Просто нет слов

В России вступил в силу закон, запрещающий использование ненормативной лексики при публичном исполнении произведений литературы, киноискусства, в театральных постановках, на концертах и других зрелищно-развлекательных мероприятиях, а также в СМИ.

За нарушение правил предусмотрены солидные штрафы.

Многие творцы жутко обеспокоились: как же нам без мата родимого обойтись-то? Как искусство в народ без него нести, какие и где другие слова искать? Мат же — и «тонкая материя», и «средство выражения крайнего состояния человека», и даже «фундамент реальной русской культуры». И потом, какой же русский не любит крепкого словца. Великие Пушкин, Лермонтов, Маяковский и прочие классики иногда позволяли себе хулиганить пером по бумаге.

Мне показалось, современные творцы даже горды этим «одним из самых великих изобретений русского народа», как назвал мат кинорежиссер Никита Михалков. Ведь уже доказано, что вовсе не монголо-татарское нашествие мат породило. Использовали его на Руси еще раньше, древнейшие образцы обсценной лексики найдены в берестяных грамотах первой половины XII века.

Словом, горой встали творцы за великий и могучий русский язык с его словесными особенностями, давно снискавшими во всем мире славу самых грязных и грубых.

Кстати, лингвисты считают, что корни матерных слов есть во многих индоевропейских языках, но столь пышные всходы они дали только в русском. Добавлю: и на том не остановились, весьма успешно распространившись на соседние языки и страны.

Нашла данные опроса: 70 % белорусов употребляют в своей речи бранную лексику, 64 % слышали ее из уст знаменитостей. Еще 31 % опрошенных считают, что нецензурщина делает речь более эмоциональной, позволяет быть лучше понятым. И все респонденты утверждают, что идет процесс легализации ненормативной лексики.

Тут и я согласна. Вспомните любимое многими слово «блин». Пользуются им теперь уже и дети малые, даже не осознавая истинного бранного значения. Причем возмущения или неодобрения ни у кого этим не вызывают.

Может, кому-то покажется невероятным, но вот в моей семье не ругались матом ни при каких обстоятельствах. Никогда от родителей я его не слышала. Помню шок мамы и папы, когда их примерная дочь, ученица начальных классов, пришла домой и с чувством рассказала новый, подобранный от кого-то во дворе стишок. Со скверным словом, разумеется, но об этом я тогда даже не подозревала. Срочно проведенная разъяснительная работа, к счастью, без применения ремня позволила навсегда усвоить: слова бывают разные, но есть те, которые произносить нельзя.

Никогда не слышала мата от своих деревенских бабушки и дедушки. Давно сие, правда, было, в прошлом веке. Самые грозные ругательства в их устах — «Каб цябе пярун!», «Каб цябе качка ўбрыкнула!» или «Каб цябе халера!». Но это же, согласитесь, смешно! Какие-то языческие проклятия, больше похожие на фольклор. В деревне нынешней подобного уже, пожалуй, и не услышишь. По количеству и сложности употребляемых бранных конструкций от города она теперь вряд ли отстает.

Думаю, может, оттого и волнуются творцы, что без мата уже не поймет народ воплощения их великих мыслей в книгах, на сцене, на экране?

И не понятно им, как прежде без него справлялись. А ведь и снимали, и писали, и ставили. И неплохие вещи выходили, между прочим.

Недавно ехала в метро. Рядом со мной — двое мальчишек лет десяти. Один о чем-то говорил приятелю, смачно приправляя свой рассказ теми самыми словами великого и могучего. Второму, похоже, было неудобно. Он молча кивал и искоса поглядывал по сторонам: слышат ли окружающие его спутника? Не выдержала, сделала замечание. Сквернословящий малец пропустил его мимо ушей, разве что говорить стал потише. А лишь открылась дверь, показал мне язык и выскочил из вагона.

Хорошо, что не послал.

Просто нет слов. Как у тех самых творцов.