Узбекская пленница. Сколько стоит жизнь дочери Ислама Каримова после смерти отца

Источник материала:

После смерти Ислама Каримова гарантией сохранения жизни его старшей дочери Гульнары являются, кажется, только замороженные в западных странах миллионы долларов, заработанные ею в годы былого могущества первой бизнес-леди Узбекистана. Отрезанная от всего мира, брошенная матерью и сестрой, лишенная возможности общаться даже с детьми, Гульнара вряд ли может рассчитывать на милосердие нынешних властей страны, где у нее еще со времени правления отца осталось немало заклятых врагов.

Со смерти первого президента Узбекистана Ислама Каримова прошло уже почти полгода. Граждане республики успели выбрать нового главу государства — Шавката Мирзияева, а тот в свою очередь — сформировать новый состав правительства. Однако все это время не было никакой ясности с судьбой старшей дочери покойного «папы», попавшей в опалу еще за три года до его смерти.

Поскольку Узбекистан относится к числу тех стран, где человек, даже обладающий высоким общественным статусом, известный на родине и за рубежом, может просто взять и бесследно исчезнуть, предположения о том, что случилось с Каримовой, ходили самые дикие.

Только в середине января из независимых источников стало известно, что Гульнара по крайней мере жива.

О том, что некогда самая влиятельная бизнес-леди Узбекистана находится в добром здравии, хоть и продолжает оставаться под домашним арестом, стало известно со слов швейцарского адвоката Каримовой Грегуара Манжа. Он утверждает, что встретился с дочкой бывшего президента в конце прошлого года в Ташкенте во время ее допроса сотрудниками узбекистанской прокуратуры. На нем также присутствовали два местных адвоката.

По словам швейцарского юриста, Каримова содержится в маленькой пристройке к ее бывшему дому в центре Ташкента. Во время допроса, поведал Манжа, узбекистанские адвокаты помалкивали, а когда он сам пытался задавать вопросы, прокуроры пригрозили выставить его за дверь. Тем не менее позже ему все же удалось поговорить с Каримовой наедине.

Проблемная дочка

Тут стоит напомнить, что дело, по которому допрашивали Гульнару, ведется еще с 2012 года следственными органами сразу нескольких стран — Швейцарии, Нидерландов, США и Швеции. Касается оно коррупции в сфере телекоммуникационных услуг.

По версии следователей, Каримова использовала свое тогда еще почти неограниченное влияние в республике, чтобы выбивать деньги с телекоммуникационных компаний, которые желали работать в Узбекистане. Тем, кто соглашался на ее условия, она помогала получить лицензии. Отказников, среди которых оказались три американские компании, выдавливала с рынка. Действовала она, разумеется, не сама, а через зарегистрированную в Гибралтаре фирму Takilant и еще одну подобную контору — Finex. Руководила Takilant подруга Каримовой Гаянэ Авакян.

Впрочем, само по себе дело о коррупции не вызвало бы такого интереса за рубежом и тем более в прокуратуре Узбекистана, где откатами кого-то удивить трудно, если бы не огромные суммы, фигурирующие в следственных материалах.

381 миллион долларов, 75 миллионов, 176 миллионов, 350 миллионов — приблизительно таковы были размеры откатов, которые, по версии следователей, платили Каримовой фирмы, желающие выйти на узбекистанский рынок.

К настоящему моменту по инициативе США на счетах фирм, принадлежавших Каримовой, заморожено более 850 миллионов долларов (называлась и цифра в миллиард долларов, причем большую часть денег заморозила Швейцария), из-за которых Гугуша (таков был сценический псевдоним Гульнары, занимавшейся не только бизнесом и модой, но и музыкой) за последние годы претерпела столько неприятностей.

В свое время, воспользовавшись тем, что информация о коррупционной деятельности Каримовой просочилась в западные СМИ, на нее начали оказывать давление те группы влияния при Исламе Каримове, которые были заинтересованы в том, чтобы разрушить бизнес-империю Гульнары, проявившую к тому же интерес к золотодобывающей отрасли республики (по общим запасам золота Узбекистан стоит на четвертом месте в мире, по уровню добычи — на девятом). Гульнара не стала отмалчиваться и сама начала атаку на двух самых влиятельных фигур из окружения отца — первого вице-премьера Рустама Азимова и шефа Службы национальной безопасности (СНБ) Рустама Инноятова.

Досталось и младшей сестре Гульнары — Лоле, связанной коммерческими интересами с обоими упомянутыми чиновниками. Свои «разоблачения» Гугуша выкладывала в твиттер, так что они быстро стали достоянием общественности. Но таким образом она просто вторично подставила себя: оппоненты положили на стол президента не только собранный на Западе компромат на дочь, но и все провокационные твиты Гульнары, вынесшей «сор из избы».

Каримов, узнав обо всем, по некоторым свидетельствам, пришел в такую ярость, что не мог себя контролировать. Гульнара была посажена под домашний арест, и ее связь с внешним миром практически полностью прервалась.

Бизнес-империю Каримовой по частям разобрали конкуренты, а ее доверенные лица, в том числе и якобы гражданский муж Рустам Мадумаров (со своим бывшим супругом гражданином США Мансуром Максуди она так же со скандалом развелась еще в 2003 году), получили на родине длительные тюремные сроки.

Таким образом, хитроумный отец Гульнары не только пресек зародившуюся «при дворе» склоку, которая грозила обернуться грандиозными скандалами и разоблачениями, но и попытался защитить дочь от уголовного преследования на Западе. Ведь большинство персонажей, имена которых мелькали в публикациях иностранных СМИ в связи с коррупционным расследованием, в частности и Гаянэ Авакян, оказались за решеткой.

Миллионы Гугуши

Однако вопрос о деньгах, замороженных на счетах Каримовой, так и повис в воздухе, тем более что наказание, которому Каримов подверг дочь, явно не устроило Запад, и расследование там продолжалось. Тем не менее узбекистанские власти предприняли попытку вернуть миллионы Гугуши на родину.

В начале 2016 года министр юстиции Узбекистана Музраф Икрамов направил федеральному судье Нью-Йоркского суда Эндрю Картеру письмо, в котором заявил о намерении узбекистанской стороны получить средства, замороженные в западных банках. При этом в письме, согласно публикации швейцарского издания L’Hebdo, имя Гульнары, разумеется, не упоминалось, зато глава минюста подробно расписал, как узбекистанские власти прикрыли всю верхушку коррупционной схемы, организованной, с точки зрения Ташкента, именно Мадумаровым и Авакян. А раз мошенники получили заслуженное наказание, то их деньги должны вернуться в государственную казну. Защищать свою позицию правительство Узбекистана наняло адвокатов из авторитетной нью-йоркской фирмы Holwell Shuster&Goldberg.

В ответ на это обращение группа узбекистанских политэмигрантов предложила США отказать официальному Ташкенту, а нажитые Каримовой и ее окружением средства направить самим жертвам коррупции, то есть узбекскому народу, аккумулировав средства в специальном фонде. В итоге США и Узбекистан якобы договорились о внесудебном решении относительно замороженных миллионов. В связи с этим Федеральный суд Южного округа Нью-Йорка приостановил дела о коррупции Каримовой, дав сторонам время на достижение компромисса. Дата, установленная судом, несколько раз переносилась и последний раз была отодвинута на конец января 2017 года. Так что, возможно, допрос Гульнары был напрямую связан с намерением Ташкента все же доказать свои претензии на спорную сумму.

Безотцовщина

После смерти отца и до этого туманные перспективы судьбы Гульнары предстали еще более мрачными. Сразу поползли слухи, что она то ли отправлена в сумасшедший дом, то ли вывезена в Израиль без права возвращения на родину, поговаривали, что новая власть, вероятно, попытается и вовсе избавиться от Гугуши. Что, впрочем, вовсе не гарантирует Ташкенту возвращение желанных миллионов.

В частности, появилась информация, что Гульнара была отравлена и умерла 5 ноября. Как якобы утверждал источник в СНБ, в тот же день бывшая президентская дочь была похоронена, а ее могилу сровняли с землей.

Сторонники версии об убийстве Гульнары по указке новых властей обращали внимание на то, что Шавкат Мирзияев, выступая еще в начале сентября в парламенте страны, выразил соболезнования супруге и младшей дочери Ислама Каримова, как будто у покойного больше не было детей.

Однако в ноябре ВВС опубликовало видео, на котором сын Гульнары Ислам Каримов-младший рассказал со ссылкой на свою сестру Иман, что его мать жива и содержится под строгим надзором в Ташкенте, почти лишенная возможности контактировать с внешним миром и даже видеться с детьми.

При этом спецслужбы, дескать, возят по городу ее двойника, чтобы создать видимость свободы Гульнары.

По словам Каримова-младшего, его мать удерживается (напомним, что ни о каких решениях суда об аресте Гугуши на ее родине не сообщалось, да и об уголовном деле против нее известно лишь по косвенным доказательствам) сотрудниками СНБ при полном попустительстве родственников — сестры и собственной матери Татьяны Каримовой. «Я не знаю, не поговорив с ней напрямую, я не могу утверждать, жива она или нет», — признался Каримов-младший.

Теперь, когда стало известно, что Гульнара жива, а заодно подтвердились слухи о том, что содержится она далеко не в самых комфортных условиях — по словам Манжа, условия содержания Каримовой «никоим образом не соответствуют международным стандартам в области прав человека», — возникает вопрос: что новое руководство Узбекистана намерено делать дальше с некогда самой богатой леди страны?

Швейцарский адвокат рассказал, что, несмотря на свое незавидное положение, Каримова на допросе вела себя «агрессивно и проявила удивительную стойкость», заявив, что не будет подписывать никаких документов, и потребовав материалы дела против нее, которое расследуется на Западе. А заодно и официальное решение о ее аресте с обоснованием. Во всем этом ей было отказано.

Понятно, что властям Узбекистана удобнее держать Гульнару в информационном вакууме, не допуская, чтобы она каким-то образом вышла на связь с западным следствием.

Но живая она нужна. Правда, лишь до той поры, покуда не решится судьба 850 миллионов. После этого, возможно, какая-либо информация о существовании Гугуши и вовсе прекратит поступать.