Бизнесмен, пытаясь скрыть убийство компаньона, инспирировал свое похищение

Труп коммерческого директора с множеством зияющих ран утром 7 июля обнаружила, придя на работу, инспектор по кадрам "Белпромселтехники". В комнате, служившей офисом предприятия и располагавшейся на 3–м этаже здания по 1–му переулку Монтажников, 8. Тело лежало в луже запекшейся крови. Кровью были забрызганы стулья, столы, стены. "Чужих" отпечатков пальцев в офисе не обнаружили. Все принадлежали исключительно работникам предприятия. Произвели тщательный осмотр здания. В туалете на 1–м этаже, в мусорном ведре, нашли складной нож со сломанной рукояткой. Именно им, как вскоре констатировали эксперты, погибшей было нанесено несколько ранений в сердце. Владельца установили тут же. По тисненой надписи Tramontina на лезвии. Нож принадлежал... Галине Араби не. Обычно он хранился в ящике стола, стоявшего возле входной двери офиса. В обеденный перерыв Галина Ивановна и другие сотрудники нарезали этим ножом хлеб. Следов крови, отпечатков пальцев на орудии убийства не было.

Чуть отошедшая от шока сотрудница фирмы позвонила Степану Гриню, 54–летнему директору и второму соучредителю "Белпромселтехники". Мобильник Степана Ефимовича не отвечал. А его домашние огорошили: вчера вечером Гринь отправился на встречу с деловыми партнерами. И... пропал. Об этом они уже сообщили в милицию.

Розыск главы "Белпромселтехники" по горячим следам ничего не дал. Через 5 дней Гринь объявился сам. 11 июля, утром, пришел в свой дом в переулке Лесном Острошицкого Городка. Изможденный, исцарапанный, обессиленный. В грязи, с налипшими на брюки и рубашку сосновыми иголками. И кровоточащей раной на животе. Домочадцы немедленно позвонили в милицию и "скорую". Милиционеры прибыли первыми. Степан Ефимович, с трудом собравшись с силами, поведал им историю похлеще сюжетов иных многосерийных теледетективов.

...Утром 6 июля, когда ехал на работу, его "Вольво" остановили трое парней. Представились сотрудниками одной из российских фирм, которой "Белпромселтехника" задолжала деньги. Россиян интересовало, когда долг будет погашен. Ответил, что ему надо свериться с документацией. Назначил незнакомцам встречу в 8 часов вечера недалеко от своего дома. Возвратившись с работы, пошел на переговоры. Но они не состоялись. Его затолкали в черный "Ниссан", брызнули в лицо из баллончика. Потерял сознание. Очнулся лишь на следующее утро. В дремучем лесу. Незнакомцы принялись выпытывать конфиденциальную корпоративную информацию. Четверо суток угрожали расправой, морили голодом, оставляли на солнцепеке привязанным к сосне. Один из бандитов в ярости полоснул пленника ножом по животу. Потом ему, истерзанному, истекающему кровью, мучители завязали глаза, отвезли на место похищения и бросили на обочине...

Раненого бизнесмена доставили в больницу, где ему сделали операцию.

Галина Арабина предложила Степану Гриню быть вместе с ней соучредителем "Белпромселтехники" и возглавить предприятие в 2004 году. А познакомились они в 1995–м, когда вместе работали на заводе стройматериалов в Орше. Она знала его как специалиста в области сельхозтехники (именно ее реализацией занималась фирма. — Авт.) и опытного руководителя. Думала, с ним дело будет процветать. Но жестоко ошиблась. Свежеиспеченного партнера производственный процесс волновал постольку–поскольку. Свои усилия он сосредоточивал в основном на приказах, распоряжениях, командах, всячески и беспрерывно подчеркивая статус главного на предприятии. В фирме появились люди, которых с делом связывало лишь родство с директором. Причем некоторых из них в офисе не видели месяцами. Весь бизнес–воз тащила на себе Арабина, занималась финансовыми и экономическими вопросами. Работала с клиентами, таможней, банком, а иногда даже становилась грузчиком. Степан Ефимович в это время важно восседал за начальственным столом и сосредоточенно рисовал на листочках... кружочки. Этому оригинальному занятию, как потом рассказывали сотрудники, он мог посвятить весь рабочий день.

Справиться со всем в одиночку Арабина, естественно, не могла. И фирма, некогда ходившая в лидерах на рынке продаж сельхозтехники, стала сваливаться в пике. Убийственный удар предприятию был нанесен в апреле 2010 года, когда по распоряжению Гриня в РФ закупили продукцию на 4 миллиона российских рублей. Оперативно реализовать ее и оплатить поставки в оговоренные в контракте сроки априори было нереально. Чтобы исправить критическую ситуацию, Арабина предложила директору осуществить ряд производственно–экономических и технических мер (в том числе — возврат части продукции поставщикам). Вместо того чтобы напрячься и вытаскивать предприятие из трясины, Степан Ефимович предпринял совершенно другие шаги. "В целях экономии средств" урезал сотрудникам оклады (например, зарплата главного бухгалтера в фирме с миллиардными оборотами в марте 2011 года составляла 320.000 рублей) и провел сокращение штатов. В итоге в "Белпромселтехнике" осталось 5 сотрудников, трое из которых носили фамилию Гринь. Привычная прибыль тем временем трансформировалась в растущие изо дня в день убытки. К лету 2011 года они приблизились к полумиллиарду рублей.

Видя, что ее инициативы не находят поддержки, Арабина написала два заявления. О выходе из состава соучредителей. И об увольнении. И тут Гринь прозрел. Он понял, что без Арабины "вытащить телегу из болота" не удастся. А значит, прощай спокойная кабинетная жизнь с солидной зарплатой — основа его безмятежного благополучия! Месяц он уговаривал компаньоншу отозвать заявления. Убеждал, что согласен принять и реализовать любой ее план спасения предприятия. Но та была непреклонна. Талантливая, компетентная, трудолюбивая, покладистая и когда–то сердечно болевшая за дело, она больше не желала быть ломовой лошадкой, везущей праздных дядь и теть. Тем более в ситуации, когда в хозяйственный суд уже стали поступать многомиллионные иски к скатывающейся в финансовую пропасть фирме.

Последний разговор состоялся 6 июля, в шестом часу вечера. Кроме них, в офисе никого не было. Гринь протянул два чистых листа: "Напиши, что отзываешь свои заявления". "Решения своего не поменяю, хоть убей". И он ее убил. В приступе собственного бессилия, отчаяния и вызревшей к этому времени пещерной ненависти. Несколько раз вонзил в шею большой канцелярский нож. Арабина, кровавя все вокруг фонтаном, ударившим из сонной артерии, бросилась к двери. Он сбил ее с ног, выхватил из ящика стоявшего у входа стола второй нож и несколько раз ударил уже недвижно лежавшую на полу компаньоншу в грудь. Убедившись, что жертва мертва, закрыл кабинет, спустился в туалет. Застирал рубашку, брюки. Вымыл и тщательно вытер ножи. Один бросил в мусорное ведро, второй положил в карман. Им, разыгрывая спектакль с похищением, спустя несколько дней он вспорет себе живот. Правда, "харакири" произведет странно: напрочь раскроив брюшную полость, но при этом не повредив никаких внутренних органов.

Несмотря на ухищрения по сокрытию следов злодеяния, преступник как человек, несомненно, неглупый понимал: долго шило в мешке не утаить. Поэтому не стал тянуть с чистосердечным признанием в убийстве. А спустя некоторое время сознался и в мистификации своего похищения.

Минский городской суд приговорил Степана Гриня к 17 годам ИК усиленного режима.

— Убийство компаньона — случай для Беларуси в отличие от, например, наших восточных соседей, исключительный. В Минске за последние пять лет он единственный. Другое дело — взаимоотношения бизнесменов–соучредителей, описанные в материале. Ситуация знакомая. И, увы, типичная. В нынешнем цивилизованном мире бизнес — не только источник извлечения прибыли и обеспечения высокого материального уровня жизни, но и средство самореализации человека, его потенциала, способностей, таланта. К сожалению, наш гражданин, вложив средства в какое–либо дело, зачастую думает исключительно о деньгах. Деньги, причем любой ценой, — единственная мотивация и цель. В жертву золотому тельцу нередко приносятся собственная честь, достоинство, совесть, порядочность, человечность. Говорят, это нечто вроде специфической болезни начальной стадии становления предпринимательства. Мол, со временем пройдет. Возможно. А пока сплошь и рядом компаньоны — вчерашние хорошие знакомые, друзья, а нередко вовсе родные люди — становятся заклятыми врагами.