«Когда мы работали в 2016-м, она была непобедимой». Тренер Азаренко знает, как вернуть Вику в лидеры

Источник материала:

Этап карьеры Виктории Азаренко до родов, когда она работала с бельгийским тренером Вимом Фиссеттом, был для нее одним из самых успешных. В конце 2018 года Азаренко вернулась к сотрудничеству с Фиссеттом и с тех пор одержала три победы над игроками из топ-10, а в планах у Вики — снова стать первой ракеткой мира. В свой третий приезд в Беларусь Фиссетт дал эксклюзивное интервью SPORT.TUT.BY, в котором рассказал о судьбоносной встрече с Ким Клейстерс, шоке в связи с известием о беременности Вики Азаренко, о ее уникальности, а также — об отношении к коучингам Дмитрия Турсунова для Арины Соболенко.

«Благодарен отцу Ким Клейстерс, ведь он дал мне шанс, и я уже десять лет как тренер в женском туре»

— Как вы стали тренером?

— О, это интересная история. Около полутора лет я играл сам, но на этом все. Решил учиться на тренера, стал набираться практики как тренер для маленьких детей. Нашел работу. И вот однажды во время турнира Женской теннисной ассоциации в Бельгии, где я находился в качестве спарринг-партнера, познакомился с Ким Клейстерс (экс-первая ракетка мира и впоследствии четырехкратная чемпионка «Шлемов». — Прим. Ред). Всю неделю мы спарринговали, и затем она сказала: «Слушай, а давай ты будешь мне помогать и дальше, когда я буду приезжать в Бельгию!» — «Да, отлично».

Я продолжал работать на прежнем месте, а от Ким поступали все новые и новые предложения. Ну там, а не мог бы ты съездить со мной на несколько турниров? Да, конечно. Я брал выходные и ехал с ней. Наше сотрудничество становилось все более продуктивным. Мне нравилось. Для меня было честью помогать Ким добиваться целей. Находясь в туре, видел много известных тренеров. Например, Свена Гренефельда (тренировал Монику Селеш, Ану Иванович, Марию Шарапову. — Прим.ред.). Смотрел на этих ребят и думал, что хочу заниматься тем же, что делают они.

Очень скоро я оставил прежнюю работу. Этот шаг и все следующие были инвестициями в мою карьеру в теннисе. Я ходил на семинары для тренеров, получил все возможные сертификаты в Бельгии, прочел все книги по теме. Вот так сформировал свои взгляды на то, каким должен быть тренер.

А что касается Ким, то она приостановила карьеру из-за рождения ребенка. В это время я стал тренировать. Поработал с Яниной Викмайер и Кирстен Флипкенс, съездил с ними на несколько турниров. В начале 2009 года Ким попросила меня стать ее постоянным тренером. В тот же год она выиграла первый турнир серии «Большого шлема» после родов, став лучшей теннисисткой на открытом чемпионате США. С тех пор прошло десять лет. Выходит, что я уже десять лет как тренер в женском туре, так что 2019-й в этом смысле особенный для меня год.

— Почему Ким выбрала вас?

— Думаю, пригласить меня в команду было решением ее отца. Я из тех ребят, с кем легко общаться. Мы с Ким быстро нашли общий язык. Наверняка отец Ким оценил и такие мои качества, как честность, трудолюбие и желание показать максимум. Понятно, что многие вещи стали для меня в новинку при работе тренером на высшем уровне, и я учился по ходу. Благодарен отцу Ким, ведь он дал мне шанс.

— Помимо US Open-2009 вместе с Ким вы выиграли турниры в Майами, Цинциннати и следующий US Open, а также итоговый чемпионат. Как вы этого добились?

— В основе успеха — несколько вещей. Прежде всего, Ким была супермотивирована преуспеть во второй карьере (второй карьерой Вим называет этап карьеры после родов. — Прим. Ред.). У нее на руках был ребенок, и она хотела стать лучшей теннисисткой мира, хотела выиграть турнир «Большого шлема» как игрок-мать. Кроме того, Ким была прекрасным игроком до родов, а, вернувшись в тур, хотела совершенствоваться. Думаю, что до 2007 года Ким была очень сильна, а начиная с 2009-го являлась выдающимся игроком и, возможно, лучшей теннисисткой мира на тот момент.

— Идеи Кройфа и Гвардиолы делают их лидерами тренерской профессии в футболе. На ком учились вы?

— В теннисе сложно говорить о персоналиях. Мы видим тренеров, которые сотрудничают с разного типа игроками, но не видим, что они делают. Тренеры не рассказывают о том, как, допустим, сделать из 30-й ракетки мира игрока-лидера рейтинга. В этом принципиальное отличие тенниса от футбола.

Я знал, чего хочу, но и думать не думал о том, чтобы копировать кого-то из тренеров. Как уже говорил, я шел по другому пути: семинары, общение с практикующими тренерами, чтение книг о технике и тактике, об аспектах психологии. Взял ото всюду по чуть-чуть и сформировал свой собственный стиль.

 

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от Wim Fissette (@fissettewim) 1 Янв 2018 в 8:24 PST

— Сильно ли изменился женский теннис с 2009 года?

— Очень сильно. Смотрите, суммы призовых, особенно на турнирах «Большого шлема» растут. Игрок из конца первой сотни мирового рейтинга, одержав победу в первом раунде, может неплохо заработать. И, конечно, если ты используешь эти деньги как инвестиции в людей, которые могут сделать тебя лучше, твой уровень игры становится выше. Много игроков ездят по туру с тренерами, кто-то берет с собой тренера по физподготовке. Так или иначе физическая подготовка играет все большую роль в теннисе, и разница в классе между игроками из топ-10 и топ-30, между топ-30 и топ-50 сокращается.

«Меня никогда не бросали, так что новость о беременности Вики стала большим шоком для меня»

— В чем особенность работы тренера с игроком-матерью?

— Для начала тренеру необходимо принять, что отныне для такого игрока теннис не стоит на первом месте в жизни, как для 18-летнего игрока, который только и думает о теннисе. За плечами у Ким и Вики Азаренко до родов было много побед, у них богатый опыт. Обе были прекрасными игроками, прежде чем вернулись в тур. Им не нужно тренироваться днями напролет. Им больше подходят короткие сессии, в которых они делают именно то, что необходимо. Отсюда наше с Викой решение перейти на режим одноразовых тренировок.

Обычно первую часть дня мы проводим за тренировками, а после полудня — время для семьи. С восьми утра до часу дня можно сделать все то, на что другим потребуется целый день.

Структура тренировочного дня при работе с игроком-матерью иная, но, говоря про мотивацию, не могу не отметить, что она такая же, как у игрока без детей, а то и выше. Игроки с детьми хотят подавать детям хороший пример.

 

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от Wim Fissette (@fissettewim) 28 Мар 2018 в 1:19 PDT

— Понимаете ли вы лучше Вику, будучи отцом двоих детей?

— У нас с Викой и без того очень хороший контакт, что показало сотрудничество с период с 2015-го по 2016 годы. Мы понимаем друг друга. Вика понимает мои отцовские чувства и нужды. Я тоже должен иногда бывать дома. Иной раз семья приезжает на турниры. В свою очередь я представляю, что значит быть матерью и путешествовать вместе с ребенком и какие могу возникнуть трудности.

— Какие?

— Бывает, что все прекрасно. Ребенок здоров и весел. Но случаются дни, когда ребенок болеет или в плохом настроении. Или он не спал и не давал спать матери, так как громко плакал. И, конечно, игрок как мать приходит подавленной на тренировки. Ее боль переносится на корт. В такие моменты трудно концентрироваться на работе. Что поделать? Это часть жизни.

— Вы поладили с Лео, сыном Вики?

— Ха, я думаю, что мы друзья! Мои дети были вместе с нами в Майами в этом году, и мой старший сын играл с Лео. Они тоже большие друзья, у них общая страсть к игрушечным машинкам.

— Впервые вас заметили в компании Азаренко в 2015 году на турнире в Дохе. Расскажите, как вы стали ее тренером?

— Это тоже очень интересно. Моя жена тогда была беременна. Мы ждали появления на свет первого ребенка. Я рассчитывал на то, что отныне буду находиться дома и работать в академии тенниса. Считал, что невозможно сочетать командировки практикующего тренера с отцовством. Не было обратных примеров. У всех топ-тренеров в теннисе нет детей.

Сперва я не рассматривал предложение войти в команду Вики как возможность для себя. Ее агент позвонил мне со словами: «Вика заинтересована в сотрудничестве с вами». «Ух ты, это большая честь», — подумал я. Вика — одна из лучших теннисисток мира за последние пятнадцать лет. «Увы, это невозможно, так как моя жена беременна, и я не могу разъезжать по свету», — ответил. Оказалось, что это вовсе не проблема и что Вика понимает мое положение. Я был удивлен! Ну что ж, давайте посмотрим, что получится из этой затеи!

В тот же день, когда мне звонил агент, я поговорил по телефону с Викой. Она позвонила, и у нас был очень открытый разговор. Вика еще раз повторила, что мои семейные обстоятельства не станут препятствием. Она сказала: «Если ты можешь уделить мне 25 недель в году, великолепно. Меньше — тоже хорошо. Твоей семье будут всегда рады, если ты захочешь привезти ее на турниры». Превосходные условия. Мы встретились с Викой в Дохе и сразу поладили.

— Правда ли, что ваше сотрудничество с Викой началось с испытательного срока?

— Нет-нет, мы сразу обо всем договорились. У нее никогда не было повода думать, что, возможно, она приняла неправильное решение.

— Когда вы стали работать с Викой в 2015 году, она находилось в кризисе.

— Да, восстанавливалась после травм. Занималась тем, чтобы укрепить тело. При этом в Дохе, где мы впервые работали вместе, Вика сыграла в финале. На следующих турнирах жребий сводил ее с сильными соперниками, что очень напоминает ситуацию в 2019-м.

Дело в том, что Вика относится к игрокам, которым необходимо провести несколько матчей на турнире, чтобы обрести уверенность и быть эффективной. А теперь давайте вспомним, с кем Вика играла в 2015-м. Свой второй матч на Индиан-Уэллсс она провела против Марии Шараповой (проиграла — 4:6, 3:6. — Прим. Ред.). Затем в Майами Вика проиграла Флавии Пеннетте (6:7, 6:7. — Прим. Ред.). Ладно, проехали, ее она должна была побеждать. Потом мы поехали в Мадрид, и в третьем раунде Вика сыграла с Сереной Уильямс (6:7, 6:3, 6:7. — Прим. Ред.). В Риме снова достаточно рано Вика соперничала с Марией Шараповой (3:6, 2:6. — Прим. Ред.). В третьем раунде «Ролан Гаррос» и на Уимблдоне Вика провела трехсетовые матчи с Сереной. Ну знаете, таким игрокам можно проиграть! Я чувствовал, что, несмотря на ранние выбывания, Вика становится сильнее и что, если исключить фактор неблагоприятных жеребьевок, мы двигались в правильном направлении.

Вика умная, не то чтобы очень эмоциональная. Просто задает себе вопрос о том, развивается она или нет. И отвечая «да», она понимает, что результаты придут. В начале 2016 года все сошлось.

— Тогда Вика взяла три титула и потерпела всего одно поражение от будущей победительницы открытого чемпионата Австралии. Вика шла по графику первой ракетки мира.

— Ее теннис и годом ранее был хорош, но мешали травмы. А в предсезонку Вика проделала невероятно тяжелую работу и подошла к первому турниру суперзрелой для того, чтобы побеждать. Она была уверена в себе и практически непобедимой.

— У Вики были основания претендовать на золото Олимпийских игр в Рио-де-Жанейро…

— Да.

— …но затем она сообщали вам о беременности. Какой была ваша реакция?

— Помаете, это жизнь. Такие вещи случаются. Меня никогда не бросали, так что новость о беременности Вики стала большим шоком для меня, разочарованием. Я видел Вику на пути к победе на «Шлемах» и званию первой ракетки мира. Это выглядело заманчиво, но ничего не оставалось, как сказать: «Ладно. Мы проделали хорошую работу…»

— Как вы расстались с Викой в 2016-м?

— Говорили несколько раз по телефону, обсуждая возможность работать вместе в будущем. Вика не могла знать, как все сложится: как пройдут беременность и роды, родится ли ребенок здоровым. Много вопросов, так что нельзя было запланировать что-либо. Из сложившейся ситуации имелся только один выход: Вика фокусируется на скором рождении ребенка, а я занимаюсь развитием собственной карьеры. Так и было.

«После работы с Викой приходишь к другому игроку и… Хм, что-то не то. Таких, как Вика, немного. Очень мало»

— После того как Вика забеременела, вы пошли в команду Петры Квитовой. Получилось ли?

— Примерно в начале июля 2016-го я узнал о беременности Вики. К тому моменту завершился Уимблдон. Сезон в разгаре. Было не так много свободных игроков. А таких, которые интересны мне, еще меньше.

Агент Петры настаивал на том, чтобы она попробовала поработать со мной. У нас с Петрой хорошие отношения. Она милая девушка и невероятный игрок. Тем не менее ей было сложно выйти из зоны комфорта. Для нее важно, чтобы окружающие люди говорили по-чешски. Если обратите внимание, большинство игроков из Чехии работают с чешскими тренерами. Каролина Плишкова, пожалуй, единственная, у кого по-другому. Мы с Петрой хорошие друзья, но сотрудничество как таковое у нас не получилось.

— Дальше вы работали с Ангеликой Кербер, верно?

— Сначала с Йоханной Контой. С Йоханной начали работать в конце 2016 года.

После того что у нас было с Викой в 2015-м и 2016 годах, я проводил много параллелей, будучи тренером других игроков. Вику отличают коммуникабельность, трудолюбие и чемпионский характер, который она проявляет на корте. А потом ты такой приходишь к другому игроку и… Хм, что-то не то. Таких, как Вика, немного. Очень мало.

Работать с Йоханной было по-своему интересно. Результаты? Неплохо, но и не отлично. Мы провели хороший сезон, в котором она сыграла в полуфинале Уимблдона, выиграла турнир в Майами и поднялась на четвертое место в рейтинге. В конце года мы сели, чтобы поговорить, продолжаем ли мы сотрудничество. Нам не удалось достичь взаимопонимания, и мы расстались.

— Почему? Вы не верили, что Йоханна станет первой в мире? После вашего ухода из команды Конты она выпала из топ-10 и до последнего времени находилась на нижней границе топ-50.

— (долго думает) Нет. Я всегда стараюсь сделать игрока сильнее и ищу возможность для него стать лучше. Я считал, что Йоханне следует добиться большей эффективности нескольких ударов. Бэхенд должен быть лучше, как и форхенд. Она считала, что в этом нет необходимости.

Она полагала, что ей нужно окрепнуть психологически, чтобы выигрывать в решающие моменты. У нас были разные мнения насчет ее развития. Конечно, мне нравится следовать своим путем, и если в моих предложениях не видят смысла… В моем представлении мы могли прийти к тому, что через победы над игроками из топ-10 и топ-5 Йоханна выиграла бы турнир «Большого шлема».

— Год назад Ангелика Кербер под вашим руководством стала лучшей на Уимблдоне. Казалось, у вас все хорошо, и все же вы не проработали с ней долго. Почему?

— Вместе с Ангеликой мы провели хороший сезон. Я тренировал вторую ракетку мира, которая выиграла Уимблдон. Время после Уимблдона, который был турниром ее мечты, оказалось сложным периодом для Ангелики. Я чувствовал, что она больше не была мотивирована на сто процентов. Так было в Монреале, Цинциннати, на US Open и в Пекине. Мне было непонятно, почему так. Если я отдаюсь делу на сто процентов и вижу, что мой игрок выкладывается на пятьдесят, то это проблема.

В конце прошлого года я говорил с Ангеликой о возможности работать вместе дальше. Думаю, причина, по который мы не пришли к соглашению, находится в финансовой плоскости. Это часть тенниса.

— Вика обыграла Ангелику в Монтеррее в этом году. Признайтесь, использовали ли вы опыт работы с Керебер против нее и в пользу Азаренко?

— Конечно, я предоставил Вике так много информации, как только мог. Она прекрасно анализирует. Хорошо готовится к поединкам. Очень умная теннисистка. Я могу дать ей наставление во время матча, и она использует информацию. Против Кербер Вика провела один из лучших матчей в году.

— В феврале Вика объяснила нам решение работать с вами снова так: «Я почувствовала, что мне нужен человек, которому я доверяю и с которым мне комфортно. Такой человек, который разбирается в теннисе. Вим подходит мне, как тренер, особенно в теперешний момент».

— У нас одинаковое видение того, каким должен быт теннис Вики и что мы должны делать для этого. Я очень требовательный, мне нравится работать усердно. В то же время я всегда настроен позитивно. Если я вижу, что Вика выкладывается по полной и промахивается несколько раз, то я не буду злиться. Думаю, человек с таким характером подходит Вике. Она часто спрашивает, за счет чего она могла бы исполнить тот или иной элемент лучше. Она хочет услышать совет. Она готова к тому, что прозвучит что-то негативное, но в конце все равно будет что-то ободряющее.

Что касается состояния, в котором она приняла решение позвать меня в команду, то я бы описал его как потерю уверенности в себе. Думаю, она чувствовала, что я по-настоящему верю в нее. Для меня она по-прежнему топ. Я бы даже сказал, что по игре на данный момент она должна быть в топ-5. Я полностью уверен в ней, как и в том, что мы добьемся успехов. Вне сомнений. Стараюсь передать ей свою уверенность.

— Зимой Вика провела хорошую предсезонку. Какими были ваши ожидания от ее выступления на начало года?

— Очень высокими. Восемь недель подряд Вика выкладывалась на тренировках. Я был рад ее отношению к делу. А потом мы поехали на турнир в Окленд, и то, что я увидел там, не соответствовало ожиданиям. У нее вообще не было уверенности в себе и своих ударах, игра не была хорошей. Эта ситуация заставила задуматься.

Да, меня не было с Викой год назад, когда у нее не получалось побеждать регулярно и не было много побед над топами. Некоторые технические моменты она изменила, но эти решения не приносили желамего результата. Спрашивается, откуда в таком случае взяться уверенности? У Вики было много вопросов к себе. А теннис — такой вид спорта, в которым ты можешь тренироваться пять месяцев, но все равно не будешь готовым играть матчи. Так или иначе уверенность приходит с практикой и победами. Неважно, какой рейтинг у соперников. Для начала нужно начать побеждать.

Мнение. Азаренко — всё или есть жизнь после вылета в первом круге Australian Open?

Мы все видели, что и на открытом чемпионате Австралии Вика не была хороша. Это была точно не та Вика, которую я знал раньше. Несмотря на обстоятельства, мы продолжали работать на корте. Если раньше мы делали ставку на развитие физической силы, то с тех пор занимались техническими моментами. Например, удары с форхенда оставляли желать лучшего.

Чтобы вернуть уверенность, мы тренировали удары партиями по сто мячей, а также добавили в расписание несколько турниров — Санкт-Петербург и Акапулько. Выиграть несколько матчей — это было полезно для Вики. С той же целью она заявлялась на турниры в парном разряде. Скажем, из ситуации с супертай-брейком можно извлечь много пользы для одиночной игры.

Вика сыграла лучше, чем раньше, в Акапулько. В Индиан-Уэллсе провела хороший поединок с Сереной Уильямс (5:7, 3:6. — Прим. Ред.). В Майами у Вики был нелучший матч с Каролиной Гарсией (3:6, 4:6. — Прим. Ред.). В Монтеррее вы видели, как победы добавляли Вике уверенности, и она дошла до финала. Она становилась все сильнее и сильнее и сейчас очень хороша.

— Какой Вика возвращается к вам после игр за сборную?

— Я немного волновался из-за того, какой Вика приедет в Штутгарт после турниров в Акапулько, Индиан-Уэллсе, Майами, Монтеррее и отлучки в Австралию в апреле на матч сборной. Тяжелый график. Вика вернулась из сборной с гордостью за страну и проделанную работу, полной энергии. Она гордится тем, что является белоруской, и любит выступать за сборную. У Беларуси прекрасная команда в Кубке Федерации. Это команда с амбициями, которая может многого достичь.

— После Штутгарта, где Вика победила Каролину Плишкову, вы констатировали — Вика вернулась, что стало возможным благодаря ментальной работе, которую она проделала. Что вы имели в виду?

— Для начала Вика посчитала, что ей необходимо больше времени проводить на корте. Мы перешли на режим двухразовых тренировок на корте. Кроме того, Вика анализировала себя, свои чувства. Задавала себе вопросы о том, что она чувствует, когда у соперника появляются брейк-пойнты. Она нервничала. Ладно, и что ты делаешь в этот момент? Фокусируешься на дыхании или стараешься завести себя перед следующем розыгрышем? Она ставила вопросы и искала решение, чтобы помочь себе вернуться.

В моем представлении Вика суперуверенная сильная женщина. В играх против сильных оппонентов она показывает свой лучший теннис. Она должна играть на лучших кортах против лучших в мире. И то, что случилось в ее жизни (борьба в судах за право на опеку над сыном с бывшим бойфрендом. — Прим.ред.), — против нее. Понятно, что ей тяжело. Трудно игнорировать проблему. Даже ей, сильной по натуре женщине, необходимо было отстраивать заново уверенность в себе.

— Каково же вам было как тренеру в период с января по апрель, пока у Вики не было результатов?

— Анализировал всю нашу работу. После открытого чемпионата Австралии понял, что в предсезонку нам следовало больше внимания уделить работе на корте. По большому счету провальным был только один месяц, а дальше мы искали выход из ситуации.

«Жить в Минске, должно быть, за счастье для спортсменов»

— В паузу между «Ролан Гаррос» и травяной частью сезона вы заехали в Минск. Бывали ли здесь раньше?

— Не так много раз, так как в такое время стараюсь находиться с семьей. Это мой третий раз в Минске.

— Что позитивного и негативного вы узнали о Беларуси?

— Остался под впечатлением от всех увиденных спортивных объектов. Невероятно, как много красивых спортивных сооружений в Беларуси. Фантастика! Что касается кортов, то они в хорошем состоянии. Жить в Минске, должно быть, за счастье для спортсменов.

Еще я удивился тому, как в Минске чисто. Это одно из самых чистых мест, которые я когда-либо видел. Идешь по улице и хоть бы к чему придраться, но нет, чисто. И, конечно, природа. Мне нравится бегать по парку и наслаждаться красотой природы.

Негативное? Нужно подумать. Может, здесь холодно зимой?! А так, ничего такого не заметил. Мое пребывание в Минске могу назвать всегда хорошо проведенным временем. Как-то с семьей Вики мы выбрались в ресторан, и мне все понравилось: сервис, еда, обстановка. Узнать больше о Беларуси, как о Румынии, когда работал с Симоной Халеп, как о жизни в Лондоне во время сотрудничества с Йоханной или в Польше, где находится дом Кербер, не успел. Оно и неудивительно. В общей сложности в Минске я провел, наверное, четыре недели и каждый раз был занят тренировками с Викой.

— В интервью за 2015 год бывший спарринг-партнер Вики Саша Бажин рассказывал нам, что мама Вики прекрасно готовит. Для каждого в команде Вики она готовила специально и могла принести еду прямо на корт. Удалось ли вам оценить кулинарные таланты Аллы Валентиновны?

— Думаю, она сейчас занята тем, что присматривает за Лео. Нет, конечно, кое-что из блюд мамы Вики я пробовал, и могу подтвердить, что она прекрасно готовит.

— Общаетесь ли вы с Сашей Бажином? При нем Наоми Осака стала первой ракеткой мира. Видите ли вы в этом заслугу тренера?

— Да, конечно, эта заслуга Саши. Он проделал хорошую работу как тренер. Думаю, его опыт взаимодействия с Сереной Уильямс, в команде которой он много лет был в качестве спарринг-партнера, и ее тренером Патриком Муратоглу, после — работа с Викой, привели к тому, кто он есть сегодня. Саша многому научился за последние десять лет, и его знания помогли Осаке стать первой ракеткой мира.

Общаемся ли мы с Сашей? Да. В теннисе ты всегда с кем-то общаешься, но в то же время являешься частью чьей-то команды. Когда вы в разных командах, вы видите друг друга, но вряд ли это можно назвать близкими отношениями.

— Как Вика обходится без спарринг-партнера сейчас? Он что, не очень-то нужен?

— Как я это вижу, нет. Организаторы большинства турниров обеспечивают игроков спаррингами. А еще я считаю, что лучше играть с разными людьми, чем постояно с одним и тем же человеком, который одинаково возвращает мячи на твою половину корта. Вика чаще играет в девочками…

— С Элиной Свитолиной, например.

— Да. В начале сезона, когда Вике не хватало практики, за три дня до начала турниров мы даже проводили тренировки, как реальные матчи, длиною в один сет. В Минске тоже много прекрасных игроков, с которыми можно потренироваться.

— Коучинги Дмитрия Турсунова для Арины Соболенко очень эмоциональные и грубые.

— Да.

— Кажется, вы знаете?!

— Да, видел их разговор в Индиан-Уэллсе. Это тот коучинг, который не был коучингом. Молчаливый коучинг. Вероятно, он является следствием возникших перед матчем разногласий.

— Да, но обычно Дмитрий и Арина не ограничивают себя ничем, хоть и знают, что их речь выдают в прямом эфире. И если их общение можно назвать грубым, то ваше с Викой — каким? Разговором двух интеллигентов?

— Некоторым игрокам необходимы грубые слова, чтобы взбодриться. Кербер нужно помочь достичь эмоционального равновесия и меньше говорить про тактику. В случае Вики мы говорим с ней о стратегии.

Как я объяснял, у нас с Викой очень открытые отношения. Я могу прочесть ее по языку тела. Понимать, что нужно игроку, и есть работа тренера. Если что-то идет не так, мы говорим об этом. Когда Вика вызывает меня на корт во время матча, она хочет услышать, что она может сделать лучше. Если я буду молчать… Нет, я понимаю, что Арина моложе Вики. Она подвержена влиянию эмоций, у нее случаются взлеты и падения по ходу матчей. Вика тверда характером, сильна психологически. Она больше не будет сходить с ума и разбивать ракетку в хлам.

— А вот тут не согласимся с вами. Когда Вика злится, летают ракетки, она спорит с судьями, ругается. В матче против Софьи Кенин в Акапулько она поругалась с отцом Софьи и ее тренером, который бубнил на трибуне. Помните?

— Та ситуация — ошибка судьи. Проблема с отцом возникла из-за того, что в туре не знают, что иногда он не может контролировать себя. А судья смотрел на отца, смотрел и ждал какой-то реакции. И лишь в третьм сете судья сделал предупреждение отцу Софьи. Игнорирование этой ситуации со стороны Вики показало бы нам, что она еще сильнее, чем мы думали. Она сильна, но когда отец Софьи что-то сказал в ее адрес, она не сдержалась. Это нормально.

— Что вы делаете, когда Вику переполняют эмоции?

— Если она обращает их себе на пользу, ничего. Злость и крики позволяют Вике выйти на необходимую агрессию в игре. Не нужно пытаться сделать из Вики робота. Вика — это всегда эмоции. Она великолепный шоумен и суперзвезда. Ей нравится общаться с толпой фанатов тенниса и заставлять их смеяться. Чтобы попасть на топ-турнир, люди покупают билеты. Вика отрабатывает стоимость билетов, так как сражается до последнего очка в матче. В интересах Женской теннисной ассоциации, чтобы Вика продолжала становиться сильнее и чтобы к ней пришли результаты.

— Пока ей не везет с жеребьевкой. На четырех грунтовых турнирах Вика неизменно получила во втором раунде кого-то из топ-10.

— Ты ничего не можешь с этим поделать, когда твой рейтинг в районе сорокового места. Ты не можешь быть сеянным игроком. Что ж, это тоже часть тенниса. Ты можешь злиться, а можешь концентрироваться на том, чтобы победить и расстроить кого-то из топ-5.

Что касается грунтовой части сезона, то ее Вика провела очень хорошо. Играла на высоком уровне. В Мадриде уступила Слоан Стивенс в трехсетовом поединке (4:6, 6:2, 2:6. — Прим. Ред.), в котором могла победить. Проиграла Каролине Плишковой (7:6, 2:6, 2:6. — Прим. Ред.) в Риме и первой ракетке мира Наоми Осаке на «Ролан Гаррос» (6:4, 5:7, 3:6. — Прим. Ред.). Неприятно, что с ними Вика соперничала на ранних стадиях, но сейчас мы ничего не можем поделать, кроме как похвалить себя за работу и проанализировать случившееся. Мы почти там, где хотим быть.

— Когда Вика станет первой ракеткой мира? Об этом желании она рассказала на пресс-конференции в Минске 12 июня.

— Трудно спрогнозировать. Я только знаю, что Вика не сдается: ставит перед собой цели и добивается их. Никакого давления по этому поводу мы не испытываем, а просто идем к намеченному, упорно работаем неделя за неделей.

— Вика говорит, что вы собираете игру по крупицам. Над чем вы работаете сейчас?

— Матч с Осакой на «Ролан Гаррос» показал, насколько важно сохранять стабильно высокий уровень тенниса в момент, когда ты устал. На протяжении практически двух сетов Вика контролировала ситуацию и, увы, не дожала. Ее не хватило на полный матч против первой ракетки мира. Вике нужно больше таких игр. А в остальном мы практически собрали мозаику.

Теги: Новости, Минск