Психиатр о детских трагедиях: "У подростков нет сформированного ощущения конечности"

Источник материала:

На прошлой неделе одной из самых обсуждаемых тем оказались подростковые суициды: сначала нашумевшее расследование российского издания «Новая газета» о так называемых «группах смерти» в соцсетях, а потом короткое известие о смерти 14-летней школьницы в Минске (основная версия — самоубийство). TUT.BY поговорил с психиатром о том, на какие детали в поведении детей должны обращать внимание родители. А чего стоит избегать, читая подобные новости.

 

Случай в Минске: «Любила жить»

На днях 14-летнюю Александру В. (имя изменено), ученицу 7 класса одной из средних школ Московского района столицы, нашли повешенной у себя дома. Точную причину случившегося выясняют следователи, в качестве основной причины рассматривают суицид. Назначен ряд экспертных исследований, проходят допросы родных и знакомых девочки.

Одноклассники Саши говорят, что у нее были хорошие отношения со сверстниками и не слышали, чтобы ее кто-то обижал. «Она сама могла обидеть — в том смысле, что умела постоять за себя», — говорят дети. По их словам, училась 7-классница хорошо, «на восьмерки-семерки, хотя иногда могла получить шестерку», причем и за оценки «могла поспорить с учителем». Занималась спортом, каталась на велосипеде и скейтборде.

Знакомые утверждают, что и дома была гармония — полная и благополучная семья, теплые отношения с родными.

«Саша была веселая, и причин этому [поступку] я найти не могу. Она более как-то стремилась… Любила жить. Вообще никаких признаков, чтобы не любить жизнь, у нее не было. Слушала добрые песни, смотрела вдохновляющие видео. Но в последнее время говорили, что она начала слушать какой-то грустный рэп, смотреть странное видео», — вспоминают ее друзья.

Говорят, после случившегося на страничке девочки закрыли функцию комментирования — там появлялись оскорбительные записи от незнакомых людей. Теперь там осталось лишь пару снимков, список интересных страниц и подборка красивых «мотивационных» видеороликов о преодолении трудностей, настоящей любви и дружбе.

В четверг семья, руководство школы и несколько одноклассников попрощались с Сашей. Ее похоронили на родине отца. Учителя от каких-либо комментариев с извинениями отказываются: «Просто психологически мы не можем сейчас об этом говорить».

Два «пика» статистики: неблагополучные — и очень благополучные семьи

С этой сложной темой мы обратились к психиатру с 30-летним стажем, заведующей психотерапевтическим отделением Городского клинического детского психоневрологического диспансера Елене Навицкой.

В начале разговора собеседница предупреждает журналистов и обычных читателей: в историях с суицидами люди часто торопятся найти виноватого из близкого окружения погибшего — родителей или друзей ребенка, учителей или медиков. При этом не понимая истинных причин поступка с одной стороны, и триггера («спускового крючка») — с другой.

Елена Валентиновна приводит в пример случай, который произошел пару лет назад в Минске. Школьник покончил с собой, спрыгнув с высотки. Людская молва быстро дошла до прессы: выяснилось, что перед случившимся мальчик получил в школе двойку и был очень подавлен. И другие дети тоже «припомнили» учителю строгие манеры. Разразился громкий скандал.

Только при детальном изучении выяснилось: накануне ребенку закрыли дорогу в спорт из-за обнаруженных проблем со здоровьем. С этой бедой он остался один на один, пока родители отдавали все силы на спасение второго ребенка от тяжелой болезни. При этом в семье уже был трагический пример — дедушка ушел из жизни по своей воле. Это тоже один из факторов риска: ребенок может скопировать увиденную модель поведения.

По статистике, говорит психиатр, многие из жертв суицидов никогда не состояли на психиатрическом учете. Более того, у случаев самоубийств есть два противоположных «пика»: неблагополучные семьи — и очень благополучные. Опасность второго случая: дети из такого окружения часто ставят себе слишком высокую «планку», обесценивая свои реальные достижения.

«Получается разрыв между тем, что ребенок хочет, и реальными возможностями, потребностями. Речь о завышенных амбициях. Или повышенной моральной ответственности — ребенок рассуждает, будто он не должен обращаться за помощью, а всегда добиваться всего сам. Но, как говорят, формула счастья: это реальность минус наши ожидания», — поясняет Елена Навицкая.

По мнению психиатра, у суицида никогда не бывает одной причины. А вот «пусковые» моменты могут быть совсем разные — от ситуаций «брошенности» (например, когда ребенок становится в коллективе изгоем) и личных неудач (плохой отметки) до частой смены места жительства, школы или даже родителя. Важно понимать и физическое состояние ребенка — если он ослаблен или болен, ему тяжело преодолеть проблему.

Собеседница обращает внимание на то, как родители иногда недопустимо отмахиваются от ребенка и его проблем фразами типа «делать нечего — иди и можешь повеситься». Некоторые взрослые и сами себя «успокаивают» подобными словами, когда устали и хотят отключиться от негативных ситуаций.

«Мы понимаем, что на самом деле не хотим умереть, а просто выключить на время сознание, прекратить боль. Но нужно осознавать, что до определенного возраста у подростков нет сформировавшегося ощущения конечности. Есть туннельное мышление: „или я буду иметь все, что хочу, или ничего вообще“. Нужно научить ребенка, образно говоря, что иногда есть выбор не только между черным и белым, но, допустим, серым и более серым».

Елена Валентиновна признает, что иногда в странном поведении ребенка и фразах может быть момент «шантажного внимания» — и не более. Но слишком простодушно воспринимать это не стоит. Психиатр вспоминает реальный случай в Минске десятилетней давности, когда две сестры открыто заявили о своих страшных планах и даже принялись раздавать свои вещи подругам. Сигнализировали о беде все: подключились педагоги, психологи. Родителям рассказали о проблеме, но те отмахнулись, мол, ерунда. И случилось то, чего все боялись.

Или другая история — молодой человек на страничке в Facebook опубликовал суицидальные высказывания.

«Друзья увидели эти маячки, открытым текстом 20-летний юноша писал, что покончит с собой. Знакомые пришли пешком ночью, хоть и не ходил транспорт, к его родителям, чтобы рассказать. Но те не восприняли это всерьез, „глупость какая“, чаю выпили. Утром он проснулся, ушел за соком. Потом родители поняли, что все магазины закрыты в это время… Но было уже поздно», — вспоминает Елена Валентиновна.

Какие признаки поведения подростка могут насторожить родителя?

— Устойчивые фантазии о смерти (например, странные рисунки или записки с упоминанием слова «суицид», «самоубийство»), невербальные «знаки», мысли, прямые или косвенные высказывания о самоповреждении или самоубийстве (фразы о нежелании продолжать жизнь вроде «я предпочел бы быть мертвым» за которым подсознательно могут прятаться посылы «я собираюсь убить себя»), сожаления о том, что «еще жив»
— Состояние подавленности, апатии, желание уединения или раздражительность
— Рискованное поведение, в котором высока вероятность причинения вреда здоровью или жизни
— Резкое изменение поведения (ребенок стал неряшливым, не хочет говорить с близкими, стал раздаривать дорогие ему вещи, теряет интерес к любимым занятиям, отдаляется от друзей, портится поведение в школе; необъяснимые и часто повторяющиеся изчезнования из дома или прогулы в школе)
— Проявления чувства вины, тяжелого стыда, обиды, сильного страха
— Высокий уровень безнадежности в высказываниях, ощущения одиночества (в форме фраз вроде «мне никто не поможет», «бессмысленно с кем-то разговаривать»)
— Заметная импульсивность в поведении, беспокойство, ажитация на фоне дезадаптации (утраты умения приспосабливаться к условиям социальной среды), нарушенных межличностных связей
— Факт недавнего или текущего кризиса (при этом может наблюдаться необычное снижение активности - например, успеваемости в школе; неспособность к волевым усилиям) или факт недавней утраты
— Эмоционально-когнитивная фиксация на кризисной ситуации, объекте утраты
— Выраженное физическое или психическое страдание (болевой синдром, «душевная боль»)
— Отсутствие социально-психологической поддержки (не принимающее окружение)
— Нежелание подростка принимать медицинскую помощь (недоступность терапевтическим вмешательствам)

Если вы увидели хотя бы один из признаков — это уже достаточный повод для того, чтобы уделить внимание своему ребенку и поговорить с ним. Спросите, можете ли вы ему помочь и как, с его точки зрения, это сделать лучше. Не игнорируйте ситуацию. Даже, если ваш сын или дочь отказываются от помощи, уделяйте ему больше внимания, чем обычно. Вы всегда можете обратиться к специалисту самостоятельно или с ребенком.

Специалист говорит, что у подростков всегда размыта граница в поведении — тяжело сказать, где истинная попытка, а где демонстративная. Итоги тоже разные. Помнит Елена Новицкая пациента, который выжил после падения с 11 этажа. А был случай, когда девочка погибла от передозировки парой таблеток.

При этом медикам известны далеко не все случаи суицидальных попыток. И этому есть свои причины. Например, миф первый: дальнейшие разговоры на эту тему увеличивают риск повтора — и поэтому родители не обращаются за помощью. Есть и другой миф: якобы если человек ранее предпринимал попытку, то он доведет начатое до конца. Но этому нет никаких подтверждений.

Есть еще один момент, с которым могут столкнуться родители в попытке обезопасить ребенка через тотальный контроль. Увы, не всегда можно предотвратить беду, даже если кажется, что о человеке известно все.

Но есть среди специалистов понятие условий «жизнестойкости»: например, эмпатия (способность сопереживать другим) и чувство юмора. Что особенно важно для детей и подростков — наличие рядом человека с «хорошей моделью поведения» и моральными ориентирами, не обязательно даже родственник.

Важно научить ребенка обращаться за помощью. Показывать на своем примере, как успешно преодолевать трудности. Найти хотя бы 30 минут в день, чтобы выслушать о происходяшем в жизни ребенка, советует психиатр.

И что очень важно для любого человека — иметь позитивные и реалистичные жизненные цели. На вопрос, как же их может сформулировать для себя ребенок, Елена Валентиновна улыбается:

«Часто я прошу своих пациентов, от которых звучали суицидальные высказывания, написать 100 желаний, целей для жизни. И пока ни один подросток не смог не справиться с этой задачей!».

Тем временем в Санкт-Петербурге возбудили уголовное дело о подстрекательстве к самоубийству во «ВКонтакте». Такое решение было принято после проверки недавних публикаций на эту тему в СМИ. Речь идет о «Новой газете», которая 16 мая опубликовала расследование о сети групп во «ВКонтакте», где детей якобы готовят к самоубийствам. Некоторые эксперты усомнились в обоснованности таких выводов. Насколько реально, что ребенка могут подтолкнуть к такому поступку в интернете?

«Допускаю, что такое возможно. Если ребенок не находит поддержки у своей семьи или сверстников в реальной жизни, то появляется тенденция „беглецов в интернет“. Дети находят там других людей в русле своих интересов — и могут потом пойти за другими куда-то. Это основывается не на специальных техниках, а особенностях подростковой психики. Дети нуждаются в группе, чтобы их кто-то куда-то вел — понять свою идентичность, ощутить общность (не один в мире, кто-то разделяет его взгляды, он может пойти ради группы куда-то), — говорит Елена Навицкая. — Так дети оказываются в ловушке: находят нужное понимание и поддержку, но влияние на них никто не контролирует. В нашем обществе в принципе не принято говорить о смерти. У этого есть теневая сторона: появляется какой-то болезненный интерес к теме смерти со стороны подростков. А у родителей иногда нет даже опасений по тому поводу, что интернет — это такая улица с темными закоулками. Достаточной настороженности пока не сформировалось».

Телефоны экстренной психологической помощи

Республиканская телефонная горячая линия по оказанию психологической помощи несовершеннолетним, попавшим в кризисную ситуацию, — телефон доверия для детей: 8−801−100−16−11 (круглосуточно, бесплатно)

Теги: Минск