"Талибан": структура, вызовы и перспективы

Источник материала:

Афганские талибы заявили, что они готовы отложить в сторону все внутренние разногласия и сплотиться вокруг своего нового лидера — муллы Ахтара Мохаммеда Мансура.

Это заявление прозвучало после нескольких недель интенсивных переговоров. В июле, вскоре после сообщений о смерти муллы Омара, мулла Мансур был провозглашен новым «эмиром правоверных мусульман». Некоторые сторонники муллы Омара тогда не согласились с таким решением.

Внутренние разногласия

Основными конкурентами муллы Мансура на пост главы талибов были брат и старший сын муллы Омара. Приходили сообщения, что эти двое ставили под сомнение назначение лидером относительно мало известного человека.

Но в конечном итоге оппоненты присягнули на верность мулле Мансуру.

«Мулла Якуб, сын муллы Омара, и мулла Манан, брат муллы Омара, поклялись в верности новому лидеру в ходе торжественной церемонии», — сообщил Би-би-си представитель талибов Забиулла Муджахид на прошлой неделе, не раскрывая подробностей мероприятия и места, где оно проходило.

«Теперь движение продолжит двигаться вперед и сохранит единство», — добавил он.

В последние недели сотни командиров, священнослужителей и рядовых членов «Талибана» перемещались между Пакистаном и Афганистаном, пытаясь преодолеть разногласия, возникшие внутри этого движения.

По сообщениям из города Кветта на границе Пакистана и Афганистана, во время переговоров местным жителям приходилось размещать сотни талибов в мечетях, медресе и частных домах, а также организовывать транспорт и доставку продовольствия.

Однако даже после завершения этих переговоров еще рано говорить о полном единстве в рядах талибов, потому что некоторые высокопоставленные полевые командиры отказываются присягнуть на верность мулле Мансуру и угрожают вести боевые операции по своему усмотрению.

Попытки объединиться

Усилия, предпринимаемые лидерами «Талибана», говорят о том, насколько важно для них сохранить единство.

Эксперт Вахид Можда отмечает, что сплоченность в рядах «Талибана» играет ключевую роль в вопросе выживания движения. Сам Можда работал в министерстве иностранных дел талибов до 2001 года — до того, как талибы потеряли власть.

«Враги „Талибана“ сильнее, чем само движение. Следовательно, талибы осознают, что если будет раскол, они будут уничтожены», — говорит Можда.

Ведущий американский эксперт по Афганистану Барнетт Рубин отмечает, что талибы были связаны общей радикальной идеологией, и это до сих пор препятствовало любым расколам.

«Талибан» был основан, чтобы положить конец раздробленности, и неприятие раздробленности существует до сих пор", — подчеркивает эксперт.

«Все следуют командам эмира. Были отдельные люди, которые ушли из движения или были изгнаны из него. Но как только это происходило, они теряли всякое влияние», — говорит он.

Четкая иерархия

Мулла Мансур возглавил четко структурированную иерархию «Талибана». У него есть два заместителя.

Одним из них является Сираджуддин Хаккани — лидер так называемой «группировки Хаккани». Это мощная боевая группа, известная решительными и часто жестокими действиями против афганского правительства и сил НАТО.

Сираджуддин Хаккани объявлен в розыск американскими властями, предложившими награду в 5 млн долларов за его арест.

Следующая ступень иерархии — Верховный совет из 18 человек. При мулле Мансуре его состав был увеличен до 21 человека. По данным пакистанского писателя Рахимуллы Юсуфзая, лидерство в совете сейчас практически полностью принадлежит пуштунам.

«Только два члена совета не являются пуштунами. Один из них — этнический таджик, а другой — узбек с севера Афганистана, — говорит Юсуфзай. — Подавляющее большинство членов Верховного совета — выходцы из южных провинций Афганистана: Кандагар, Урузган и Гельменд. Последний известен как сердце „Талибана“ и место, где движение зарождалось».

Верховный совет руководит примерно десятком комиссий. Фактически, это различные министерства ««Талибана».

Один из наиболее авторитетных экспертов из объединения аналитиков Афганистана Борхан Осман выделяет на фоне прочих военную комиссию. По его словам, именно ей принадлежит важная роль в руководстве боевыми действиями «Талибана».

«Глава военной комиссии — это некий аналог министра обороны страны», — поясняет он.

На местах действиями боевиков руководит сеть полевых командиров и «теневых губернаторов» различных провинций Афганистана.

Параллельно с вооруженной борьбой, талибы пытаются заниматься и дипломатией. Они учредили политическую комиссию с офисом в Катаре, где могут проходить международные встречи и мирные переговоры.

Проблема связи

Поскольку высшее руководство «Талибана» предположительно базируется в Пакистане, а отряды боевиков разбросаны по различным регионам Афганистана, вопрос коммуникации является для движения серьезной проблемой.

Первоочередной задачей является сохранение в тайне важной информации, отмечает редактор бюро Би-би-си Урду в Исламабаде Харун Рашид.

«Самый лучший и безопасный способ для них — передавать информацию из уст в уста», — говорит он.

«Но бывают и случаи передачи письменных сообщений. Я видел некоторые письма в провинции Северный Вазиристан. И можно предположить, что письменные послания являлись самым распространенным методом коммуникации», — поясняет Рашид.

Борхан Осман говорит, что полевые командиры и «теневые губернаторы» также используют электронную переписку.

«Теневой губернатор может сам и не говорить с одним из своих командиров. А вот один из его помощников может сделать это, используя различные коды. Они могут поговорить по телефону, все больше людей начинает пользоваться рациями», — объясняет он.

Харун Рашид согласен с тем, что у «Талибана» как организации нет своей четкой, развитой инфраструктуры.

«Они обходятся самым минимумом, — говорит он. — Они все время передвигаются с места на место. Пакистанские семинарии и мечети остаются их любимыми местами, откуда они руководят своими операциями».

Деньги из меда

В вопросах финансирования талибы традиционно полагались на пожертвования сочувствующих из стран Персидского залива.

Но некоторые эксперты говорят, что поток иностранной финансовой помощи сокращается.

«У меня есть ощущение, что этот источник иссякает, поскольку центр мирового джихада сейчас сместился и вернулся в арабский мир», — говорит Барнетт Рубин.

«Внутри Афганистана основной доход, похоже, приносят рэкет, вымогательство и поборы с проезжающего транспорта и торговцев», — поясняет он.

Рубин говорит, что некоторые талибы также имеют свой бизнес в Объединенных Арабских Эмиратах, Катаре и Саудовской Аравии.

«У семьи Хаккани есть множество деловых интересов и компаний в Пакистане, Афганистане и Персидском заливе. В числе прочего семья занимается продажей меда. И, конечно, все, кто контролирует землю с посадками мака или дороги, по которой транспортируются опиаты, делают деньги на продаже наркотиков или охране караванов», — говорит Рубин.

Талибы также имеют виды на природные богатства Афганистана. Бывший чиновник «Талибана» Вахид Можда говорит, что в прошлом году в рамках финансовой комиссии «Талибан» учредил особый отдел по разработке недр.

Связи с Пакистаном

Афганское правительство последовательно утверждает, что Пакистан поддерживает «Талибан». Исламабад отвергает эти обвинения.

«Пакистан официально отрицает, что имеет какой-либо контроль над афганскими талибами, — говорит Харун Рашид. — Но трудно отрицать тот факт, что Пакистан имеет на талибов влияние и контактирует с ними».

Более того, Рубин утверждает, что пакистанские спецслужбы имеют тесные связи с представителями радикального движения.

«Вполне возможно, что многие операции талибов проводятся под непосредственным руководством спецслужб Пакистана или аффилированных с ними советников. Именно так и было в 1994—2001 годах», — говорит он.

Рубин считает, что Пакистан может использовать талибов для достижения своих стратегических целей в Афганистане: «Пакистан хочет использовать талибов в Афганистане, чтобы продолжить оказывать давление на соседей в регионе. Это помогает предотвратить консолидацию проиндийского или пропуштунского правительства. И они об этом заявляли. Скрытый смысл этого послания в том, что Пакистан может остановить операции талибов, если их условия будут выполнены».

Друзья и враги

У Пакистана есть проблемы с подпольными группами и на своей территории. Им нужно бороться с группировкой Техрик-е «Талибан» Пакистан (ТТП), а также с группами, аффилированными с «Аль-Каидой».

Аналитики говорят, связи между этими организациями и афганским «Талибаном» существуют, но по сути сотрудничества между ними практически нет.

«ТТП присягнул на верность мулле Омару и по умолчанию они сделают то же в случае с Ахтаром Мансуром», — говорит Борхан Осман.

«Но с самого начала это была больше символическая солидарность. ТТП — это совершенно другая организация, с другой идеологией, другими целями и механизмами. То же самое с „Аль-Каидой“. Она тоже присягнула „Талибану“, но это лишь символическая солидарность», — заключает Осман.

Одним из потенциальных конкурентов афганских талибов становится радикальная группировка «Исламское государство». Некоторые группы боевиков в Афганистане уже присягнули ИГ, но эксперты считают, что это, скорее, недовольные чем-то отщепенцы.

Один из известных полевых командиров на юге Афганистана мулла Мансур Дадулла обвинил нового лидера ««Талибана» в том, что тот является марионеткой пакистанской разведки. Уже появились сообщения о столкновениях между сторонниками Дадуллы и теми, кто присягнул мулле Мансуру.

Но, несмотря на все эти проблемы, Борхан Осман отмечает, что «Талибан» вряд ли резко ослабеет.

«Столкновения на местах продолжают происходить с обычной интенсивностью. На местах мы не видим каких-то существенных изменений», — резюмирует он.