"Купил в неустановленное время у неустановленного лица". Как обсуждали наркотическую статью 328

Источник материала:

«Сбытчики по-прежнему остаются на свободе, а в тюрьмах сидят молодые ребята, по глупости попавшие на 10 лет за 0,3 грамма», — делятся родственники осужденных по статье 328 Уголовного кодекса. Об этом недавно говорил и президент Александр Лукашенко: «Мы боремся против наркоманов, а где те, которые сегодня партиями поставляют эту наркоту в Беларусь?» О том, что ужесточение законодательства не решило главную проблему, шла речь на круглом столе, который организовала депутат Анна Канопацкая.

Депутат сформулировала конкретные вопросы о «перегибах» 328-й «наркотической» статьи Уголовного кодекса, которые она хотела бы задать органам власти.

— Есть вопросы к Государственному таможенному комитету: как наркотики попадают на территорию Республики Беларусь? Есть вопросы к милиции, Следственному комитету: насколько корректно вы проводите дознание и следствие, если матери осужденных говорят об ошибках? Есть вопросы и к судебной системе: почему вы выносите такие суровые приговоры людям, которые ни разу не привлекались? Эти вопросы мы хотим вынести на новый законодательный уровень.

Обсудить «больные вопросы» собрались как правозащитники и матери осужденных, так и представители Верховного суда, Следственного комитета, Генеральной прокуратуры, РНПЦ психического здоровья.

«В неустановленном месте у неустановленного лица приобрел наркотики»

Главная претензия со стороны родственников осужденных не меняется с 2014 года: якобы правоохранители работают не на выявление наркоторговцев, а на статистику и показатели, «жертвами» которых становятся наркопотребители. Матери и правозащитники считают, что не в некоторых случаях доказательства неубедительные. Во-первых, зачастую единственными свидетелями становятся оперативники, проводившие задержание, либо наркозависимый, который сотрудничает со следствием. Он предлагает купить наркотики и употребить их вместе, тем самым провоцируя на преступление.

— Показания, которые дают сотрудники, нельзя опровергнуть либо проверить.

Во-вторых, часто в делах отсутствует объективная сторона преступления.

— Во всех процессуальных документах, с которыми мне пришлось столкнуться, пишется ставшая шаблонной фраза: «Обвиняемый в неустановленное время в неустановленном месте у неустановленного лица приобрел какое-то количество наркотических средств». Подобная формулировка предполагает отсутствие объективной стороны преступления. Почему на это не обращает внимание ни прокуратура, ни другие надзорные органы? — задает вопрос Инна Петрович из инициативы «Наше право».

Представитель Следственного комитета Андрей Шимко поясняет:

— Если точное время нельзя установить, это не говорит о том, что преступления не было, верно? Именно поэтому такая формулировка используется. Если у нас нет данных о том, где задержанный приобрел наркотики, это же не значит, что он не совершал преступление?

Мать осужденного по 328-й статье парирует:

— Если хоть один элемент преступления выпадает, значит, оно считается недоказанным. Был бы это единичный случай — ладно. Но это постоянная практика — использовать подобные формулировки и передавать сырое дело в суд. А суд, как правило, поддерживает следствие.

— Есть ли жалобы у прокуратуры на незаконность проведения следственных мероприятий? — поинтересовалась депутат Анна Канопацкая.

— Не готов сказать пока, — ответил представитель Генпрокуратуры Тарас Гонча. — Правоприменительная практика по делам о наркотиках анализируется ежегодно. По крайней мере, в нашем ведомстве. Поэтому и проблемные вопросы проявляются, и принимаются определенные меры. Поэтому говорить, что государственные органы не видят этого, — полная чушь, я считаю.

Также родственники имеют претензии к тому, каким образом следователи определяют, был ли у подозреваемых умысле сбыта.

— На основании чего? Отвечают: по опыту следствия. И квалифицируют преступление как особо тяжкое.

Также матери осужденных задают вопрос: почему за полграмма наркотика их детей приговаривают к 10, 12, 14 годам, не учитывая смягчающие обстоятельства и то, что преступление совершенно в первый раз?

Этот вопрос был направлен представительнице Верховного суда Марине Герасимович. Во время круглого стола она поделилась статистикой, какому количеству осужденных изменили или отменили приговор.

— В 2017 году по статьям 327−332 отменены или изменены приговоры в отношении 9,1 процента от всего количества осужденных, в 2016 — 8 процентам.

«Многие боятся обращаться к специалистам, потому что опасаются огромных сроков»

Лиана Шуба, представительница движения «Матери 328», привела общую статистику: с 2012 по 2017 год за оборот наркотиков было осуждено 16 с половиной тысяч человек. По отчетам МВД, 60 процентов всех преступлений было связано со сбытом наркотических средств, за который лишают свободы не менее чем на 5 лет.

— По статистике, которую озвучил Казакевич (начальник главного управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми криминальной милиции МВД — Прим. TUT.BY), в прошлом году на свободу вышло 1600 человек. 1000 из них отбыли полный срок, 600 вышли по УДО. По усредненным подсчетам, на данный момент в местах лишения свободы находятся 10 тысяч человек. Хотя МВД озвучивает другое число — 6883 человек. У меня вопрос: где теряются еще три тысячи?

Также она заострила внимание на том, что в Беларуси отсутствует понятие врачебной тайны, когда дело касается наркозависимых: любой врач по требованию сотрудника МВД обязан предоставить информацию о своем пациенте. Таким образом зависимый от наркотиков человек может автоматически превратиться в подсудимого, говорит Лиана Шуба.

— Многие боятся обращаться к специалистам, потому что опасаются огромных сроков, которые наши ребята получают «за пыль в кармане».

По стране — 66 500 потребителей наркотиков

Руководитель Республиканского центра мониторинга и превентологии РНПЦ психического здоровья Алексей Кралько согласился, что некоторые наркозависимые действительно боятся обращаться к наркологам. Однако, считает он, существуют и другие причины. Какие — их еще предстоит изучить.

— И 10, и 15, и 20 лет назад милиция брала списки. Все знали, что они существуют. Сейчас, после Декрета № 6, многие говорят, что наркоманы боятся идти к врачам, потому что засветятся. Но и раньше был приказ об обмене сведений.

Алексей Кралько считает: задача врачей-наркологов — в первую очередь лечить.

— Пациент должен иметь возможность получить доступную качественную помощь, и чтобы ему ничего за это не было. Официальная статистика дает снижение количества официально зарегистрированных наркопотребителей. За 2017 год их насчитали 8025 человек, еще 5046 стоят на профучете. Однако мы понимаем, что есть большая прослойка латентных наркоманов.

По его сведениям, в анонимные консультативные центры за 9 месяцев прошлого года обратилось около 40 тысяч человек.

— В 2015 году предварительная оценка давала 66 500 наркопотребителей в республике. Но от того, посчитаем мы их или нет, ситуация вряд ли изменится. Нам нужно думать, как повлиять на ситуацию. Нам нужна мотивационная наркология, чтобы развивались низкопороговые программы, чтобы пациенты обращались.

Статистика МВД подтверждает: количество случаев, когда людей задерживали в общественных местах за нахождение в состоянии наркотического опьянения, в последнее время не снизилось, а выросло примерно на треть.

— Это говорит о том, что ужесточение наказания не снимает проблему. Ведь сбытчики по-прежнему остаются на свободе, а в тюрьмах сидят молодые ребята, по глупости попавшие на 10 лет за 0,3 грамма, — говорят матери осужденных, которые за эти годы научились разбираться в разных статистиках и юридических документах.

Следственный комитет оперирует такими данными по количеству зарегистрированных преступлений: в 2014 году их было 7193, в 2015-м — 7051, в 2016-м — 6041, в 2017-м — 5068.

— Что, на ваш взгляд, причина такого снижения? — спросила Анна Канопацкая.

— Предполагаю, действие декрета, — кратко ответил Андрей Шимко.

Снизить нижнюю границу санкции на 2−3 года

Представитель Генпрокуратуры Тарас Гончар рассказал, что сейчас рассматривается вопрос о том, чтобы дифференцировать наказание за размер наркотических веществ.

— Этот вопрос рассматривается с учетом опыта Российской Федерации. Есть утвержденный Советом министров перечень психотропных наркотических веществ, где в некоторых случаях указан размер, в некоторых — нет. Эта проблема видится и сейчас прорабатывается. Какую реализацию она получит, я пока не готов сказать.

Такое предложение есть и у депутата Анны Канопацкой.

— На данный момент, мы предлагаем установить разные степени размера, как для экономических преступлений: крупный, значительный, особо крупный размер. Также есть предложение вывести часть правонарушений из юрисдикции Уголовного кодекса и ввести их в Административный.

Кроме этого, депутат просит о снижении нижней границы санкции на 2−3 года: не от 8 лет, а от 5, например.