Художник, скульптор, дирижер...

Источник материала:

ЭТО художник Гавриил ВАЩЕНКО, скульптор Иван МИСКО и руководитель Национального академического народного хора Республики Беларусь имени Цитовича Михаил ДРИНЕВСКИЙ. Корреспонденту «БН» удалось побеседовать со всеми тремя претендентами на высокую награду от Беларуси. Оказалось, что номинантов из различных областей искусства объединяет одно — любовь к малой родине, то есть к белорусской «вёске».

I. «Хорошо, если художник ощущает свою национальную принадлежность»

Народный художник, лауреат Государственной премии профессор Гавриил Ващенко номинирован на премию Союзного государства за циклы живописных («Мужество», «Родина») и монументальных работ («Вечное»). Произведения художника экспонировались в странах Европы, в Африке, находятся в собраниях музеев, в том числе и Третьяковской галерее. В сентябре в Национальном художественном музее откроется персональная выставка мастера.

— В своих работах я рассказал о мастерах слова, кинематографии, простых людях, которые внесли правдивое слово о войне, о нашей жизни. Войну лично я хорошо помню. Мне было 13 лет, когда в родной деревне Чикаловичи (Брагинский район. — Прим. авт.) прошла бомбежка. Хотели эвакуировать, но я получил ранение.

Кисть  для рисования взял в руки еще в детстве. Но когда была война, было уже не до творчества. После войны закончил 7-й класс, и с друзьями поехал в Гомель, поступил в железнодорожный техникум. Пришел на речной вокзал, чтобы плыть домой, а в руки попалась газета с объявлением о наборе в Киевское художественное училище. И вместо того, чтобы отправиться домой, я поплыл в Киев. На экзамены опоздал на два дня, но к испытаниям меня допустили. Я их успешно сдал и поступил. Не жалею, что избрал для себя судьбу художника, потому что это был зов детства.

— Как часто возвращаетесь в родную деревню?

— Всегда я приезжал на летние каникулы. В деревне жила моя мама: нужно было помогать по хозяйству — заготовить дрова, досмотреть скот. Потом старший брат демобилизовался, маме помогал он. Последний раз был в своих пенатах, когда мой сын поступил в наш художественный институт, и я повез его показать родину. Самый последний раз — это с группой кинематографистов был уже в зоне. Сейчас моя родная деревня отселена.

— Гавриил Харитонович, вы номинированы на премию Союзного государства. Может, с какими-то городами или регионами России вас что-то особенно связывает?

— Я люблю Петербург и Москву. С российской столицей меня многое связывает, потому что я был членом правления художников СССР. А Петербург — это прекрасный город старой интеллигенции, которая сохранилась до сих пор.

— С кем вы дружны из российских художников?

— Был близок по работе с Юрием Королевым, который потом был директором Третьяковской галереи. Был дружен с внуком Васнецова (Андреем Владимировичем. — Прим. авт.). Он художник-монументалист, как и я: делали много фресок, витражей. Очень был дружен с художником Андроновым, который когда-то был клеймен Хрущевым за формализм.

— Отличия между белорусской и российской живописью есть?

— На первый взгляд кажется, что все одинаково. Но народности все равно совершенно разные. Есть различия. С одной стороны, понимаешь, какие мы близкие, а с другой — какие разные. И это хорошо. В искусстве всегда хорошо, если художник ощущает национальную принадлежность и особенность своего народа. Сейчас в эпоху глобализации искусство становится почти неотличимым друг от друга. А ведь та же Италия, Германия, Франция дали прекрасных  мастеров мирового уровня. И ценим их за национальный колорит.

II. «От космической болезни ему не излечиться...»

Принесет ли тема космоса премию Союзного государства народному художнику Беларуси Ивану Миско? Иван Якимович номинирован на награду за серию произведений монументального искусства. Сейчас скульптор завершает работу над созданием бюста Олега Новицкого — третьего белоруса, побывавшего в космосе в составе международного экипажа МКС. А вообще, кроме белорусских и русских космонавтов, Ивану Миско позировали покорители космоса со всей Евразии.

— Иван Якимович, почему «заболели» именно космосом?

— Я думаю, хорошей болезнью я заболел, она и неизлечимая. Я буду в этой теме всегда, она останется для меня вечной. Ведь что такое космос? Это стремление в будущее познать неизведанное.

На соискание премии меня выдвинули именно за все работы космической тематики. Сейчас я дорабатываю скульптурный портрет Олега Новицкого. На подходе — скульптурная пластика. Это будет большой барельеф по улице Космонавтов в Минске. Там же будет заложена и аллея космических «звезд», посвященная Петру Климуку, Владимиру Коваленку и Олегу Новицкому. С героями своих произведений я работы согласовал. Ждем, чтобы нашлось финансирование, спонсоры под этот проект.

— Интересно, какой Олег Новицкий в жизни?

— Он настолько простой, слава еще его не испортила. Я с ним познакомился еще до космического полета. Перед отправкой на Байконур он был у меня в мастерской и шутя сказал: «Я позвоню тебе из космоса». Я воспринял эту фразу несерьезно. Неожиданно раздался звонок телефона. «Неужели прямо с космической орбиты?» — я не поверил, думал, что кто-то разыграл меня. «Слышимость хорошая», — задорно начал беседу Олег Новицкий. Он еще четыре раза звонил прямо на сотовый телефон после пяти вечера из космоса.

Когда у меня в Минске была персональная выставка, он приехал на нее с матерью и дочерью. Олег был доволен.

— Над чем еще сейчас работаете?

— Двенадцатого апреля следующего года откроется моя большая персональная выставка в Музее Савицкого. Она посвящена космосу. Работаю над памятником Льву Сапеге — канцлеру ВКЛ, — который будет установлен в Слониме. Готовлю и экспозицию в районный музей. Эта коллекция — о лучших людях моей малой родины, кстати, я сам являюсь почетным гражданином Слонимского района.

— По малой родине тоскуете?

— Да. Постоянно давит комок слез. Моя мама еще при жизни продала родной дом, в котором сейчас живет один мой хороший знакомый. Если удается, всегда еду в милые сердцу Чемеры. Был там совсем недавно. Когда вошел в дом, увидел ту печку, из которой я когда-то доставал угли, чтобы учиться рисовать. Сохранилось там многое. И кафель, к которому отец, когда заколет кабана, прикладывал кусок сала. Сравнивали, совпадает ли толщина сала с высотой плитки кафеля. На обеде, если оставались на столе крошки, то ты должен был собрать их и съесть. Иначе получишь подзатыльник. А в углу всегда висел ремень. И если что не так, отец показывал на него пальцем: «Видишь?»

III. «Первое, что сделаю, помогу церкви в родной деревне»

На одну из трех премий Союзного государства претендует художественный руководитель и главный дирижер Национального академического народного хора Республики Беларусь им. Г. И. Цитовича, народный артист Беларуси Михаил Дриневский. Награда может быть присуждена деятелю искусств за серию концертных программ и активные гастроли. Куда собирается потратить выигранную премию — об этом Михаил Павлович поделился с «БН».

— Думаю, меня лично номинировали за долголетие: уже 45 лет в хоре. До этого работал в самодеятельных коллективах. Например, с капеллой тракторного завода ездил по всему бывшему Союзу. А с народным хором, наверное, миллионы километров с гастролями по всему миру «намотал».

Хор Цитовича — это знаменитость. У нас на первом месте народная музыка, танец, песня. Есть в репертуаре и русские произведения — не менее 10—15 процентов. А когда едем в другую страну, то обязательно готовим материал именно той народности. Пели уже и на китайском, и на корейском, и на немецком языках …

— Мы воспринимаем русские песни, как свои родные. Разительны ли на самом деле отличия?

— Они, по сути, одинаковы: смысл их человечный, пристойный. Если на концертах во время исполнения тишина, когда за спиной не ощущаешь шороха, люди слушают и переживают с артистами, это очень радует. Что касается характера, то, конечно, в России больше раздольных, широких песен. Они, как орлы с большими крыльями. У нас же — в минорных тональностях.

— Сегодня часто удается гастролировать по России?

— В прошлом году мы были в Ярославле. В этом — на новом фестивале «Древние столицы России» в Костроме. Кстати, поедем туда и в этом месяце, а затем в Калининград. Были на праздниках поэзии Пушкина на Псковщине. Так что мы с россиянами очень часто встречаемся. Как принимают? Очень хорошо: со слезами радости. Пусть кто-то сейчас стал россиянином, а по происхождению — белорус. Где бы мы ни были — везде нужна хорошая народная музыка. Потому что массовой культуры и на телевидении, и на радио уже перебор, а людям хочется своего, содержательного.

— Вы всю жизнь с песней… За что вам судьба подарила такое счастье?

— Я счастлив, потому что у меня две семьи. Одна состоит из семи человек, другая — из 138. Мой хор — мое детище.

У меня в семье, как в присказке: у отца было пятеро сыновей — четверо разумных и один музыкант. Мои братья медики. У нас деревня большая была — больше 500 дворов. Я вырос в очень певучей среде. И она пленила меня. Даже не имея музыкального образования, сотрудничал с хором колхоза «Труд» в родной деревне Тонеж Туровского района (сейчас Лельчицкий район. — Прим. авт.).

— Часто ли удается бывать на малой родине?

— Как только появляется возможность. Традиционно каждый год собираемся с братьями на Пасху, чтобы посетить родительские могилы… У нас в Тонеже Дом культуры. Там довольно просторно — можно разместиться и большому коллективу. Жаль, что деревни наши идут «у заняпад». В Тонеже, если есть триста дворов, то это уже хорошо. А до войны были здесь две школы — средняя и начальная… Но агрогородки  поддерживают жизнь на селе.

— Зато вы несете полесские песни на большую сцену…

— Да, немало таких песен в нашем репертуаре. Многие полешуки, работающие в коллективе, их приносят.

Наверное, благодаря этому национальному колориту я и попал в обойму номинантов. Если выиграю премию, первое, что сделаю, помогу своей церкви, которая строится в Тонеже. В ночь с 6 на 7 января 1943 года немцы согнали в нее местных жителей — и спалили 270 душ. Церковь стали возрождать лишь сейчас. Уже есть строение, которое накрыли крышей, установили купола. Теперь стелют пол…

Фото БЕЛТА

Номинантов интервьюировала Татьяна УСКОВА, «БН»

Теги: Гомель, Минск