"За дедовщину и убийство сына осудили 10 солдат. Из руководства - никого". Трагические гибели в армии

Источник материала:

Эти суды практически не освещались в СМИ, иногда родителям погибших приходилось ждать год, два, обращаться в различные инстанции, чтобы обвиняемые все-таки оказались на скамье подсудимых. В интервью TUT.BY они рассказали, что помогло им добиться справедливости, почему они не верили в версию суицида и кто понес наказание за смерть их ребенка.

В апреле 2009 года Тамаре Шкут сообщили: ее сына, 20-летнего солдата Валеры, больше нет в живых. Первоначальная и основная версия, которую озвучили матери, Валера вышел покурить в беседку, ему стало плохо и парень умер.

— Я не понимала, как такое могло произойти со здоровым хлопцем. Когда открыли гроб, ужаснулась, половой орган был распухшим. Стала подозревать — сына убили, — рассказывает TUT.BY Тамара Тадеушевна.

До призыва в армию Валера работал трактористом в родном колхозе в Лунинецком районе, а после стал служить в ракетных войсках под Заславлем в воинской части 30 151-Ю. Он строил планы на жизнь, собирался жениться, за несколько дней до гибели ему исполнилось 20 лет.

— Сразу скажу, если бы не кричала, не требовала, никакого бы дела не было. Нам выдали справку, что смерть сына наступила от неизвестных причин. Я написала в Генпрокуратуру, Администрацию президента, стала требовать эксгумации, тут же со мной связалась военная прокуратура, спросила: «Вы что, не согласны с нашим экспертом?». Нет. Я поставила условие: экспертизу пусть делают в нашей районной больнице, из Минска прислали какого-то лучшего специалиста. Через 40 дней после похорон приехали солдаты, откопали моего Валеру и повезли в Лунинец, — вспоминает Тамара Шкут.

После экспертизы стало понятно, что Валера умер не своей смертью. По словам Тамары Тадеушевны, первого следователя отстранили от дела, разбираться в гибели молодого парня стал другой сотрудник военной прокуратуры. Было возбуждено уголовное дело по статье «Убийство по неосторожности». Через год дело оказалось в суде.

— За дедовщину и убийство сына осудили 10 солдат. Одному дали 8,5 лет строгого режима, другому — 3,5, третьему — 3,5. Остальным по 1-2 года колонии или вольного поселения. Из руководства — никого не судили. На суде я узнала, что сына били постоянно. После приговора военная часть дала мне официально соболезнование, на кладбище приехали солдаты, зашли ко мне, ну я и спросила: «Хлопцы, а чаго вы ж малчали?». Они потупили глаза: «Что нам говорили, то мы повторяли», — рассказывает TUT.BY Тамара Тадеушевна.

«Когда уже вышли на волю, приезжали на могилу к Валере, оставили цветок»

По приговору суда матери погибшего солдата осужденные должны были выплатить моральную компенсацию. Через четыре года после произошедшего основной фигурант выплатил Тамаре Шкут всю сумму — 24 миллиона неденоминированных белорусских рублей. Министерство обороны оплатило памятник. Маме солдата предлагали пересчитать всю сумму, с учетом того, что доллар рухнул, через 4 года это уже были другие деньги. Но женщина отмахнулась, она пожалела родителей осужденного, посчитав, что они такие же бедные и несчастные, как и она.

— Самый главный, который получил 8,5 лет строго режима, из тюрьмы Бобруйска прислал мне письмо: «Знаю, что вы не простите никогда, но я этого не хотел». Я сама себе сказала: «Хай цябе Бог простит» и не ответила на письмо. Когда они уже вышли на волю, приезжали на могилу к Валере, оставили цветок, — говорит Тамара Шкут. — В интернете писали всякую чушь, что хочу нажиться на смерти сына. Я же не деньги искала, а правду, чтобы следующим солдатам было хорошо служить.

У Тамары Тадеушевны погиб не только сын, но и муж. После смерти супруга Валера считался ее кормильцем, поэтому после его потери женщине стали давать доплату. Сегодня это 100 рублей. Женщина вышла на пенсию в 50 лет и получила право бесплатно ездить в автобусе, приобретать лекарства, по льготной цене оплачивать свет, газ и воду.

Еще во время расследования уголовного дела по убийству Валеры Шкута с его мамой связалась Светлана Козик из Витебска. В 2007 году в воинской части 14848 был убит ее единственный сын Павел. Родителям сказали, что причиной смерти стала острая ишемическая болезнь сердца. Через полтора года сослуживцы Павла Козика демобилизовались, они решили рассказать всю правду: в роковой день солдата в солнечное сплетение ударил другой солдат, которого признали виновным и приговорили к 6 месяцам домашнего ареста.

— Света и еще один мужчина из Бреста, у которого убили в армии единственного сына. Сами меня нашли и очень помогли. Они давали советы, говорили, что делать, чтобы дело дошло до суда. И все наши дела действительно оказались в суде, — отмечает Тамара Шкут.

«Сослуживцы сына делают вид, что они меня не помнят и не знают»

Александр Рудак из Витебской области, у которого в августе 2012 года погиб 22-летний сын Евгений, признается, ему тяжело говорить на эту тему и он не хотел бы вспоминать события тех лет. Он так переживал потерю Евгения, что не смог морально выдержать суд, поэтому на заседаниях не присутствовал.

Родным сказали, что Женю нашли повешенным в туалете 103-воздушно-десантной дивизии. Основная версия — суицид. По словам солдат, новобранец оказался замкнутым, покончил жизнь самоубийством, потому что его не пустили в увольнение. Незадолго до трагедии Жени говорил с другом по телефону и сказал, что его «откатали» четверо. К делу подключился Следственный комитет, было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст. 145 УК «Доведение до самоубийства».

— Сразу как все случилось, военные стали что-то мутить, подсовывать какие-то бумажки, письма писали как под копирку. И солдаты тоже писали одно и то же, понятно, каждый боится. Минобороны хотело спустить это дело, чтобы никто и не при чем не был. Не получилось. Занялся всем Следственный комитет, год шло расследование, потом суд. Судили и солдат, и сержантов. Дали по 5,5 лет лишения солдаты, — рассказывает TUT.BY Александр Рудак, отец погибшего Евгения. — Минобороны оплатило похороны, осужденные выплатили 100 миллионов старыми.

1 сентября 2013 года в Печах в воинской части 43064б умер 18-летний Владислав Ягодкин. Парень прослужил всего три месяца, по официальной версии причиной внезапной смерти стала ишемическая болезнь сердца.

— Экспертиза показала, что в трагедии никто не виноват. Можно я скажу как мама? Я знаю причину смерти сына — это дедовщина. Как рассказал мне один солдат, Влада поднимали ночью, заставляли бегать в противогазе, давали огромные нагрузки на сердце, — рассказывает TUT.BY Людмила Ягодкина.

— В этой части наши дети умирают год за годом, никто не наказан. Я пытаюсь связаться с ребятами, которые служили вместе с Владом, но они делают вид, что меня не помнят и не знают. Я подожду, пройдет время и найдется человек, который расскажет мне правду. Мой сын абсолютно здоровый призвался 21 мая, его не стало 1 сентября. Потом говорили, что виноват наш подростковый врач, которая не смогла обнаружить болезнь. В чем она виновата? Сын проходил не одно обследование, был на областной комиссии, почему тогда ничего не нашли? Выходит, за 3 месяца стал инвалидом? После вскрытия сказали: у Влада сосуды и сердце престарелого дедушки.

«Младший сын не может смотреть на форму, на военных, близко подойти к военкомату»

Людмила Ягодкина говорит, что после смерти Влада ее младший сын пережил сильнейший стресс, на фоне этого появилось не одно заболевание.

— Он до сих пор не может смотреть на форму, на военных, в военкомату близко не может подойти. Я тогда говорила: в Печах нужно все менять, но все остается как раньше. Нужно, чтобы кто- то из родителей жил прямо там, менялся по очереди, чтобы дети не оставались одни, — предлагает Людмила.

К сожалению, за несколько лет в воинской части в Печах произошел не один трагический случай. 21 марта 2015 года в 72-м объединенном учебном центре военнослужащий срочной службы покончил жизнь самоубийством. В августе 2016 года покончил с собой солдат, которому до окончания службы оставалось два месяца.

21 марта 2017 года не стало 25-летнего Артема Бастюка. Родственники парня не верят, что он смог уйти из жизни добровольно. Артем открыто рассказал родителям о дедовщине. Выслушав его, они приехали в часть, чтобы поговорить с руководством.

— Нам обещали, что за сыном присмотрят, все будет хорошо, а через 12 часов Артема не стало. Как же так? — говорит Сергей Александрович, отец погибшего солдата.

Сейчас Следственный комитет проводит проверку.

Буквально на днях в тех же Печах повесился Александр Коржич, первоначальной версией стал суицид. Чуть позже Следственный комитет возбудил уголовное дело из-за дедовщины. Друзья и родные Александра открыто рассказывают, как у солдата вымогали деньги, как забрали его банковскую карточку.

За последние годы не одно дело по дедовщине было направлено в суд. Статьи, которые вменяли обвиняемым, разные: нарушение уставных правил, причинение тяжких телесных повреждений, доведение до самоубийства, злоупотребление властью. Например, в июле 2015 года суд Московского района Бреста приговорил младшего сержанта к 5,5 годам лишения свободы в колонии усиленного режима. Оказалось, что он, увидев как солдат медленно убирает казарму, ударил его кулаком в живот. В результате чего у рядового разорвалась селезенка. По приговору суда младший сержант обязан выплатить солдату 150 миллионов неденоминированных рублей.

В декабре 2016 года суд Лунинецкого района осудил двух солдат, которые ни один раз издевались над сослуживцем. Их судили сразу по нескольким статьям УК, в том числе по ч.1 ст. 443 «Нарушение уставных правил». Один фигурант был приговорен к двум годам ограничения свободы, другой — к 1,5 годам ограничения свободы.

«Прошло четыре года, травма все время дает о себе знать»

Александр Габрукович, который родился в деревне Вязынка, мечтал связать свою жизнь с армией. Он с отличием закончил гвардейскую школу в Печах, в 2013 году проходил службу в воинской части 28212 в Уручье в Минске. В тот момент Саше было 26 лет, «деду», который его избил до реанимации — 20. Денис Шаломицкий увидев, что Саша отличился на минуту за сигаретами во время дежурства в столовой, молча на него налетел. Бил так, что солдат оказался в больнице, потерял литр крови, молодому парню врачи удалили селезенку.

— Пока я лежал в госпитале в реанимации, мама добивалась возбуждения уголовного дела. Потом ко мне пришли следователи, не было смысла молчать, тем более, когда очнулся после наркоза и увидел, что лежу весь в трубках, решил все рассказать, — рассказывает TUT.BY Александр Габрукович. — Прежде, чем он на меня набросился, я же с улыбкой хотел его котлетой угостить, как раз нес огромную кастрюлю. А он взял и с лету ударил.

20-летнего Дениса признали виновным по ч. 3 ст. 443 УК «Нарушение уставных правил взаимоотношений между лицами, на которых распространяется статус военнослужащего, при отсутствии отношений подчиненности) и приговорили к трем годам колонии в условиях усиленного режима. Парень полностью признал свою вину.

— Он платил какие-то деньги, но это была небольшая сумма. Видел в социальных сетях, что через полтора года после суда он вышел на свободу, — вспоминает Александр. — После того случая прошло четыре года, здоровье подорвано, травма все время дает о себе знать. Два года после госпиталя не мог работать, денег на жизнь не хватало, адвокат помог, чтобы Минобороны выплатило деньги по страховке. Я сам за свои деньги ездил по санаториям, сейчас вот работаю сварщиком в Заславле. Что говорить, селезенки нет, я так тогда похудел! До сих пор не могу набрать вес, наоборот, худею и худею. К тому же, психологическая травма тоже дает о себе знать, долго не мог отойти от всего. Кстати, я сейчас читал материалы про произведшее в Печах. Не понимаю, что же там произошло. Я служил в Печах и могу сказать: там было лучше, чем где.

Официально

Редакция TUT.BY отправила в Министерство обороны запрос с просьбой ответить на следующие вопросы: сколько уголовных дел было возбуждено по ст. 443 УК (Нарушение уставных правил взаимоотношений между лицами, на которых распространяется статус военнослужащего) в период с 2009-го по 2017 год? Сколько случаев были признаны суицидом? В декабре 2016 года суд Лунинецкого района признал факт дедовщины в воинской части № 25886. Какое наказание понесло руководство части? Какие меры были предприняты, чтобы солдат больше не избивали? И был ли кто-то осужден после гибели в Витебске (26 августа 2012 года) Евгения Рудака? Тогда Следственный комитет возбудил уголовное дело по ст. 145 УК «Доведение до самоубийства». Нам обещали ответить «в установленные сроки». Через день на официальном сайте Министерства обороны появилось сообщение.

— Министерством обороны, наряду с комплексом профилактических мероприятий, неуклонно реализуется главный принцип борьбы с преступностью — обеспечение неотвратимости наказания виновных лиц за малейшие нарушения законодательства. По всем фактам преступлений непременно возбуждаются уголовные дела. Так, по фактам нарушений уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, включая те, которые не были сопряжены с насилием, возбуждены уголовные дела, в том числе в 2014 году — 13, в 2015 году — 27, в 2016 году — 17, в 2017 году — 13, — говорится в заявлении. — Одновременно реализуется комплекс организационных и профилактических мер в связи с резким ухудшением социально-демографической характеристики призывного контингента (каждый десятый призывник последних двух призывов состоял на учете в милиции, задерживались работниками правоохранительных органов за административные правонарушение почти две трети призывников, количество призывников, имевших опыт криминального поведения, составило более 4% в то время, как в начале 2000-х годов, имея излишки призывных ресурсов, в армию не призывались лица, у которых судимость была снята или погашена). Несмотря на сложившуюся ситуацию, принятые организационные и профилактические меры обеспечили функционирование более 90% воинских частей без преступлений и происшествий.

Минобороны также прокомментировали гибель Александра Коржича в Печах.

— В случае выявления в установленном законом порядке лиц, виновных в смерти военнослужащего Коржича А.А., они непременно будут привлечены к ответственности в соответствии с законодательством Республики Беларусь, — отмечают в ведомстве.

Теги: Брест, Витебск