«Я всю жизнь его боялась». Дочь «батюшки со свастикой» рассказала о сексуальном насилии со стороны отца

Источник материала:

Много лет семья священника Константина Бурыкина считалась идеальной: батюшка построил храм в Гатово, увлекался спортом, возглавлял федерацию пауэрлифтинга, продвигал свою дочку-спортсменку Александру и рассказывал о невероятной любви к семье. На самом деле, по словам 20-летней ныне дочери, все было совсем не так: девочка, будучи несовершеннолетней и потом, постоянно подвергалась физическому и сексуальному насилию. Саша решилась рассказать о том, что происходило за закрытыми дверями дома на протяжении четырех лет, после того, как получила от отца письмо из колонии. В нем батюшка называет ее «тварью, негодяйкой» и угрожает: «Я спрошу с тебя физически». Девушка предположила, что, когда священник выйдет на свободу, насилие продолжится — и обратилась в милицию.

В материале TUT.BY Александра Бурыкина, друзья семьи, родственники, соседи и спортсмены рассказывают, почему, зная о побоях, решили не вмешиваться; когда у окружающих появились подозрения о странной связи папы с дочкой, а также почему Константин Бурыкин на всех соревнованиях жил в одном номере с Сашей.

Константина Бурыкина начали называть «батюшкой со свастикой» осенью 2016 года после задержания. Во время обыска у него изъяли литературу, диски с военной хроникой Третьего рейха, оружие, патроны. Бурыкин не скрывал свою дружбу с «Русским национальным единством», даже во время суда говорил: «Пистолет хранил как память о РНЕ». Свою татуировку с гитлеровской свастикой настоятель храма называл «ошибкой молодости», церковь его выслушала и простила. Тогда же стало известно про люстру в рабочем кабинете батюшки: если ее зажечь, на потолке появляется свастика. Но окончательное обвинение батюшке было предъявлено за хранение трех патронов и пистолета, он был признан виновным и приговорен к трем годам лишения свободы в колонии в условиях усиленного режима.

— То, что вы видели раньше — красивая картинка, правда всегда скрывалась. Хорошие моменты, конечно, были: например, мы иногда ходили в парк — но в тот же вечер отец мог меня ударить. Пощечину и подзатыльник получала почти каждый день, — говорит на ходу Александра, когда мы поздно вечером встречаемся возле ее дома. На часах 22.30, у Саши только что закончилась вторая смена.

— Ты почему так много работаешь?

— В сентябре Оля (вторая жена Бурыкина — Прим. TUT.BY) выгнала меня из квартиры, и я оказалась на улице. Денег нет, жить как-то надо, пришлось бросить университет и пойти работать в одном месте кассиром, в другом — официанткой.

Когда мы проходим вдоль типичной длинной многоэтажки спального района, Александра с грустной улыбкой говорит, что история-то повторяется. Несколько лет назад усыновленного сына Алексея священник Константин Бурыкин выгнал из дома, парень снял квартиру в этом доме. Прошло пять лет — и сюда же, только в другой подъезд, переехала Александра вместе со своим молодым человеком.

Все время следствия, судебных разбирательств и заключения семья и друзья поддерживали Константина Бурыкина: мол, приговор слишком суровый, священник такого не заслуживает. В его защиту дочка Александра записывала ролики и собирала подписи по всему Гатово. Поэтому, когда Саша на всю страну заявила о физическом и сексуальном насилии со стороны отца, ей поверили не все. Некоторые даже назвали девушку «великой актрисой».

— Она лично мне говорила, что папа хороший — и просила поставить за него подпись, — рассказывает жительница Гатово и бывшая соседка Бурыкиных. — Я не подписалась, откуда мне знать, какой он человек? Мы только здоровались, раз в год на Пасху виделись в церкви.

«Раньше я была уверена: о насилии не расскажу никому, даже мужу»

Саша сразу предупреждает: она не собиралась обнародовать эту историю, наоборот, обратиться в милицию ее убедил тот факт, что все суды по педофилии проходят в закрытом режиме — и никто и никогда не узнает, что будет говориться за закрытыми дверями. Она не думала, что обществу станет известно, что потерпевшая по делу о сексуальном насилии — это она.

— Я была вся в слезах, когда во время пресс-конференции заместитель генерального прокурора рассказал: потерпевшая — это я. Как мне дальше жить? И раз уже все известно, пусть люди знают правду, — Александра говорит быстро, эмоционально, перескакивает с одного события на другое, потом возвращается. Все это она уже рассказывала не раз: следователям, экспертам, психологам и психиатрам.

Впервые разговоры о том, что у Константина Бурыкина странные отношения с дочкой, появились в 2016 году. Сначала это заметили спортсмены, рассказали милиции, а после обыска знакомый семьи прямо спросил у Александры: «У тебя было что-то с отцом?».

Саша все отрицала.

— Когда мы были в Америке в 2016 году, отец уже знал, что его задержат. И там тоже все было, но не хочу рассказывать никаких подробностей, это знают следователи. Он [отец] сказал, что, пока я сама не дам показаний, дело не заведут: мол, следователи будут говорить, что он уже во всем сознался, есть видео, фото, но это неправда, нужно молчать, — вспоминает Александра. — Понимаете, я хотела его простить, думала, мы сможем жить как нормальная семья. Когда поехала к нему на свидание на Володарку, он на коленях и в слезах просил прощение за то, что избивал: «Я понял, как тебя унижал, сам теперь знаю, что это такое». Он был очень худым, такой несчастный взгляд — и я поверила: он изменился, наконец-то у меня будет нормальный папа — как во всех семьях. Даже набила татуировку «дочь за отца». Тогда я была уверена: о насилии не расскажу никому в жизни, даже мужу.

«Когда в 16 лет у меня появился парень, отец до крови избил шнуром»

Первая жена Константина Бурыкина умерла после тяжелой болезни, на тот момент пара снимала квартиру в Гатово и воспитывала четверо детей. Вскоре батюшка женился на Ольге, медсестре, которая ухаживала за больной женой священника, в новом браке родился еще один ребенок. Последние годы семья жила в четырехкомнатной квартире в Минске.

По воспоминаниям Саши, Константин Бурыкин поднимал на нее руку с самого детства, а с 13 лет и до задержания батюшки девочка подвергалась сексуальному насилию.

— Я всю жизнь боялась отца, не могла сказать ему «нет» в элементарных вещах, например, отрастить волосы или перекрасить их в другой цвет. Все ролики, которые я записывала и за которые мне очень стыдно, это его работа. Он говорил, как улыбаться, писал речи, некоторые кадры записывались с десятого раза, отец даже вел мою страницу ВКонтакте! И даже в колонии продолжил раздавать команды.

Впервые вопросы к Александре у милиции появилась полтора года назад. Тогда вышел сюжет на российском телевидении, в котором один из спортсменов рассказал, что Бурыкин спит со своей дочкой-подростком в одной кровати.

— Со мной в управление поехала Оля и адвокат отца, я опять все отрицала. Когда милиционеры предложили пройти детектор лжи, письменно отказалась — знала, что не пройду.

Александра, знакомые семьи и спортсмены рассказывают, как ревностно батюшка относился к тому, если возле дочки появлялся молодой человек.

— В 16 лет у меня появился парень. Узнав об этом, отец до крови избил меня шнуром, а с молодым человеком устроил разборки, — вспоминает девушка. Тогда фотографию изуродованного лица она выслала подружке. — Уже после задержания отца познакомилась с нынешним молодым человеком, сообщила об этом в письме, он ответил: «Его подослали милиционеры, не общайся с ним, ему нужна только информация». Сейчас понимаю, чего так боялся отец: если влюблюсь, расскажу парню всю правду.

Летом 2018 года после очередного письма из колонии Александра отказалась читать письма батюшки.

— Представляете, стала растить волосы, отец заявил: «Ты мне не дочь!». Отношения с Олей становились все хуже и хуже, я не хотела читать эти письма, где он меня оскорблял, проходился по моей фигуре, хотя знал: было подозрение на серьезное заболевание, да, я набрала вес. А в сентябре произошла ссора, после которой я оказалась на улице, Оля еще сказала: «Твоя мама в гробу переворачивается!». И я это слышу от человека, который после похорон моей матери переехал к нам жить!

— Мы поругались с Олей, подрались — и я услышала: «Даю полчаса, чтобы ноги твоей тут не было». Я и ушла. На следующий день Оля предложила встретиться: оказывается, из прокуратуры пришли бумаги по денежным махинациям отца в федерации. Честно скажу, мы жили не богато, не замечала, чтобы он воровал деньги, — продолжает рассказывать Александра. — Оля разрешала видеться с детьми первые два месяца. Я приезжала, отдавала свою зарплату, точно также как раньше стипендию и получку из магазина. К тому же надо было оплачивать алименты за отца.

После того, как Константин Бурыкин оказался за решеткой, он должен платить деньги на содержание детей. Понятно, в колонии заработать достаточную сумму невозможно, поэтому Саша перечисляет ему на счет деньги, а дальше они возвращаются в семью. Если не платить, то долг за осужденным не позволит рассчитывать на условно-досрочное освобождение.

— Вот наша переписка с Олей на эту тему, — показывает Александра. — Она пишет, чтобы я срочно произвела оплату и платежку сбрасывала ей. А у меня тогда порвались единственные зимние сапоги, пришлось за 35 рублей купить новые. В ответ получила: «Буду отдавать Сережино инвалидное пособие! На твоей совести! Иуда!». Она еще писала, что юридически я могу видеть детей, а по-человечески — нет. А я очень хочу видеть братьев и сестру, но мне запретили. Нашу ссору отцу она преподнесла так, будто я во всем виновата, первая напала на нее, и вот какое письмо получила из колонии. Отец пишет, что я негодяйка, тварь, а дальше: «За то, что подняла свои поганые руки на маму, я спрошу с тебя физически» (это письмо и переписка Саши с Олей есть в редакции. — Прим. TUT.BY).

В конце зимы Александра обратилась в милицию — с заявлением о сексуальном насилии отца над ней. Началась проверка, а 6 июня было возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 167 УК (Насильственные действия сексуального характера). Санкция статьи предусматривает наказание от 8 до 15 лет лишения свободы.

— Оля снова захотела встретиться, спрашивала, зачем я написала заявление. Неужели не понятно? Почему отец всегда на лето всех отправлял на родину к Оле, а дома оставлял только меня? Почему закрывал двери в комнату, когда делал мне «массаж»? Для чего ездил со мной на все соревнования? Еще во время первого обыска в квартире нашли фаллоимитаторы, вибраторы Оли и отца, а те «игрушки», которые он дарил мне, милиция не увидела, этот чемоданчик лежал под подушкой на двухъярусной кровати. Готова хоть сегодня пройти детектор лжи! Какой смысл мне врать? Никогда бы в жизни не пошла на такое, чтобы потом каждый тыкал пальцем: ее насиловал отец. Зачем мне портить репутацию? Многие люди закрывали глаза на то, что нас бил отец, боялись идти против священника. Такое чувство, у него было несколько личностей, он как делал хорошее, так и много плохого. Одна из родственниц Оли сказала: «Саша, что ты натворила! Люди узнают и откажутся помогать». Я думаю, их волнуют только деньги.

«Мама, никому не говори, он же священник»

Некоторые люди действительно или знали о физическом насилии в семье, или догадывались о странных отношениях Константина Бурыкина с дочкой, но молчали. На разговор с журналистом TUT.BY они соглашаются не сразу и при одном условии: имена и фамилии не будут фигурировать в СМИ. Мы не называем их, но все данные есть в редакции.

— Я Саше поверила сразу, — говорит бабушка Александры и первая теща Константина Бурыкина.

С ней мы встречаемся на территории минского храма, где женщина прислуживает монашкой. Она помнит, как впервые увидела будущего зятя, и как что-то в нем ее оттолкнуло. Но смолчала: раз дочка счастлива, пусть живут вместе, лучше не вмешиваться.

— Я работала при храме в Гатово и иногда оставалась ночевать у них. Скажу только то, что видела: Константин бил Александру с самого детства. Саша получала за все, — вспоминает бабушка Александры. — Говорила ему, что так нельзя делать, Костя отвечал: «Не лезь, не твое дело!». Точно также и дочка Леночка — она не имела право что-то сказать, просила меня: «Мама, никому не говори, он же священник. Его лишат сана, как нам жить? Ты не будешь видеть ни меня, ни детей». Константин бил и Алексея (усыновленный ребенок семьи, от которого потом отказались через суд — Прим.TUT.BY) — головой об холодильник.

Однажды первая жена священника все-таки решилась уйти из дома.

— Тогда Константин пригрозил лишить Леночку материнства — насколько я знаю, представить все так, будто она алкоголичка, а Сашу увезти за границу. Дочка ушла, пробыла у нас один день — и вернулась домой. Константин тут же ее избил. Это было не в первый раз, раньше замечала на лице синяки, ссадины, спрашивала, конечно, что случилось, — вздыхает бабушка Александры. — Как-то они собрались ехать в отпуск в Италию, было заметно: Лена снова избитая. Дочка призналась, что муж бил руками и ногами. Еще спросила: «И ты не боишься с ним ехать?». Лена поехала.

И дочка, и внуки рассказывали бабушке, по ее словам, что постоянно получали подзатыльники.

— Почему вы, зная все это, приходили в суд и поддерживали Бурыкина?

— Когда ему дали три года за патроны, думала: «Ну, за что?». И второй момент — дети остались без отца. Надеялась, он все понял, вернется, начнется другая жизнь.

После смерти дочки Елены женщина продолжила общаться с внуками, хотя в доме уже появилась новая хозяйка — Ольга.

— Отношения ее и Константина видела, когда дочка еще лежала в реанимации, — бывшая теща Бурыкина говорит, что промолчала и в тот раз — мол, хотела общаться с внуками. — После задержания Константина старалась помогать семье, отдавала с пенсии по 100−150 рублей. Знаю, прихожане церкви тоже помогают, в храме в Гатово стоит скарбонка. Потом перестала это делать — мне казалось, что в семье тратятся деньги не по назначению. Несколько месяцев назад Оля запретила видеться с детьми, сказала, «вношу смуту». А потом внук по телефону рассказал: Константин приказал в письме не общаться с бабушкой, пока он не вернется из колонии. Еще попросил: «Бабушка, поговори с Сашей, пусть она заберет заявление».

Один из знакомых семьи, сотрудник милиции, знает Бурыкиных не один год. Говорит, что никогда не догадывался о сексуальном насилии, но заметил: после задержания Константина у Саши были счастливые глаза, даже, когда она плакала. Этот мужчина и есть тот человек, к которому несколько месяцев назад обратилась Александра, решив написать заявление на отца.

— Вы видели, что сейчас пишут Сашке? — нашу встречу знакомый семьи, сотрудник милиции, начинает с демонстрации скриншотов переписок в социальной сети. В адрес Александры незнакомые люди пишут непристойные слова, оскорбления.

— Сашка плачет, она не хотела этой огласки, — говорит мужчина. — Когда мы с ней встретились зимой, она рыдала, было видно: что-то хочет сказать, но остерегается. Потихоньку стал задавать вопросы и вспомнил давний разговор про отношения с отцом, прямо в лоб и спросил: «Саша, было что-то или нет?». Она молчала, потом призналась: «Было». Весь ее рассказ произвел на меня сильное впечатление. Александра взяла несколько дней на размышления, не хотела, чтобы об этом кто-то узнал. Когда окончательно решила, что будет писать заявление в милицию, связалась со мной.

— Некоторые сейчас называют Александру великой актрисой.

— Если она так играет, ей нужно сразу дать премию «Оскар». Да, я не видел избитых детей, потому что они всегда были в одежде, а перед нами, как я уже сейчас понимаю, разыгрывалась такая актерская игра — любовь к детям.

Знакомый семьи вспоминает, что однажды Елена рассказывала о насилии со стороны мужа. Но он не вмешался.

— Ну как я буду вмешиваться? Семья — это закрытая структура, особенно семья Константина и Елены, — говорит мужчина.

«Они жили в одном номере. Саша потом выходила из номера без настроения, подавленная»

После задержания Константина Бурыкина семья и друзья уверяли: уголовное дело появилось из-за разногласий в Белорусской федерации пауэрлифтинга, священник кому-то перешел дорогу. Не всем нравилось, как федерацией руководит Бурыкин, многих возмущало, что батюшка-спортсмен занимается продвижением своей дочери Александры. Осенью 2016 года появилось коллективное письмо, в котором спортсмены обвинили Бурыкина в присвоении денег. Тогда эта история ничем не закончилась, а 1 апреля 2019 года стало известно: в отношении священника возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 211 УК РБ (Присвоение либо растрата), общий ущерб оценивается в 17 500 рублей.

Как признаются сами спортсмены: страсти в федерации до сих пор не улеглись — руководство уже сменилось дважды, а претензии друг к другу остаются.

— Это было до Бурыкина и будет после. Как это все назвать? Спортивной дуростью, — говорит один из спортсменов.

Помимо финансовых махинаций, спортсмены три года назад указывали и на другое — странные отношения отца с дочкой.

— Нас изначально смущало, что, когда мы выезжали на соревнования, Константин и Александра закрывались в одном номере, не отвечали на звонки, когда стучали в дверь — не открывали, — вспоминает события 2016 года член федерации пауэрлифтинга. — На соревнованиях принято снимать большие номера в целях экономии, спортсмены живут отдельно от тренерского штаба. У Бурыкиных было наоборот, они всегда жили в двухместном номере. Вроде бы ничего странного, просто семья живет вместе, но Саша всегда выходила из номера без настроения, подавленная. Иногда Бурыкин вообще отдельно от всех снимал квартиру, хотя спортсмены жили в одной гостинице. Мы начинали задумываться…

Между собой спортсмены обсуждали эту ситуацию, но вопросов Бурыкиным не задавали.

— Это не совсем корректно, в семью не лезли, — объясняют они свою позицию.

Наш собеседник, член федерации, верит тому, что рассказывает Саша.

— Кончено, со свечкой никто не стоял, если бы мы знали точно обо всем — сразу бы пошли в милицию. Могу сказать, за Александрой стоял папа, он полностью ей руководил, мы видели, как один ролик Константин заставлял снимать несколько часов. Это были не мысли и слова Саши. Я понимаю, почему после задержания дочка продолжала его поддерживать. Она прекрасно понимала: если этого не делать, отец выйдет из колонии — и мало им не покажется. Еще до задержания Бурыкин постоянно говорил, как сильно любит Сашу. Показывал в телефоне снимок его умершей жены Елены: «Посмотрите, одно лицо с Сашей». Они действительно одна в одну, к тому же Константин заставлял Сашу делать такую же укладку, как была у мамы, краситься в тот же цвет.

«Мне было 15 лет. Константин спокойно на банкете принес нам колу с водкой»

Еще один спортсмен, тренер из региона, после заявления Саши о насилии, говорит, сопоставил все, что было, — и пришел к выводу: Александра не обманывает.

— Сперва мне казалось: эти разговоры — злорадство спортсменов. Потом начал присматриваться к поведению Саши. Мягко скажем, отношения были неправильные, они всегда ночевали вместе. Как-то Саша пригласила в номер другую девочку-спортсменку, видимо, хотела хоть раз спастись от отца, но Константин такое устроил! Вся гостиница тряслась. Бурыкин сказал: «Еще раз такое повторится, тебе будет плохо».

Во время соревнований одна из спортсменок стала свидетелем того, как Константин Бурыкин поднял руку на дочку.

— Он пришел в номер в два часа ночи с банкета, увидел, что Саша не постирала комбинезон, прижал ее к стенке и ударил — по звукам это было похоже на пощечину, — рассказывает TUT.BY девушка. — Александра приходила в университет с синяками, ссадинами, говорила, случайно упала штанга. Теперь понятно, что это была не штанга.

Не один человек говорит: священник мог выпить.

— Первый раз я поехала на соревнования в 15 лет, родители нам, конечно, алкоголь не давали, а Константин спокойно на банкете принес нам колу с водкой. Отказалась, конечно, но меня это поразило, — признается спортсменка.

Сейчас в поселке Гатово главная новость для обсуждения — новые обвинения в адрес их батюшки.

В самой церкви отказываются общаться без благословения, и журналисту TUT.BY его не дают.

Жильцы дома в Гатово, где много лет снимала квартиру семья Бурыкиных, о священнике говорят только положительно.

— Он очень к себе располагал, улыбался всегда, был отзывчивым. Они с Леночкой были хорошей парой, никогда из дома не было слышно криков, только после смерти Лены в квартире иногда разговаривали на повышенных тонах. У батюшки были проблемы с усыновленным сыном, — рассказывают уже бывшие соседи. — Единственное, что нас смутило: Константин не имел права жениться второй раз, но женился.

Минские соседи семьи рассказывают обратное:

— Из квартиры постоянно были слышны крики, плач, женский голос: «Папочка, не надо!». Такое чувство, что кого-то били.

С Ольгой Бурыкиной мы столкнулись во дворе, когда она выходила с детьми на улицу. От беседы женщина отказалась, сослалась на срочные дела, и посоветовала обратиться к тем людям, которые «действительно знают и любят Константина» — к его родителям и родителям самой Ольги.

«Я только одно могу сказать — Александрой кто сейчас управляет, — рассказывала радио „Свобода“ Ольга Бурыкина. — Судя по всему, она теперь не здорова. Ее используют в своих интересах, чтобы сделать плохо отцу. Это единственное, что я могу сказать. (…) Отец Александры был для нее и отцом, и матерью. Я все-таки не родная мама. Я старалась быть родной … Как вам сказать. В нашей семье все было прекрасно, все было хорошо. Я не замечала никакого насилия. Все, что говорит Александра, это все ложь! (…) Я сейчас могу подать в суд. Но, знаете, злом на зло отвечать … Я верующий человек, я православный христианин. Я уверена, что Бог как-то наставить на ум людей, которые хотят сделать нашей семье плохо. У этих людей ничего не получится. Бог видит и Бог знает, как это все было на самом деле. Третий год создают образ зверя. И если человеку надо вот уже совсем скоро выходит на свободу, то появляются новые и новые уголовные дела. Финансовые махинации, теперь вот с дочкой этот момент … Пусть это будет на совести того, кто все придумывает и кто всем управляет».

Теги: Новости, Минск