Виражи большого пути

Источник материала:

Домашний чемпионат мира по велотреку сборная Беларуси провалила. Подводить итоги завершившегося в Минске уникального турнира на пессимистичной ноте не хочется. В конце концов организовано все было столь хорошо, что президент UCI Пэт Маккуэйд даже пообещал прописать в Минске один из этапов Кубка мира. Это здорово. Но когда улягутся эмоции, то в сухом остатке мы увидим, что даже показавшая номинально лучший результат на турнире женская команда в преследовании (7–е место) поднялась со дна итогового протокола лишь на три строчки...

Чего–то подобного ждали. Старший тренер женской команды Станислав Соловьев в преддверии чемпионата при любом удобном случае подчеркивал, что ловить на минском треке белорусам нечего. Да и по ходу чемпионата не раз повторил выученную журналистами наизусть мантру о гостиницах с тараканами, о войне с руководством трека и прочих бедах, не позволивших его подопечным показать класс.

— Как нам обеспечивали условия — такие результаты мы и показали. Я предупреждал об этом. Как можно национальной команде готовиться в таких условиях? Все могли проехать лучше. В командной гонке мы имели бы медаль, но выступили плохо, и только потому, что нам фактически не позволили тренироваться. Спортсменки скитались по гостиницам, жили в ужасных условиях и получили вполне закономерный результат. Начались болезни, у Панариной усилились головные боли. Мы ни одной тренировки не могли провести в оптимальном составе.

Слова Соловьева — лишь одна из точек зрения на причины катастрофы в белорусском велоспорте. Официальная. Тренерская. Которую, впрочем, не разделяют даже представители федерации, хотя и предпочитают не поднимать раньше времени волну: «будет собрание — председатель разберется». Впрочем, есть и те, кто готов на собственных примерах объяснить причины всех нынешних проблем. Предыстория выступления Екатерины Борозны на нынешнем чемпионате мира достойна отдельного рассказа. И девушка, в свое время считавшаяся одной из самых перспективных белорусских трековичек, играть в политкорректность не собирается, выворачивая наизнанку то, что подруги по команде предпочитают не выносить из раздевалки.

— Да, эта команда могла выступить лучше. Но причина не в гостиницах и треке: тренер фактически саботировал чемпионат мира. Началось все еще после Олимпиады, когда тренерский совет принял решение сменить старшего тренера женской команды, не выполнившего обязательства. В ответ Соловьев начал угрожать тем, что он и тренирующиеся с ним спортсменки уедут из Беларуси, не будут выступать на чемпионате мира и в конечном счете сменят гражданство. Ольга Панарина в общем–то и не выступила... По большому счету, все, кто был потенциально готов бороться за награды, или не выступили в Минске, или оказались попросту не готовы показать то, на что способны.

— У Панариной вроде бы травма...

— Да, Ольга упала перед Олимпиадой. Но падение было из тех, которые у нас случаются едва ли не каждую тренировку. Ничего экстраординарного. В свое время Наталья Цилинская и после куда более серьезных падений выходила на старт и побеждала, а я на этапе Кубка мира в Колумбии была вынуждена ехать с температурой 39 и даже завоевала очки...

— После этого у тебя возник конфликт с Соловьевым?

— Все началось с того, что он исключил меня из команды, сославшись на нежелание девочек выступать со мной. Они ничего ему не говорили. Причина — в Панариной.

— При чем здесь Ольга? Она ведь не ездит командную гонку...

— Но при этом в команде ни для кого не секрет, что практически все решения, которые принимает Соловьев, исходят от нее. Фактически она руководит командой, и если ей кто–то не нравится — он тут же вылетает из состава. Поверьте, не просто так от Соловьева ушли все россиянки, украинки, литовка, хорошие раскатчики, с которыми он работал не один год. При этом сама Ольга подчеркивает, что лишь она достойна завоевывать медали, всеми силами перекрывая кислород для местных гонщиц. Вспомните: Соловьев едва ли не в каждом интервью говорит о том, что у нас нет молодежи.

— А она есть?

— У нас, когда все молодые на тренировку выходят, — трек едва ли не по кругу замыкается. Спортсменов очень много — бери и расти. Но к команде подключают только мальчиков, которые могут разгонять Панарину. Эти пять человек и ездят по всем сборам. Остальные сидят дома.

— Свое решение заявить в скретч не тебя, а Оксану Попко, старший тренер объяснил тем, что ты никогда не выигрывала у нее в личном соперничестве...

— Выигрывала года три назад, когда тренировалась с ней в равных условиях. В гонке по очкам на чемпионате Беларуси я была второй. Выиграла Шаракова, Попко финишировала третьей. Да и сейчас накануне чемпионата мира в международном рейтинге я занимала шестую строчку в скретче, и именно благодаря мне команда получила право заявить спортсменку в этот вид программы.

— Но при этом финишировала ты лишь 14–й из 18 участниц....

— Я была не готова. До последнего момента было непонятно, поеду я вообще или нет. А если поеду, то в каком виде программы. Мое участие в чемпионате утвердил тренерский совет, но при этом Соловьев до последнего вечера звонил с заверениями, что не позволит мне выступить. Самое обидное во всей этой ситуации, что в свое время Соловьев закрепился в Беларуси в том числе благодаря тому, что у меня начали расти результаты. Я тренировалась в его группе вместе с Панариной, россиянкой Ольгой Стрельцовой и еще одной украинской гонщицей. Когда у меня начался прогресс и Соловьев начал уделять мне много внимания, проводить индивидуальные тренировки — наши отношения с Панариной испортились: Ольга начала выживать меня из команды. Однажды я высказала все, что думала, и на этом мое пребывание в сборной фактически закончилось.

— С кем ты сейчас тренируешься?

— До февраля работала одна. По планам, которые в свое время сама и составляла. Иногда согласовывала их с родителями — они оба у меня тренеры. В основном занималась ОФП... Мне смешно слушать, что команде помешали выступить торчащие из кроватей пружины. Я понимаю, что это далекие от оптимальных условия, но я бы с радостью согласилась на них, если бы мне дали возможность нормально тренироваться. Потом появились две шоссейные команды, предложившие мне контракт. Так что теперь тренируюсь в Италии.

— А зачем тебе в таком случае этот трековый чемпионат? Все ведь, наоборот, при любом удобном случае пытаются уйти на шоссе.

— Трек — мой любимый вид велоспорта. И если когда–нибудь у меня будет возможность вернуться на овал, я вернусь. Поверьте, на треке можно добиваться результатов, и в Беларуси всегда были те, кто вопреки всем трудностям делал это.

Свои восемь мировых титулов Наталья Цилинская также завоевала, лишь мечтая когда–нибудь выйти на полотно домашнего трека, где можно было бы чувствовать себя своей и работать без оглядки на тренирующихся рядом соперниц. Увы, за событиями первого в истории Беларуси чемпионата мира прославленная гонщица следила с трибун. Спустившись с которых, охарактеризовала увиденное одним словом: «противно»...

— Команда могла и должна была выступить лучше. То, что мы увидели на арене, — это результат шантажа и кулуарных войн, которые с самого Лондона идут между федерацией и тренером национальной команды. Начиная от подготовки и заканчивая отсутствием на треке Ольги Панариной. Она здорова, я уверена, и в Минске попросту не захотела выступать. А если, как заявлялось, ее падение было таким серьезным, то почему сразу после Олимпиады не было проведено тщательное обследование? Почему впустую были потрачены средства на ее подготовку? Почему проблемы начали появляться лишь сейчас?..

Таких «почему?» после окончания соревнований хочется задать множество. Спортсменам, тренерам, руководству федерации. Подведение итогов в Белорусской федерации велосипедного спорта состоится уже на днях. Хочется верить, что вместе с новым олимпийским циклом с минского трека начнется и новая глава в истории белорусского велоспорта.

Автор публикации: Дмитрий КОМАШКО

Фото: БЕЛТА