Украинский психолог: Белорусы более уязвимы перед потрясениями, а россияне воспринимают их как посягательство на собственное величие

Приведение в исполнение смертного приговора в отношении осужденных за организацию теракта в минском метро белорусское общество восприняло спокойно, глубоко веруя во власть. Именно эта вера позволила обществу быстро восстановится после взрыва и вернутся к привычной жизни, - такое мнение в рамках очередного выпуска программы TUT-Бава высказал доктор психологических наук, профессор, заведующий лабораторией психологии масс и общностей Института социальной и политической психологии Национальной академии наук Украины Вадим Васютинский.



Он подчеркнул, что главный фактор влияния на общество в кризисных ситуациях - это уверенность в определенности, что все будет понятно и предсказуемо. Получив эту определенность, белорусы, "пропустили" разбирательства после событий 11 апреля прошлого года мимо себя.

Что происходит с массовым сознанием и психологическим здоровьем общества после терактов и происшествий, подобных взрыву в минском метро 11 апреля прошлого года?
Первая реакция, которая возникает в ответ на такие события, это общий страх, который передается от граждан к гражданам. Они культивируют его в себе, он разрастается. Главная причина страха – невозможность совладать с тем, что происходит. Граждане чувствуют себя жертвами определенных обстоятельств, которые они не могут предупредить. Если нет сдерживающих факторов, общество может достичь состояния, которое называется массовой истерией. Оно характеризуется тем, что ищут виновных, их обязательно надо найти и наказать. Стремятся сделать ситуацию максимально понятной и прозрачной, чтобы было четко видно, что есть виновник, его поймали, и больше подобное не повторится.

В более отдаленных реакциях много различных вариантов. Это зависит от того, насколько общество уверено в себе, насколько динамично оно развивается, доверяет власти, друг другу. Главный вопрос, который общество решает в этой ситуации, вопрос безопасности и определенности, что все будет хорошо, и такие неожиданные негативные явления не повторятся без возможности их предотвратить.

Имеет ли реакция общества на теракты или другие потрясения национальные особенности? Отличается ли реакция белорусов от, например, привычных к таким потрясениям россиян?
Первичная реакция похожа: ситуация растерянности, ужаса. Дальнейшее развитие немного различное и зависит от того, что мы называем генетической памятью. Но я сказал бы, что это скорее исторический опыт развития общества. Если сравнивать белорусское и российское общество, то более уязвимым чувствует себя белорусское общество, потому что ему больше свойственно чувство незащищенности. Небольшая страна, небольшой народ в окружении крупных, которые не всегда дружелюбны.

Для россиян такие события более болезненны, поскольку это посягательство на их уверенность в том, что они великий народ и великая держава. Происходит что-то такое, с чем они не могут справиться, и это не вписывается в общую картину величия. Поэтому психологически россиянам сложнее переживать такие события. Белорусам нужно просто успокоиться и "зализать раны", а россиянам этого мало: им нужно сделать следующий шаг к величию.

Судебный процесс над обвиняемыми в совершении теракта не вызывал большого интереса в белорусском обществе. Как вы думаете, почему?
Прежде всего, потому, что прошло время, и эти проблемы потеряли свою актуальность и эмоциональную напряженность. К тому же в белорусском обществе доминирует уверенность в том, что в конце концов государство, власть сделает все, как надо, и каждый получит то, что заслужил. А коль так, то не о чем особо беспокоиться, и определенность будет обеспечена. Я думаю, белорусское общество в этом смысле позволило себе успокоиться, и, наверное, это неплохо, потому что вредно все время волноваться.

Новость о приведении в исполнение приговора о смертной казни потрясла белорусский сегмент интернета. Аудитория заметно поляризовалась, радикализировалась, разум и способность мыслить и анализировать ушли на второй план. Интернет переполнен взаимными обвинениями, подозрениями. Есть ли какое-то объяснение такому положению вещей? Почему белорусы не обсуждают в транспорте эту новость и проблему смертной казни как таковой?
Интернет-сообщество занимает все больший удельный вес в обществе. Наверное, это хорошо. Но само по себе оно специфичное, очень остро реагирует на различные новости, легко возбуждается, вспыхивает, склонно полемизировать. В этом его преимущества.

Но его большие недостатки в том, что оно безудержное, не ограничено здравым смыслом. Ему это не очень надо, поэтому оно бросается из крайности в крайность, отвлекается на другую новость. Очень важную роль здесь играет фактор анонимности. Большинство участников в интернете высказываются анонимно, дают волю чувствам, говорят все, что хотят. Если каждого из людей, которые написали что-то резкое, спросить публично, что они думают по этому поводу, то наверняка высказываемое ими мнение будет гораздо более умеренным. Это эффект, зафиксированный в социальной психологии: люди, высказываясь о ком-то или чем-то анонимно, допускают более резкие суждения, предложения, чем когда они высказывают это глаза в глаза. Общаясь непосредственно, мы гораздо более осторожны, корректны.

Еще интернет-сообщество – это преимущественно молодежь, которая вообще склонна к эпатажу. Надо это понимать и прощать и особо не возмущаться по этому поводу. Другое дело, что время от времени, когда общество вызревает до определенной ситуации, настроения интернет-сообщества распространяются на большую часть общества. Но это эксклюзивные ситуации.

В целом настроения в интернете отражают общественные, но части наиболее эпатажной и возбужденной. Основная масса общества держится более сдержанно и интересуется текущими проблемами.

Почему другие смертные казни, приводимые в исполнение в Республике Беларусь, не вызывали такой бурной реакции в Байнете?
Преступление, которое, возможно, совершили казненные, само событие было из ряда вон выходящим. Оно было общественно воспринято, обсуждалось, осуждалось и имело большой резонанс. В прежних случаях речь шла о преступлениях, совершенных в узком кругу и более банальных. А это преступление задело каждого белоруса. О нем говорили практически во всем мире, поэтому неудивительно, что к нему было приковано особое внимание. Но это внимание было ограниченным. По мнению большинства граждан, решение о смертной казни было справедливым и не вызвало такого резонанса.

Каковы факторы влияния на общество в таких критичных ситуациях? От чего зависит реакция массы в такой важной ситуации, как была в прошлом апреле?
В масштабах всего общества главный фактор – это уверенность в определенности, что все будет понятно и предсказуемо. Этот фактор распадается на более мелкие. Это уверенность в завтрашнем дне, что когда-то было у советских людей. Безусловно, это была иллюзия, но она успокаивала людей. Это доверие к власти, вера в лидера. Насколько я могу судить, у белорусов эта степень доверия довольна высока. По крайней мере выше, чем в Украине. Это вера в способность элитарных слоев общества справиться, рассказать, объяснить, организовать, уберечь. В постсоветских странах разочарование в этой элите, с одной стороны, высоко, но подспудно есть убеждение, что эта элита где-то есть, и она справится. Но я думаю, это несколько преувеличенное положительное отношение к элите, по крайней мере у нас в Украине. Похоже, что в Беларуси тоже. Но оно спасает общество.

Очень важное чувство, когда граждане чувствуют себя не забытыми, не брошенными. Это забота о "маленьком человеке", которую яро эксплуатируют политики. В конце концов, это их работа – заботиться о "маленьком человеке". Когда этому маленькому человеку кажется, что о нем действительно заботятся и его не забудут, это содействует более спокойному восприятию критичных ситуаций.

Вспомните чернобыльскую аварию. По прошествии нескольких месяцев одним из самых больших разочарований бывших советских людей было именно в том, что руководство не справилось и бросило их на произвол судьбы. Им не объяснили, их не спасали. "Как же они могли? Ведь мы так верили, что они все сделают". Такие установки "сделают", "защитят" успокаивают общество. Если что-то произошло, это успокаивает легче и быстрее.

Конечно, если опыт повторения кризисных ситуаций подсказывает, что надеяться особо не на кого, то постепенно наивная вера в то, что все будет хорошо, разрушается. Тогда общество начинает больше волноваться и искать выход. Это банальный вопрос формирования гражданского общества, которое само по себе должно обеспечивать себе это будущее. Трудно сказать, насколько мы далеки от этого идеала. Если люди могут организоваться, чтобы поддерживать и успокаивать друг друга без расчета, что кто-то сделает это вместо них, это самый хороший вариант развития общества. Но постсоветские люди мало к этому способны. Думается, что опыт новой жизни нас все-таки как-то закаляет.

Каково отношение украинского общества к смертной казни? Можно ли говорить о том, что среди украинцев есть единая позиция в отношении этого вопроса?
Мне трудно говорить от имени общества. Но в научных, преподавательских, интеллигентских кругах отношение скорее отрицательное. У нас раньше тоже преобладало боязливое отношение к отмене смертной казни. Но когда этому опыту уже несколько лет, я думаю, утвердилась мысль о том, что смертной казни быть не должно. Наверное, большинство людей высказалось за ее возобновление, но уже меньше, чем раньше. Звучит это так: "Если они действительно виновны, то правильно, что их казнили". Поскольку существует возможность, что казнили невинных, это огорчает.