МИХАЙЛОВСКАЯ.

Фото из архива героини и ГУО «Драчковский УПК д/с — СШ».