«Дело не в деньгах». Пять лет родители погибшей в аварии девушки пытаются наказать причастных

Источник материала:

Вот уже несколько лет 7 ноября, в день смерти единственной дочери Анны, Наталья Яцкевич получает во ВКонтакте одно и то же сообщение: «Простите». Его присылает водитель, по чьей вине погибли 17-летняя Анна и 16-летняя Дарина. Родители Анны уверены: наказание за смерть девочек должны понести еще два молодых человека. Один из них дал напрокат неисправную машину несовершеннолетнему, а уже тот усадил за руль своего приятеля. У следствия другое мнение — эти парни не виноваты, машина была исправна. Все последние пять лет причастные к этому ДТП выясняли в суде между собой: так кто же должен выплатить моральный ущерб родителям девочек?

— В этой ситуации, когда теряешь единственного ребенка, время не лечит. Моя мама не пережила гибель Анны… Умерла после двух инсультов, — Наталья Яцкевич пытается держаться, но слезы все катятся и катятся по щекам, и тогда муж Сергей берет ее за руку со словами: «Давай лучше я расскажу».

За пять лет горя они вытоптали несколько маршрутов: в суд, Следственный комитет и на кладбище. Было сказано так много слов, пролито слез, но история не заканчивается даже после многочисленных судов. Каждый раз — очередной удар по больному, но еще больнее им от того, как кто-то «пытается выкрутиться, переложить ответственность на другого» и так упорно игнорирует горе родителей.

«Пять часов Анна жила, а мы об этом ничего не знали»

7 ноября 2014 года водитель Dodge Charger при проезде перекрестка не справился с управлением, автомобиль вошел в неуправляемый занос и врезался в столб на улице Ванеева. В момент ДТП в авто находилось пять человек, все ребята были трезвыми: 18-летний водитель Нестер, 17-летний Никита, 16-летняя Дарина, 17-летние Анна и Лиза. Дарина погибла на месте аварии, Анну доставили в больницу.

Всех молодых людей, которые находились в том самом Dodge Charger, связывала между собой престижная минская гимназия № 1. Кто-то в ней учился, кто-то закончил. Никиту и Анну связывали еще романтические отношения. Накануне аварии, 6 ноября, молодой человек решил взять дорогое авто напрокат, чтобы похвастаться перед девочками. Списался с 25-летним Максимом во ВКонтакте и арендовал машину до 12.00 7 ноября. За руль сесть не решился — не было прав, поэтому попросил друга Нестера. Водительский стаж последнего — два месяца.

— Все эти годы мы повторяли: виновен не только водитель Нестер. Возможно, наши дети остались бы живы, если бы Максим, зная, что у Никиты нет прав, к тому же он несовершеннолетний, сразу сказал «нет». В переписке Никита указывал, что резина лысая, педаль западает [все то, что было до и в момент аварии, о чем говорят родители, было озвучено в суде. — Прим. TUT.BY]. Понимаете, у Максима как у совершеннолетнего мужчины было куча возможностей предотвратить трагедию, — уверен Сергей, папа Анны. — А Никита — организатор этого кошмара, и все только потому, что хотел пустить пыль в глаза девочкам, показать, какой он крутой.

Весной 2015 года суд Ленинского района Минска признал Нестера виновным по ч.3 ст. 317 УК (Нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц) и приговорил к 7 годам лишения свободы в колонии-поселении. Никита и Максим проходили по делу как свидетели и гражданские ответчики. По приговору суда все трое (Нестер, Максим, Никита) должны были выплатить родителям погибших Анны и Дарины, а также выжившей Лизе, которая получила множество травм, по 150 миллионов рублей (неденоминированных). Кроме того, суд решил направить материалы для проверки и решения вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении Максима за дачу заведомо ложных показаний в суде.

Детские «понты» и родительское горе. Суд над водителем Dodge, на котором разбились подростки из лучшей гимназии Минска

— Мы согласились с приговором суда, судья нашла доводы, чтобы всех наказать, — говорит Наталья, протягивая тот самый приговор. — Нестер уехал в колонию-поселение, Никиту и Максима наказали тем, что на них возложили материальную ответственность: выплату исков. Но они потом попросили выделить дело в отдельное производство. Во время похорон Никита с мамой стояли на коленях: «Простите нас!». Когда посадили Нестера, его позиция изменилась: Никита стал говорить, что он ни в чем не виноват.

— Снова понеслись суды, походы в Следственный комитет. Мы решили: нужно дойти до конца и привлечь к ответственности Максима и Никиту, — в этот момент Сергей раскрывает большую папку, которую называет «Работа над ошибками следствия». В ней обращения в СК, прокуратуру — и ответы ведомств. — Чем больше становилась папка, тем меньше была уверенность в том, что есть хоть какая-то справедливость. Еще на стадии предварительного следствия мы спрашивали следователя, почему в отношении Максима не возбуждают уголовное дело по ч.2 ст. 318 УК (Выпуск в эксплуатацию технически неисправного транспортного средства, повлекшее по неосторожности смерть человека). Он знал, что передает неисправную машину, плюс ко всему двигатель 2,7 был заменен на 5,7 без какой-либо документации и последующего допуска (после существенного изменения технических характеристик автомобиля нужно пройти техосмотр и получить допуск к движению. — Прим. TUT.BY). Сперва нас просили подождать суда, потом начались хождения по кругам.

Сергей достает чистый лист, быстро и схематично начинает рисовать пирамиду. Говорит, чтобы забраться на ее вершину, нужно пройти все ступени, чтобы попасть к нужному человеку.

— Так мы ходили раз десять, пока не дошли до Генеральной прокуратуры. У нас везде говорят: человек, мол, может записаться к любому чиновнику в нашем государстве. Мы столкнулись с этой системой. Нужно пройти все круги, побывав на приеме у других, больших людей отвлекать нельзя.

«Случайно узнали: Нестер давно вышел из колонии, не отсидел и полсрока»

Суды по выплате моральной компенсации растянулись на несколько лет. Во-первых, Максим и Никита не согласились с суммой иска [ранее, в первом суде, Максим признавал иск полностью, Никита уже тогда считал его завышенным. — Прим. TUT.BY]. Во-вторых, между ними стал вопрос: кто должен выплачивать деньги.

— Адвокаты Никиты говорили в суде, что договор безвозмездного пользования на машину был заключен несовершеннолетним, который вообще не имел право это делать без согласия родителей. По протоколам, авария произошла в 12.05, а договор закончился в 12.00. В переписке Никита его продлевал: «Не успеваю, разреши вернуть до 13.00». Максим соглашался. Но защитники Никиты настаивали: он был владельцем машины до 12.00, договор письменно не продлевался, авто он на момент ДТП уже не владел. В итоге Никита остался безнаказанным. Суд решил, что он не должен выплачивать компенсацию, но это решение обжаловал Максим. На гражданских процессах они боролись между собой, кто же все-таки из них виноват, кто являлся на тот момент владельцем транспортного средства, — продолжает рассказывать Сергей Яцкевич.

За эти годы суд пришел к следующему: только Максим обязан платить моральную компенсацию родителям Анны и Дарины.

Но семье Яцкевичей до сих пор не было перечислено ни копейки.

— После приговора родители Нестера связались с нами, просили взять их деньги, мы долго отказывались. Они передали около 10 тысяч долларов нам, такую же сумму семье Дарины. Но дело не в деньгах, мы не продаем души своих детей. Дошли до заместителя генеральной прокуратуры не с вопросом выплаты моральной компенсации, а технической неисправности автомобиля. Недавно случайно узнали: Нестер давно вышел из колонии, не отсидел и полсрока, — отмечает Сергей, папа Анны. — Последние годы мы верили: следствие разберется. Извините, я же не просто так хожу в Следственный комитет, будто сосед на ногу наступил и требую с ним разобраться, — у меня погиб ребенок! Мы ставили несколько вопросов. Во-первых, кто стер резину, что она была лысой? Машина была оборудована системой GPS-навигации, это можно было отследить, но не стали: якобы резину стер Нестер, а он-то был за рулем Dodge Charger всего 20 минут! Эксперты уверены: он мог стереть шину до такого состояния, якобы ехал агрессивно, с пробуксовкой, но кто это видел? На момент ДТП скорость была 73 км/ч. Как машина тогда стала неуправляемой? Если машина была исправна, должна был быть проверена тормозная система АБС, этого никто не сделал. Кто ее вообще установил? Через представительство Dodge в Минске мы сделали запрос на завод. В ответе говорилось, эта машина сошла с конвейера без системы АБС. Значит, ее установили? Но кто? Замененный двигатель 5,7 л не работает без системы АБС. И если эту систему установить неправильно, она «раскачает» машину.

Во-вторых, кто заменил двигатель 2,7 на 5,7? Год ходил к следователю, чтобы доказать: это не простая замена, а переоборудование, которое влечет за собой последствия. По закону, оно делается на специализированной станции, где выдается заключение, что машина исправна. Потом нужно пройти государственный контроль — техосмотр, и получить допуск к движению. Вот только Максим «забыл», где менял двигатель. В интернете было куча объявлений, что он сдавал эту машину в аренду, но в суде Максим уверял: дал ее Никите просто покататься. Уголовное дело в отношении Максима за ложные показания так и не было возбуждено. Сперва потеряли документы, а потом истек срок давности. Когда мы добились повторной технической экспертизы, выяснилось — машина пропала, ее не могут найти. Ее оценили в 30 тысяч долларов, один суд наложил арест, второй снял. Что интересно, за дорогой разбитый автомобиль Максим не потребовал денег у Никиты. У нас много вопросов, на которые не получили ответы. Нам говорят в СК: «Будет что-то другое, приходите». Но это же следствие должно ходить, разбираться, а не мы! А выходит, это мы делаем запрос на завод, ищем представительство Dodge. СК же делает выводы на основе показаний заинтересованных лиц.

«На суде выглядят прекрасно, презентабельно, но делают вид, что у них ничего нет»

Как признаются родители Анны, больше всего их задевает отношение Никиты и Максима: вместо того, чтобы по-человечески исполнять решение суда, он перекладывали ответственность друг на друга.

— Только один человек, Нестер, каждый год 7 ноября присылает во ВКонтакте одно слово: «Простите». Вот он осознает свою вину. Недавно видели Максима, он еще не выплатил ни копейки. Дело же не в деньгах, а в том, чтобы нести ответственность, чувствовать свою вину! Судебные исполнители меняются, переезжают с места на место, нам говорит, таких дел, как наше, тьма, — вздыхает Наталья. — В суде Максим и Никита выглядят прекрасно, презентабельно, но делают вид, что у них ничего нет. Знаю, что Никита уже женился, есть ребенок.

— Недавно у президента было совещание о справедливости, о людях. Нас выслушивают, обещают разобраться — и присылают потом очередной отказ. Раньше никогда не сталкивались с системой, смотрели фильмы про милицию, а там действительно «копают» дело, помогают людям. Теперь смотрим и иронизируем: мол, сперва найди бумагу сам, а уже затем неси следователю. Единственный шанс для нас — обращение к президенту, верим, что он нас услышит. Думаем над этим, — говорит на прощание Сергей Яцкевич.

«Было 8 отказов в возбуждении уголовных дел, созданных исключительно из-за фантазии родителей»

Водитель Нестер, который уже вышел на свободу, от беседы с журналистом TUT.BY отказался.

— Не сомневаюсь, что вы напишете интересную и правдивую статью. Кто-то ее с интересом прочитает, кто-то напишет комментарии, ничего об этом не зная. Кто-то будет долго обсуждать, а потом забудет. А кому-то с этим жить всю жизнь. И, к сожалению, никакие статьи и никакие деньги никого уже не вернут, — отметил молодой человек.

Не стал говорить и Никита. Его мама сказала, что не стоит ворошить прошлое, заново все вспоминать, обещала передать сыну просьбу об интервью — и после после этого телефон семьи перестал отвечать.

Максим уходил от прямых вопросов TUT.BY, ссылаясь на некую «коммерческую тайну», при этом отметив, что «вопросы ему могут задавать только правоохранительные органы», а без документов слова родителей Анны выглядят «фантазией».

— Попросите у них (родителей — TUT.BY), чтобы они предоставили самое важное — экспертизу, там указаны все обстоятельства дела, а также отказы в возбуждении уголовного дела. И всех их фантазии разрушатся очень быстро, — говорит Максим. — Комментариев по поводу событий давать не буду, могу ссылаться на документы, которые есть в судах и Следственном комитете. Водитель уже вышел из тюрьмы, можете его набрать.

— Почему вы сразу говорите про «фантазию родителей», не зная их позиции?

— Потому что было 8 отказов в возбуждении уголовных дел, созданных исключительно из-за фантазии, а не конкретных фактов.

— Вы сами сказали про экспертизу. А как провести повторную, если машина пропала?

— Не знаю, о чем вы говорите. В смысле, пропала? Спросите у владельца машины, спросите у потерпевших.

— А вы — не владелец машины?

— Я не хочу отвечать на подобные вопросы.

— Максим, вы же сдавали машину в аренду.

— Снова пошли ваши фантазии. Видимо, у вас отсутствует на руках договор безвозмездного пользования. (…) Я исполняю решение суда, никакого закона не нарушал. Если бы нарушил, нес бы ответственность. Вся ответственность, которая на меня сейчас возложена — выплата моральных исков. Я исполняю каждый месяц стабильно, у меня было проведено несколько проверок, в том числе прокуратуры. Если людям очень нужны деньги, пожалуйста, пусть на TUT.BY оставят свои расчетные счета и попросят всю Беларусь скинуться.

— Сколько вы выплатили родителям из того, что положено по суду?

— Эта информация сугубо конфиденциальная, коммерческая тайна. (…) Я отвечаю на все вопросы уполномоченным органам, вам, журналистам, отвечать ничего не буду.