"Не знаю, как пережить эту смерть". Мать умершего в СИЗО парня добилась возобновления расследования
17.01.2018 12:52
—
Новости Общества
|
Расследование по уголовному делу о смерти в СИЗО в Жодино Олег был инвалидом III группы после операции на сердце, когда один из двух сердечных клапанов ему заменили на искусственный. Мужчине было необходимо регулярно принимать специальные препараты, разжижающие кровь, и обследоваться. Из СИЗО он не раз жаловался матери, что лекарства в нужном количестве не дают, необходимые обследования не проводят. Мать уверена: сына довели до смерти, не оказывая должную медицинскую помощь. — Время идет, но я не знаю, как пережить эту смерть, — рассказывает Марина Богданова, мать Олега Богданова. — Я очень любила своего сына: смотрела на него и тепло разливалось по сердцу. В октябре 2016 года Марина Богданова сходила на прием к главе Следственного комитета Ивану Носкевичу — там она добилась, чтобы уголовное дело о смерти сына возбудили, после многочисленных отказов в течение восьми месяцев. Дело открыли по ч. 2 ст. 162 УК «Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медработником». Однако в мае 2017 года расследование дела по факту смерти Позже правозащитники обнародовали — 23 июня вышла видеозапись, а 28-го мне стали люди звонить: «Только не смотри! Только не смотри!», — рассказывает Марина Богданова. — Я «взяла себе в голову» — у меня случился обширный инфаркт, с остановкой сердца. Отойдя от инфаркта, мать заключенного снова стала писать в Следственный комитет, в прокуратуру. 18 декабря 2017 года прокуратура Минской области ей ответила, что постановление о прекращении расследования отменено, чуть позже СК сообщил о возобновлении предварительного расследования. Кроме того, Марине Богдановой сообщили, что ее жалобу на начальника Жодинского горотдела Следственного комитета Кузнецова и следователя Хомича рассмотрели, их двоих и замначальника отделения Жодинского горотдела Следственного комитета Жуковскую привлекли к материальной ответственности. В письме отмечается, что еще в 2016 году проводили служебную проверку, и бывшего старшего следователя Хомича привлекли к ответственности «за допущенные нарушения требований ст. 193 УПК Республики Беларусь, некачественное проведение осмотра места происшествия, несвоевременное изъятие записи видеонаблюдения, некачественный ее осмотр». Известно также, что следователь Хомич уволен в запас Вооруженных сил РБ по соглашению сторон еще весной 2017 года. В письмах от Олега Богданова — многочисленные просьбы передать необходимые таблетки, жалобы на то, что просил одни, а почему-то передали другие, что результаты анализов крови ему не озвучивают, а жалобы на здоровье игнорируют. Обеспокоенной Марине Богдановой еще 11 января 2016 года, незадолго до смерти сына, отвечал начальник тюрьмы № 8 города Жодино Дмитрий Стребков: мол, заключенный Богданов получает «необходимое симптоматическое лечение согласно рекомендациям врача-кардиолога», еженедельно обследуется, жалоб не предъявляет. Помимо писем домой, жалобы на здоровье от Олега Богданова зафиксированы и в объяснительных, которые он в последние месяцы жизни не раз писал — на него составляли рапорты за лежание днем на кровати. — И ребята, другие заключенные, рассказывают, как он утром в шесть утра не мог встать, а его схватили и уволокли в «стакан», — рассказывает Марина Богданова. — И сын отстоял в «стакане», узком помещении, где ни походить, ни присесть, с шести утра до двух часов дня, сердечник. Представляете? «Скоро поведут на карцер», писал. В последнем письме на всякий случай написал завещание. Мы потом еще приехали, передачу привезли — ее у нас приняли, уже мертвому сыну. В руках у Марины Богдановой — копии тех самых рапортов, которые составляли на сына и копии его объяснительных. Например, рапорт за 31 декабря 2015 года, в котором контролер писал руководству (стилистика сохранена. — Прим. TUT.BY): «Довожу до вашего сведения, что 31 декабря 2015 года, содержащийся под стражей Богданов Олег Владимирович, 1979 г. рождения ст. 339 ч 3, 364 УК Республики Беларусь, находясь в камере № 87 в 14.00, 14.15, 14.20 спал на застеленной кровати, верхнего яруса, хотя в ночное время суток койко-местом и постельными принадлежностями был обеспечен, постельный режим предоставлен не был. На неоднократные замечания по факту нарушения распорядка и требования подняться с кровати Богданов О.В. отреагировал не в должной форме, а именно: с кровати не поднялся, вступил со мной в пререкания. Своими действиями Богданов О.В. нарушил п. 28.9 ПВР (правила внутреннего распорядка. — Прим. TUT.BY) СИЗО». В ответ на этот рапорт Олег Богданов написал объяснительную: «По поводу заданных мне вопросов поясняю следующее: я являюсь инвалидом III группы в связи с перенесенной в 2014 году операцией на открытом сердце. (был (?) искусственный клапан). В соответствии чего я вынужден принимать ряд сильнодействующих препаратов, имеющих большое количество побочных действий. Необходимые препараты, которые должны обеспечивать мою жизнедеятельность, мне не выдают. Мое состояние постоянно ухудшается. Находясь под арестом, я пережил уже 5 приступов с потерей сознания. Многократно обращался в мед. часть за помощью, но она до сих пор мне не оказана. Теперь, когда мне становится плохо, я не довожу до потери сознания, я ложусь на кровать и жду, пока это состояние пройдет. Сегодня после сделанного мне замечания я объяснил постовому ситуацию. Я не спал… Я (неразборчиво). Я прошу оказать мне мед…». Вот еще один из рапортов — он составлен 15 января 2016 года, в этот день Олег Богданов не выполнил в 6 утра команду «подъем». Ровно через две недели Олег Богданов умрет, а пока контролер писал: «На мои законные требования в 6 ч. 10 мин, 6 ч. 20 мин, 6 ч. 30 мин подняться с кровати и заниматься, согласно установленному распорядку дня, не отреагировал, продолжал спать на кровати… в ночное время суток койко-местом и постельными принадлежностями был обеспечен, за оказанием медицинской помощи не обращался. В 6 ч.30 мин при входе в камеру сотрудников учреждения Богданов О.В. поднялся с кровати, при этом начал вступать в пререкания, грубить, выражать недовольство режимом содержания. О данном факте доложено ДПНИЦ ДС и по его указанию Богданов О.В. был изолирован на сборное отде… для дальнейшего разбирательства. Своими действиями Богданов О.В. нарушил п. 28.1, 28. 9, 28.11 ПВР СИЗО». Богданов в ответ объяснял, что чувствовал себя очень плохо: «…Кружилась голова, отсутствовала чувствительность в руках и ногах. Об этом состоянии я сообщил сотруднику СТ8 и просил его вызвать врача, на что он ответил ехидными замечаниями и сказал мне собирать вещи. После этого меня отвели в „стакан“ где продержали до 14.00 и привели обратно в корпус». Сохранился рапорт и за 28 января, за день до смерти заключенного. Он сообщает, что заключенный «после команды „отбой“ нарушал тишину в камере: громко разговаривал, смеялся, мешал отдыхать сокамерникам», «на неоднократные замечания по факту нарушения режима… не реагировал, вступал в пререкания, обращался на «ты». Рапорт говорит о том, что Олега Богданова перевели в другую камеру. Мать заключенного уверена — в карцер. Мать заключенного вспоминает, что в морге видела следы от ударов на теле сына. — Я там говорю: посмотрите, он же избит! У него на руке — полосы от ударов, на ноге, на спине. Экспертиза признала потом, что есть полосы от трех-четырех ударов твердым предметом, но они к смерти не относятся. Марина Богданова уверена, что тема смертей заключенных в белорусских тюрьмах должна быть предметом общественного внимания. — Чем я хуже матери, сын которой умер в «Печах»? Почему по смертям заключенных нет такой реакции? Я не хочу, чтобы смерть моего сына прошла бесследно, я хочу, чтобы что-то изменилось. Это не первая смерть, причем умирали люди в той же тюрьме, — говорит Марина Богданова. Действительно, в сентябре 2016 года в жодинской тюрьме № 8 умер заключенный Игорь Барбашинский, в декабре того же года Следственный комитет Читайте такжеЧтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
Расследование по уголовному делу о смерти в СИЗО в Жодино заключенного Олега Богданова возобновили. Об этом TUT.BY сообщила его мать. Напомним: мужчина был инвалидом...
|
|