Зачем идти в вуз, если Гейтс и Цукерберг бросили Гарвард?

Источник материала:

фото: blog.tutorhub.com

Начать бизнес сегодня можно чуть ли не подростком. А "университетов не кончавшие" диетологи, фитнес-тренеры, стилисты или какие- нибудь "специалисты индустрии красоты" зарабатывают больше менеджеров многих крутых компаний.

В конце мая начинается самая горячая фаза абитуриентской лихорадки. В глазах у изнывающих от недосыпа и переживаний старшеклассников и родителей читается один коллективный вопрос: «Зачем вообще нужен этот диплом?».

Доводы, которые приводят подростки, звучат логично.

Зачем просиживать штаны четыре года в вузе и влезать в долги, если труд выпускника оценивают в 25-30 тысяч (российских) рублей в месяц? При этом работа совсем не гарантирована (по данным Superjob 56% выпускников не могут найти работу из-за отсутствия опыта).

Есть еще коронный аргумент про Билла Гейтса, Марка Цукерберга и других звезд Кремниевой долины, которые бросили Гарвард — Гарвард, а не какой-то заштатный финансовый институт!

Надо сказать, что и среди родителей хватает скептиков. Доступность онлайн-курсов ведущих университетов мира здорово подрывает уверенность в необходимости классического высшего образования: Coursera предлагает уже целые университетские курсы ведущих вузов мира за 3000 (российских) рублей в месяц (<100 000 рублей в год, если полностью реплицировать курс из четырех предметов).

Кроме того профессии, традиционно не требующие высшего образования, также  набирают популярность, например, специалисты индустрии красоты и здоровья, стилисты, фитнес-инструкторы и диетологи зарабатывают куда больше, чем начинающие работники финансового отдела или юристы или бренд-менеджеры в крупных компаниях.

Есть еще одна популярная альтернатива поступлению в вуз - предпринимательство, и это глобальный тренд.

Действительно, перспективы, которые рисуют себе поступающие, и правда так себе, в то время как для предпринимательства созданы просто невероятные условия. Есть и профильные академии, и специальные премии с отдельно выделенными номинациями для предпринимателей, которым еще не исполнилось 16 (!) лет.

Вот лишь несколько примеров:

Петр Никулин и Салим Алмазов — сооснователи «ЮниорКод» — начинали бизнес в 13 и 14 лет с перепродажи товаров с eBay, а сегодня у них сеть школ программирования с миллионным оборотом.

Максим Чумин и Сай Есенбаев получили лицензию Marvel на выпуск комиксов в России и запустили свое издательство «Параллель Комикс», когда Максиму было 17, а Саю 21. Кстати, среднегодовая выручка их компании составляет около 15 млн рублей.

Глеб Ермолаев в 13 лет стал самым молодым участником и победителем Startup Academy Junior — и это при том, что официально подать заявку можно только с 14 лет. Жюри он представил проект перепродажи цветов через Instagram.

Но это не первая волна подросткового предпринимательства. Поэтому стоит посмотреть на уроки поколений предпринимателей постарше.

В конце 90-х школьники, освоив азы программирования, стали мастерить веб-страницы. Продвижение в интернете одними из первых также освоили подростки. Многие основатели современных крупных компаний начинали в 90-х с несерьезного, на первый взгляд, заработка.

Владислав Криштоп, основатель инвестфонда Second Working District и производителя ПО Konstruktor, уже в 11 лет занялся бизнесом, закупая в Москве калькуляторы и перепродавая их в родном Уральске. Окончил школу Владислав с приличными для середины 90-х накоплениями в несколько тысяч долларов.

Всеволод Страх, основатель розничной компании «Сотмаркет», свой бизнес начал в 17 лет: в 2005 году запустил сайт по продаже дата-кабелей. Стартовый капитал был более чем скромным — всего 20 000 рублей, но уже к 2012 году годовая выручка составила 4.15 млрд руб.

Впрочем, большинство ребят, что начали заниматься бизнесом в 90-х и сумели заработать первые миллионы, так же быстро осознали, что «быть первым» — не всегда значит «быть лучшим»: они пошли учиться, чтобы их умения были конкурентоспособными. Более того, сегодня эти же люди часто объясняют свой ранний успех тем, что они «просто попали в струю и сумели удержаться». Они же усиленно вкладываются в образование собственных детей.

 Чему же на самом деле учат в университетах?

Высшее образование никогда не давало схем заработка первого миллиона. В вуз идут не за этим: туда приходят научиться учиться (простите за тавтологию) и попутно получить широкий взгляд на вещи и основные прикладные методы в интересующей сфере. В идеале высшее образование дает универсальные знания для жизни в мире, где каждые пять лет происходит маленькая индустриальная революция и от человека требуются новые умения.

Только за последние десятилетия нам пришлось освоить множество технологий и гаджетов. Чтобы не отстать от такого стремительного развития, следует делать ставку не на конкретные инструменты, а на основные научные идеи и парадигмы, которые никогда не потеряют актуальность.

В этом плане показательна история Уоррена Баффета: он стал миллиардером не потому, что быстрее всех строил финансовые модели и не потому, что оказался в нужное время в нужном месте. Баффет учился разбираться в корпоративных финансах у Бенджамина Грэхема в Колумбийском Университете в далекие 1950-е и до сих пор, в свои 90 лет, допытывается до операционной сути каждого бизнеса, в который инвестирует его фонд. Широта взглядов и неиссякаемое умение учиться новому помогают ему на протяжении последних 60 лет, а вот умение анализировать какие-то узкоспециальные отрасли куда менее важно, поскольку Баффет инвестирует сегодня и в те сферы, которых просто не существовало, когда он учился.

То же самое касается молодых специалистов в области математических и статистических дисциплин. Сегодня такое направление есть почти в каждом крупном университете, при этом программа практически не изменилась за последние 50 лет. Как выживают выпускники, если образование вообще не адаптируется под сиюминутные требования рынка труда — что в России, что за рубежом? Да в целом неплохо: по сути, одни и те же статистические и регрессионные методы применяются в финансах с 70-х годов — отсюда и управление портфелями на фондовых рынках, и актуарная работа в страховых компаниях, и моделирование для алгоритмического трейдинга. Теперь есть еще одно более общее применение – анализ больших данных, причем один и тот же выпускник конца нулевых мог (и есть примеры) запросто схватить «золотое время» в финансах и затем перейти в область анализа данных. Так есть ли смысл бежать и покупать курс «очистки больших данных с помощью R» в Coursera, если завтра появится другое инновационное и модное приложение статистики? Не стоит ли освоить именно базу всех этих приложений?

Все, что не требует образования и сравнительно просто в исполнении, очень быстро копируется, и ниша занимается более крупными и ресурсными игроками. Поэтому первые заработки юных бизнесменов очень быстро могут оказаться и последними, если не быть дальновидными и не просчитывать наперед, как может поменяться индустрия. Во многом поэтому преуспевшие молодые люди зачастую все-таки идут потом в университет. Почти у всех бизнесменов в списках Forbes есть высшее образование. Выходит, что все же стоит заложить надежный фундамент в университете, чтобы обеспечить самому себе возможность быть открытым и готовым к любым переменам, которые происходят в нашем стремительно развивающемся мире.

Хотелось бы подытожить, добавив еще пару цифр: cпециалисты с высшим образованием в 2016 году зарабатывали в среднем на 67% больше, чем выпускники, имеющие только школьное образование. То есть в среднем в России высшее образование ценится.

Другой вопрос – является ли высшее образование достаточным условием успешности. Как показывает статистика – нет, в 2015м году 8% «образованных» опрошенных семей из Москвы имели доход ниже среднего по России. Наверное, вывод – все зависит от конкретного человека, его поворотливости и умения найти себя, а эти вещи уже не от образования зависят.

Юлия Давыдова, "Сноб"